Изголодавшись, стаи воробьиные
с утра гоняют по двору галопом.
Наращивают силы лошадиные
ветра. Как жёнка Пенелопа
по Одиссею, так зима по снегу
истосковалась и ему верна,
и силы копит с точностью стратега
в надежде: скоро принесёт волна
теряющего векторность Гольфстрима
хотя бы телеграмму, что он жив.
Ну. что поделаешь, такие наши зимы!
Простужен день ангиной и соплив,
чихает, но зато читает много:
Толстого, Достоевского, Дюма...
А воробьи, как стаи бандерлогов,
мотаются за окнами... Зима.
Тринадцатое. Пятница. Тетрадка
почти закончилась. И прожит год не зря,
и, кажется, он угодил в десятку
удачных, а бесснежность декабря,
теперь воспринимается как благо
на фоне вдовьей памяти больной.
И жизнь, что дулась, словно жаба ага,
вдруг стала одомашнено ручной...
Художник Юрий Мацик
Тринадцатое декабря
© Copyright: Наталья Седова 4, 2019
Свидетельство о публикации №119122008742
Свидетельство о публикации №119122008742
Рецензии