На вождении в Пушкино

Приятель с Пушкино приехал,
Осваивал он там вождение.
И озабоченно поведал,
Как приключилось наваждение.

В отставке старый генерал
Пред стартом трудным поучал:
«Вам надлежит освоить ныне
Вожденья навыки в машине

Особого предназначенья.
Кто в ней сидел – в том нет сомненья,
Куда же целить – точно в нуль.
Держитесь, главное, за  руль.

И если вдруг вас занесёт,
Такое, право, здесь бывает,
Запомните, что всем везёт,
Кто в пир обиду забывает».

Сдавалось: он – навеселе.
С печалью странной на челе
Приятель в руль вцепился зло,
И чувствует, что повело

Сознанье вкривь и вкось с разгона.
Дрожь в теле: знает, в рамках кона
Устав игры не поменять.
Иначе – на себя пенять.

Маршрут уж задан, цель – известна.
Игра, сказали, будет честной.
Но вот сгустившийся туман
Несёт сомнений полный чан.

Приятель въехал в поворот.
Через дорогу – чёрный кот.
Ударил яркий свет в глаза,
И - завизжали тормоза.

Понятно – здесь конец езде.
Приятель сразу выйти хочет,
А призрак уж над ним хохочет,
И понеслась душа к звезде.

А в мыслях: сделал выбор каждый.
Но судьи кто? Суди по сути.
Вдруг глас… Пугает смысл до жути.
Знаком и нов, звучал однажды:

«Свободных выборов, вы правы,
“Недолго нежил нас обман.
Исчезли юные забавы
Как сон, как утренний туман”.

Закон статистики суров:
Всегда мудрейших очень мало.
При счёте равных голосов
Их мнение - не побеждало».

Приятель сник и озабочен –
Ведь облик перспектив неточен.
То в школе «дважды два», бывало,
Сомнений вызывало мало.

А коль кругом кривых зеркал
Пространство, что бы ты сказал?
Как в жизни отыскать ответ?
Подсказка есть – сказал поэт:

«Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, Отчизне посвятим
Души прекрасные порывы».