Б14. Лина Маго. Замечания члена жюри

Эксперт оценивал анонимные произведения. Имена авторов внесены в обзор ведущим конкурса.

******

Недавно я прочитала, что поэтов надо больше хвалить, чтобы они от огорчения не бросали сочинительство. Подумалось, если кто-то и бросит – кому, собственно, от этого плохо? Можешь не писать – не пиши.
          Нам, авторам, для пользы дела надо бы не столько хвалить, сколько критиковать стихи друг друга по мере сил. У сетевых поэтов огромное преимущество – возможность быстрой обратной связи. Однако «рецензия» под произведениями гораздо чаще используется для комплиментов, чем для разбора стихов, а конструктивная критика некоторыми авторами воспринимается как личное оскорбление. Болезненнее других замечания воспринимают  поэты состоявшиеся – или считающие себя таковыми. Но иногда кто-то должен же сказать королю, что сегодня он не совсем одет.
          Вот передо мной полученная подборка – двадцать пять стихотворений, уже многократно прочитанных, осмысленных и оценённых. Пейзажная лирика, любовная лирика, философская лирика… Классические формы, вечные темы. Вечные темы – это, конечно, хорошо. Но мы живём в своём времени, и я искала сегодняшние реалии, свежие формы, новые ритмы, неожиданные рифмы. А встречались в основном более или менее удачные перепевы прошлого века.          
          Большинство  произведений написаны в неплохой, хорошей или даже очень хорошей технике – и слоги посчитаны, и рифмы расставлены по местам. Есть очень гладко выполненные работы с полным набором «как надо» – журавля в небе не достанут, зато конкурсная синица в руках почти обеспечена. А вот оригинальной мысли, свежести и лёгкости дыхания, которые делают стихотворение поэзией, до обидного мало. Тем ценнее для меня те несколько открытий, которые я всё-таки сделала.

1. Вероника Трунова

Птицы мои

Это я отпускаю птиц на юг.
Мне никто не верит. А я говорю:
эти птицы - мои. Только мне решать,
кто из них полетит на юг,
а кому северить со мной -
за окном дрожать в синеокой тьме,
осыпать рябиновой горечью снег.

Эти птицы - мои. Только мне дышать
на узорный плат на окне,
только мне этих птиц жалеть.

А вернутся, выживут - по весне
всё равно станет вдруг, равнодушной, мне.
Эти птицы - мои. Только мне решать,
отпустить насовсем или нет.

7,5 Тема гордого и горького одиночества истоптана каблучками многих поколений, но автору удалось подойти к ней с неожиданной стороны.
Прекрасный слог, читается на одном дыхании. Только строчка «всё равно станет вдруг, равнодушной, мне»  озадачивает. Мне, равнодушной, вдруг станет всё равно? А до этого «вдруг» равнодушной не было всё равно? Тогда в чём заключалось её равнодушие?
Однако стих определённо выделяется «лица необщим выраженьем».

2. Елена Бланкет

Бестебятое

Здесь дожди не шепчут, а просто льют,
здесь почти стерилен чужой уют,
и привратник лют – стережёт мою
на цепи сидящую душу.
Чтоб ни чувств, ни снов, чтобы гладь да тишь,
ни воздушных замков, ни красных крыш,
ни мурлыка-кот, ни норушка-мышь
здесь покой не смогут нарушить.

Всё, что было «с...», нынче стало «без...» –
не сигают звёзды в ладонь с небес,
и удрал куда-то ребровый бес
и мозги собой не мозолит.
Не твоя любовь, не твоя жена,
бестебятым летом полным-полна,
осень льёт с ладоней в кувшин без дна
забубённую бабью долю.

5,5 Название настолько конкретно, что подсознательно ждёшь какого-то контраста, неожиданного поворота излюбленной женской темы бестебятства. Начало сильно обнадёживает – первый катрен фонетически прекрасен, да и лексически придраться не к чему. Во втором катрене вдруг звучит эстрадное «не твоя любовь, не твоя жена», а последняя строка вызывает недоумение. Забубённая – бесшабашная, разгульная. Баба, конечно, может быть и такой, но  – доля? Да и как бесшабашность/разгульность вписывается в тело стиха, из чего следует?
Но первый катрен всё-таки – ах, хорош!

3. Светлана Разумова 2

Предзимье

Кисельно настроенье,
туманны берега.
И впитывает город
моросяную взвесь.
Течение изменит
небесная река -
по всем приметам скоро
зима случится здесь.

Зима ворвётся в сердце.
Заполнит душу стынь.
Так холод постепенно
привычкой в жизнь войдёт.
И чтобы отогреться,
я буду жечь мосты,
картонных замков стены,
растапливая лёд.

А эту горстку углей
и мыслей ни о чём
Развеет ветер шалый,
забелит новый снег.
Разворошится улей
небесных белых пчёл.
И будет время жалить
и подгонять к весне.

4 Позднеосенний ритм, ноябрьская монотонность и монохромность. И с общей концепцией стиха не поспорить: за осенью придёт зима, а за зимой - весна. А кто кого будет жалить… Там разберёмся.

4. Надежда Новицкая 2

Русалка насмешлива, зла и горда
на Крымском солёном лазурном просторе;
куда запропала мятежная та
юница в житейском бушующем море?

Печальная дева, в ладонях — луна,
чьё сердце ранимое Данте тревожит —
нескладной фигурой в проёме окна.
Она улетела, крылатая, тоже...

А та — королева чарующих рифм,
причина поступков и чувств безрассудных,
смолистая чёлка — как будто обрыв
над страстной пучиной очей изумрудных.

Та Анна, которая с музой на «ты»,
что русской Сафо звали в мире столичном,
и в шутку пеняли, мол, больше пяти
поклонников сразу иметь неприлично.

Загадочный голос серебряных лир,
немолчная флейта волшебного пенья...
Вчера ещё дива, поэт и кумир,
сегодня — в плену нищеты и забвенья.

Кровавый сезон закусил удила:
друзья — кто убит, кто пропал, кто уехал;
шальная метель белым снегом мела,
и сыпались горести в судеб прорехи.

Трёхсотая, верно, в унылом ряду,
лицо в воротник износившийся пряча,
она под казённой стеною на льду
сжимает в застылых руках передачу.

Но кто-то узнал, приклонился к виску,
молчанье прервавши надеждою зыбкой:
— Вы можете всё описать?
— Да, могу, —
и тронула бледные губы улыбка.

4 На фоне напыщенных образов и эпитетов порадовало неожиданное «заземление» двух последних катренов.
Думается, чем возвышенней тема стиха, тем проще и точнее должны быть слова для её раскрытия. Стоит ли преувеличивать то, что само по себе велико? На обычном житейском фоне контраст заметнее.

5. Людмила Нижегородцева

Прерванный сон

Он с первыми звуками утренних звонниц
Коснулся щеки,
Мой сон - избавитель от власти бессонниц,
От слёз и тоски.
Но скрипнули ставни усталым металлом
Столетних крючков.
И я поняла – это лета не стало...
Под серую песню дождей и ветров

Багряные листья, как яркие рыбки
В прозрачной реке,
Резвились и падали. Грустною скрипкой
Запел вдалеке
Заржавленный флюгер на башне вокзальных
Старинных часов
Осеннюю песню светло и печально.
Под мерные ритмы дождей и ветров,

Прощаясь, скворцов перелётные стаи
Печально кружат.
И след их вдали очень скоро растает.
Придёт снегопад.
Глаза закрываю - закатное солнце
И дым от костров...
А прерванный сон непременно вернётся
Под тихую песню дождей и ветров.

4 Надеюсь, что автор начинающий, и у него ещё всё впереди.

6. Змей Горыныч 3

Билли-Бычок и доска.

                Идет бычок качается...
                (А. Барто)

Море крапит паруса фейерверком брызг.
Старый фрегат в нескончаемой качке схож
С парнем, который в таверне надрался вдрызг,
На опохмелку заныкав последний грош.

Злость и надежда грызутся, стучат в висках.
Билли-Бычок матерится, как старый чёрт:
Вот он идет, под ногами дрожит доска –
Верткая тварь, что, вихляясь, ведет за борт.

Билли – упрямец, каких поищи поди –
Может, отважась, пошел бы и на ножи,
Но у пистоля, что дулом в лицо глядит,
Круглая пуля в лужёном нутре лежит,

В чем заключён окончательный аргумент…
У капитана, канальи, крепка рука.
Ну а доска – это скользкий такой момент,
Может, удастся добраться до островка…

Эта доска повидала по всей длине
Так добела и не вымытых Черных Псов,
Вилли-Волков, Харли-Хряков, что шли по ней
И напоследок старались держать фасон.

Может быть, доску однажды подгложет червь,
Выбелит море, насквозь пропитает соль,
Или волна, волоча в череде ночей,
Просто устало снесет на пустой песок.

Может, в порту на Тортуге, прибита вкривь,
Эта доска станет стойкою в кабаке…
Вот мы за нею, стаканы по край налив,
Вспомним о Билли, дери его бес, Бычке.

4,5 Забавный почти трагический стих. К юбилею Агнии Барто писано? На именных конкурсах такое может проходить на ура, вне тематического конкурса обращает на себя внимание пренебрежение автора к деталям, в том числе – языковым. Уже в первой строке «крапит» вместо «кропит».
В пиратском (романском) понимании пистоль  (мужской род) – золотая монета. А пистоль как старинное русское оружие – женского рода и без лужёного нутра, олово расплавилось бы от выстрела.
Однако на впечатлительных читателей стих может производить неизгладимое впечатление.

7. Наринэ Карапетян

Снежный этюд

Пал снег, как будто невзначай
сошел на остановку раньше:
лежит узорная камча –
смешенье охристых гуашей.
Поземкой споро подметя,
он парк освободил от листьев,
что малевали тут сентябрь
и прочие пуантилисты.
Пал снег – грунтовкой на холсте,
так скромно или монохромно,
как память высветляет тех,
кто отодвинулся за кромку
твоей вселенной. Целина.
Она конец, но и начало
преображенья полотна:
следов цепочка завихляла,
накатан детворой каток
и росчерк дворницкой лопаты
на повороте лих. Восторг
мальца с улыбкою щербатой
воронья вызвала возня.
Всяк оставляет свой автограф.
И снег в недолгих рамках дня
так необидчив и растроган,
и рад чужому торжеству,
контрасту – смелости рябины,
заката дымного костру,
румянцу грудки снегириной.
Так сожалений стоят ли
объятья улетевших листьев?
Снег освежает и целит
графичностью минимализма.
И псу, что скачет, мельтеша,
милее пуще всех сокровищ
хозяйки юной белый шарф
и нарисованные брови.
Пал снег…

4,5 Мягкое, живописное произведение. Настроение передано, но местами образы бегут впереди мысли.
А нарисованные брови юной хозяйки – автор, за что вы её так?!

«И снег в недолгих рамках дня
так необидчив и растроган»

Вот это хорошо.

«румянцу грудки снегириной»

А это ещё лучше.

8. Елена Элентух

И отцветёт миндаль

Все отдавала. Руки мои пусты.
Ноют вполголоса рельсы, стучат мосты.
То ли садиться в вагон, а то ли сходить -
Как угодить проводнице, как угодить?

Чай мой остыл и чёрен, бел рафинад;
Стакан мой брюзжит на стыках, будто не рад
Быстрому небу и гибким серым столбам;
Где-то взрыдала гитара не по ладам.

Стрелочник! Где же стрелочник, боже мой?!
Только прошу, не надо на путь запасной.
Вечером вспыхнет в туннеле сверхновая,
Лик отразится в стекле, а это не я.

Мне бы узнать себя, но узнаю ли?
Вздыбятся рельсы, литерный сгинет в пыли...

Катится колесо,
отцветает миндаль.
Жаль,
тяжелеет кузнечик.
Истинно жаль.

*"и отцветёт миндаль; и отяжелеет кузнечик, и рассыпется каперс; ибо уходит человек в вечный дом свой; и откатится золотая чаша, и разобьется кувшин у источника, и покатится колесо в яму..." (Коэлет 12, Эклезиаст)

8 Вот она, поэзия – современная и вечная. Красота без завитушек от первой до последней строки. Магия ритма, магия рифмы.

«Катится колесо,
отцветает миндаль.
Жаль,
тяжелеет кузнечик.
Истинно жаль.»

Волшебство.

9. Юлия Чернышева 3

Недосказанность

Не молчи!
Стонет ветер в ночи, будто мы для него что-то значим.
Словно он знает всё, что нас ждёт, и заранее плачет.
Будто жаль ему слов, что умрут, не достигнув рожденья.
Ветер чувствует: времени счёт перешёл на мгновенья.

Две свечи,
Что сгорят по одной, не дожив полчаса до рассвета.
И чем дальше, тем больше похожа любовь на вендетту -
Будто мстим мы друг другу за тех, что нас предали раньше,
Потому и молчим, замирая от страха: что дальше?

Ты и я...
Кто-то должен решиться, и первым молчанье нарушить.
Но слова - неподъёмные камни: что молвить, что слушать...
Я скажу! Только вдруг ты меня не захочешь услышать?
И молчу... Только ветер рыдает над сорванной крышей.

Разошлись.
Эхо наших шагов в пустоте отзывается дрожью.
Я не знаю, а можно ль считать недосказанность ложью?
И несделанный шаг превращая в парсеки и мили,
Время слово "Люблю" перемелет во всхлип "Мы любили..."

4 Ещё одно бестебятое. Но здесь нет того накала чувств, наплыва образов.
В этой «недосказанности» слишком много конкретики, прямолинейности. Поэзия – это немножко тайна, дама под лёгкой вуалью. А уж если оголяться, то не просто донага, а насквозь, чтобы нервы проводами наружу.

10. Наталья Матвеева 5

Савл

Выносит Тибр на берег близнецов,
ваяет камбий новое кольцо
смоковницы, и молоко не кисло
в сосцах волчицы.

Топчется пастух,
жена при нём из эдаких простух.
Да что о них, когда разнятся числа -
у Ромула в пернатых перевес.
Но тут тебе не Тарс и не Эфес.
Бери левей и градусами выше.
А нравы нынче те же, что и встарь:
убийца брата сам наутро - царь.
И город* - вот он - примеряет крыши,
куёт мечи, но ты покуда мал,
ещё блестит языческий оскал.
Ты шьёшь палатки, сторожишь одежды
убийц. Но небо держит про запас
"почтовую оказию" в Дамаск,
и свет слепит, и намечает между
тобой и прошлым свой водораздел...

Для евхаристии сажает винодел
лозу в песок. Густеет кровь в потире.
С тех пор волчицы прячутся в лесах,
Садовый холм жуёт корнями прах,
и близнецы не плавают по Тибру.
---------------------------
* Рим

5 Раздумчиво, мастеровито, не без эрудиции. Интересные рифмы. Однако напрашивающийся подтекст обнаружить не удалось. Может быть, я искала чёрную кошку в тёмной комнате, когда её там нет. Или просто не сумела доискаться.

11. Михаил Эндин

Ты говорил...

Ты говорил о живописи. Я
едва вникал в научные созвучья.
За окнами покоилась земля,
чернело небо, и на все края
земные тень набрасывалась тучья.

Что ей, природе, до твоих словес?..
Поди поймай рукою, сердцем, глазом,
карандашами, красками и без
её, когда она и дол, и лес,
когда свой лик она меняет разом.

Поди поймай её, художник... Я
смотрел в окно. Гроза резвилась где-то
и приближалась, молнией маня
и мучая предчувствием меня,
и гром гремел, и продолжалось лето.

4,5 Мужчине от лица мужчины о природе, как о женщине. Неожиданно и интересно. Если бы не царапающая двойная инверсия «на все края земные тень набрасывалась тучья», стихотворение было бы гораздо ярче и убедительнее.
А вот само по себе «тучья» понравилось. Тучья, паучья… Туча-паук плетёт свою тень-паутину и набрасывает её на землю. Кажется, такого ещё ни у кого не встречалось.

12. Людмила Прасад

я могу без запинки петь соло гитар в рок-балладах
я люблю старомодные платья и джинсы в заплатах
я умею для всех незаметно смеяться и плакать
а ещё я могу бесконечно молчать

я сижу и смотрю, как по воздуху льются пылинки
я схожу с тормозов, а потом все стираю улики
я могу целый день беспорядочно кликать по линкам
непонятно за что на весь мир ополчась

я безудержно спорю о чём-то не стоящем спора
я хочу быть собой, но, наверно, так будет не скоро
я летаю во сне, а потом я шагаю покорно
от кирпичной стены до такой же другой

я боюсь, что мне жизнь сумасшествие мыслей замедлит
что однажды исчезну, и это никто не заметит
что нагретую солнцем траву безразличие сменит
и оставит мне лёд под разжатой рукой

4 Заявленного сумасшествия мыслей не считалось. Всё перечисленное характерно для двух периодов жизни – подросткового и предпенсионного. Сумасшествие, наверное, должно хоть чем-то выбиваться из общего ряда. А так – получился рассказ про «я такая», точнее – «я не такая». А мы все «не такие», кого этим удивить?
Строки напевны, интересный ритм, может получиться неплохая песня для молодёжной аудитории.

13. Ольга Хворост

Там, где тебя помнят

Пьянящий воздух, сладкий, как дюшес,
Хоть привози и продавай вразвес
На улицах Москвы и Подмосковья...
В нём дух садов и трав степных букет —
Вкуснее ничего на свете нет,
И ничего полезней для здоровья.

Когда-то там с подружками сачком
Ты бабочек ловила и жучков,
Потом весь день таскала их в кармане,
И фирменные плюшки бабы Мани
Хомячила, макая их в сметану
Хрустящим подрумяненым бочком,
Тебя там даже птицы узнают,
Тебя там ждёт заботливый уют,
Неспешные простые разговоры,
Ромашка может счастье нагадать
И небо изливает благодать
На зреющие щёки помидоров.
Там можно на продавленном диване
Лениво плыть в божественной нирване
Под шелест непрочитанных страниц
И наблюдать сквозь занавес ресниц
За охмуреньем кошкой деревенской
Приезжего элитного кота...

И наша городская суета
Покажется там хаосом вселенским.

4,5 Текст показался сыроватым. Возможно, эмоции захлестнули автора, слегка затуманив его восприятие. Или просто поджимали сроки конкурса. Судя по слогу, автор способен на большее.
«зреющие щёки помидоров» – восхитительно! Зримо, осязаемо и даже обоняемо.
И последние две строки удались – ёмко и по существу.

14. Эдмар

Клава и Ундервуд

Слетаются из разных уголков
картинки, упрощаются до слов,
до пальцев, выводящих знак за знаком...
Однако за окном и там и тут
о чём-то экскаваторы поют,
и рифмы не хотят на Титикаку.

В прожорливой корзине тонет бриг,
ямайский ром и вяленый балык,
и ценная серьга из левой мочки.
Слоны вверху пошли на водопой,
за стенкой разыгрался мордобой.
Из рук сбежала парусная строчка.

Другая подкатила оверштаг.
В ней, ножки свесив - Блок и Пастернак.
Такую сам прогнал. Звонит коллектор -
с петлёй на шею, подарил три дня.
Должок за яхту? Яхта, у меня?!
Послал трясти гроши с Бертольта Брехта.

Во двор смотрю - ни лодочки кругом.
Явилась тишина с пустым ведром.
Ну, "Клава"... ты опять лежишь без дела!
Где мой столытрясущий "Ундервуд" -
стальной, неумолкавший баламут?
- Коснись и помогу... Начни с пробела!

6,5 Жизненный стих, понятный каждому пишущему. Вот каждому ли читающему – не уверена. Стихи о стихах – тема всегда заманчивая, но очень коварная, легко уйти в себя и забыть вернуться. Или вернуться слишком бурно, со столытрясением.
«Явилась тишина с пустым ведром» – великолепно! Но последние четыре строки, на мой взгляд, утяжеляют стих. Очень хочется убрать и клаву (кстати, зачем она с большой буквы, да ещё и в кавычках?), и Ундервуд, и завершить стихотворение, не выбиваясь из тональности. Но мало ли чего мне хочется...

15. Ирина Полюшко

Яблоко

Осень — поэма Дворжака
С привкусом пахлавы.
Летнего дня восторженность —
В кипе сухой листвы.

Грусть коченеет в облаке,
Вянет пустой травой.
Дней промелькнувших облики —
Крапом на ветровом.

Там метрономы-дворники,
Славные мастера,
Не позволяют дворики
Рябью из слёз марать.

Туча над солнцем капором —
Поднадоевший хит.
Осень слагает прапоры,
Строчки метёт в стихи.

Тяга небес ослабла как!
Слову — прямой резон
Падать ничейным яблоком
На городской газон.

5,5 Казалось бы, сколько уже самых разных яблок по всем конкурсам прокатилось, а вот через ветровое стекло на них ещё не смотрели. И рифмы свежие, сочные, и ритм хорош. Только некоторые слова выглядят выходцами из разных реалий. Ну никак не уживаются в моём представлении  «пахлава», «хит» и «славные мастера».

16. Илина Гумер

Осень-чертовка

Как же красива ты, осень,
царевна, чертовка,
как ты капризна!
Нрав твой неистов, несносен,
жонглируешь ловко:
пир или тризна?

Раз! – и ударилась с лёгкостью оземь –
мелькаешь изнанкой,
плачешь, недужишь...
Два! – и восстала из пепла и царствуешь, осень,
походкою манкой
головы кружишь...

Остановись, дай жар-птицей
твоею волшебной
налюбоваться –
многоголосой, и многолицей,
и многонебной!..
И, может статься,

я твоя дочь и служанка,
и барыня – я же! –
плотью от плоти!
Дудка, блесна и обманка,
золото в саже!..
Крест на болоте...

4,5 Мне увиделось некоторое противоречие между названием и формой. Чертовка обозначена словом, но не прорисована ритмом, хотя сам по себе ритм интересен. Чертовке может быть свойственно всё, что угодно – только не прямолинейность. А тут спондей периодически марширует. Хотя, конечно, кто их, чертовок, разберёт?
Про крест на болоте не поняла. И так крутила, и эдак. Либо излишне прямолинейно, либо чересчур закручено. Заинтриговали.

17. Ольга Флярковская

Рай...

Серые хозяйские сараи,
низкие подгнившие мостки...
Ты, поэт, задумался о рае?..
Вот же он, гляди из-под руки!
Буквы «центр» осыпались с таблички,
понизу крапива зацвела...
Райские нарядные синички
полетят с тобою до села.
Вот и храм – распахнутые ставни,
колокольня белая с крестом.
В праздник гул, торжественный и плавный,
здесь течёт над речкой и мостом.
Жизнь течёт... Мелькают в огородах,
будто черносливины, грачи,
у заборов яркая сморода,
что рябина пьяная, горчит.
Не созрела, видно... Погоди-ка
морщить нос, нежданный гость-поэт!
Крупная на радость, земляника
на ладони свой оставит цвет.
Поклонись улыбчивой бабусе,
загляни в печёное лицо!
Отвечай как есть, мужик, не труся:
разведён, да вот ношу кольцо...
Пригласит к столу, поставит чашки:
– Чай, ты свой, а что ж не кажешь глаз?
Ну, уехал, дал в судьбе промашку –
возвращайся! – весь старухин сказ.
Здесь рассвет, закат, и, святый боже,
да какая ж это красота!
Будешь жить, голубчик мой Серёжа,
под защитой Господа Христа.
Отведёшь, милок, по воскресеньям
старую Прасковью в здешний храм,
а потом с малиновым вареньем
чай тебе с оладьями подам...

У старухи мухи да иконы,
над подушкой лебедь на пруду,
и плывут малиновые звоны
над малиной раннею в саду.

4,5    Деревня, «Серёжа», «кольцо» (то самое, с изумрудом?)... Похоже, написано под какой-то есенинский конкурс. Но читатель не обязан понимать повод для стиха, так что и я не буду дальше играть в детектива, перейду к тексту.
   Я бы сказала – ладно скроено, небрежно сшито. Стих умело заточен на эмоциональное воздействие, но под красивой формой прячется ряд нарушений логических связей – и внутри предложений, и между ними.
   А «земляника на ладони свой оставит цвет» – отчётливая аллюзия на финал «Трудно быть богом». Какой уж тут рай...

18. Александр Марочкин

Там осталось

Я мог влюбиться в тысячу других
зовущих нежных незамужних женщин,
но свет невероятных глаз твоих
не дал увидеть тех, кто светит меньше.

Я встречи ждал, искал и находил,
ты становилась ближе и роднее,
и все сильнее голос твой манил,
и нрав крутой, и бесконечность шеи.

И твой ответ – презрительное "нет" –
мне почему-то вдруг казался нежным,
и приближаться пасмурный запрет
я трактовал наоборот, конечно.

Я весь горел, и я тебя поджёг.
Мы пламенели, реяли, витали...
И город весел стал и краснощек,
как будто подсмотрел любви детали.

Упиться настоящим допьяна –
такая глупость. И такая радость!
Мы попытались вычерпать до дна
свою любовь – но там ещё осталось.

4 Интересное наблюдение: женщины гораздо чаще пишут о несчастной любви, а мужчины – о счастливой. Писать о счастливой любви, конечно, неизмеримо труднее. Но настоящие мужчины трудностей не боятся.

19. Айна Кэм

Чёрные горы

В жадную землю посеяны зёрна раздора.
Тянутся тернии к звёздам, как ночь велики.
Что это в сердце моём? Это чёрные горы
И ледники.

Бьют по утёсам копыта небесной кобылы,
Камни срываются в пропасти – горечь и месть.
Всё это было, конечно же, всё это было...
Всё это есть.

6,5 Ёмко, образно. Соблюдено главное правило короткого стихотворения – ни одного незначимого слова.
Пропасти горечь и месть – замечательная находка, если я правильно поняла это как две разные пропасти. Стихотворение, очертив круг, оставляет простор для воображения внутри него.

20. Вячеслав Кислицын

Послушай, Лю...

Послушай, Лю...
Зачем окно в Париж?
Здесь, на Урале, путь до солнца ближе
(Слегка смущает лишь покатость крыш),
А из поэтов жил когда-то Рыжий.
Моё окошко смотрит на восток,
Окно другое – с видами на запад.
Октябрь стучится льдом о водосток
И утром воздух для объятий зябок.
Но я тепло под курткой берегу,
Умею выжить в лютые морозы,
Когда сгибают холода в дугу
И старый клён, и стройные берёзы.
Я знаю, как в печи трещат дрова,
А, там за печкой, прячутся все страхи,
Что слёз не любит древняя Москва,
О чем поют в обители монахи;
Как в небо смотрят с луковиц кресты,
А где-то в соснах заблудились Йети,
Я знаю, Лю,
Что это всё понты.
Какие Йети?
Там одни медведи!

Ты приезжай, наступит новый день,
Здесь, на Урале, все рассветы тихи,
А там, в Москве, трущобы ойкумен
И тополей не сыщешь на Плющихе.

7,5 Живое слово, настоящая лирическая поэзия. Никаких финтифлюшек, рюшек и завитушек, всё гармонично и просто, как платье от очень дорогого портного.
Возможно, имеет смысл поработать со строкой «Когда сгибают холода в дугу» – мне кажется, несколько выпирает смещение ударения «холодАвду».
И в строке «А, там за печкой, прячутся все страхи» переставить бы запятую на другую сторону от «там».

Перечитала в очередной раз. Потянуло на Урал.

21. Наталья Пышная С

ентябрь в Алесунде, Норвегия

Алесундский закат разбросал медяки по причалу,
Разомлевшее солнце ложится в холодные фьорды,
У воды откровенно скучает норвежский сентябрь -
Старый викинг с обветренным профилем гордым.
Не привык он к идиллии позднего лета,
От сурового взгляда робеет прекрасная Аксла,
И чтоб как-то согреть сердце норда-аскета,
Алесунд озаряется ярким кораллово-красным.
Живописный декор арт-нуво пламенеет пожаром,
Пляшут прошлого* искры по шпилям, фасадам, лепнине,
Под мелодию Грига скользят по изогнутым аркам,
Позолоченной пудрой горят в магазинной витрине.

Грозный викинг чихает от пудры сентябрьским чихом,
Тянет сыростью, северным морем и, кажется, солью,
И становится тихо, пронзительно тихо,
И отчётливо слышно, как в сумерках топают тролли.

* В 1904 году город полностью сгорел в пожаре и был заново отстроен в стиле модерн.

5 Красиво, мелодично, цветисто. Фееричная концовка. Но в единое целое у меня мозаика никак не складывается.

22. Влад Деми

Закрыв глаза

Над нами всеми Бог, а за спиною дыба.
Рифмуя жизнь свою, печатая судьбу,
с тоской гляжу в окно.
А где-то жарят рыбу
и громко говорят, а слышно бу-бу-бу.

Знакомые слова ищу в пространстве малом,
прислушиваюсь, жду,
но всё не то, не те.
Скучаю.
Дождь идёт.
Листва с берёз упала.
А мне б со стаей птиц за море улететь…

Стучатся звуки в дверь,
листвой шуршат по окнам –
из крана кап да кап! –
сливаются в ручей,
звеня, бегут, бегут стремительным потоком
и в крепости моей разыскивают щель.

Мы красные внутри (как вкусно пахнет рыба!),
но сшиты из бумаг, запретов и страстей.
Уходит вглубь земли тяжёлой жизни глыба,
течёт, течёт вода,
не удержать в горсти.

Я лодочник.
Плыву, куда – и сам не знаю.
Журчат слова-вода, холодные, как лёд.
И рыба подо мной.
Косяк, а, может, стая.
Но это всё равно, тут главное, что под.

Хватаю, потрошу…
Исколотые пальцы
Кровавят холод слов и пачкают строку.
Назад я не хочу, и не хочу остаться.
Солёный, как слеза, беспомощно теку.

Ошибки, как ножи по швам из красной нити,
плюсуют жизнь и смерть, о сумме не сказав.
И кто-то там с небес меня в окошко видит,
а я…
А я сижу, на всё закрыв глаза.

7 Размышления философа вне пространственно-временного континуума под капли кухонного крана. Неординарно. С хорошей сумасшедшинкой.
«Мы красные внутри (как вкусно пахнет рыба!)»
Эта строчка стоит целого философского трактата.

23. Фидель Сагитов

Наш врач

Хадыженск. Зима. Сорок третий. Больница.
И наших бойцов удивлённые лица,
Когда один немец им вышел навстречу,
Сказав: -Ich bin Medic, Ich heisse Gans Benchew.

Он был офицером, военным хирургом,
Но всех врачевал, и слыхала округа,
Что он помогал, справедливыми будем,
И немцам, и русским, всем страждущим людям.

Да, немцев прогнали, но Бенчев остался,
На запад бежать с ними он отказался,
Не каждый бы смог на такое решиться,
Но он не оставил больных и больницу.

Он помнил о клятве врача Гиппократа
И целыми днями работал в палатах
Больницы того небольшого посёлка,
А там из лекарств - только йод да карболка.

...Я видел его среди пленных на фото,
Отправленных позже nach Hause в Европу,
В каком-то потёртом и выцветшем френче,
И надпись на снимке "Ханс Йохан фон Бенчев".

...Какими путями и как, непонятно,
Но в сорок восьмом он вернулся обратно,
Хадыженск стал родиной для чужеземца,
Для этого доктора, русского немца.

...Он больше уже не вернулся в свой Лейпциг,
России отдав свою душу и сердце,
Конечно, в Европе жить проще и легче,
Но он был Врачом. Ганс Иванович Бенчев.

4 Интересный материал для статьи в журнале эпохи соцреализма. Если порыться в архивах, отыскать потомков и свидетелей, можно развернуть сюжет в полноценный роман. Но зачем рифмовать синопсис?
Говорят, такие произведения тоже можно называть стихами – но можно ли их называть  поэзией?
Впрочем, уверена, что своих читателей это произведение непременно найдёт.

24. Марианна Заигралина

Бархан

Я - огромный бархан, тело – звонкий песок,
Я аморфен, увы, изначально.
Я пою по ночам….. и не счесть голосов
В этой песне призывно-печальной.

Распадается все, все стремится к нулю -
Государства и горные кряжи.
Я бархан, я минуты-песчинки коплю,
Что растрачены кем-то однажды.

Собираю по крохам, как Крез, как Кощей,
О потерянном времени - были...
Крах безумных идей, воз ненужных вещей,
Тень мечты, о которой забыли…

Время то, что ушло в пустоту из сердец,
Умирает, кристаллами стынет.
Я погибших минут одинокий ловец.
Я расту. И со мною - пустыня.

5,5 Складывается впечатление, что стихотворение написано двумя разными людьми. В первых двух катренах и в двух завершающих строках просматривается уверенная рука мастера. Всё, что между – работа подмастерья. Если автор начинающий, то ему мои искренние поздравления с удачей. Если опытный, то без поздравлений.

25. Марина Быстрова-Докс

Орфей и Эвридика

Белый передник, банты, цветы - гвоздики,
Первый раз провожаю дочь в ту же школу,
Где песни пел Орфей своей Эвридике,
И жизнь была волшебной, простой, весёлой.

-Мам, ты помнишь своё 1 сентября?
-Помню, конечно... (сердце сжалось до боли).
-А почему так глаза у тебя горят?
И пальцы дрожат... Мама, ты плачешь, что ли?

Всё рассказать и открыться ей, наконец?
Разбить на части бремя тяжкого груза -
Что папка её любимый ей не отец,
Но как потом распутать кровные узы?

Как объяснить, чем закончился выпускной,
И что она - нежданная дочь Орфея,
А он отдал своё сердце совсем другой...
Да разве я сказать о таком посмею?

Можно ли дочь уберечь от таких невзгод?
Храни, судьба, мою наивную фею!
А к школе, смотрю, другая мама ведет
С огромным букетом маленького Орфея...

1,5 А почему не «Лель и Снегурочка», например? Даже ближе к теме.
Текстов такого накала ниочёмной трагедийности я со времён пионерлагерного детства не встречала. Могу только поблагодарить автора за разбуженные воспоминания, иногда бывает забавно оглянуться на себя через десятилетия. Надеюсь, автор тоже когда-нибудь оглянется на себя с улыбкой.

******

          В завершение огромное спасибо Льву Щукину за приглашение в жюри, опыт оказался не только интересным, но и полезным – разбирая чужие стихи, другими глазами начинаешь смотреть и на свои. Оказывается, судейство – это творческая мастерская, которую проводят авторы для судей. Спасибо всем причастным!