у нас в провинции

Дмитрию Писаренко.

В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году он под другим именем преподавал у нас в школе пение - прятался от какого-то скандала. Кличку мы ему дали "Циклоп". Я тогда учился в шестом классе.  Проработал он весь учебный год. На уроках тихонько наигрывал на аккордеоне и что-то записывал. Разрешал заниматься чем угодно, лишь бы было тихо. Не повышал голоса, но рост, пышные черные усы и внушительная фигура дисциплину поддерживали. По слухам в Москве он то ли совратил, то ли изнасиловал малолетку. Ни директор, ни завуч и никто из учителей вообще никогда не заходили к нему на урок. В учительской он почти не бывал. Приходил, чтобы только раздеться и взять журнал. Уроков у него было мало. В школе кроме него работал еще один учитель пения, точнее учительница - молодая высокая малокровная девушка с заметно придавленной аккордеоном левой грудью.
- Тебе бы, начальник, романы писать...
- Пишете роман, Юрий?
- Романы писать уже лень. Вот предлагают написать роман по заказу местного правительства. Конкурс. Обещают миллион. Ты, говорят, по разделу русского языка все равно выиграешь. Думаю что сил-то уж на роман нетушки.
- А если сжать жопу?
- Роман не пойдет, тем более тема заранее определена.
- Она, чаю, острая.
- Стандартная - межнациональные отношения.
- Ой, ёй, ёй... У нас кот подох.
- Как звали-то?
- Вася.
- Вася, Вася... Желаю ему доброго зверьего вырея, где будет много вкусных мышей и хорошеньких кошечек. Утрата кота бывает остра, но непродолжительна. Кот все-таки. Мой подох пять лет назад. Больше ни котов, ни кошек заводить не будем.
- Как звали кота?
- Цезарь.
- Даа...