Тебе

как, не знаю, лечить грусть в глазах твоих, но я бы очень хотела.
обменять где, скажи, неисполненные твои желания на искры смеха?
изумляюсь твоим мыслям, обожаю голос, желаю близости твоего тела.
принимаю как данность - твоя отчужденность моей любви не помеха.

не растратить всю нежность, ее у меня скопилось в избытке.
ни один из прохожих не сумеет стать моим от тебя спасеньем,
но тебя не хочу тревожить, напоминать, становится пыткой,
после будней непрошеных ты - моё самое яркое светлое воскресенье.

после бурь и штормов ты нежданное мое со дна моря сокровище.
не помогут лекарства, курорты, градусы за стеклянным барьером.
как тебя уберечь от суровости мира и ядовитых колкостей?
от себя самого, если надо, от моей нескончаемой в тебя веры?

я секретам твоим каждый раз буду голосом петь колыбельным.
промолчи, если хочешь, не спрошу ни о чем, пусть тебе станет легче.
быть хочу твоим оберегом, молитвой, крестиком нательным,
утром, радостью, светом в ночи, уютом домашним под вечер.

мне бы спрятать тебя от нелепостей, страха, боли и огорчений,
от избытка недосказанности и песка, утекающего сквозь пальцы.
мне бы просто промолчать десять тысяч раз без мучений,
но во мне еще миллионы слов режут, жгут изнутри, ждут, роятся.

я найти хочу, где же прячется твое босоногое настоящее счастье.
а потом прошептать дождем, составить карту и прислать ее тебе почтой.
я бы стала маршрутом, путеводной звездой, ветром попутным отчасти,
ну а если (всё-таки) повезет, то, возможно, конечной точкой.