Стихополотно. Троллейбус

Синий троллейбус

Когда мне невмочь пересилить беду,
когда подступает отчаянье,
я в синий троллейбус сажусь на ходу,
в последний,
в случайный.

Полночный троллейбус, по улице мчи,
верши по бульварам круженье,
чтоб всех подобрать, потерпевших в ночи
крушенье,
крушенье.

Полночный троллейбус, мне дверь отвори!
Я знаю, как в зябкую полночь
твои пассажиры - матросы твои -
приходят
на помощь.

Я с ними не раз уходил от беды,
я к ним прикасался плечами...
Как много, представьте себе, доброты
в молчанье,
в молчанье.

Полночный троллейбус плывет по Москве,
Москва, как река, затухает,
и боль, что скворчонком стучала в виске,
стихает,
стихает.

Булат Окуджава




Мой город спит
Автор: Юрий Тригубенко
Авторская страничка:  http://stihi.ru/avtor/entazis             

 
Мой город спит.

И в предрассветной мгле

Не различить в депо троллейбусном

Ни цифр, ни литер.

Я ставлю штанги в небо,

Прямо между звезд, на путь,

Который пересек Юпитер...


                Встает рассвет.
 
                Два тлеющих костра

                Скользят по проводам

                Навстречу дню и людям.

                И знают все, кто с нетерпеньем ждут,

                Что мы всегда

                И вовремя прибудем.


Я точно никого не подведу.

Со мною - в путь,
 
Но можно и в разведку...
               
Везу на смену Авиазавод
               
И ФЭД, и Коммунар,
               
И к детям в школу
               
Милую соседку...


                Троллейбус мой - 12 на борту

                С любовью кистью

                Повторили дважды.

                В лицо нас знает

                Каждый пассажир.

                И имя мое

                Тоже знает каждый.



Наполнен смыслом
               
И трудом мой день.
               
Приятно сознавать, что труд мой
               
Многим людям нужен.
               
Коль дашь другим
               
Хоть капельку добра,
               
То станет день полезен
 
И заслужен.


               

26.07.2006 г.               

© Юрий Тригубенко, 2014
Первоисточник:   http://stihi.ru/2014/02/16/2704



Душа троллейбуса
Автор: Юрий Тригубенко
Авторская страничка:  http://stihi.ru/avtor/entazis             


У мотоцикла есть душа.
И у автомобиля.
А у троллейбуса душа
Совсем  иного стиля.

Электротяга у него,-
Нет  рева  от мотора.
Но он способен побежать
Довольно- таки скоро.

Сто километров может в час,-
Быстрее, чем мустанги!
Сумели б выдержать галоп,
Без срыва, его штанги.

Хотя,- по паспорту, ползти
Он должен по дороге.
Ведь он по двум путям идет,-
И штанги - тоже ноги.

Когда на смену приходил,
Дремал он безмятежно.
Я с ним, как с другом, говорил,-
И ласково, и нежно.

И он на ласку отвечал.
И не подвел ни разу.
А я ухаживал, чтоб он
Не подхватил заразу.

Ведь сколько собственной души
Ты отдаешь машине,-
Настолько он вернет свою,-
В моторе, или в шине.

Есть у троллейбуса душа!
Люби его, как друга.
И он в пути не подведет,
Когда придется туго.


12.01.2012 г.
©  Юрий Тригубенко, 2014
Первоисточник:   http://stihi.ru/2014/03/09/7830



Юрий Тригубенко  «Стихи о троллейбусном периоде жизни»    http://stihi.ru/avtor/entazis&book=9#9



Троллейбус в Бразилию
Автор: Ирэна Щупак
Авторская страничка: http://proza.ru/avtor/bucherwurm18


    Переполненный троллейбус медленно карабкался в гору по оживлённой городской улице, везя своих пассажиров по направлению к железнодорожномку вокзалу. За окном мелькали высокие дома, деревья в свежей и от этого такой сочной и ярко зелёной листве, автомобили и пешеходы.Заканчивалась очередная летняя пятница. Время от времени по троллейбусу, расталкивая локтями пассажиров, пробиралась колоритная кондукторша. В троллейбусе было душно, несмотря на открытые окна. Хотя до вокзала было не так уж и далеко, но дорога в душном транспорте никому недоставляла удовольствия. Вдруг я услышала детский голосок. Маленькая девочка лет пяти пела:
   Но в солнечной Бразилии,
   Бразилии моей
   Такое изобилие
   Невиданных зверей.
   Увижу ли Бразилию,
   Бразилию, Бразилию.
   Увижу ли Бразилию
   До старости моей?

   Девчушка старалсь изо всех сил, не обращая на сидящих и стоящих рядом людей внимания.Она болтала ножками, время от времени отрывала свой взгляд от окна и снова начинала петь понравившийся куплет песни.

    Меня, честно признаться, удивил репертуар маленькой артистки.Сегодня чаще можно услышать из уст малышей популярные хиты, чем детские песенки. А тут известная когда-то песня в исполнении Сергея и Татьяны Никитиных. Как привет из далёкого детства. На какое-то мгновение мне даже показалось, что в нашем троллейбусе прибавилось света и стало от этого ярче и праздничней.

     Вдруг девочка замолчала, подумала и запела новый куплет:
      Из Ливерпульской гавани
      Всегда по четвергам
      Суда уходят в плаванье
      К далёким берегам.
      Плывут они в Бразилию,
      В Бразилию, Бразилию.
      И я хочу в Бразилию ,
      К далёким берегам.

   Троллейбус плавно остановился у вокзала. Все вышли. В моей голове ещё долго звучали слова из песни о далёкой Амазонке.

   И я хочу в Бразилию к далёким берегам...
 
© Ирэна Щупак, 2018
Первоисточник:   http://www.proza.ru/2018/07/08/559




Дружелюбный троллейбус
Автор: Владимир Еремин
Авторская страница:  http://proza.ru/avtor/erminejr


                Наталье Коршаковой

Остановка. Троллейбус идет второй.
Так радушно раскрыл салон!
И чихнул, засмеявшись, да всей горой
Зашуршал, как пластинка-миньон.

В троллейбусе пусто: пятнадцать детей,
Восемь бабушек и агроном.
Пять Иванов, Милана, небритый Сергей,
Не любивший ходить пешком.

Репродуктор внутри объявлял города:
Мариуполь, Чижи, Магадан…
Заглянули в кабину – вот это да! –
Бородатый шестой Иван!

Пассажиры взмолились: «Какой Магадан!
Мы хотим ну хотя б Геленджик!"
Усмехнулся в усы бородатый Иван
И по тумблеру вдарил – вжик!

Двери открыты: пятнадцать детей,
Восемь бабушек и агроном,
Пять Иванов… ну, в общем, компанией всей
Оказались на пляже одном!

А довольный троллейбус, качая усы,
По макушку в воде остывал.
И детишки, пятнадцать,  давали басы,
Подводя его руль как штурвал.

17.11. 2019 г.
© Владимир Еремин, 2019
Первоисточник:   http://www.proza.ru/2019/11/17/684




Шёл троллейбус первый номер
Автор: Ксюша Виэлди
Авторская страница:   http://proza.ru/avtor/oksana7779


Давным давно в одной маленькой, но очень красивой стране произошла одна маленькая, но очень красивая история. А красивые истории всегда нужно рассказывать, чтоб они не пропадали в туманах прошлых лет, а наоборот жили-поживали, да читателям радость давали.

Итак. Солнце светило многообещающим июньским светом, впереди были длинные летние каникулы, а где-то там на горизонте простиралась огромная и такая манящая взрослая жизнь. В эти бесконечные, как это кажется только в июне, каникулы и в эту бесконечную, как это кажется только в пятнадцать лет, жизнь, входила юная и прекрасная девушка Светлана.

Веселая кареглазая шатенка, болтушка и хохотушка, Светочка, заканчивала школу, играла на пианино и очень любила родной Кишинёв, в котором прожила всю сознательную жизнь, но сегодня её путь лежал в Калараш. Есть такой малюсенький городок где-то в недрах солнечной Молдавии. Скучное, больше похожее на деревню, место, особого оптимизма не вызывало, но она часто ездила туда к родственникам, по наказу мамы, которая считала, что лето на природе исключительно полезно для растущего организма. Это лето не стало исключением.

Калараш встретил полуденной знойной пылью и шумящими соседями. Дни замелькали калейдоскопом стекляшек-событий маленького городка. Хотя какие там события?! Одно название. Вроде ничего не происходит, а вот уже и месяц пролетел.

Как-то раз предприимчивая тётя взяла Свету с собой на работу, на консервный завод, набрать вишни. Заводское начальство очень кстати раздавало сотрудникам остатки производства. Шла пора закруток, да и вареников тоже очень хотелось.

Два ведра вишен оказалось унести не под силу и тётя дала ей в подмогу двух мальчиков - практикантов. Один из них, Саша, понравился Свете сразу. Невысокого роста, с волнистыми волосами и темно-карими умными глазами, Саша, казался очень взрослым и интеллигентным. Правда, пятнадцатилетнюю девчонку всерьёз не воспринял. В этом возрасте разница в четыре года кажется непреодолимым барьером, но Света решила не сдаваться.

Общительная от природы, она могла заговорить и разговорить кого угодно. Серьёзный, неразговорчивый Саша и его товарищ не стали исключением. За беседой время пролетело незаметно и Света удивлённо заметила, что дело близится к полудню, а ведь впереди ещё очень много дел. Она попрощалась с ребятами у калитки с обещанием встретиться на следующий день.

Каникулы, заполненные новым знакомством, таяли оставляя за собой свежий румянец на слегка округлившихся от деревенского питания щеках.
В одно утро, когда в воздухе уже немного пахло яблоками и грядущей осенью, тетя неожиданно засобиралась по неотложным делам в Кишинёв и без всякого предупреждения увезла с собой племянницу. Света знала, что Саша тоже живет в Кишинёве, но почему-то за всё лето они так и не обменялись адресами. Всё казалось, что впереди ещё столько времени... Романтическая история, жившая в девичьем воображении, закончилась, так толком и не начавшись.

Осень четыре раза сменилась зимой, зима весной, а весна летом. Света повзрослела, ещё больше похорошела и из смешливой девчонки превратилась в красивую девушку. Саша уже почти не вспоминался.

Одним прекрасным погожим утром Светлана ехала в троллейбусе номер один. Народу набилось много, троллейбус подпрыгивал на кочках и она с нетерпением ждала своей остановки. «Передайте за проезд, пожалуйста!» - раздался странно знакомый голос за спиной. Света обернулась, чуть вздрогнула от неожиданности, смутилась, передала талончик и вышла на следующей остановке. Молодой человек последовал за ней. «Девушка, можно с Вами познакомиться?» - раздалось за спиной. «Мы с Вами уже знакомы!» - обернулась Света, - Вы помогали мне донести вишню». Саша обескуражено моргал, силясь понять как и когда он мог пропустить, а главное, забыть такую красавицу.

Они стояли на остановке и болтали, как будто никогда не расставались. Вместо занятий пошли гулять в парк Пушкина и чтобы больше не потерять друг друга из виду назвали свои адреса... Оказалось, что Света живёт на улице Алёшина пять, а Саша на улице Алёшина восемь, но они ни разу, за все четыре года, не столкнулись на этой самой улице.

Видимо, каждой встрече предназначено своё время....

Спустя полгода поженились. С тех пор прошло около пятидесяти лет, тётя Света всё такая же болтушка, а дядя Саша всё такой же серьезный. И тётя Света всё также лучше знает, что нужно дяде Саше. Гораздо лучше, чем сам дядя Саша.... во всяком случае, так она утверждает.
© Ксюша Виэлди, 2020
http://proza.ru/2020/01/18/2173





Журнал«Знамя»8, 2020

Об авторе | Георгий Панкратов родился в Санкт-Петербурге в 1984 году. Окончил гуманитарный факультет СПБГУТ им. проф. М.А. Бонч-Бруевича. Автор трех книг прозы и документальной. Сборник рассказов «Российское время» вошел в длинный список премии «Большая книга» в 2020 году. Живет в Севастополе и Москве. Последняя публикация в «Знамени» — монологи «Жить как завещал Конфуций» (№ 12 за 2019 год).

https://znamlit.ru/publication.php?id=7687



БОГ ИЗ ТРОЛЛЕЙБУСА


Докурив сигарету, Семен сразу полез за следующей. Шарил в пачке не глядя, увлеченный чем-то в интернете. Он сидел перед ноутбуком, что-то там смотрел. За этим занятием его и застала жена.

— Чего, на знакомствах сидишь? Или порнуху ищешь?

Он поднял на жену тяжелый взгляд:

— Порнухи мне на работе хватает. Иди уже.

Жена пожала плечами и отправилась в спальню. Допив кружку крепкого чая, Семен поднялся и стал собираться, стараясь не шуметь. Влез в правую штанину, в левую, застегнул ремень, натянул кофту, нацепил, после недолгих поисков, часы. Прислушался: звуки из комнаты стихли. Он пробрался туда, крадучись, подошел к постели, постоял, посмотрел недолго на жену. Погладил ее волосы, наклонился, поцеловал в щеку. Жена, будто маленькая девочка, спала в обнимку с плюшевой игрушкой и сопела. Возле ее ног перебирал лапами кот: куда-то бежал во сне.

Он прикрыл дверь, обул ботинки, надел куртку, черные перчатки, надвинул на уши шапку и вышел в ночь. Точнее, сначала в межквартирный коридор, конечно, затем в подъезд, спустился еще на лифте, ну а затем уже — в ночь.

Так начинается множество историй про маньяков: примерный семьянин, владелец кота, добрая жена — портрет всецело положительного гражданина. И его неуемная темная сторона, ищущая выхода. О которой никто из окружающих, конечно, не подозревает.

Семен и был маньяком. Но маньяком особого рода: люди ему были нужны лишь в качестве свидетелей, никак не жертв. Жертв в его деле не было вообще. Собственно, не было и ничего непристойного. Да и на само это дело он отправлялся впервые. Но как долго о нем мечтал, как представлял, как фантазировал!

Проживал он не в самом людном районе, близком к центру города: домишек немного, все — невысокие, старые, много зелени и пустырей. Семен прошелся вдоль парка, наслаждаясь ночным воздухом, и спустился вниз по крутой и узенькой улочке. Так он оказался на большой овальной площади — правда, сам маньяк, знавший район назубок, здесь сразу уточнил бы, что никакая это не площадь. А просто так расширялась улица, которая носила странное для этих, да и любых мест название: Пиковый тупик.

Но для случайных прохожих это была обычная площадь. На площади стояли троллейбусы, опустив рога-токоприемники; множество, бесчисленное множество троллейбусов. Они стояли в несколько рядов по десять машин в каждом. И, еще спускаясь по наклонной улочке, Семен присвистнул от открывшегося вида. Он чувствовал себя королем троллейбусов, способным, как в компьютерной игре, выделять их, выбирая нужное количество, и направлять в какую хочет сторону. Конечно, это была иллюзия — в свои тридцать девять Семен усвоил, что реальная жизнь куда скучнее компьютерных игр. Но одна задумка у него была.

Неподалеку, в паре остановок, располагался просторный троллейбусный парк, но даже он не был способен вместить все машины. На ночь лишние троллейбусы отправлялись на отстой, заполняя собою воспаленный узел, каким смотрелось на карте не пойми для чего спроектированное расширение Пикового тупика. Троллейбусы стояли здесь всю ночь — когда-то, помнил Семен, даже с открытыми дверями. Но молодежь и бомжи не жалели троллейбусов, устраивая в них ночлежки с разбитием, распитием и огнем. Семен, проходя мимо, вбирал в себя боль троллейбусов — она блуждала в нем диким жжением, по венам и внутренним органам, подбиралась к груди. Он болел, по нескольку дней валялся в постели. Ему даже снилось, как бьют троллейбусы, как измываются над ними варвары.

Но времена изменились: люди поумнели, повзрослели и стали жить лучше, а кто не захотел и поленился, тот спился, сторчался да помер. Троллейбусы уже не оставляли с открытыми дверями. Но Семена это не смущало, ведь он шел не спать на сиденьях. Он шел выбирать свой троллейбус. Предназначенный ему судьбой.

Он прошелся вдоль всех, осмотрел внимательно. Заглядывал в кабины: не сидит ли где припозднившийся водитель? Всматривался вдаль: не едет ли новый троллейбус, занять свое место в строю. Но время было позднее, Семен не зря досидел до двух часов ночи, борясь с желанием спать. Он ждал этой тишины, он ждал, пока застынет площадь, и никто не увидит его здесь, не поймает и не прогонит. Его сердце затрепетало, чувствуя близость мечты, чувствуя выброс в кровь счастья.

Тогда он схватился за крепкие веревки и поднял токоприемники. Рога соприкоснулись плавно с проводами, и Семен потер руки, засмотревшись, как они блеснули в фонарном свете. Красиво блеснули! Так же блеснет и Семен, простой человек, мужик, работяга, а вот овладеет сейчас троллейбусом! Огромной десятитонной машиной, и покатит она, одинокая, красивая, гордая, по маленьким и большим улочкам, на зависть ночным прохожим и встречным автомобилям. А за рулем он, Семен! Бог из машины, слышал он где-то. А он будет бог из троллейбуса!

Охваченный волнением, Семен поспешил к кабине. Толкнул дверь плечом, но она не поддалась. Это не расстроило Семена: наблюдавший за троллейбусами с детства, он прекрасно помнил, где найти секретную кнопку. Она находилась спереди троллейбуса, под кабиной, достаточно было нагнуться и пошарить рукой, что Семен и проделал. Правда, шарить пришлось долго: искомая кнопка нашлась не сразу, да ведь и ищущий был не из тех людей, что сдаются.

Он одолел страх быть замеченным, и вот теперь наслаждался открытой дверью гигантской машины. Кабина, чарующая, манящая, была перед ним. Семен ступил по направлению к кабине и вдруг почувствовал, словно идет по красной дорожке. К славе, к моменту истины, к главному сюжету своей жизни. К пиковому сюжету, совсем как диковатое название улицы. Была б его воля, Семен нанес бы на карту города свое, правильное название, придуманное еще в юности: Троллейбусная площадь.

Отсюда начинался его маршрут. Семен никогда не учился водить троллейбус, но он был толковым, с башкой на плечах и руками откуда надо, как про него говорили, да к тому же имел права разных категорий, мог и легковушкой, и газелью управлять, и даже фурой: жизнь сама научила, он не хотел — заставила. И вот теперь умел. Но по-настоящему Семен мечтал водить только одно транспортное средство, и не водить даже, а лишь однажды попробовать. Прокатиться. Ведь веселее всего, необычнее — когда троллейбус едет не там, где надо, а там, где никогда еще не ездил, или не по своему маршруту, или ночью, когда все приличные троллейбусы спят.

Разобравшись в управлении, Семен наконец привел троллейбус в движение, и тот покатил. Свет в салоне водитель решил не включать, решив, что пассажиров брать не будет. Чего попусту жечь.

Троллейбус вырулил на Пиковый тупик, а точнее, на узкую часть улицы. В сторону депо Семен разумно решил не ехать: сотрудники могли засечь и даже устроить погоню. Представив ее, Семен от души рассмеялся: и вправду, ночная погоня на троллейбусах — такого их маленький город еще не знал. «Нет, сделаю пару кругов и поставлю на место».

Медленно доехав до конца улицы, Семен свернул влево, на совсем маленькую дорожку, которая и переулком называлась по недоразумению. Рейсовые троллейбусы не заезжали сюда, лишь когда-то в незапамятные времена в городе существовал маршрут, номера которого уже никто и не помнил.

Поплутав по холмам, он выруливал к набережной, а затем возвращался обратно, но не по тупику, а по другой, параллельной улице. Власти тех времен постановили: махина-троллейбус будет мешать движению, транспортному потоку на узкой набережной, да и горожане вряд ли захотят торчать в унылых пробках: так пускай уж лучше идут пешком. Вот только провода, как бывает часто, забыли или не захотели снять.

Семен все больше осваивался за рулем троллейбуса, чувствовал себя в кабине уверенно, включил обогрев. Над стеклом болталась иконка на тоненькой ниточке: тот, кто управлял этой системой ежедневно, ничем не выделялся из водительского братства, выбрал Николая Чудотворца. Семен перекрестился и поехал чуть быстрее.

Ему нравилось наблюдать из своей теплой кабины за редкими прохожими, их реакцией. Он жадно ловил ее, отвлекаясь от дороги: вот идет одинокий мужчина, задумчивый, курит, вот компания развязных молодых людей, вот парочка средних лет, эти вообще непонятно, как и зачем очутились в такой час на улице. Все эти люди бросали взгляд на троллейбус, но никакого интереса не проявляли. Удивления не демонстрировали. Шли по своим делам, и все.

«Они что, каждую ночь здесь видят троллейбус?» — недоумевал Семен.

Он ощутил грусть. Ему хотелось поразить город, шокировать: глядите, мол, бывает и такое. Он ожидал, что застывшие граждане будут изумленно провожать троллейбус, щипать себя: не померещилось ли, цокать языками. Но ничего этого не было. Зато внезапно, перед самой набережной, из двора выскочила юркая полицейская машина, и на Семена навалился страх.

«Приехал», — пробормотал он и резко остановил троллейбус.

Но полицейские промчались перед ним и вскоре свернули на набережную, скрывшись из виду. Похоже, они тоже считали, что столь поздний троллейбус на забытом богом переулке — в порядке вещей. Семен покатил дальше, собираясь с мыслями: предстоял поворот на пусть не оживленную, но уже настоящую дорогу.

Поворот Семену удался, что развеселило и расслабило после пережитого стресса. Набережная оказалась совсем пустой, и водитель прибавил скорость, радуясь своей поездке, собственной жизни и счастью. Он задергался на сиденье, изображая танец, и громко запел:


И вот мы гадаем, какой может быть пpок

В тpоллейбyсе, котоpый идет на восток.


Он хлопал руками по рулю, закатывал глаза и громко хохотал, вглядываясь в темноту ночного города: есть ли где-нибудь люди. Хоть кто-нибудь, кто его увидит! Ведь здесь же не ходят троллейбусы, ведь здесь же…


В тpоллейбyсе, котоpый идет на восток.

В тpоллейбyсе, котоpый...


— все громче пел он.


И тут он услышал грозу. Поначалу, наивный, Семен решил было, что это рога троллейбуса отцепились, громыхнув, от проводов. Но через секунду пошел дождь. Лобовое стекло, через которое он смотрел на город в поиске ошарашенных лиц, заливало крупными каплями. Лило как из ведра, словно прорвало, как говорила в таких случаях жена, все небесные хляби. Что такое эти хляби?

— Черт, — выругался Семен, остановив троллейбус. Он включил дворники, но и те помогали слабо, лишь размазывая водные потоки по стеклу. Оставаться посередине пустой дороги в этой странной ситуации было опасно; теперь уже то, что троллейбусы здесь не ходили, работало против него. Следующий же патруль мог и вспомнить об этом факте. А если кто из троллейбусников окажется неподалеку? Город-то небольшой.

«Бежать?» — родился сам собой вопрос, но Семен отмел его тотчас. Прежде всего, камеры, хотя, конечно, видимость и нулевая, но отследить по ним маршрут одинокого беглеца возможно. Завтра весь город только и будет говорить об этом: таинственный угонщик бросил троллейбус на набережной. Нет! Нет и еще раз нет. Да и как это вообще можно, бросить троллейбус? У Семена на миг сжалось сердце: он почувствовал стыд оттого, что допустил, успел подумать эту мысль. Нет, троллейбусы не бросают. Не для того он так основательно готовился, так долго мечтал.

Они снова поехали, Семен и его троллейбус. Водитель вперился глазами в стекло: новый отрезок пути совсем не приносил радости. «Нужно довести до тупика, а потом домой, ну его на хрен. И пусть, что через депо. Всяко лучше».

Семен кое-как завернул с набережной, вписавшись в новую узкую улицу. Решил поддать скорости, но передумал. «Гнать вот только не надо», — ворчал он сам на себя, явно нервничая. Несколько раз останавливался отдышаться. Но страх быть замеченным — а что, дикий троллейбус видно издалека! — заставлял срываться с места. А потом…

Потом дождь кончился. Уткнувшись лицом в колени, Семен сидел посреди дороги, в бурлящем потоке воды, стекавшей с холма к набережной, и трясся всем телом. Его душили слезы, нечем было дышать. Свинцовое небо накрывало колпаком город, наступало утро.


Когда адвокат объяснил, как мало шансов — да что там, сказал он, практически нет, «Вы же взрослый человек, все сами понимаете» — и ушел по своим адвокатским делам, Семен остался наедине с женой, в тесном и запертом помещении.

— Все газеты пишут, — хлюпала она носом. — Ты у меня, блин, герой теперь. Герой дня. А я — твоя героиня. Так ведь выходит.

Он долго слушал, уставившись в пол, ее всхлипывания, пока наконец не выдержал:

— Ладно. Иди уже.

— Ее мать, — горестно произнесла жена, — ну, этой девочки. Она убить тебя хочет. Пустите, кричит, к нему. Я его порежу, гада! Уже несколько часов кричит.

— А чего ей, — хрипло сказал Семен, — дома не сиделось! Чего она ночью по городу шлялась? Не знает, как это опасно?! А мать куда смотрела? Сама-то…

— Пятнадцать лет ей, — прошептала жена. — Понимаешь, пятнадцать. Делаю, что хочу: захотела — ушла, захотела — пришла. А как ливень начался — поспешила домой. Вот скажи мне! — взвизгнула она отчаянно. — А тебе что дома не сиделось? Тебе что, тоже пятнадцать?! На хрена ты все это придумал?

Семен молчал, но жена смотрела пристально, силясь поймать взгляд, выпытать правду, тайну. И он выдавил, поразившись, как страшно и отстраненно звучал собственный голос:

— Просто хотелось попробовать. Я никогда не водил троллейбус.

— Ну ясно, — всхлипнула жена. Поднялась, достала платок. — Ты и в тюрьме-то тоже не сидел. Теперь попробуешь.

— Я просто люблю троллейбусы, — глухо произнес Семен и повторил, словно отказываясь верить: — Люблю. Троллейбусы.