Горизонт творчества

         
       Горизонт  творчества

Не  вижу  явь  в  трудах полынных ,
Не  углядел  в  медовых  сказах .
Не   разобрал  в  чертах  былинных ,
И   в  проницательных   рассказах .

Не  скачет  конница   по  лугу ,
Не  бьются  правые  за  волю .
Не  вижу  светлую  подругу ,
Стяжавшего  казачью   долю .

Нет  переломных   испытаний ,
Нет  вероломных   нападений .
Мура   неискренних  метаний
И тьма  сюжетных  совпадений .

Пустые  строфы  о  прогулках ,
В  кругу   безмолвных  изваяний .
И  даже  тени  в  переулках ,
Не  боль   душевных  покаяний .

Любовь отсутствует в  палитре ,
Прощению  нет  места   рядом .
Лишь горизонт в рассветной  митре ,
Пылает  снова  ярким  взглядом .

                ***
Курский  соловой  щебечет ,
Кличет творчество задорно .
И с руки   поэта  кречет ,
Воспаряет  вновь проворно .

Будут  росы   серебрится ,
Будут  милые  в  объятьях .
Прилетит  любви  жар - птица ,
Где  мечты  гуляют   в  платьях .

Сочиняйте  строфы  ярко ,
Что бы  искренне  читалось...
Времени  ничуть  не  жалко ,
Где   возвышенно   виталось .

А в Тамбове звон фуршета ,
Злыдни лжи куют награды .
Правду  Нового  Завета ,
Попирать  нещадно  рады .

Лоеры  творят  культуру
И  охранники  кропают ...
С текстами  макулатуру ,
Друг у друга покупают .

        Пенаты    Италии

Привиделись Трубе  Пенаты   ,
Иных    событий   и   времен :
Претория  и   в   ней   солдаты ,
С   цветком   империи   знамен .

Стоит   Тиберий  император ,
Охранник  с  гладием  вблизи .
И  Магдалина   не   сенатор ,
Пророчица    с  яйцом    в  связи .

--- Яйцо  краснеет  к  воскресенью
И   кровь    Мессии    за    людей  .
Все   предназначено  к   спасенью ,
Души     без    призрачных  идей  --

Тиберий   выслушал   Марию
И   вспомнил о письме  простом :
Пилат    не    обвинял     Мессию 
И  не  согласен  был  с  Христом .

Тиберий   повелел    в   сенате ,
Причислит   Господа   к   богам  .
Но  злыдней     тени   на  закате ,
Склонялись   к   идолов   рогам .

Трубу  у  Тибра  осенило ,
Знамения  он  свыше  ждал !
Чтоб не судил творца уныло
И  с   радостью  не  осуждал .

             ***
Степная  купель Миловановой ,
Теченьем  Битюг  молодой  .
Рожденную в образе  заново ,
Омыл   всю  живою   водой .

Чиста  родниковыми  струями ,
Река   и   лугами   вокруг .
Цыганские  лошади  сбруями ,
Звенели  над  вязью  подпруг .

Свободная в трепетной  юности,
Елена   не   делала  зла  .
Любила   сияние   лунности
И  летние    виды   села .

И  табор с  костром  полыхавшим  ,
Был  сном  тополиных   вьюг .
Елена   с  поэтом   витавшим ,
Смотрела  на  алый  Битюг .

          Арфа   Модерна
               
Был  дом  кино  теперь цветочный
И  аист   светит  лепесткам .
И  арфы    ручеек   проточный ,
Струится  к  трепетным  росткам .

Играет  ветер  снежной  дланью ,
На   струнах  арфы   ледяных .
Не   обложило   время  данью ,
Высоких   символов    земных .

Здесь  офицер   признался   даме ,
В  любви  пылающей   всегда .
Здесь  гимназист признался маме ,
Что  в  фильме  бурная    вода .

Смотрю   и   слышу   переливы ,
Времен  неизгладимых   струн .
Мадмуазели   все   красивы  ,
Когда  амур  мечты   шалун .

Букет цветов  в руках невесты .
Жених   с  улыбкой  до  ушей .
И  голуби  витают   Весты  ,
Над  светлой  явью   малышей .

          ***
Метель в  степи  неугомонна ,
Наст   до  деревни   занесен .
Спасает  светлая  Мадонна ,
Того , кто  ветром  унесен .

В  село  идти  недальновидно ,
Там  красных  небольшой  отряд .
В дубравушке  ни зги не видно ,
В  обрезе  огненный   заряд .

Заимка  старая  из  бревен ,
Охотникам  в  лесу  приют .
Казак везде  не многословен ,
Когда  в  сражении  побьют .

Есть спички целые в холстине
И  соль  в  мешочке небольшом .
Кабан  в  бушующей  картине ,
Бежит  навстречу    нагишом .
 
Казак  спасется  от  расправы ,
В   Борисоглебске  будет  жить .
Битюг  течет  рубежной  славы ,
Есть  чем  на свете  дорожить .

В  лесу  изгою  не  мечтается ,
Как   на   просторе   у    реки .
И  радостно   не   обитается ,
За   волю  бились    мужики .

Где  жили  росными   покосами
И   рожь  лелеяли   в   страду ,
Погибели   махали   косами ,
Лихие   бесы   на  беду .

Рубились  с  красными   лавинами ,
Стреляли   щедро  от  тоски .
И   за   высокими   овинами ,
Не  ждали   мира    казаки .

В  бою  свое  не  утверждается ,
Когда  противник  из  крестьян .
Душа  за  Бога  не  сражается ,
Когда   буяна  бьет   буян .

В  селе  жена  и дети малые ,
Теперь   остались   без  отца  .
Морозы  за  стеной  не  вялые
И  ноют  шрамы  от   свинца .

                ***
Совхозный   быт  не  окрыляет
И  все  же   многие    живут .
Битюг    теченьем    умиляет ,
Когда    кувшинки   расцветут .

Он   духом    чувствует   округу ,
Вновь   отражая    берега ...
Целует    комбайнер   подругу 
И   жизнь  влюбленным   дорога .

Гражданская   война   забыта ,
Насколько   можно   позабыть .
Орда   фашистская    разбита ,
И   хлеборобом   можно   быть .

Сыграют   свадьбу    молодые ,
И   отразит   ее     Битюг  .
Дубы    прошелестят   седые 
И   птицы    полетят    на   юг .

Заводы   сахарные    встанут ,
Как   секретарь   решил    мастак  .  .
И  в  речку   нечистоты     грянут ,
С   бурлящей     пеною     клоак .

Светлей  бывает   от  молитвы ,
От   покаяния    вдвойне   .
Заводы   рухнут  не  от   битвы  ,
От   революции    в   стране  .

От  буржуазной    эры    смрадно ,
Но   вновь  очистился   Битюг  .
Елене     с   мамою     отрадно ,
Немецкий     покупать   утюг  .

Одежда  будет  из  Китая ,
И   ноутбук   издалека  .
Вставай   Россия  молодая ,
С  колен   мечтой    материка .

Твои  просторы   необъятны ,
Твои     дела   лихих   причин .
Законы   власти  непонятны
И     все    деяния    личин  .

Битюг     течет     невозмутимо ,
Где   небыло    шальных     запруд  .
Елена      не    проходит   мимо 
И   жаждет    журналистки     труд  .
         
          ***
Героев  бал  литературный  ,
В  библиотеке  , в  феврале .
Фривольный  пассами , амурный ,
Без   разносолов   на  столе .

В  футляре  Николай  Наседкин ,
В  очках  занудный  маргинал .
Лопахин   Елисей   Соседкин
И  Щеряк - Юрский  генерал .

Луканкина с собачкой   дама ,
Готова   всякого   любить .
И   Вольдемар  станцует хама ,
Хамелеоном  чтоб  побыть .

Труба   Елдырина   сыграет ,
Жандарма с  Янусом   лица.
И  Саша  карасей  поймает ,
В  реке  с  подлунного  крыльца .

Алешин  черного   монаха ,
Попробует  стереть  с  зеркал .
И  вновь Дорожкину  с  размаха ,
Ударит  тростью  как  алкал  .

         ***
Пришел  печальный  Ян Сенецкий ,
К  рабу  Двурожкиной  Трубе :
-- Вид у главреда неважнецкий ,
От лжи сплошной  не по  себе ? --

-- Ты  кто  такой  неприглашенный ,
Откуда  взялся   и   к   чему ? --
-- Труба  ты  есть  умалишенный ,
Без  веры  в  светлое  в   дому  --

-- Я  верю  в  яркие   купюры ,
В  награды  всюду  и  везде .
И  верю  страстно в  авантюры ,
Чтоб  рассиятся  на  звезде ! --

-- Ты падший  духом  Анатолий
И  богохульник   во  плоти .
За  все  мистерии   историй ,
Судьбой   заблудшей    заплати --

Двоился   грозный  Ян  Сенецкий ,
Сон  в  лабиринтах   исчезал ...
Хвалешин  в  тоге   и  советский  ,
Пес  стенды  прошлого   лизал .

           ***
В  ее  глазах  душа  мадонны
И  на устах  слова  чисты  .
Франческа  не  раба  мамоны
И  помыслы  ума   просты  .

Красавица  не  жаждет славы ,
Она  естественна   всегда .
Манеры  искренней  любавы ,
Без  искушенного   вреда .

К желанной  доброе  пребудет
Земное   время  на  свету  .
Ее   никто  не   позабудет ,
Кто  полюбил  за  красоту .

Она  верна  супругу  доли ,
Как   нареченная   жена .
Она   мечта   поэта    воли
И   музой   быть    посвящена .

Земные   страсти  быстротечны ,
Дух   охлаждался   от  причин .
Франчески  дни   добросердечны ,
Без  фальши  всюду  и  личин .

              ***
Труба  посадит новый  сорт ,
В  Каргинской  и  вблизи .
Мичуринский  предложит торт ,
С  событием  в  связи .

Достоин  Шолохов  ранет ,
Быть  яблоней   творца .
Но  отлучен Трубой  поэт ,
От творчества   венца .

Сам  Анатолий   осудил ,
Поэта  над   крестом .
Дорожкиной вновь угодил
Отринув свет с  Христом .

Добра  и  злобы  рубежи ,
Пронзают  Тихий  Дон .
Труба у  памятной межи ,
Узрел  времен  поддон.

Писатель разнуздал коня ,
В лучах  речной  воды :
-- Ты яблоню сажай ценя ,
Судьбу  не  за  суды --

Труба не разобрал слова ,
Тщеславный дух  пылал .
Звенела  гулко  голова ,
Свершилось что  желал .

Явился Шолохов во сне :
-- Труба  не  будь  ханжой !
Здесь истину  даруешь  мне ,
А  кривду  за  межой  --

Мелькнули шАбаши  судов
И  крестный жуткий  путь .
Поэты  золотых  рядов ,
Хулы   терпели    муть .

Доносы  фурии  несли ,
Дорожкины  на  вид .
И палачи  Трубу  тряси ,
Алешин   и  Давид .

Исправлюсь! - завопил Труба ,
-- Творцы мне не  враги --
И  прощена  его  судьба ,
У  сада  без  карги .

                ***
Сияй  звезда   не  уставая ,
Над  Мурманском  в  июне  вновь .
Творцы  на  Бога   уповая  ,
Возвысят  светлую   любовь .

И  Грации  озвучат  строфы ,
О  Белой  Ночи  северов .
И Делла Роза  до Голгофы ,
Озарена   для  мастеров .

Пиши   душой  о  расстоянье ,
Между  созвездий   череды ...
Гольфстрима  теплое   дыханье ,
Есть   вдохновение  воды .

Недавно   птицы  прилетели
И  гнезда  свили  огулом .
Блистают   неземные  цели ,
Над  поэтическим  крылом  .

Дерзайте в творчестве поэты ,
И  волн   запенится   накат ...
Раскройте в  Мурманске секреты ,
Когда  рассветом  стал  закат .

Поэзии  столпы  взметнутся ,
Как  Геркулесовы  столбы  .
И с  мифами  не  разминутся ,
Вдоль Аквилоновой судьбы  .

Здесь  Геспериды  пребывали ,
В  саду  божественных  плодов .
И  гномы  в недрах добывали ,
Богатства  вечности   трудов .

Здесь рубежи духовной доли
И  кредо - Доброе  верши !
Здесь исцеляют словом боли ,
Поэты  искренней   души .

У  Мурманска причалы в свете
И  пирсы  образных  начал .
Творцы за Родину  в ответе ,
Как Пушкин сердцем отвечал .

                ***
Паниковать не  собираюсь ,
От гулкой  доли  пустоты .
Я сочинять стихи  стараюсь ,
С небесным даром красоты .

Лучи прекрасные рассвета ,
Мечта  украсила  Мучкап .
И строки Нового Завета ,
Сулят  спасения  этап .
 
И трепет листьев абрикоса ,
С палитрой  зреющих  плодов ,
Вновь отвлекает  от вопроса :
Заплатят   падшие    судов ?

Я злобным летом не  родился ,
В  июне  время   доброты .
В  поэзии  я  возродился ,
Без  гордых принципов тщеты.

Глоток воды с краюхой хлеба .
И  луч  надежды  негасим .
Мне  улыбнулась  муза неба
И  мир  судьбины  выносим .

               ***
Из  Клуба четырех  она ,
Тамбова  Эсмеральда  града .
Она  порывами  нежна ,
И доброму  таланту  рада .

Танцует  трепетно  у  врат ,
Тамбовских  вех  библиотеки .
Тарасов  Квазимодо  брат ,
Иллюзий  яркой   дискотеки .

Отец  бездушных не  святой ,
Вновь Селиверст из Трегуляя ,
Надменно  топает  пятой ,
Веселый  танец  запрещая . 

Но  Эсмеральда  не  раба ,
Расстриги  в  рясе  грубияна .
Она   танцует  и   Труба ,
Тревожит  кнопочки   баяны  . 


                ***
Не  печатают , значит ненужен ,
С  озаренным    обилием   строф .
Горизонт   понимания   сужен ,
Без  падений   и  катастроф .

Может  я  исписался  досуже 
И  творю по наитью  стихи ?
У  других  откровенье  не  хуже
И  бомонд  не  судил за  грехи .

Вот  Андреев печатает  вирши
И   Крылова  щедра  на  слова .
И  Хазиев  исследует  ниши ,
Где  дракона  шипит  голова .

Соловей  о  политике пишет ,
О  безлюдье   Алешин  строчит .
И  Белых озабоченно  дышит ,
Когда стражем Козлова торчит .

Меркушова  исходит  посылом
И вгрызается    в  Меридиан .
Только я  на  коне  белокрылом ,
В  Оренбурге  с  гаремом    Диан .

Исписался когда ? Не припомню ,
Не  могу  посчитать до нуля .
Я  истории  всякие   помню ,
Чувства  добрые   не  веселя .

Может гордый Владимир Сергеев ,
Отвергает  шедевры  мои ?
И редактор Толмач - Извергеев ,
Возлюбил  графоманов рои ?

И Татьяна мадам  Притамбовья ,
Встала в позу  оскалив уста .
Наслаждается  ражем   злословья ,
Потому  что умом  не  чиста .

Пусть о Начасе пишут витии
И  Двурожкиной  верят  они .
Я  душой  говорю о  России ,
Византии  тревожной  сродни .

Храмы  светятся ликами святых
И  исконный  народ   не пропал .
Но  в  просторах  ветрами объятых ,
Разгорается  злобы   запал .

         ***
Если Волгина  кто - то не любит ,
Критикует  за  взгляды на  мир ,
Игорь  текстов врага не погубит ,
Потому что  не  катов  кумир .

Достоевский  не многим  по нраву ,
Философствует  щедро  весьма ...
Но  писатель  великий  по праву ,
Купиной   негасимой    ума .

Волгин  чувства хулой  не  остудит ,
Как  Наседкин  аля Смердяков .
Он  творца  никогда  не  осудит ,
Над  Голгофой  прошедших  веков .

Не  падет в откровении  низко ,
Описав  с  проституткой  разврат  .
Если  истина  выбора  близко ,
Игорь ключник  духовности   врат  .

Достоевского  бесам  присущи ,
Лицемерие   с  падшей  судьбой .
В  клевете  роковой   всемогущи ,
Как  Наседкин  убогий   собой .

Сирый Коля исходит  доныне ,
Безобразной  гордыней своей .
Божеством в обреченных пустыне ,
Видит злыдню и молится   ей .

Завывает  афганец   нещадно ,
Выжигает  растительность  зной ,
Но  Наседкин  творит беспощадно ,
Ад кумиров песчаных  земной .

Поле  битвы душа человека ,
У  судившего  с  метой  она .
Ищет  Коля   себя  имярека
И  находит  на уровне  дна .

           ***

Блистают  зеркала  времен ,
Для  приснопамятных   имен ,
Со знаменем и без знамен :
Народов , этносов ,  племен .

Пушкин Александр Сергеевич ,
Есенин  Сергей  Александрович .
Хрисанов  Иван Гименеевич ,
Иванов Гименей  Хрисанович .

Времена  отражают  личности  ,
Навека  в  обоюдной   обычности .
Труба  Анатолий  для  строф ,
Как  писарчук   Мариенгоф .

И тот  Анатолий и  этот ,
А  толку от них  на пшик .
Используют фокусов  метод ,
И  делают  внешний  шик .

В Москве у Сергея  Есенина ,
Сказителей   грянет    борьба :
Труба - Мариенгоф  от  Ленина
И с  Лениным  Мариенгоф - Труба .


Маньчжурия  и  Порт - Артур ,
Один  из  прадедов  матрос .
Японцы  осложнили   тур
И  усугубили   вопрос .

Позиции  своих  времен ,
Снабжение  из ряда вон .
Россия  святочных  знамен ,
Усилит  колокольный  звон .

Звони к войне на берегах ,
Иль в  погрустневших городах .
Смурные  житницы  в   снегах
И  души  жителей  в  бегах .

Пахать бы полюшко  весной
И  летом  выдержать  страду .
Но пережить обстрел сплошной ,
Остаться  праведным  в  аду .

Эскадра  канула  в  бою ,
Аврора  выплыла  к  своим .
Мой прадед бездны на краю ,
Был светлым ангелом  храним .


Второй    вещий    сон   Менделеева
               
Сатиру   сравню   я   с   водкой ,
Пьянящей   и   горькой   весьма !
Затем , чтоб   душой  не  кроткой ,
Не   ссорится   с   миром    ума .

В  сияющем   сне   Менделеев ,
Увидел    змеиный    бросок ,
Отпрянул  и  в  чуне   пигмеев ,
Отведал   из   колбы   глоток .

Проснулся    Великий    ученый ,
Смешал    двуединую    суть .
И   плод    озирая    моченый ,
Отрадную   принял  на  грудь .

К  сатире  в  житейском   пространстве ,
Димон    подшофе   подошел ...
Ученый   воспрянул   не   в   пьянстве ,
Он   формулу    водки    нашел !

Но  формула    всех    опьяняла ,
Кто   истово    жаждал   страстей .
И   эхом   грехов    догоняла ,
Бежавших   от   буйных   вестей .

Напрасно    ликуют    транжиры ,
Всего , что   трендуется   днесь .
В  " Прокрустовом   ложе "  сатиры
И   уксус    сканируют    весь .

Сканируют  строфы   поэтов ,
На дара  божественный  груз .
Вопросы  всегда  без  ответов ,
Таблицы  талантов  у  муз .


             ***
Калининград и Света Пешкова ,
Тамбов  и  Света  на  виду .
И в Липецке  Маруся  Брешкова ,
Гуляет  с  Пешковой  в  саду .

Везде Светлана  появляется
И  селфи  делает  легко ...
Когда  же даме  сочиняется
И грезы   вьются     высоко ?

Пиар важнее для  обрящего ,
Иль  труд  взывающей  души ?
Светлана  встретила творящего ,
Шедевр  в  возвышенной  глуши .

Вновь от  дома   Талиной ,
К  речке  путь с проталиной .
Наст  речной  не  прочен ,
Хвойный   лес  всклокочен .

Друг   идет  не  тужит ,
С  Соней  нежной  дружит .
Пиво  пьет  у  Талиной ,
Рядом  с  рыбой  вяленой .

Вновь  в  заботах  вдовушка ,
В  думах  вся   головушка .
Гость  приходит  жданный  ,
Но в объятьях  странный  .

Не  целует  в   губы ,
Все  объятья   грубы .
Сила в нем   немерена  ,
Как  у  Васи   мерина .
 
Хочется  быть  Сталиной  ,
Но  бытуешь    Талиной .
Вьюга  над  проталиной ,
Вьется   сном  ужаленной .

                ***
Считался  Блок творцом  пановым ,
Вмиг  оскорблен  был  Гумилевым .
Сместил  он   Блока  на  посту
И  не   препал  никто  к кресту .

Поэт  почетный  Блок  доселе ,
Стал в одночасье не при деле .
К двенадцати примкнул слегка 
И  стал  тринадцатым  в  ЧК .

И Гумилева  рок  без  свечки ,
Закончился  у  Черной  речки .
Стадая  запил Блок  вовсю
И  разлюбил  планету    всю .

Кровавый  август для творцов ,
Спасительный  в конце  концов .
Смещать  великого  постыдно
И  очернять   поэта   стыдно .

              ***
Ольха   свое   отхохотала ,
Над  гладью  трепетной  реки .
И  бабочка легко   порхала ,
Садясь  на  лилий   островки .

Тягучий  луч   неизъяснимо ,
Упал  на  сумрачный    затон .
И  птицы  пролетают  мимо ,
Ветров   услышав   моветон .

Загадочно  в  привычном  мире ,
Бегут  от  веточки   круги ...
Лист золотой  надежды   шире ,
Ныряет  рыбкой   у   куги .

Вблизи  Алены  отраженье ,
Она  бросает  ветви   вниз .
С  любовью  нежное  сраженье ,
Судьбы  отчаянный   каприз .

Ей  одинокой  не  до  смеха ,
Любимого  терзает   сплин .
За  вехой пролетет  веха
И журавлей осенний   клин .

               ***
Не получится  быть  первой ,
Шибко  волосы  не  рви .
Оставайся  Марья стервой ,
С  сундуком   и  ОРВИ .

Излечи  московский  кашель
И  в  старинном   сундуке ,
Отыщи  волшебных  капель ,
В склянке  видимой  в  руке .

Выпей капли не  тревожно ,
Станешь Косовской  Мари .
Все  желанное   преложно ,
Мир   божественный    узри .

Ты  в  имении   красива ,
Можешь  выбрать  жениха .
В секретере   стоит  ксива ,
Только  ценные    меха .

Ты  Мария  пишешь  строки ,
О  любви с мужчиной  грез .
Конкурса  не  те  пророки .
Что б  сгубить мечту  всерьез .

Блеф  отбора   и подставы ,
Возвели   козловский  клан ,
До  вершин  мамоны  павы ,
Где Труба вельможный  пан .

Пава  зрима  и незрима ,
Как  заплатишь  за  обзор .
То весталочка   из  Рима ,
То  певица  Ля - Бозор .

Грянут  выборы  в  Тамбове
И в Мичуринске  подстать .
Ты  Мария  в ярком слове ,
Не  теряй  таланта  стать .

Будь  прекрасной в изложеньи ,
Стань  изящной  у   дорог .
Все  духовное   движенье ,
Осеняет  светлый    Бог .

Тайна  Косовской  отрада ,
Если  в образе  не  пшик .
Конкурсам  Мария  рада ,
С сундуком невеста  шик !

                ***
Есть  у  Фадеева  Разгром ,
С  врагами  борется Метелица .
В  Тамбове Юрий с  топором ,
Судилищем  с  друзъями делится .

Мещерякову   все   к   лицу ,
Что с  откровением  не  связано .
Предлиту  ныне  подлецу ,
Пилатом побывать  предсказано .

Без истинных причин вражды ,
Поэта  обвинил  в  мгновение .
Как буд - то  запахом  нужды ,
Наполнил   Юрий   помещение .

Заснежен  эпизод    войны 
И  мелят  плевелы на  мельнице .
Мещеряков  палач   вины ,
Творца невинного  в  метелице .

Разгром  фитюльчатой  Тропы  ,
Нагрянул в  бурю   мракобесья .
След  Ахиллесовой  пяты ,
Пронзен стрелой из поднебесья .

            ***
Огрызко Слава не  хвали
Алешкина  Петра .
Он извратился на мели ,
Под звездами  шатра .

Алешкин проклятого друг
И мелет чепуху ...
Жида  обожествляет  вдруг ,
В  Мичуринском  пуху .

Не тот Алешкин на юру ,
Милейший  по  всему .
Приняв бесчестную  игру ,
Стал шулером  в  дыму .

Огрызко  ты не  унывай ,
Печатай  днесь  меня .
Шедевры  злом  не убивай ,
Труд  искренний  ценя .

Сверкает  лирики  колье ,
Блистает  цепь  поэм ...
Редактор не  стяжай  УЕ ,
Решая  суть  проблем .

          ***
Труба  с  державой  фаворита
И   скипетр  в  его  руке .
Писателей  внимает  свита ,
Речам   царя   невдалеке .

Цезарион  в Наукогдраде ,
Сажает  яблони   имен .
И Ивановы  при  параде
И гой  Рашанский  Симеон .

Теперь казну  для фаворита ,
В Москву из града  увезут .
Там  мастера и Маргарита ,
Потратят деньги на  мазут .

Все остальное потрах сучий ,
Стрихнин  и  плебса  мишура .
Труба  Великий  и Могучий ,
Когда   идет  Пиар - игра .

              ***
Честь офицера позабыта ,
Присяга  тоже  ни к чему .
Сицилианская   защита ,
Имеет   место   посему .

Все Лысогорские привычки ,
Отринул  лживый  Канчуков .
Тщеславья  хитрые   отмычки ,
Смущают  только  чудаков .

Щеряк  кантуженный   майора ,
Играет  с  тремором   словес .
И Зайцева  мадам  раздора ,
Имеет  бездуховный    вес .

Поэта в храме  осудили ,
Потом   отъяли    литжурнал .
Грехов  безбожно  напудили ,
Чтоб  утвердился   криминал .


             ***
В  Ильинском храме  палачи ,
Все  полыхают в  преисподней .
Когда   загомонят  грачи
И  перед   ночью  новогодней .

Когда сажают сад  они ,
Поэта  осудив  безбожно ,
В  Ильинском  адские  огни ,
С грехами   смешаны   тревожно .

На Страшном  пламенном Суде ,
Вся камарилья  супостатов .
Никто не защитил  в  беде ,
Творца  от истязаний  катов .

Раскрашен  извергов  конец  ,
Здесь  греховодники  лихие ,
Наказаны  за  зло  сердец ,
Вовеки  с  бесами   плохие .

В котле  дымящемся Труба ,
Рашанского  терзает   пламя .
И  Валя  с  падшими  слаба ,
Судилища   сжигают  знамя .

                ***
Двенадцать  книг , десятки публикаций ,
О  чем  они  скажи  Труба  , скажи !
О переменах  жизненных  формаций  ,
Без   деформаций  купленной спаржи .

Святые   перечислены  в  анналах ,
Церковных  щепетильных  до  тебя .
Ты  ярко  пребываешь  в  генералах ,
Мамоны   аксельбанты   возлюбя .

Ты прочитай шедевры  вдохновенно ,
О  страсти  неприкаянной   любви .
Чтоб  душу   растревожила  мгновенно ,
Последнее  у   бездны  визави .

Ты  прочитай  о  радости поэта ,
Когда  он  обнадеживал  Трубу .
О  попранном  сказании  Завета ,
Судилищем  без  мудрого  табу .

Двенадцать книг  газетного формата ,
Без  образов  художника  словес .
За  деньги   региона   банкомата ,
Казны   для  фаворита  не  чудес .

                ***
Я  был  в  Чаплыгине два  раза ,
На  Мира  улице   один .
Любовь  не  истина  приказа
И  я  не  страсти  господин .

Глаза  у  Веры  черноваты ,
И  губы  пухлые  слегка  .
Мои  порывы   угловаты ,
Как  у  отруба   казака .

Цветы  июньские   духмяны ,
Я  очарован   красотой  .
И к речке  местные  буяны ,
Бегут за  девушкой с косой .

Сливаются  степные  Рясы ,
С широким  руслом    Становой  .
И  поп  купается  без рясы .
Наряя в омут  с головой .

Расстался с милой на перроне ,
Кондуктор  жал  на  тормоза .
Сияли  в  призрачном  вагоне ,
Лишь  Катасоновой  глаза .

       luoft  khatul

                ***
Поэтов  нет на  Чердаке ,
Одни  коты  и  кошки .
Плетут в придуманном мирке ,
Словес пустых  лукошки .

Котелки  низкие  плетут ,
И  смутных  грез  кошелки .
Поэтов  Тамбовчане  ждут
И  множат   кривотолки .

Судили  светоча - творца ,
СП  России   члены .
По  вожделенью  подлеца ,
Приняв   обет   измены  .

И  опорочив   за  талант ,
Поэта   светлой   доли ,
Мещеряков как  деверсант ,
Изгадил   храм  юдоли .

Шедевры  брошены  в  утиль ,
Все  классика  Тамбова .
На  Чердаке  khatul Рахиль ,
Плести   муру  готова .


           ***
Трубе  не  чуждые   заботы ,
Дельца  Алешки   Полуботы .
И Полуботе  в дни татьбы ,
Прятны  навыки   Трубы .

Вблизи  предлита  Николая ,
Стихают  отголоски    лая .
И  тени  оголтелых  псов ,
Грызут превратностей   засов .

Небесных  озарений   муза ,
Исключена  из  ПисСоюза .
И  все  творцы  исключены ,
Кто  виноваты  без  вины .

Лишь Полубота и  Труба ,
Напишут   о   судьбе  раба .
О  роке  жизни   господина
И  как  переломилась  льдина .

За  деньги   щедрые  казны ,
Друзъя   тщеславные  важны .    
За   деньги  всяких    воспоют
И  тут  же  разных  предают  .

             ***
Стоят  стеной плечом к  плечу ,
Чужих   сжигая   взглядом .
Судьбой  истерзанной  плачу ,
За  стаю  злобных  рядом .

Кристина  Волкова  ведет ,
К  вершине   образ   Слова .
Но  стая  нападенья  ждет
И  шерсть вздымает  снова  .

Волнуя   серых   раскоряк ,
Призывом  быть  в  азарте ,
Матерым  хищником  Щеряк ,
К  волчице  льнет  Астарте .

Стихами мыслит  у  окна
И  в  пламени   рассвета .
Луканкиной  поет  Луна ,
Сонет   устами   света .

Эгрего  выпалил  куплет ,
С  гитарным  озвучаньем ...
Богиня   переходных  лет ,
Сдержала  вой   молчаньем .

Виталий  Полозов не  спит ,
Под  лунным  покрывалом :
Замучили  дурной   отит
И Толмачев  с  амбалом .

И стая  хищников  вблизи ,
Меняет  вновь   личины ...
Писать об ангелах  в связи ,
Нет  ни  одной  причины .

Сирото  Ольге   суждено ,
Шептать  в  загашник  рога :
-- Луканкиной  быть не дано ,
Творцом  стихов   от  Бога .

Награды  Лены  мишура ,
По  блату  фаворитов .
На публику идет  игра ,
Тамбовских  сибаритов --

Воздушных  замков  карусель ,
Вращается  со  скрипом .
И  похлебав  муры  кисел ,
Алешин  воет  с  хрипом .

            ***
Патрина  и  Пронина ,
Ценит вас  Доронина .
Ценят  вас  Драпеко ,
С Око с  ТелеВеко .

Вале  из  Тропинки ,
Цацки  и  сурдинки .
Незачем с росинки ,
Убирать  картинки .

Книги  с  фотографии ,
Злят  бандершу  мафии .
Валя  ныне    Ивлиева ,
Как  мегера  Кривлиева .

Не  грешите  в  храме ,
Ради   беса  в  даме ,
К   лешим  перекосицы ,
Вы  же  мироносицы !

Где  с молитвой  бдили ,
Зло    меня   судили .
Где  глаголят  модницы ,
Храм  был  Богородицы .

Бесятся   с   нечистыми ,
Каты  с  трубачистами.
Властью   награжденные ,
К  славе  утвержденные .

Валя  лжи  почетница ,
Лена  в  стаде  скотница .
Маша   бытом  сужена ,
Саша  в  снах  контужена .

Юрий   клон   Пилата ,
Коли   жизнь  кастрата.
Весь  Олег  в  очко ,
Где  сортир  Кличко .

Бредят  два  Халерия ,
Путь  хуля   Валерия .
Только  жуть   базара ,
Чушь  для   светозара .

Пронина  и  Патрина ,
Ржавчина  не  платина .
Пепел  не  алмаз ,
Грех  не  богомаз .

               ***
Когда Макаров был не клоун ,
А   восхитительный  поэт ,
Олег Алешин был не  доун ,
Не даун вдохновенных  лет .

Макаров  пил  и  балагурил ,
Излишне  много  о  пустом ,
Но на молебнах не халтурил
И  был  душою  со  Христом .

Меня  заметил  как  поэта ,
За строфы скромно похвалил .
Вопрос  оставил без ответа :
Зачем страстям благоволил ?

Меня  в  Тамбове   осудили ,
На  месте  храма  подлецы .
И  приговор мне  утвердили ,
Идти  куда  летят  скворцы .

Теперь Аркадий  яркий  клоун
И   для  безбожников   поэт .
Олег  Алешин   истый   доун
И  даун  с  блесками  штиблет .

            ***
Когда Кудимова  Марина ,
Была  не  клоуном  в  миру ,
Она весной читала  Грина ,
У Цны на солнечном ветру .

И  книга  гревшая  консоль ,
Старинных   дней   особняка ,
Была  для  трепетной  Ассоль ,
Теплей   родного   камелька .

Вздымался  парус одинокий ,
В  тумане  неба  голубом .
Евгений близкий и  далекий ,
Был  Евтушенко  за столбом .

Кура  переливалась   мутью ,
Бурля   в   Сванетию  текла .
Кудимова  вбирала  грудью ,
Что  муза  неба  нарекла .

Когда  Кудимова  Марина ,
Прослыла  клоуном  в  миру ,
Романтику  забыла  Грина
И  закурила  на  ветру .

            ***
Володя  Середа не клоун
И по натуре  не  поэт .
Он  обрусевший  Эдди Стоун
И  граф  носитель эполет .

Антоновец в Смирновской бабе ,
О  жизни  сельской голытьбы .
Удав  на  толстом  баобабе
И Савенков  эсер   борьбы .

Он  тамада  для  ротозеев
И  заодно  Денисов   с  ним .
Читает  подленник  эссеев ,
Который  с  библией  сравним .

У  Середы  случались счеты ,
С  большевиками  и со мной .
Он  либеральные  просчеты  ,
Оставил в хламе за  стеной .

Милицию  с  присягой  предал ,
Меня  за  милость   осмеял  .
Глазкова странности изведал
И  шар  матерчатый  объял .
 
                ***
Не одному  смешить  Глазкову ,
Тамбовский  радостный   народ .
Дорожкина   взяла  подкову ,
Всю   изогнув    наоборот .

-- Алешина покличьте  люди ,
Мы  номера  отобразим .
Расширим  обоюдно  груди
И  красотой   всех  поразим ! --

Олег  Алешин был  в  ударе ,
Блажил  у  края   бытия  .
В Глазкова  обнаружил  даре ,
Сокрыта  времени   шлея .

Сидел  Тарасов  Квазимодо ,
Смотрел  на женщину   в  упор .
Но Эсмеральда  де Коммодо  ,
Давала   каждому    отпор .

Семен  и  Эдик  хохотали ,
Творца  увидев    палачей .
Алешина   они  втоптали ,
В  гряз  на  афише смехачей .

Поэт не клоун  изначально ,
А  клоун в жизни не поэт .
Сравнение   двоих  печально ,
Когда  шедевров ярких  нет .

Опять у храма начудили ,
Дурные   Валя  и  Олег .
Они  поэта  осудили
И  ловят паутины  нег .

Глазков  сатирик откровенный ,
Алешин лживый  и  шальной ,
То весь Иуда   вдохновенный ,
То от  предательства  больной .

Жестокие  до  ража  духа ,
И  лицемеры  злой  душой .
Щедра  процентщица  старуха ,
Везде  наушною  лапшой .

Судилище  не  клоунада ,
Расправа  явная  была .
И  мету  гибельного  ада ,
Любая   шельма  обрела .

                ***
И  правда была  у  Каренина  ,
И  ложь  у  супруги  своя .
Потоцкий  Сергея  Есенина ,
Руками  сразил  не  тая .

Распятие крыльев обломанных ,
Из  камня  холодных  времен .
Перформанс  соцветий сломанных
И  всплеск  лепестков   имен .

Потоцкий  в  тени  Бухарина ,
Сергея  Икаром  ваял .
Вахлак  с  бородой  боярина ,
Небесный  полет  разъял .

Печальны   черты   эпитафии
И  вычурность  смутных  грез .
Доныне   светлы  фотографии 
С  Есениным  у  берез .

Охватят  сомнения  с  муками
И  деспот  восточный  крича ,
Порадует  скульптора    дуками ,
Запястья  срубив   сгоряча  .

             ***
Лес  осенний  вязок  ,
Как  трясина  летом .
Много  русских  сказок ,
Здесь  пожухли  цветом .

Вот  избушка   бабы ,
Мыслями   не  чистой .
Вот  лихих   ухабы ,
На  поляне  мглистой .

Леший  бродит  рядом ,
С   паутиной   доли .
И  вершит  обрядом ,
Марево    юдоли .

Не горит  крушина ,
Отпылав  всей   кроной  .
Не  звенит   вершина ,
Дня  лучей   короной .

Журавли  из  леса ,
В небо  взмыли   клином .
И  бредет  повеса ,
Лютый волчьим  сыном .

                ***
Ярко  в Бежецке как в Ельце ,
Жизнь  написана  на  лице .
У  прохожих  и  Бунина  в юности ,
И  творца   Иванова  подлунности .

Старина  городов  не  застойная ,
Осененных  рисунков  достойная .
На  распахнутых окнах  узорчатых ,
На  воротах  купеческих  створчатых .

Двухэтажные  домики каменные
И  камины в метели  пламенные .
Словно  Русь  в  Фаберже яйце ,
В  чудном  Бежецке  и   Ельце .

Здесь Антоновских яблок  замочка,
Когда   дышит  дубовая  бочка .
Здесь вода  родниковых  глубин ,
И  с  рубинами  кроны  рябин .

Умиляйтесь  местами  крещеные ,
Где  картины веков  не лощеные .
Где  не  видел  Иван  окаянство ,
Где  ценил  Иванов  постоянство .

              ***
Куст  осенний  обнимет ветвями ,
Не  спеши  умиляться   кусту .
Может  тигр  угрожает  клыками ,
Фетиш   осени   на   посту .

Может  рыжая  брешет  лисица ,
Охраняя  лисенка   в   кустах .
Может  в  позе  атаки   волчица
И  волчата ее   на  местах .

Золотые  куста   закорючки
И  червонная   крона   впопад .
Но  мгновенно  вопьются  колючки ,
Когда   вздыбится  листопад .

Листопада  скакун златогривый ,
Будет  землю  копытами  бить .
И амур вдохновенья  счастливый ,
Нарисует  как  надо  любить .

У  кустов  изменяются  нравы ,
Как  меняется  образ  ветвей .
Пейзажисты  художники  правы ,
Ангел светит - поет  соловей .

              ***
Жемайтелите Яну осудили с пьяну ,
Вспомнив  Рамаяну и пролив к  Буяну.
Окрылили  Лену  как   живую  мену ,
Взвыли на Селену  лютые не в смену .
Жгет Пиетиляйнен барабашка Кляйнен
И поет : О майнен! - баритон  Биляйнен .
Бесы злых буянят и  духовность ранят ,
Эгоизм  шаманят  и  муру   кальянят .
Заповедь от Бога - Не  суди  попрали ,
Ради злых  итога  , добрых покарали .
Обнаглелы  всюду , каты грешной доли ,
Божеством  Иуду , вознесли  в  юдоли .
Север  будет жалок , под присмотром Лены ,
Щабаш  для  весталок , полюсь для  измены .

                ***
Шорохов  не  шутит , строфы  разбирает ,
Светлое  не  мутит , тряпки  не стирает .
По осколкам  темы , босиком  проходит ,
По огням дилеммы , к горнему восходит .
Вот размер не точен и строфа  кривая ,
Злом   не  озабочен  , а  душа  живая .
С тремером  по нотам и смычок  из  жести ,
Света  нет  заботам , только  пассы лести .
Скрипка  тонким гласом , ближних  позабавит ,
Если  автор  квасом  , Бренди  не  разбавит .
Выдох  не  убудет , с  озаренным чувством  ,
Алексей   не  будет , критиком - Прокрустом .
Шорохов  не  ложе  ,  предлагает   меры :
Строфы  колесницы  ,  образы  галеры .

                Закат   судьбы

На  закате  судьбы  , ты  увидишь  закат ,
С  древнеримским  оттенком   багряным .
Сердце   солнца    без     жгучих   заплат
И   лучи    над  простором   бурьянным  .

Ты   увидишь  врага  с обнаженным  мечом
И   идущего   править   всем     миром .
Ты   услышишь как  сад окликает    сычем
И   вблизи    изваянья    с   кумиром .

Ничего  не  расскажет кумир  о  былом ,
Он  похож на   старуху   с     короной .
И  закатная   весь    облекается     злом ,
Где    проруха    летает   вороной .

Ты  увидишь   подругу   идущую вдаль ,
По   кровавому     блеску    затона . ...
И  почувствуешь  как   обреченную   жаль ,
Ведь   она   как   и   ты   Антигона .

На  закате  судьбы   пребывает  печаль ,
Как  ребенок   обласканный  солнцем .
Отражается  детства    звенящая   даль
И    блистает   лучистым   оконцем .