Поисковая машина

ПОИСКОВАЯ МАШИНА:
ЗАМЕТКИ С СЕВЕРО-КОРЕЙСКО-КИТАЙСКО-РУССКОЙ ГРАНИЦЫ
Суджи Квок Ким

Так эта полоска земли стала дырой во времени
—Дурс Грюнбайн

Дед, которого я не могу отыскать,
плоть моей плоти, кость от моей кости,
к какой стране ты принадлежишь:
где твоё тело похоронено,
куда ушла твоя душа по дороге
которая вела в никуда?
Дедушка, которого я никогда не узнаю,
тот момент, когда отец последний раз видел тебя,
разрывает нескончаемую
червоточину времени: часы
стали годами, годы застыли
навсегда: с другой стороны
существует память о памяти
или мечта о мечте - мечте
о другой жизни, в которой случилось то, что
никогда не случалось; где то, что не может сбываться
сбывается: и одно не стирает
другое, мир за миром –
и так до бесконечности.
Если бы я только могла пересечь границу
и найти тебя там,
найти где угодно,
чтобы ты мог рассказать мне, кем был мой отец
или кем он мог бы стать:
не с налитыми ненавистью глазами, не с разбитой
бутылкой в руке, не с молитвой на потрескавшихся губах,
потому что прошлое прошло, а то, что было больше не существует.
Дедушка, незнакомец,
верни мне моего отца
если не назад, то как память; верни мне отца
который мог быть у меня:
там, в той стране, которой больше нет,
по другую сторону войны.

2019

SEARCH ENGINE: NOTES FROM THE NORTH KOREAN-CHINESE-RUSSIAN BORDER
Suji Kwock Kim

By which a strip of land became a hole in time
—Durs Gr?nbein

Grandfather I cannot find,
flesh of my flesh, bone of my bone,
what country do you belong to:
where is your body buried,
where did your soul go
when the road led nowhere?
Grandfather I’ll never know,
the moment father last saw you
rips open a wormhole
that has no end: the hours
became years, the years
forever: and on the other side
lies a memory of a memory
or a dream of a dream of a dream
of another life, where what happened
never happened, what cannot come true
comes true: and neither erases
the other, or the other others,
world after world, to infinity—
If only I could cross the border
and find you there,
find you anywhere,
as if you could tell me who he is, or was,
or might have become:
no bloodshot eyes, or broken
bottles, or praying with cracked lips
because the past is past and was is not is—
Grandfather, stranger,
give me back my father—
or not back, not back, give me the father
I might have had:
there, in the country that no longer exists,
on the other side of the war—

2019