Дворовое побоище

         
         А ор стоял такой, что царапало душу.  Громкий, отрывистый, хриплый и монотонный, пискливый, тонкий. Он  переливался с жалобных нот в яростные,  и опять из яростных в жалобные.  С определенной долей упрямства и нежелания отступать.   
          Мы с Баськой собирались гулять. Бася, это моя такса, мотал головой  в разные стороны, выражая нетерпение. И встав на задние лапы, тыкал  своим вездесущим носом мою ладонь, царапал мне колени,  выражая свое величайшее нетерпение и любопытство, ведь из-за своей природной деликатности прыжков и громкого лая  в доме, он позволить себе не мог. Скулил и повизгивал. Я поняла  его. И мы быстренько выскочили на улицу.
         Во дворе, ориентируясь на вопли, мы оказались в липовой аллейке. Так себе аллейка  -  между домами во дворе, и липы самые обычные и трава под ногами  обычная дворовая,  да и утро самое непримечательное.   Солнце встало и птички в заботах снуют туда-сюда.
          Монотонно и последовательно  пришлось искать место происшествия, на тропинке – никого, в траве  -  никого, а гвалт оборотов не снижал. Да еще эти кучи спиленных мертвых веток наводили на нехорошие мысли.
         Нужно сказать, что новомодная штука, как санитарная обрезка деревьев  докатилась и до нашего, московского окраинного захолустья.  Нижние сухие ветки, представителями братского народа, были тщательно срезаны и аккуратно уложены.
        Бася, забросив свои собачьи дела, сновал в траве, делал стойку, принюхиваясь и прислушиваясь. 
        Ситуацию прояснила ворона, слетевшая с нижней ветки липы. А эта нижняя ветка  после обрезки,  этот сук толщиной с хорошую мужскую руку красовался в метре над моей головой.
         Вот оттуда и сверзлась ворона – хищница, издававшая те неприятные хриплые звуки. Она бочком,  прискоком проковыляла по тропе метра два, и снова взлетела на ветку. Подняв глаза,  я почти сразу  увидела второго участника потасовки - котенка.
          В густой листве, выгнув дугой спинку, с вороной сражался маленький лев, похожий на орущее, шипящее, скомканное лоскутное одеяльце размером с носовой платок. 
         Ворона пыталась клюнуть, он парировал когтистой лапкой, Ворона пыталась ущипнуть, котенок шипел и рычал настоящим рыком. Откуда в таком маленьком тельце образовывались такие низкие ноты, это был рык самой настоящей взрослой кошки. Причем создавалось ощущение, что нападает котенок, а ворона защищается.  Котенок  то делал выпады, то  отступал, ворона теснила, котенок попытался взобраться выше по стволу, впиваясь острыми коготками в рыхлую кору, ворона била крыльями, стараясь сбросить непрошенного гостя на землю.
         Да тут целая война, подумалось мне, и спасать не знаешь кого. Шумят, бьются, а чья,  правда?  Ворона орала истошно и почему то настойчиво старалась налупить котенку.  Тут что-то не так. 
         Месяц июнь вообще богат на всякие хитрости  и мудрости в природе.  Пернатые перестают выводить свадебные трели  птичьего  Мендельсона.  Кошки бросают кормить  молоком котят, родившихся в начале весны.  Что привело эту кошачью мелочь на липу  не известно. Может  и собаки загнали.
         И вообще вряд ли  такой маленький  котенок возжелал полакомиться вороньими яйцами  и направился к вороньему гнезду. Сейчас  бы слетелась  вся стая прогонять лазутчика.  Да и какому коту придет в голову лезть к воронам,  так тщательно охраняющим свои гнезда.
Да ладно -  война то войной, а дела  делами.
          Подтащив часть спиленных, толстых веток мне удалось дотянуться до сучка и подхватить кису на руки. Бася приветствовал спасенного радостным повизгиванием. Отчего котейка  ощетинился и приготовился к новому сражению. Пришлось спрятать бунтаря за пазухой. Мы ведь вышли гулять, и никто не отменял ни утреннего туалета, ни пробежки.

        А кисяйка почувствовав себя в безопасности, замурчала, расслабилась и стала тискать  коготками мою кофту, слегка сжимая и разжимая лапки, а потом и вовсе уснула.
            Конечно это здорово, спасать несчастных, но существует еще и «мы в ответе за тех кого приручили», но в тот момент мне думать об этом не хотелось совсем.
         Набегавшись в волю  мы с Басей  и спасенной воительницей вернулись домой.  Котенок оказался кошечкой двух,  трех  месяцев от роду – этакие шершавые глаза на ходулях.
            Кто держал, у себя дома кошек, знает, что растут они  неравномерно. Вот представьте себе маленькая мордочка и огромные голубоватые глаза, длиннющие лапы, которые подросли раньше тельца, шерстка реденькая, (по сравнению с взрослой кошкой),  а если еще  эта шерстка стоит дыбом и хвост трубой  – чудище невообразимое.  Хотя кошки такие существа, они что ни делают, все в их движениях и позах удивительно красиво и гармонично  будь то простое валяние на диване,  или же вымывание самых интимных мест при грациозно вытянутой в небо задней лапе.   
         Котейка  на кухне  ополовинила  Баськину миску, раздулась как шар и засобиралась на волю. Пищала возле двери  - мол, открывай, погостила и будет.  Странные они   дворовые кошки. Их  насильно осчастливить никак не получится.
         В итоге отнесли мы котейку туда, где взяли. Она проворно юркнула в  отдушину фундамента,  в свой кошачий лаз.  И больше мы  с Басей  её не встречали.  А вороны все так же каркают перед дождем и таскают из мусорных баков молочные пакеты и всяческие разности. Зачем? Кто знает...
Вот такая вот история.