Баня. По рассказу М. Зощенко

Баня. По рассказу М. Зощенко

В Америке, как говорят,
Очень отличные есть бани.
Туда, коль гражданин придёт.
Скинет бельё в особый ящик.

А сам мыться уже пойдёт,
И беспокоиться не будет.
Кража, или пропажа коль,
Номерка не возьмёт там даже.

Ну, может беспокойный кто,
Банщику скажет: «Присмотри, мол».
Только и всего. Выйдешь, коль,
Бельё стиранное, погладят.

И у нас бани, ничего.
Но хуже. Хотя мыться можно.
Вот, с номерками лишь беда,
В субботу прошлую, был случай…

Я в нашу баню всё ж пошёл,
(Не ехать же в Америку, мне)
Там два номерка мне дают,
На бельё, на пальто и шапку.

А голому, куда девать.
Те номерки? Некуда, право.
Карманов нет. Ноги, живот,
К бороде тоже не привяжешь.

Ну, привязал я их к ногам,
По номерку, Зараз, там чтобы,
Не потерять. В баню вошёл,
Но ногам хлопать они стали.

Ходить скучно. А надо всё ж.
Потому шайку искать надо.
Какое ж без неё мытьё,
Один грех, да и только будет.

Ищу. Глядь, один гражданин,
В трёх шайках моется, довольный…
В одной стоит. Мылит в другой,
Голову. Третью рукой держит.

Чтобы не сперли, видно, ту.
Я потянул, ту третью шайку,
Хотел себе её забрать,
А гражданин не выпущает.

«Ты что же это, говорит,
Чужие шайки здесь воруешь?
Как ляпну шайкой между глаз,
То не зарадуешься, точно!»

Я говорю ему в ответ:
«Не царский режим шайкой ляпать
Эко же эгоизм какой,
Надо же и другим помыться.

Мол, не в театре» – говорю.
Он задом встал, продолжав мыться.
«Не стоять же мне над душой,
Три дня  нарочно будет мыться».

По залу дальше я пошёл,
Через час вижу, один дядя,
Там зазевался, выпустив,
Из рук свою шайку пустую

За мылом он нагнулся, иль,
Там замечтался – я не знаю.
Я эту шайку взял себе,
Всё – шайка есть! А места ж нету?

А стоя мыться – грех один.
Хорошо. Стоя держу шайку,
Моюсь. Смотрю ж кругом,
Все занимаются там стиркой.

Один штаны моет свои,
Подштанники трёт свои кто –то…
Тут вымылся – грязный опять,
Брызжут дьяволы своей грязью.

И шум стоит от стирки той,
Что мыться уже неохота.
Не слышишь куда мыло трёшь…
«Ну, думаю – домоюсь дома»

В предбаннике, сдал номерок,
На номер выдали бельишко.
Моё всё. Не мои – штаны.
На моих же была тут дырка.

«Граждане, банщику кричу:
На этих дырка же другая!»
А банщик мне тут говорит:
«Мы не приставлены тут к дыркам.

Мол не в театре» - говорит.
Хорошо. Штаны одеваю.
И за пальто дальше иду,
Без номерка не отдают, там.

А номерок – то на ноге,
Мне раздеваться снова надо.
Штаны снял. Ищу номерок.
Верёвка есть.  Бумажки нету.

Верёвку отдаю ему,
Не хочет принимать её, он.
«По верёвке не выдаю,
Любой настричь  их всегда может!

Не напасёшься тех пальто.
Ты подожди, когда все выйдут,
Все разойдутся по домам,
Может, останется  какое».

«Братишка, ему говорю:
А вдруг останется мне дрянь тут?
Мол, не в театре, говорю,
Выдавай  пальто по приметам:

Карман рваный. Другого нет,
Верхняя пуговица есть там,
Нижних же не предвидится…»
Он, всё - таки пальто мне выдал.

Веревки даже той не взял.
На улицу вышел, одевшись.
Тут вспомнил: «Мыло то забыл…»
Вернулся. В пальто не впущают.

Говорят: «Раздевайтесь!». Я,
Говорю: «В третий раз не буду!
Мол, не в театре, говорю,
Выдайте хоть стоимость мыла».

Те не дают. Не надо. Всё.
Пошёл до дома я без мыла.
Читатель спросит тут меня:
«Какая дескать, это баня?

Где она. Адрес?».  Вам скажу:
«Какая баня?  Да, простая.
Обыкновенная она.
За гривенник в которой мылся».



Баня. По рассказу М. Зощенко.

В Америке, как говорят,
Очень отличные есть бани.
Туда, коль гражданин придёт.
Скинет бельё в особый ящик.

А сам мыться уже пойдёт,
И беспокоиться не будет.
Кража, или пропажа коль,
Номерка не возьмёт там даже.

Ну, может беспокойный кто,
Банщику скажет: «Присмотри, мол».
Только и всего. Выйдешь, коль,
Бельё стиранное, погладят.

И у нас бани, ничего.
Но хуже. Хотя мыться можно.
Вот, с номерками лишь беда,
В субботу прошлую, был случай…

Я в нашу баню всё ж пошёл,
(Не ехать же в Америку, мне)
Там два номерка мне дают,
На бельё, на пальто и шапку.

А голому, куда девать.
Те номерки? Некуда, право.
Карманов нет. Ноги, живот,
К бороде тоже не привяжешь.

Ну, привязал я их к ногам,
По номерку, Зараз, там чтобы,
Не потерять. В баню вошёл,
Но ногам хлопать они стали.

Ходить скучно. А надо всё ж.
Потому шайку искать надо.
Какое ж без неё мытьё,
Один грех, да и только будет.

Ищу. Глядь, один гражданин,
В трёх шайках моется, довольный…
В одной стоит. Мылит в другой,
Голову. Третью рукой держит.

Чтобы не сперли, видно, ту.
Я потянул, ту третью шайку,
Хотел себе её забрать,
А гражданин не выпущает.

«Ты что же это, говорит,
Чужие шайки здесь воруешь?
Как ляпну шайкой между глаз,
То не зарадуешься, точно!»

Я говорю ему в ответ:
«Не царский режим шайкой ляпать
Эко же эгоизм какой,
Надо же и другим помыться.

Мол, не в театре» – говорю.
Он задом встал, продолжав мыться.
«Не стоять же мне над душой,
Три дня  нарочно будет мыться».

По залу дальше я пошёл,
Через час вижу, один дядя,
Там зазевался, выпустив,
Из рук свою шайку пустую

За мылом он нагнулся, иль,
Там замечтался – я не знаю.
Я эту шайку взял себе,
Всё – шайка есть! А места ж нету?

А стоя мыться – грех один.
Хорошо. Стоя держу шайку,
Моюсь. Смотрю ж кругом,
Все занимаются там стиркой.

Один штаны моет свои,
Подштанники трёт свои кто –то…
Тут вымылся – грязный опять,
Брызжут дьяволы своей грязью.

И шум стоит от стирки той,
Что мыться уже неохота.
Не слышишь куда мыло трёшь…
«Ну, думаю – домоюсь дома»

В предбаннике, сдал номерок,
На номер выдали бельишко.
Моё всё. Не мои – штаны.
На моих же была тут дырка.

«Граждане, банщику кричу:
На этих дырка же другая!»
А банщик мне тут говорит:
«Мы не приставлены тут к дыркам.

Мол не в театре» - говорит.
Хорошо. Штаны одеваю.
И за пальто дальше иду,
Без номерка не отдают, там.

А номерок – то на ноге,
Мне раздеваться снова надо.
Штаны снял. Ищу номерок.
Верёвка есть.  Бумажки нету.

Верёвку отдаю ему,
Не хочет принимать её, он.
«По верёвке не выдаю,
Любой настричь  их всегда может!

Не напасёшься тех пальто.
Ты подожди, когда все выйдут,
Все разойдутся по домам,
Может, останется  какое».

«Братишка, ему говорю:
А вдруг останется мне дрянь тут?
Мол, не в театре, говорю,
Выдавай  пальто по приметам:

Карман рваный. Другого нет,
Верхняя пуговица есть там,
Нижних же не предвидится…»
Он, всё - таки пальто мне выдал.

Веревки даже той не взял.
На улицу вышел, одевшись.
Тут вспомнил: «Мыло то забыл…»
Вернулся. В пальто не впущают.

Говорят: «Раздевайтесь!». Я,
Говорю: «В третий раз не буду!
Мол, не в театре, говорю,
Выдайте хоть стоимость мыла».

Те не дают. Не надо. Всё.
Пошёл до дома я без мыла.
Читатель спросит тут меня:
«Какая дескать, это баня?

Где она. Адрес?».  Вам скажу:
«Какая баня?  Да, простая.
Обыкновенная она.
За гривенник в которой мылся».




Баня. По рассказу М. Зощенко.

В Америке, как говорят,
Очень отличные есть бани.
Туда, коль гражданин придёт.
Скинет бельё в особый ящик.

А сам мыться уже пойдёт,
И беспокоиться не будет.
Кража, или пропажа коль,
Номерка не возьмёт там даже.

Ну, может беспокойный кто,
Банщику скажет: «Присмотри, мол».
Только и всего. Выйдешь, коль,
Бельё стиранное, погладят.

И у нас бани, ничего.
Но хуже. Хотя мыться можно.
Вот, с номерками лишь беда,
В субботу прошлую, был случай…

Я в нашу баню всё ж пошёл,
(Не ехать же в Америку, мне)
Там два номерка мне дают,
На бельё, на пальто и шапку.

А голому, куда девать.
Те номерки? Некуда, право.
Карманов нет. Ноги, живот,
К бороде тоже не привяжешь.

Ну, привязал я их к ногам,
По номерку, Зараз, там чтобы,
Не потерять. В баню вошёл,
Но ногам хлопать они стали.

Ходить скучно. А надо всё ж.
Потому шайку искать надо.
Какое ж без неё мытьё,
Один грех, да и только будет.

Ищу. Глядь, один гражданин,
В трёх шайках моется, довольный…
В одной стоит. Мылит в другой,
Голову. Третью рукой держит.

Чтобы не сперли, видно, ту.
Я потянул, ту третью шайку,
Хотел себе её забрать,
А гражданин не выпущает.

«Ты что же это, говорит,
Чужие шайки здесь воруешь?
Как ляпну шайкой между глаз,
То не зарадуешься, точно!»

Я говорю ему в ответ:
«Не царский режим шайкой ляпать
Эко же эгоизм какой,
Надо же и другим помыться.

Мол, не в театре» – говорю.
Он задом встал, продолжав мыться.
«Не стоять же мне над душой,
Три дня  нарочно будет мыться».

По залу дальше я пошёл,
Через час вижу, один дядя,
Там зазевался, выпустив,
Из рук свою шайку пустую

За мылом он нагнулся, иль,
Там замечтался – я не знаю.
Я эту шайку взял себе,
Всё – шайка есть! А места ж нету?

А стоя мыться – грех один.
Хорошо. Стоя держу шайку,
Моюсь. Смотрю ж кругом,
Все занимаются там стиркой.

Один штаны моет свои,
Подштанники трёт свои кто –то…
Тут вымылся – грязный опять,
Брызжут дьяволы своей грязью.

И шум стоит от стирки той,
Что мыться уже неохота.
Не слышишь куда мыло трёшь…
«Ну, думаю – домоюсь дома»

В предбаннике, сдал номерок,
На номер выдали бельишко.
Моё всё. Не мои – штаны.
На моих же была тут дырка.

«Граждане, банщику кричу:
На этих дырка же другая!»
А банщик мне тут говорит:
«Мы не приставлены тут к дыркам.

Мол не в театре» - говорит.
Хорошо. Штаны одеваю.
И за пальто дальше иду,
Без номерка не отдают, там.

А номерок – то на ноге,
Мне раздеваться снова надо.
Штаны снял. Ищу номерок.
Верёвка есть.  Бумажки нету.

Верёвку отдаю ему,
Не хочет принимать её, он.
«По верёвке не выдаю,
Любой настричь  их всегда может!

Не напасёшься тех пальто.
Ты подожди, когда все выйдут,
Все разойдутся по домам,
Может, останется  какое».

«Братишка, ему говорю:
А вдруг останется мне дрянь тут?
Мол, не в театре, говорю,
Выдавай  пальто по приметам:

Карман рваный. Другого нет,
Верхняя пуговица есть там,
Нижних же не предвидится…»
Он, всё - таки пальто мне выдал.

Веревки даже той не взял.
На улицу вышел, одевшись.
Тут вспомнил: «Мыло то забыл…»
Вернулся. В пальто не впущают.

Говорят: «Раздевайтесь!». Я,
Говорю: «В третий раз не буду!
Мол, не в театре, говорю,
Выдайте хоть стоимость мыла».

Те не дают. Не надо. Всё.
Пошёл до дома я без мыла.
Читатель спросит тут меня:
«Какая дескать, это баня?

Где она. Адрес?».  Вам скажу:
«Какая баня?  Да, простая.
Обыкновенная она.
За гривенник в которой мылся».




Баня. По рассказу М. Зощенко.

В Америке, как говорят,
Очень отличные есть бани.
Туда, коль гражданин придёт.
Скинет бельё в особый ящик.

А сам мыться уже пойдёт,
И беспокоиться не будет.
Кража, или пропажа коль,
Номерка не возьмёт там даже.

Ну, может беспокойный кто,
Банщику скажет: «Присмотри, мол».
Только и всего. Выйдешь, коль,
Бельё стиранное, погладят.

И у нас бани, ничего.
Но хуже. Хотя мыться можно.
Вот, с номерками лишь беда,
В субботу прошлую, был случай…

Я в нашу баню всё ж пошёл,
(Не ехать же в Америку, мне)
Там два номерка мне дают,
На бельё, на пальто и шапку.

А голому, куда девать.
Те номерки? Некуда, право.
Карманов нет. Ноги, живот,
К бороде тоже не привяжешь.

Ну, привязал я их к ногам,
По номерку, Зараз, там чтобы,
Не потерять. В баню вошёл,
Но ногам хлопать они стали.

Ходить скучно. А надо всё ж.
Потому шайку искать надо.
Какое ж без неё мытьё,
Один грех, да и только будет.

Ищу. Глядь, один гражданин,
В трёх шайках моется, довольный…
В одной стоит. Мылит в другой,
Голову. Третью рукой держит.

Чтобы не сперли, видно, ту.
Я потянул, ту третью шайку,
Хотел себе её забрать,
А гражданин не выпущает.

«Ты что же это, говорит,
Чужие шайки здесь воруешь?
Как ляпну шайкой между глаз,
То не зарадуешься, точно!»

Я говорю ему в ответ:
«Не царский режим шайкой ляпать
Эко же эгоизм какой,
Надо же и другим помыться.

Мол, не в театре» – говорю.
Он задом встал, продолжав мыться.
«Не стоять же мне над душой,
Три дня  нарочно будет мыться».

По залу дальше я пошёл,
Через час вижу, один дядя,
Там зазевался, выпустив,
Из рук свою шайку пустую

За мылом он нагнулся, иль,
Там замечтался – я не знаю.
Я эту шайку взял себе,
Всё – шайка есть! А места ж нету?

А стоя мыться – грех один.
Хорошо. Стоя держу шайку,
Моюсь. Смотрю ж кругом,
Все занимаются там стиркой.

Один штаны моет свои,
Подштанники трёт свои кто –то…
Тут вымылся – грязный опять,
Брызжут дьяволы своей грязью.

И шум стоит от стирки той,
Что мыться уже неохота.
Не слышишь куда мыло трёшь…
«Ну, думаю – домоюсь дома»

В предбаннике, сдал номерок,
На номер выдали бельишко.
Моё всё. Не мои – штаны.
На моих же была тут дырка.

«Граждане, банщику кричу:
На этих дырка же другая!»
А банщик мне тут говорит:
«Мы не приставлены тут к дыркам.

Мол не в театре» - говорит.
Хорошо. Штаны одеваю.
И за пальто дальше иду,
Без номерка не отдают, там.

А номерок – то на ноге,
Мне раздеваться снова надо.
Штаны снял. Ищу номерок.
Верёвка есть.  Бумажки нету.

Верёвку отдаю ему,
Не хочет принимать её, он.
«По верёвке не выдаю,
Любой настричь  их всегда может!

Не напасёшься тех пальто.
Ты подожди, когда все выйдут,
Все разойдутся по домам,
Может, останется  какое».

«Братишка, ему говорю:
А вдруг останется мне дрянь тут?
Мол, не в театре, говорю,
Выдавай  пальто по приметам:

Карман рваный. Другого нет,
Верхняя пуговица есть там,
Нижних же не предвидится…»
Он, всё - таки пальто мне выдал.

Веревки даже той не взял.
На улицу вышел, одевшись.
Тут вспомнил: «Мыло то забыл…»
Вернулся. В пальто не впущают.

Говорят: «Раздевайтесь!». Я,
Говорю: «В третий раз не буду!
Мол, не в театре, говорю,
Выдайте хоть стоимость мыла».

Те не дают. Не надо. Всё.
Пошёл до дома я без мыла.
Читатель спросит тут меня:
«Какая дескать, это баня?

Где она. Адрес?».  Вам скажу:
«Какая баня?  Да, простая.
Обыкновенная она.
За гривенник в которой мылся».




Баня. По рассказу М. Зощенко.

В Америке, как говорят,
Очень отличные есть бани.
Туда, коль гражданин придёт.
Скинет бельё в особый ящик.

А сам мыться уже пойдёт,
И беспокоиться не будет.
Кража, или пропажа коль,
Номерка не возьмёт там даже.

Ну, может беспокойный кто,
Банщику скажет: «Присмотри, мол».
Только и всего. Выйдешь, коль,
Бельё стиранное, погладят.

И у нас бани, ничего.
Но хуже. Хотя мыться можно.
Вот, с номерками лишь беда,
В субботу прошлую, был случай…

Я в нашу баню всё ж пошёл,
(Не ехать же в Америку, мне)
Там два номерка мне дают,
На бельё, на пальто и шапку.

А голому, куда девать.
Те номерки? Некуда, право.
Карманов нет. Ноги, живот,
К бороде тоже не привяжешь.

Ну, привязал я их к ногам,
По номерку, Зараз, там чтобы,
Не потерять. В баню вошёл,
Но ногам хлопать они стали.

Ходить скучно. А надо всё ж.
Потому шайку искать надо.
Какое ж без неё мытьё,
Один грех, да и только будет.

Ищу. Глядь, один гражданин,
В трёх шайках моется, довольный…
В одной стоит. Мылит в другой,
Голову. Третью рукой держит.

Чтобы не сперли, видно, ту.
Я потянул, ту третью шайку,
Хотел себе её забрать,
А гражданин не выпущает.

«Ты что же это, говорит,
Чужие шайки здесь воруешь?
Как ляпну шайкой между глаз,
То не зарадуешься, точно!»

Я говорю ему в ответ:
«Не царский режим шайкой ляпать
Эко же эгоизм какой,
Надо же и другим помыться.

Мол, не в театре» – говорю.
Он задом встал, продолжав мыться.
«Не стоять же мне над душой,
Три дня  нарочно будет мыться».

По залу дальше я пошёл,
Через час вижу, один дядя,
Там зазевался, выпустив,
Из рук свою шайку пустую

За мылом он нагнулся, иль,
Там замечтался – я не знаю.
Я эту шайку взял себе,
Всё – шайка есть! А места ж нету?

А стоя мыться – грех один.
Хорошо. Стоя держу шайку,
Моюсь. Смотрю ж кругом,
Все занимаются там стиркой.

Один штаны моет свои,
Подштанники трёт свои кто –то…
Тут вымылся – грязный опять,
Брызжут дьяволы своей грязью.

И шум стоит от стирки той,
Что мыться уже неохота.
Не слышишь куда мыло трёшь…
«Ну, думаю – домоюсь дома»

В предбаннике, сдал номерок,
На номер выдали бельишко.
Моё всё. Не мои – штаны.
На моих же была тут дырка.

«Граждане, банщику кричу:
На этих дырка же другая!»
А банщик мне тут говорит:
«Мы не приставлены тут к дыркам.

Мол не в театре» - говорит.
Хорошо. Штаны одеваю.
И за пальто дальше иду,
Без номерка не отдают, там.

А номерок – то на ноге,
Мне раздеваться снова надо.
Штаны снял. Ищу номерок.
Верёвка есть.  Бумажки нету.

Верёвку отдаю ему,
Не хочет принимать её, он.
«По верёвке не выдаю,
Любой настричь  их всегда может!

Не напасёшься тех пальто.
Ты подожди, когда все выйдут,
Все разойдутся по домам,
Может, останется  какое».

«Братишка, ему говорю:
А вдруг останется мне дрянь тут?
Мол, не в театре, говорю,
Выдавай  пальто по приметам:

Карман рваный. Другого нет,
Верхняя пуговица есть там,
Нижних же не предвидится…»
Он, всё - таки пальто мне выдал.

Веревки даже той не взял.
На улицу вышел, одевшись.
Тут вспомнил: «Мыло то забыл…»
Вернулся. В пальто не впущают.

Говорят: «Раздевайтесь!». Я,
Говорю: «В третий раз не буду!
Мол, не в театре, говорю,
Выдайте хоть стоимость мыла».

Те не дают. Не надо. Всё.
Пошёл до дома я без мыла.
Читатель спросит тут меня:
«Какая дескать, это баня?

Где она. Адрес?».  Вам скажу:
«Какая баня?  Да, простая.
Обыкновенная она.
За гривенник в которой мылся».




Баня. По рассказу М. Зощенко.

В Америке, как говорят,
Очень отличные есть бани.
Туда, коль гражданин придёт.
Скинет бельё в особый ящик.

А сам мыться уже пойдёт,
И беспокоиться не будет.
Кража, или пропажа коль,
Номерка не возьмёт там даже.

Ну, может беспокойный кто,
Банщику скажет: «Присмотри, мол».
Только и всего. Выйдешь, коль,
Бельё стиранное, погладят.

И у нас бани, ничего.
Но хуже. Хотя мыться можно.
Вот, с номерками лишь беда,
В субботу прошлую, был случай…

Я в нашу баню всё ж пошёл,
(Не ехать же в Америку, мне)
Там два номерка мне дают,
На бельё, на пальто и шапку.

А голому, куда девать.
Те номерки? Некуда, право.
Карманов нет. Ноги, живот,
К бороде тоже не привяжешь.

Ну, привязал я их к ногам,
По номерку, Зараз, там чтобы,
Не потерять. В баню вошёл,
Но ногам хлопать они стали.

Ходить скучно. А надо всё ж.
Потому шайку искать надо.
Какое ж без неё мытьё,
Один грех, да и только будет.

Ищу. Глядь, один гражданин,
В трёх шайках моется, довольный…
В одной стоит. Мылит в другой,
Голову. Третью рукой держит.

Чтобы не сперли, видно, ту.
Я потянул, ту третью шайку,
Хотел себе её забрать,
А гражданин не выпущает.

«Ты что же это, говорит,
Чужие шайки здесь воруешь?
Как ляпну шайкой между глаз,
То не зарадуешься, точно!»

Я говорю ему в ответ:
«Не царский режим шайкой ляпать
Эко же эгоизм какой,
Надо же и другим помыться.

Мол, не в театре» – говорю.
Он задом встал, продолжав мыться.
«Не стоять же мне над душой,
Три дня  нарочно будет мыться».

По залу дальше я пошёл,
Через час вижу, один дядя,
Там зазевался, выпустив,
Из рук свою шайку пустую

За мылом он нагнулся, иль,
Там замечтался – я не знаю.
Я эту шайку взял себе,
Всё – шайка есть! А места ж нету?

А стоя мыться – грех один.
Хорошо. Стоя держу шайку,
Моюсь. Смотрю ж кругом,
Все занимаются там стиркой.

Один штаны моет свои,
Подштанники трёт свои кто –то…
Тут вымылся – грязный опять,
Брызжут дьяволы своей грязью.

И шум стоит от стирки той,
Что мыться уже неохота.
Не слышишь куда мыло трёшь…
«Ну, думаю – домоюсь дома»

В предбаннике, сдал номерок,
На номер выдали бельишко.
Моё всё. Не мои – штаны.
На моих же была тут дырка.

«Граждане, банщику кричу:
На этих дырка же другая!»
А банщик мне тут говорит:
«Мы не приставлены тут к дыркам.

Мол не в театре» - говорит.
Хорошо. Штаны одеваю.
И за пальто дальше иду,
Без номерка не отдают, там.

А номерок – то на ноге,
Мне раздеваться снова надо.
Штаны снял. Ищу номерок.
Верёвка есть.  Бумажки нету.

Верёвку отдаю ему,
Не хочет принимать её, он.
«По верёвке не выдаю,
Любой настричь  их всегда может!

Не напасёшься тех пальто.
Ты подожди, когда все выйдут,
Все разойдутся по домам,
Может, останется  какое».

«Братишка, ему говорю:
А вдруг останется мне дрянь тут?
Мол, не в театре, говорю,
Выдавай  пальто по приметам:

Карман рваный. Другого нет,
Верхняя пуговица есть там,
Нижних же не предвидится…»
Он, всё - таки пальто мне выдал.

Веревки даже той не взял.
На улицу вышел, одевшись.
Тут вспомнил: «Мыло то забыл…»
Вернулся. В пальто не впущают.

Говорят: «Раздевайтесь!». Я,
Говорю: «В третий раз не буду!
Мол, не в театре, говорю,
Выдайте хоть стоимость мыла».

Те не дают. Не надо. Всё.
Пошёл до дома я без мыла.
Читатель спросит тут меня:
«Какая дескать, это баня?

Где она. Адрес?».  Вам скажу:
«Какая баня?  Да, простая.
Обыкновенная она.
За гривенник в которой мылся».