беспроводное эхо

Месяц умер. Ждать сороковин
глупая затея. Краткий, кроткий -
выкричался, будто бы раввин
с рыжей бородой на подбородке.
Всё, не дотянул до седины,
следующий следом будет старше.
Белым города занесены,
синие снегурки-секретарши
с дрожью убегают в отпуска,
бросив боссов маяться в конторах.
Умер месяц, скука и тоска.
Город зачитался снежной Торой.
И скрипят качелями сады,
отослав беспроводное эхо
к таинству рождественской звезды,
а волхвам-бродягам не до смеха
в первую декаду декабря -
сколько тут ни охай и ни ахай,
знать откуда - зря или не зря
ждали тут младенца машиаха.
Адрес, дом, парадная, этаж,
где сороковины, стол накрытый?
Где рыдает стайка секретарш,
где вздыхают боссы-сибариты?
Где раввин, седая борода,
в белую полоску черный талес?
Где замком поломанным горда
та земля, где мы с тобой остались,
милая моя... Да вот она,
я сменю замок, подай стамеску.
Воет ветер, словно письмена
заново звучат по-арамейски.