Гёте-год продолжается. Вновь юбилей. И созвездье учёных старается.
До мельчайших нюансов, до самых корней его долгая жизнь изучается.
Он структуру и свойство камней познавал, гениального "Фауста" он написал,
и глубокий учёный, и мудрый вассал. Как поэт он всемирную славу снискал.
По заслугам воздвигнут ему пьедестал. Безупречен. Икона немецкости.
Понимал и в манерах, и в светскости.
Биография Гёте прекрасна, почти без подвохов.
У Бетховена с линией жизни, напротив, всё плохо:
глухота, одиночество, хвори, просвета не видно,
неуверенность в завтрашнем дне и расклад несолидный.
Современники, немцы - творенья их конгениальны.
Лишь слегка пообщались, последствия были печальны.
О Бетховене Гёте услышал - талант. Ну, и в Теплице был приглашён музыкант.
Рад и горд - удостоен визитом, стал для гостя играть композитор.
Но окажется неинтересным для поэта, хоть многим известно
было то, что Бетховен с волненьем играл. Он напрасно от Гёте реакции ждал.
Не дождался ни отзывов лестных (комментарии здесь неуместны...),
ни хотя бы дежурных похвал.
Да и сам несуразен, несвежий камзол, а манеры -
диссонанс для придворной, поэта родной, атмосферы.
Круг других музыкантов был ближе творцу "Ифигении",
в википедии нет материалов об их достижениях.
Было в музыке, может, не всё для него очевидно.
Ах, мы Гёте простим. За Бетховена только обидно.
Труд поэта доступен для тех, кто язык его знает.
Ну, а ноты и звуки с повадкою птичьей витают.
Хоть всемирным наследием мы наслаждаемся, вроде.
Да нельзя забывать, что читаем теперь в переводе.
А бетховенской музыки мощный полёт всё звучит в неизменном величии.
И не важны - камзол, глухота, перевод.
Музыкальный язык безграничен.
Гёте и Бетховен
© Copyright: Елена Шутова-Винн, 2019
Свидетельство о публикации №119112906493
Свидетельство о публикации №119112906493
Рецензии
Из "Фауста" мне в память врезалась одна фраза:
Из партий, как бы их ни звали,
Опоры мы не создадим.
Нам так же чужды их печали,
Как мы и наши нужды – им.
_____________________________
Вспомнился также Алексей Константинович Толстой:
Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель!
Вечно носились они над землёю, незримые оку.
Нет, то не Фидий воздвиг олимпийского славного Зевса!
Фидий ли выдумал это чело, эту львиную гриву,
Ласковый, царственный взор из-под мрака бровей громоносных?
Нет, то не Гёте великого Фауста создал, который,
В древнегерманской одежде, но в правде глубокой, вселенской,
С образом сходен предвечным своим от слова до слова.
Или Бетховен, когда находил он свой марш похоронный,
Брал из себя этот ряд раздирающих сердце аккордов,
Плач неутешной души над погибшей великою мыслью,
Ру́шенье светлых миров в безнадежную бездну хао́са?
Нет, эти звуки рыдали всегда в беспредельном пространстве,
Он же, глухой для земли, неземные подслушал рыданья.
Много в пространстве невидимых форм и неслышимых звуков,
Много чудесных в нём есть сочетаний и слова и света,
Но передаст их лишь тот, кто умеет и видеть и слышать,
Кто, уловив лишь рисунка черту, лишь созвучье, лишь слово,
Целое с ним вовлекает созданье в наш мир удивленный.
О, окружи себя мраком, поэт, окружися молчаньем,
Будь одинок и слеп, как Гомер, и глух, как Бетховен,
Слух же душевный сильней напрягай и душевное зренье,
И как над пламенем грамоты тайной бесцветные строки
Вдруг выступают, так выступят вдруг пред тобою картины,
Выйдут из мрака всё ярче цвета, осязательней формы,
Стройные слов сочетания в ясном сплетутся значенье…
Ты ж в этот миг и внимай, и гляди, притаивши дыханье,
И, созидая потом, мимолётное помни виденье!
Октябрь 1856
Алексей Назаров 9 16.12.2020 18:12 • Заявить о нарушении
Из партий, как бы их ни звали,
Опоры мы не создадим.
Нам так же чужды их печали,
Как мы и наши нужды – им.
_____________________________
Вспомнился также Алексей Константинович Толстой:
Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель!
Вечно носились они над землёю, незримые оку.
Нет, то не Фидий воздвиг олимпийского славного Зевса!
Фидий ли выдумал это чело, эту львиную гриву,
Ласковый, царственный взор из-под мрака бровей громоносных?
Нет, то не Гёте великого Фауста создал, который,
В древнегерманской одежде, но в правде глубокой, вселенской,
С образом сходен предвечным своим от слова до слова.
Или Бетховен, когда находил он свой марш похоронный,
Брал из себя этот ряд раздирающих сердце аккордов,
Плач неутешной души над погибшей великою мыслью,
Ру́шенье светлых миров в безнадежную бездну хао́са?
Нет, эти звуки рыдали всегда в беспредельном пространстве,
Он же, глухой для земли, неземные подслушал рыданья.
Много в пространстве невидимых форм и неслышимых звуков,
Много чудесных в нём есть сочетаний и слова и света,
Но передаст их лишь тот, кто умеет и видеть и слышать,
Кто, уловив лишь рисунка черту, лишь созвучье, лишь слово,
Целое с ним вовлекает созданье в наш мир удивленный.
О, окружи себя мраком, поэт, окружися молчаньем,
Будь одинок и слеп, как Гомер, и глух, как Бетховен,
Слух же душевный сильней напрягай и душевное зренье,
И как над пламенем грамоты тайной бесцветные строки
Вдруг выступают, так выступят вдруг пред тобою картины,
Выйдут из мрака всё ярче цвета, осязательней формы,
Стройные слов сочетания в ясном сплетутся значенье…
Ты ж в этот миг и внимай, и гляди, притаивши дыханье,
И, созидая потом, мимолётное помни виденье!
Октябрь 1856
Алексей Назаров 9 16.12.2020 18:12 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.