Глава 2

Дом Кэрсонов возвышался перед ней как какое-то темное чудовище из фильма ужасов. «При свете дня он выглядит таким же старым и мерзким, как и в вечерних сумерках», — подумала Леа, перекидывая свой рюкзачок с одного плеча на другое и направляясь по дорожке из разбитых плиток к двери.
Над ней в двух окнах второго этажа — окнах ее комнаты — отразились солнечные лучи, и окна вспыхнули. «Как будто чьи-то злобные глаза наблюдают за мной, — испугалась Леа. — Дом увидел, что я возвращаюсь из школы, и открыл глаза. И теперь я вхожу в его раскрытую, темную пасть. Успокойся, — одернула она себя. Да, дом действительно старый. Но это еще не делает его зловещим. Даже если он расположен на Фиар-стрит».
Она отперла дверь — пришлось повозиться со все еще непривычным замком — и вошла в темную прихожую. На дворе стояла осень, но здесь было тепло. Пахло сыростью и запустением, как иногда бывает в ветхих жилищах.
«И почему только родители так любят эти старые дома…», — подумала Леа.
Она бросила свой рюкзачок и направилась по скрипучим половицам через пустой холл на кухню перекусить.
Усевшись за стол в маленькой комнатке, где семья обычно завтракала, Леа принялась за черничный йогурт, рассматривая грязные, покоробившиеся обои в цветочек и вспоминая тот день — меньше месяца назад, — когда она впервые увидела этот дом.
Был полдень, почти такой же, как теперь — холодный, ветреный. Несмотря на яркое солнце и голубое небо, в воздухе уже ощущалось дыхание осени. Когда же агент по недвижимости провела их сюда и закрыла дверь, Леа показалось, будто солнце вдруг перестало светить. Дом словно отталкивал солнечные лучи, не пропускал их внутрь, окутывая людей влажным сумраком.
Старые стены, на которые наложило отпечаток время, заросшие пылью окна, потрескавшаяся штукатурка, истоптанные ковры на скрипучем полу, сам запах старого дома — все это сразу же вызвало у Леа почти физическое отвращение.
А родители, конечно же, были от дома в восторге.
— Замечательно, — сказал мистер Кэрсон.
— Ты только подумай, как мы можем тут все обустроить, — откликнулась миссис Кэрсон.
Агент по недвижимости миссис Томас, приятная женщина в элегантном твидовом костюме и с неизменной улыбкой, заметила, какой несчастной выглядела Леа.
— Позвольте мне показать вам спальни наверху, — сказала она, улыбаясь девушке. — Конечно, их придется подремонтировать. Но зато они очень просторные. Вторая спальня — я думаю, Леа, она будет твоей комнатой — самая солнечная во всем доме.
— Гостиная такая темная, — мрачно заметила она.
Ей очень хотелось попросить родителей отказаться от этого дома, но она знала, что это безнадёжно. За последние семь лет они сменили три дома, и все они выглядели такими же запущенными и мерзкими как этот.
— Здесь не будет темно, когда я налажу свет, — откликнулся мистер Кэрсон, который разглядывал потолок. Потом он наклонился к плинтусу и стал изучать розетки.
— Пройдемте наверх, — позвала миссис Томас. — Только осторожней, перила довольно ветхие.
Леа пошла за ней по лестнице. При каждом шаге ступени под ними протестующе скрипели.
— Перила укрепить не проблема, — бодро заявил мистер Кэрсон.
— А на лестницу мы положим ковровую дорожку, — подхватила мама. — Что-нибудь яркое. Тогда все здесь будет выглядеть совсем по-другому.
— Ну да, конечно, — пробормотала Леа, надеясь, что по ее тону родители поймут, как она несчастна.
Прежде всего, она горевала потому, что пришлось переехать в Шейдисайд. Сколько времени ушло на то, чтобы она привыкла к Дэли-сити, завела там друзей, почувствовала себя счастливой. И вот когда жизнь наконец стала налаживаться, отец получил новое назначение. А ей пришлось идти в новую школу.
— О-о-о! Леа, посмотри, какая огромная у тебя комната! — воскликнула мама.
В два окна на противоположной от двери стене заглядывало солнце. Прямоугольники теплого света протянулись по изношенному синему ковру.
— Видишь, я была права. Это самая весёлая комната в доме, — сказала миссис Томас, ни на секунду не выключая своей улыбки. — А теперь Леа, посмотри, какой здесь стенной шкаф.
Леа послушно направилась к стенному шкафу.
— В первую очередь мы здесь уберем этот ковер и приведем в порядок пол, — донесся до Леа голос отца.
Она открыла дверь стенного шкафа и заглянула в открывшееся ей просторное темное помещение. По ее спине пробежал холодок. «Как будто пещера или звериная нора, — подумала она. — Какая тварь могла бы затаиться здесь?»
— Ты когда-нибудь видела такой большой стенной шкаф? — торжествующе спросила миссис Томас.
Она подошла к Леа сзади и ласково положила ей руку на плечо. От миссис Томас пахло мятой. Леа глубоко вдохнула. Было приятно ощущать этот запах в старом сыром доме.
— Действительно большой, — согласилась она. — Почти как комната.
— Да, места тут хватит для всего, — продолжала явно довольная миссис Томас. — Ты в выпускном классе?
— Нет.
— А моя дочка Сью в выпускном. Я скажу ей, чтобы она познакомилась с тобой.
— Спасибо, миссис Томас, — смущенно ответила Леа.
— А теперь давайте я вам покажу, что еще есть на втором этаже, — сказала миссис Томас, вновь переключая свое внимание на родителей Леа. — Тут есть еще одна прелестная комната. Ее можно использовать как дополнительную спальню для гостей.
Бросив еще один взгляд на комнату, в которой ей теперь предстояло жить, Леа последовала за остальными. Родители с миссис Томас были уже почти в конце темного коридора. Леа слышала как миссис Томас с энтузиазмом рассуждает о том, как здесь все можно обустроить.
— Эй, что это? — Леа остановилась у железной лестницы, привинченной к стене рядом с дверью её комнаты. Взглянув вверх, она увидела, что лестница ведет к люк в потолке.
— А что там, наверху?
Мистер Кэрсон подергал лестницу, проверяя, прочно ли она держится.
— Должно быть, ведет на чердак, — сказал он, разглядывая люк в потолке.
— Да, там чердак. — Миссис Томас сверилась со своими бумагами. — И довольно вместительный. Хотите посмотреть?
— Нет, спасибо, — быстро ответила Леа.
— Ну, конечно, хотим, — откликнулась миссис Кэрсон. — Обожаю чердаки. Когда я была маленькой девочкой, я проводила там много времени, играя с обнаруженными на чердаке сокровищами.
— Ну, как же, сокровища! — саркастически заметила Леа. — Грязь, пауки и летучие мыши.
Миссис Кэрсон со страдальческим видом взглянула на дочь.
— Леа, я прошу тебя хотя бы попытаться…
— Попытаться что? — огрызнулась Леа.
— Попытаться взять себя в руки. Взбодриться. Хотя бы немного. Ты же знаешь, что переезд нелегко дается нам всем, а не только тебе.
Миссис Томас посмотрела на Леа. Та смутилась. Она терпеть не могла, когда ее начинали воспитывать при посторонних. Неужели мать никогда этого не запомнит?
— Ладно. Все замечательно. Давайте посмотрим чердак, — сказала Леа, изображая энтузиазм.
Она обошла отца и, придерживаясь за лестницу руками, начала подниматься.
— Я думаю, дверцу люка нужно просто приподнять, — посоветовала миссис Томас — Приподнять и сдвинуть в сторону. Леа достигла потолка и обеими руками нажала на дверцу люка. Она легко поддалась. Леа сдвинула ее в сторону и поднялась еще на несколько ступенек, пока ее голова не оказалась в отверстии люка.
На чердаке было жарко, гораздо жарче, чем в доме. Чердак представлял собой одно помещение, длинное и низкое. Потолок чердака повторял скат крыши. Стены были покрыты желтоватой потрескавшейся штукатуркой. В конце чердака — круглое окно.
— Ну давай же, залезай, чтобы и мы могли посмотреть, — нетерпеливо потребовал мистер Кэрсон.
Леа влезла внутрь. Когда она распрямилась, потолок оказался всего в паре дюймов у нее над головой.
«Отцу, с ростом шесть футов три дюйма, придется согнуться чуть ли не вдвое», — подумала она.
— Здесь так замечательно, — крикнула она вниз, ее голос был полон сарказма. — Я мечтаю проводить здесь все свое время, наслаждаясь сокровищами.
— Леа, дай нам передышку, — сказал отец, пролезая в люк.
Согнувшись, он осматривал чердак. Спустя несколько минут к ним присоединились мама и миссис Томас.
— Здесь довольно душно, — проговорила миссис Кэрсон, обмахиваясь рукой.
Это была ее первая жалоба за весь день.
— Тут можно хранить массу вещей, — заметила миссис Томас и почесала себе шею.
«У меня от этого места тоже начинается чесотка», — подумала Леа.
Она подошла к противоположной стене.
— Эй, а это что такое, — В замкнутом пространстве ее голос прозвучал неожиданно громко.
В стене была деревянная дверь, заколоченная досками крест-накрест. Леа взялась за круглую ручку и попыталась ее повернуть. Дверь была заперта.
— Что это? Почему она забита досками?
Мистер Кэрсон тоже попытался повернуть ручку и пришел к тому же выводу, что и Леа. Дверь заперта. Он внимательно рассматривал доски.
— Похоже, заколочено очень давно, — заметил он и постучал кулаком по двери.
Судя по звуку, дверь была массивной и прочной. Миссис Томас прижала к груди свою папку с бумагами. Впервые за день улыбка исчезла с ее лица.
— Ну, с этой дверью связана одна необычная история, — неохотно сказала она. И быстро добавила: — Я всегда считала, что таинственные истории лишь добавляют шарма старым домам. Как вы полагаете?
Внезапно Леа охватил ужас. Ей показалась, что она в западне. Стены как будто начали сдвигаться вокруг нее, а потолок опускаться, оставляя ей все меньше пространства. Леа глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Еще раз внимательно рассмотрела запертую и заколоченную дверь.
Родители переглянулись. Мистер Кэрсон прислонился к стене, насколько позволял потолок.
— Что за таинственная история? — спросила миссис Кэрсон, с любопытством глядя на агента.
Миссис Томас продолжала крепко прижимать к себе свою папку.
— Ну, знаете, на Фиар-стрит почти каждый дом имеет подобную историю. Не думаю, что им можно верить. По крайней мере, полностью верить. — Она уставилась на дверную ручку.
— Вы имеете в виду, что это какая-то ужасная тайна? — спросила миссис Кэрсон, еще более заинтригованная.
Миссис Томас в замешательстве переступила с ноги на ногу.
— Я толком не знаю. Со временем такие истории обрастают все новыми невероятными подробностями. Единственное, что мне известно, это то, что за дверью находится комната, в которой случилось что-то ужасное.
— Что именно? — не выдержала Леа.
— Это произошло очень давно, не менее ста лет назад. Кого-то убили в этой комнате. По крайней мере, если верить слухам.
— Вы не знаете, кого и почему? — спросила Леа, вновь глядя на заколоченную дверь.
Миссис Томас покачала головой:
— Произошло убийство. Это все, что я знаю. И с тех пор дверь остается заколоченной.
Все четверо молча уставились на дверь. Наконец миссис Кэрсон нарушила молчание:
— Мы оставим все как есть, не правда ли?
— А разве нам не хочется узнать, что там, за дверью? — спросил мистер Кэрсон.
Он приблизился к двери и постучал в нее.
— Привет. Кто-нибудь дома? — громко спросил он.
Все настороженно прислушались, как будто ожидали услышать ответ. Потом рассмеялись. Но это был нервный смех.
— Я не хочу трогать эту дверь, — твердо сказала миссис Кэрсон. — У нас и так хватает дел внизу.
«Это точно», — уныло подумала Леа.
— Люди любят придумывать всякие истории, — сказала миссис Томас с явным облегчением. — Не знаю, почему. Как я уже говорила, почти про каждый дом на Фиар-стрит существует какая-нибудь ужасная история. Однако, насколько я знаю, люди, живущие в этих домах, в полном порядке.
Она подошла к люку и начала осторожно спускаться по лестнице.
— Пойдемте вниз. Я еще должна показать вам кое-что на кухне.
Родители спустились за ней, но Леа все медлила. Она смотрела на дверь, которая, казалось, притягивала ее и в то же время отталкивала.
Действительно ли в этом доме было совершено убийство? На этом чердаке? В комнате за этой дверью? Даже если это так, то почему дверь остается запертой и заколоченной целых сто лет?
Леа приблизилась к двери и прижала к ней ладонь. Она почувствовала озноб, хотя на чердаке было жарко. Вдруг, сама не зная зачем, девушка приложила ухо к двери.
«А-а-х!»
Что за звук она услышала? Что это было? Чей-то вздох?
Нет! Не может быть!
Это наверняка было ее собственное дыхание. Неужели она так тяжело дышит? Смущенная, Леа отошла от двери. «Это было мое собственное дыхание», — убеждала она себя.
«А все же интересно, как выглядит комната за дверью».
«Нет. Хватит. Надо спускаться вниз».
Леа заставила себя отвернуться от двери спустилась в узкий прямоугольный проем и аккуратно задвинула крышку люка.