Глава 16 - 1327 г

                ГЛАВА 16     (1327 г)

                1       Как много их столь юных и беспечных
                Заполонило звёздные поля,
                А сколько этих жизней бесконечных
                Ещё родит бессмертная Земля…
                Но год за годом мы века пронзали,
                И Пушкин – как и прежде – у руля.
                Контрасты мыслей, как в музейной зале.
                Из века в век легко перешагнуть,
                Когда ограниченьем не связали
                Непредсказуемый пытливый путь.
                Всего и дело: с трезвой головою
                Попасть на цель, а не куда-нибудь.

                13       «Смотри, Сергеич, как бы нам с тобою
                Не пропустить нежданных перемен». –
                Я вдаль смотрел по звёздному прибою,
                Где открывался новый феномен,
                Мерцающий китайскою гирляндой,
                Занявшей по периметру домен.
                Мы разминулись с красною шаландой:
                В ней три почти приличных морячка
                «Травили свежесваренной баландой»
                Немого бедолагу-новичка.
                А тот глядел испуганно-забито,
                Из рук не выпуская сундучка.

                25       Несчастного покинув неофита,
                Мы подплывали к мощным кораблям,
                Там горы изумруда и нефрита
                Раскладывали люди по долям;
                И кто-то, видно на руку нечистый,
                Пытался спрятать камни по щелям
                Рассохшихся бортов. Моряк плечистый
                Его ударил плёткой по спине,
                И звук возник тоскливо-голосистый,
                Как волки ночью воют при луне…
                Мы поднимались на борт каравеллы,
                Что было очень любопытно мне,

                37       Морские почитавшему новеллы…
                Хозяин судна встретил нас вином
                И музыкой задорной тарантеллы,
                Хотя, быть может, обо мне одном
                В заботе не был друг венецианский,
                Но пушкинский здесь властвовал геном!
                Услышим же рассказ о бедах адских:
                «Мне было лет 17 в те года,
                Когда пленил владыка мавританский
                Часть наших кораблей. Не без труда
                Оставшиеся к дому пробивались
                И порешили, чтобы мы сюда

                49       Не морем, а по суше путь искали.
                Э-эх, господа! Купцы на том храбры,
                На чём отвагу ждут иные дали…
                Идём в песках, сгорая от жары,
                Где тень верблюда назовётся раем;
                Несём с собой богатые дары,
                И о восточных кушаньях мечтаем;
                Достигнем вод индийских между тем,
                И караван до срока рассчитаем…               
                Как в юношеской глупой суете
                Собьёшься с ног, всё успевать желая,
                Так в старости печалишься над тем,

                61       Что безвозвратна юность та былая…
                Наш путь лежал на север. По горам,
                Что плыли в небе, заревом пылая,
                Нам не пройти бы без тибетских лам,
                Без их проводников, животных вьючных,
                Несущих на себе отнюдь не хлам,
                А груз изделий дорогих и штучных:
                Зеркал венецианских сундуки,
                Кувшины вин, тюки мечей двуручных
                И модные в то время башмаки.
                Ой-й-й-ёй! Как нас любезно принимали
                Все тамошние ханы и царьки!

                73       А выгоды имели мы немало:
                Скупали шёлк, каменья и фарфор,
                И новым связям путников внимая,
                Вели неторопливый разговор,
                Служили даже по надомной части…
                (Меня прозвали Марко-Полотёр).
                Но появились новые напасти…
                О, небеса! Кручина и тоска –
                Мы оказались в полной ханской власти.
                И нам вполне могли «намять бока»
                Когда пришло чудесное спасенье
                По части неродного языка.

                85      Хотя в душе царило опасенье –
                Нам удалось отплыть в далёкий путь;
                Посольское исполнить порученье,
                И континент восточный обогнуть;
                В Венецию родную возвратиться,
                Но вновь напасти горькие хлебнуть:
                Война, тюрьма, увечная десница,
                В конце концов – заслуженный покой,
                Ну, а потом – сюда переселиться
                И тихо плыть над вечною рекой.
                Как ни крути, а здесь свои приязни…
                Вот только б душу не терзать тоской.    
      
                97       Ну что за жизнь – сокровища и казни…»