Бедный я, бедный!

В забитой - позабытой квартирке,
где нет у окошек тех сил...
чтоб биться о стены всё громче..
звеня стекольным объедком зари.

Где он в этот шорох не встанет.
На сей раз не грянет конец...
Проделкам створок, что манят..
его исповедаться в них.

Надежда не всхлипнет, увянув...
увязнув в удобстве перин.
Он знает, пока ещё хлынут..
не помнит лишь слезы о чем.

Та скудная глушь на лежанке...
Всё дома без дома сей бред.
Питаться ею здесь необычайно..
"А как же меня зовут?"

Давление туманного неба...
угрюмость жующих часов.
Что движет гортанью в мольбах,
ласкающей пощады крик..

Не тканное лето под осень,
легчайший горелый парфюм.
Лишь пепел в руке жженых писем.
Истлевшая точкой любовь.

Френезия наивысшего такта.
Колеса забиться супротив души.
И там нараспашку полету часовни...
рокового часа пробудятся люди.

Двух ладоней не хватит...
лишь дабы уняться.
Покрыться маскою трепета,
смиренного благоговения.

И вот же предстал он...
идет, куда жаждал весь мир.
Что он позабыл,
не помня имени людского,

с рождения забыв.