о дочери

за годы до родов
вели хороводы
закаты над жёлтой землёй.
змеиною  кожей,
овечьей рогожей,
пустыней совсем нежилой

я плечи укрыла.
бескрыло, бескрыло
жилось моим тучным стадам
пожизненным летом.
кто ж верил заветам,
что аз, мол, приду и воздам?

за месяц  до  родов
вдруг  хлынули  воды
с палящих  июльских небес.
не стало  пустыни
ни жёлтой, ни синей.
а встал заколдованный  лес.
и шла  я  по травам
зелёным, лукавым,
манящим к прохладной  земле.
вот лягу  на спину,
на почву, и сгину,
как десять библейских колен.

но где-то  в  корнях, оплетающих  сроду  упругие  страты-пласты,  во всех степенях уходящей свободы, с которой мы были на ты,
в душе, умудрённой изменой и фарсом,  рождался таинственный знак, что роды Венеры отличны от Марса, короче, всё  будет не так,
как с первенцем-сыном, под сердцем носимым и трепетно, и тяжело. все будет легко,  горячо, негасимо.  проснётся живое гало

и выпустит к миру,
где запахи мирры,
лимона, ванили и хны,
живое светило.

и тело простило,
ни  дат не спрося, ни цены.

21.11 2019