Глава 1. Cледы волчьих лап

Дорогой дневник!
Мои руки сильно трясутся, и я даже не знаю, удастся ли мне написать хоть что-то на твоих страницах. Дело в том, что я этой ночью ужасно испугался. И до сих пор меня бьет дрожь.
Впрочем, я расскажу все с самого начала. Дело в том, что я и мои друзья, Чип и Шон, уже целый год собирались сходить с ночевкой в Полнолунный лес. И вот, наконец, вчера мы отправились туда.
И совершенно зря мы это сделали!
Мы думали, что это будет здорово. Мы погрузили в машину моего папы все наше туристическое снаряжение, а он отвез нас к тропе, ведущей в лес.
— Держитесь этой тропы, ребята, — сказал папа на прощанье. — По ней вы придете на берег речки. Завтра утром я заберу вас на этом же месте. Счастливо!
Развернувшись, он уехал.
День был пасмурный. Но когда мы вошли в лес, вокруг нас стало еще темней. Наши рюкзаки оттягивали плечи. А уж парусиновая палатка весила целую тонну, не меньше.
Но нас это не пугало. Наоборот, нас переполнял восторг. Еще бы — мы наконец-то оказались в лесу одни, без взрослых, как настоящие следопыты! Мы бодро шагали по тропинке все дальше и дальше.
Шон загорланил какую-то старую битловскую песню. Мы с Чипом тут же ее подхватили. Наши голоса эхом отлетали от деревьев, и это было здорово.
— Эх, жаль, что мы не захватили с собой гитары! — воскликнул я. Дело в том, что мы все трое играем на гитарах и создали собственную рок-группу.
Чип захохотал.
— Отличная мысль, Алекс! Ты у нас с головой. Вот только куда бы мы их включили?
Дело в том, что мы играем на электрогитарах.
— Мы бы протянули сюда в лес очень большой удлинитель, — не моргнув глазом, ответил я.
Вот так мы и шли, смеясь и распевая песни. Все нас радовало — и свежий прохладный воздух, и хрустевший под ногами толстый ковер из желтых листьев.
Через некоторое время тропа, которую показал мой отец, куда-то исчезла, а мы все шагали вперед. Я был абсолютно уверен, что берег речки вот-вот появится перед нами. Между тем вокруг нас становилось все темней. Подул холодный, недобрый ветер.
Прошло еще около часа, прежде чем мы поняли, что заблудились.
— Уже пора нам выйти к реке. Во всяком случае, мы должны уже слышать ее журчанье, — сказал Шон. Он снял со спины рюкзак и устало потянулся. — Где же она? Может, мы идем не в ту сторону?
— Теперь мы ее не найдем, — со вздохом добавил Чип. — Уже слишком темно.
Сильный порыв ветра швырнул в нас ворох листвы.
— А что, в этом лесу водятся медведи? — с некоторой опаской поинтересовался Шон.
— Нет, здесь их нет. Зато тут много опасных кроликов, которые могут разгрызть тебя на кусочки! — пошутил я.
Чип засмеялся, а Шон слегка нахмурился. Мне вдруг сделалось зябко, и я потуже запахнул свою желтую ветровку.
— В какой стороне осталась тропа? — спросил Шон, поворачиваясь к нам спиной; он подумал немного и махнул рукой. — Мы оттуда пришли? Может, нам вернуться назад?
Тут неожиданно над нашими головами раздалось какое-то жуткое уханье. Я едва не подпрыгнул от неожиданности и повернул голову на этот звук. На нижней ветке дерева сидела какая-то большая птица. Она уставилась на нас и снова заухала.
— Мне не хочется возвращаться, — заявил я. — Пошли вперед. Речка там. Я это знаю точно.
Однако Шон и Чип захотели разбить бивак прямо туг же, где мы остановились. Моим друзьям это место показалось неплохим, мне тоже. Заросшая высокой травой поляна, которую окружали высокие деревья. Так что я не возражал.
Мы сбросили рюкзаки и принялись разворачивать палатку.
Вот тогда-то у меня и появилось впервые это самое неприятное, даже жутковатое ощущение — что за нами кто-то наблюдает.
От этого у меня по спине побежали мурашки. Позади нас раздался треск, как будто кто-то наступил на сухую ветку.
Я резко обернулся. Но никого не увидел. Деревья склонили друг к другу свои верхушки, словно смыкая вокруг нас кольцо.
— Что с тобой? — встревоженно спросил Шон. — Ты кого-то увидел, Алекс? Какого-нибудь зверя?
Я расхохотался.
— Да, увидел. Целое стадо буйволов.
Мы все еще возились с палаткой. За это время поднялся сильный ветер, он рвал ее из наших рук. Наконец нам удалось с ней справиться. Но после этого мы никак не могли разжечь костер.
Когда мы поужинали, было уже совсем поздно. Мы дружно принялись зевать. Наши плечи болели от тяжелых рюкзаков.
Мы решили, что пора спать. Шон и Чип полезли в палатку. Я уже нагнулся, чтобы последовать за ними, — и вдруг замер.
У меня снова появилось то самое странное ощущение. И побежали мурашки по спине. Кто же на нас смотрит?
Прищурившись, я стал всматриваться в туманную мглу. Тут я увидел тусклые серые круги — несколько пар. Они плавали между деревьями, совсем невысоко над землей.
Что это? Глаза каких-то животных?
Я нырнул в палатку.
Прямо в одежде, не раздеваясь, мы залезли под шерстяные одеяла. Шерсть на одеялах «кусалась». Палатка сделалась влажной от росы.
Заснуть нам не удавалось, и мы стали вспоминать все анекдоты, которые знали. И от этого развеселились.
Однако наш смех оборвался, когда где-то в лесу внезапно раздался зловещий вой.
Поначалу вой доносился издалека и больше напоминал сирену «Скорой помощи». Но потом приблизился и сделался громче. Мы поняли, что это воют какие-то звери.
— Наверное… наверное, это собаки! — с дрожью в голосе воскликнул Шон. — Может, в этом лесу живет стая одичавших собак, а?
Тесно прижавшись друг к другу, мы притихли. Нам всем было ясно, что воют вовсе не собаки. Что мы слышим волчий вой.
Теперь он звучал совсем близко… Так близко, что мы различали свистящее, учащенное дыхание этих опасных хищников, когда вой на минуту прекращался.
Потом за стенками палатки раздался мягкий и негромкий хруст чьих-то шагов по опавшей листве.
Они здесь! Пришли за нами! Полог палатки широко распахнулся.
Мы все втроем дружно заорали от страха.
Двое мужчин в черных кожаных куртках, наклонившись, заглядывали в нашу палатку. Один из них держал в руке электрический фонарик. Он медленно обвел лучом наши лица.
— Что с вами, ребята? Почему вы так кричите? Что-нибудь случилось? — спросил он.
— К-кт-то вы так-кие? — спросил я.
— Лесной патруль, — ответил второй мужчина.
— Да. Точно. Лесной патруль, — повторил его напарник.
Они оба глядели на нас как-то странно. Их глаза были совершенно холодные, без единой искорки теплоты или дружелюбия.
— Местные леса нельзя назвать безопасными, — произнес мужчина с фонариком. — Здесь нужно держать ухо востро.
Его напарник кивнул.
— Вот что мы вам советуем, ребята. Утром, как только рассветет, выбирайтесь-ка вы на дорогу. Пойдете вон в ту сторону, — он махнул рукой куда-то вправо, — и там ее увидите.
Мы пообещали мужчинам, что сразу же уйдем. А еще мы поблагодарили их за то, что они о нас заботятся.
Но меня все же насторожили их глаза и вообще — их вид. Они мало походили на лесной патруль. Как только они ушли, вокруг нас снова раздался пугающий вой. И нам опять стало жутко.
Мы не спали всю ночь. Мы лежали без сна под колючими шерстяными одеялами, глядели на стенки палатки и прислушивались к звериному вою.
Через несколько мучительных часов, едва забрезжил рассвет, мы выскочили из палатки и принялись с лихорадочной торопливостью упаковывать рюкзаки.
Я расстелил на земле палатку и уже хотел ее сворачивать — но замер, когда заметил на сырой земле нечто странное.
— Эй!.. — крикнул я Шону и Чипу. — Глядите!
Я ткнул пальцем в следы, явственно отпечатавшиеся на влажном и рыхлом лесном грунте. Две пары таких следов шли из леса к входу в нашу палатку.
Отпечатки ног лесников.
Мы застыли от ужаса и неожиданности.
Я неправильно написал, что это были отпечатки ног. Это были отпечатки звериных лап!
Крупных лап, немного похожих на собачьи.
Волчьи следы!