Баллада о Зле

В час полночный и тревожный
он в сомненье небывалом
всё мечтал о невозможном
с ней одной желанном бале.
Слал молитвы исступлённо,
клал неистово поклоны,
что святые изумлённо
в него плакали с иконы.
Полуночный час до срока,
до зари благословили
и, доверившись пороку,
осторожности забыли.

Он, одевшись в плащ шелковый
с золотой поверх каймою,
очертив глаза и слово
тайной силой колдовскою,
во дворец явился спешно,
где одна из всех дороже
расточала взгляды нежные,
на небесный свет похожие.
Расступались даже дамы,
не тая в себе обиды.
А она порхала в самом
центре разодетой свиты.
Счастлив был, кто с нею в паре
в лёгком танце мог кружиться.
Всяк искал, чтоб с ней на бале
взглядом долгим заручиться.

Он предстал в плаще шелковом
с золотой поверх каймою,
с твёрдым взглядом, так влекомым
силой тайной колдовскою.
Показалось ей, что странно:
он молчит, а сердце слышит
его шёпот непрестанный
всё назойливей и ближе.
Звуки негою обняли,
лёгким, призрачным туманом.
Окружающие стали
силуэтами обмана.
И её душа в тех звуках
сладких песен растворилась.
В такт шептанью сердце стуком
отвечающим забилось.

В замок,зеленью увитый,
он привёз,назвал своею.
И никто из гордой свиты
не поехал вслед за нею.
А принцесса в пышном зале
с принцем под руку бродила.
Перед зеркалом овальным
она взгляд остановила.
В отраженье глаз лучистых
пламя чёрное метнулось.
И её желанье чистое
его порочного коснулось.
Не вошло в неё сомненье,
лишь на платье белоснежном
улеглись тревожно тени
в складках лёгких и небрежных.

Как объятья были страстны,
невесомы, пылки речи.
В час блаженный, но опасный
душу спрятать было не в чем.

Ночь к рассвету приближалась,
таял мрак её несмело.
И в лучах зари плескалось
платье чёрное, не белое.
Глаз размах, по-детски ясный,
пеленой покрылся тёмной.
А печаль души напрасно,
как к спасенью, к светлым окнам
криком жалобным метнулась
и ударилась до боли.
Помрачнённая, вернулась,
сдавшись дьявольской неволе.
Незнакомец показался
уж не тем желанным принцем.
Он блаженно улыбался,
но...не мог от кары скрыться.
Луч зари, святой и ранний
как копьём поверг, без битвы
в знак того, что принц коварный
отвернулся от молитвы.

Всё сменяют дни и ночи
в очерёдности друг друга.
Встреча двух тоскует очень,
плачет жалобно и глухо.

А принцесса ведьмой стала.
Погрузившись в тайну слова,
она дьяволу сказала,
что служить ему готова.
И с тех пор тот замок строгий
люди в страхе объезжали:
пропадали вдруг дороги,
спотыкались кони, ржали.
И никто не мог поведать,
что принцесса за стеною
день и ночь готовит беды
тайной силой колдовскою.