Всё под впечатлением ада

А рот набрал мёртвой воды
Жуёт гнилыми зубами
Паровым дымом выходит совесть из заднего кармана
Катком прошли мысли по загривку трепанацией черепа
Дрова разжигали безвинно рубленной частью полена

Наволочка яйца не  стоит  выеденной скорлупы
Там вылупились черви
Осиновый гроб на крышку примостил кол
Чтоб больше ни кто не вышел, если сюда зашёл
И годы скатались в шерсть, а камни набили дни
Сухие губы, воздух сырой, к смерти вели

У заячьей губы шепелявит рот
Под сукном отрава молочной железой сосёт
Воздух пропитан корягами мёртвых болот
Засасывает всех, кто пошёл в брод
Притяни уши зайца за солнечный свет
Пусть скачет там, где его нет
Пусть свинцовый туман тянет грех из дна
А тот, кто выжил, умрёт досчитав до ста

И не видать судьбы после поворота вспять
И кровь у  вен бритвой не отнять
У молвы не вырвать толпу
А хоронить лучше в гробу
На той крыше, что провалилась под лёд
Не писать больше стихов
Не кривить губы поцелуями с нелюбимой
Не писать дождём размытые картины

Всё одинаково здесь и сейчас
Всё проходит, под настойчивый звон колокольного стона
Кусты бровей изменили взгляд
до верхнего среза обмана
А чем кровь пускать,
легче наполнить жизнь смыслом
У дороги много путей,
у того, кто на обочине один – поймать попутку

И прийти туда, где ждут
Где рады
Внутри всё на виду,
снаружи - все под впечатленьем проглоченного ада