Вова

  –––––                В  О  В  А

              "Вова, Вовочка, сыночек, пора домой, темно уже." --
        раздавался каждый вечер приятный, грудной голос красавицы Брони.
        "Сейчас, сейчас, мама. Ещё немного поиграю" - отвечал пятилетний Во-
        ва. Единственный сын, единственная радость Брони, родившийся перед
        самой войной и удивительно похожий на своего отца - любимого Якова.
        Яков, Яков, где ты сейчас? Жив ли? Давно от тебя нет весточки.Но каж-
        дый раз Броня отгоняла от себя мрачные мысли и уходила в работу. Бла-
        го дел хватало. На гроши, которые она получала на почте, невозможно
        было прокормиться. Выручал огород, и кое-что оставалось на колхоз-
        ных полях после уборки, За подобранные колоски уже не расстреле-
        вали, к тому же там царствовал паслён, считавшийся не совсем съе-
        добной ягодой, но на это никто не обращал внимания. Собирали его
        банками и вёдрами. Ели в сыром виде, сушили, варили кисели и, ес-
        ли была мука, делали вкусные вареники.

              Садов на левом берегу Волги не было. Что такое яблоко или ка-
        кие-либо ягоды дети понятия не имели. Лучшее лакомство - макуха
        / выжимки, остающиеся после изготовления подсолнечного масла/
        Лесов поблизости тоже не было. Суховеи. Да и Волга была не близко.
        Но грибы попадались в редких перелесках. А в небольшой речушке
        рядом водилась и рыба, и раки. Раков малышня добывала сама, а
        рыбой с ними делились ребята постарше.

               Вся жизнь проходила, в основном, на улице. Игры... Делали луки
        и стрелы, катали обручи от бочек и прятки, прятки, прятки. Какие бы-
        ли считалки ! И страшные, и бестолковые, и красивые.
               Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать,
        буду бить! Всё равно тебе водить! Как удар. Этот месяц с ножиком не
        раз снился и пугал детей по ночам.
        А вот другая.Энэки, Бэнэки ели вареники. Энэки, Бэнэки клоц... Что
        такое клоц, кто такие Энэки, Бэнэки? Никто не понимал, но пользовались
        довольно часто. Не так страшно.
        А звучащая, как красивая песня, считалка...
        На златом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич...
        Где эта загадочная страна, в которой живёт справедливый король, бла-
        городные царевичи и, наверное, добрая красавица королева? Как хоте-
        лось хоть на миг перенестись туда!

              Игрушки тоже мастерили сами. Радио из спичечного коробка с кара-
        ндашом и ниткой, трактор из катушки от ниток, даигающийся сам за счёт
        закрученной резинки. Всевозможные пропеллеры, игрушки из палочек, ра-
        кушек и речных камушек. Когда, совсем уже позже кому-то привезли из
        Саратова заводную всамделешную полуторку, сбегались посмотреть на
        неё и потрогать из всех домов. Такого восхищения, такой искренней радо-
        сти не испытать владельцам современных летающих вертолётов, всевоз-
        можных роботов и планшетов.

              Игры иногда были и жёсткими, и опасными, но никогда не были жесто-
        кими, не было в них современной злости. Когда случайно ранили из лука
        старшую девочку, к  счастью не серьёзно, решили луков больше не де-
        лать, а девочке приносили различные подарки.
        Опасным было и катание зимой на самодельных коньках, уцепившись
        крюком за машину, и бросание камушек по редким машинам, причём од-
        нажды даже разбили стекло. Те, кто постарше и порезвее, побросав кам-
        ни, быстро перлезли через высокий лаз в сарае и убежали, а Вова, хоть
        и не успел бросить ни одного камушка, почему-то крепко зажал их в ку-
        лачки, как обезьянка, пытавшаяся достать банан из банки, и никак не
        мог перелезть через лаз. Так с вещественными доказательствами
        поймал его шофёр и, крепко сжав руку, отвёл к Броне. Стекло к машине
        в ту пору стоило бешеные деньги, да и невозможно было достать его.               
 .     .Как уж Броне удалось уладить это? Но с тех пор Вова панически
        боялся шофёров. Когда, при переезде, взрослые сели в кузов, а
        Вове предложили сесть в кабину, он наотрез отказался, считая,
        что это один и тот же шофёр.

                Пробовали даже табак, благо он рос во всех огородах, но мак,
        который также рос в огородах, употребляли только в пищу. Из рас-
        тущей же на полях конопли, на мельнице лишь давили масло.

                А жизнь продолжалась. Жили надеждой скорого окончания
        войны. Бои уже шли на чужой территории. Ещё немного, ещё чуть-
        чуть, и наступит мирная жизнь. Вернутся с фронта мужья, отцы и сыновья.

                Но тут грянула беда. Почтальон, опустив низко голову, не глядя
        в глаза, вручил Броне казёный конверт. Руки задрожали, в глазах
        всё помутилось. Лишь через несколько часов к ней вернулось зре-
        ние и она смогла прочесть казёные строчки. Ваш муж Яков, пуле-
        мётчик 1251 стрелкового полка, проявив мужество и геройство пал
        смертью храбрых и похоронен с воинскими почестями на окраине
        деревни Лапково Эстонской ССР.

               Вовы дома не было, и Броня глубоко, глубоко в шкафу спрята-
        ла извещение. Три дня она не могла ничего сказать сыну, лишь по-
        веряя всё ночью мокрой подушке, но на четвёртый Вова почувст-
        вовал неладное и пришлось ему всё рассказать. Вова при этом по-
        вёл себя, как взрослый. Успокаивал маму, говорил, что может это
        ошибка, может отец попал в плен и там томится. Надо только ждать.
        Но по ночам они уже вместе беззвучно плакали, каждый на своей
        подушке. Слёзы, слёзы, слёзы... Сколько их пролито Броней и Во-
        вой тайком друг от друга.

               А днём Вова рассказывал ребятам, что отец жив, контужен, но
        скоро вернётся. И в детских играх делал всё, чтобы скорее вызволить
        отца, приблизить эту радость, и жадно ловил каждое известие о нашед-
        шихся без вести пропавших.

              Как выглядел отец, по правде говоря, Вова не помнил. Слишком
        мал был, когда его призвали. Запомнились лишь слёзы и причитания
        мамы и запах обмоток, в которых уходил отец.

              Броня тоже держалась на людях с достоинством. Понимала, тако-
        го горя хватало не у неё одной. К тому же надо было работать. Пен-
        сия, назначенная за погибшего мужа, выглядела, как издевательство.
        Её хватало разве, что на несколько буханок хлеба. А первую вообще
        Вова положил в кармашек шортиков и потерял во время игры. Но ма-
        мочка не корила его за это.

              Вова рос не по годам развитым ребёнком. Проявил недюжинные
        способности в математике. Кто его учил? Но в пять- шесть лет он мог
        сосчитать, сколько прожил месяцев, недель, дней и даже часов. Гово-
        рил, когда вырастет, придумает такое радио, которое будет и показы-
        вать. Слова телевизор он, естественно, не слыхал, и не знал, что где-
        то в мире это уже есть.

               Броня не могла нарадоваться на сына. Когда подошло время ид-
        ти в школу, она скроила что-то из своей старой юбки, что-то из оставшей-
        ся рубахи отца, и Вова был экипирован. Хуже было с обувью. Когда на-
        чалась холодная осенняя слякоть, приходилось частенько пропускать
        школу. Выданные сельсоветом валенки, выручить не могли. Тем не ме-
        нее первый класс окончил с отличием и получил похвальную грамоту
        с вождями по бокам.

               Вова подрастал и приносил всё больше радостей маме. Долгими
        зимними вечерами они строили планы, как он вырастет, станет инжене-
        ром, сделает много изобретений. У них будет настоящая квартира, а не
        эта каморка, в которой зимой гулял ветер и залетал снег. И в этой квар-
        тире даже будет водопровод. Вот. На большее фантазии не хватало.Во-
        ва будет много зарабатывать и у мамы отпадёт необходимость работать.

               О личной жизни Броня не задумывалась.И хоть мало мужиков оста-
        лось после этой страшной войны, но на её красоту, на её доброту они ле-
        тели, как мотыльки на яркий свет. У Брони же перд глазами стоял её еди-
        нственный, её ненаглядный Яков, перед которым они все проигрывали.
        Да и как бы отнёсся к этому Вовочка, который говорил ей: "Мама, мамоч-
        ка, не женись. Ты такая красивая! Когда я вырасту, я женюсь на тебе"?
        Ах, как хорошо было! Как было тепло и уютно на маминых коленях! И
        Броня оттаивала в эти минуты. И хоть ночью опять наплывали кошмары
        и страхи, но дневные заботы вытесняли всё дурное, а вечера были по-
        дарком.

              Так и жили. Утро, вечер. Зима, лето. Страна тоже жила бедно, но
        это
        уже считалось нормой. И не верилось, что где-то совсем другая, норма-
        льная жизнь. Люди едят там не только хлеб, одеваются в красивые
        одежды и даже ездят в собственных автомобилях.

              Прошли годы. Судьба забросила меня далеко от тех мест. Заверте-
        ла, закружила. Но детство... Оно всегда кажется лучшим временем.
        Мелкие обиды забываются, вместе с ними остаётся в прошлом всё
        плохое. А  искренность, радости, надежды и мечты о загадочном буду-
        щем, настоящая дружба, которую с годами всё труднее и труднее
        встретить... Всё это всегда манит вернуться к истокам, окунуться в ту
        атмосферу, дышать тем воздухом, трогать нагретые на солнце камни и
        замшелые брёвна.

               К семидесятым Маркс* мало изменился. Такие же пыльные улицы,
        знойное солнце летом и морозы зимой. Но скорее в Бородаевку**. Скорее
        хочется встретиться с теми с кем...

        Но где же сквер, в котором играли? Деревья казались тогда непроходи-
        мыми джунглями. Где речушка, в которой ловили рыбу и раков? Увы от
        сквера ничего не осталось, а речушка совсем обмелела.
        Почти никого не видно. Пустынные улицы не оглашаются детским сме-
        хом и визгом.
               Где Нина, Вера?
               Нина рабоает на почте, а Вера уехала на Камчатку.
               А?...А?...А?
               Все уехали.

        Навстречу идёт старуха с растрёпанными седыми волосами. Кто это?
               Это не старуха. Это красавица Броня.
               ??! ... А где же Вова? Небось стал профессором и уехал? Неужели
        оставил свою мамэлэ?
               Вова здесь, недалеко. Броня ходит к нему почти каждый день.
               Уцепился на коньках за грузовик. Шофёр резко затормозил и Вова
               оказался под колёсами... Ему и теперь восемь лет.


         
           Маркс* - райцентр Саратовской обл.
           Бородаевка** - село Марксовского района

           События - подлинные