Что же будет? 4

     Собрали плот. Отплыли в полдень.
     Дул ветер, разгонял туман.
     Сердца троих надеждой полны.
     Не торопилась бы зима.
     Михалыч на передней гребе,
     На задней кто-то из парней.
     - Алёша, легше и левей!
     А вот теперь правей и крепше!
     Казыр петлял ужом таёжным,
     Заманивал протоком ложным.
     Внезапно впереди залом.
     - Бей лево! Бей быстрей! Вдвоём!
     Косой колючий снег. Покров.
     Как каторжники, все устали.
     Всю ночь без балагана спали.
     Промокли так, что нету слов.
     Роскошна следущая ночь.
     Шалаш построен и не прочь
     В тепле его полдня проспать.
     - Подъём, орлы! Пора вставать!
     Как встреча, старое кострище,
     Здесь соболятники прошли.
     Золою стали все угли,
     Дождей двадцатилетних пища.
     Быстрина, плёс, быстрина, плёс.
     Здесь ветер плот не пропускает.
     Шесты работают, толкают.
     Выматывает душу кросс.
     Катуна устье. Вновь шивера.
     Плот на камнях - Казыра жертва.
     По пояс в ледяной воде.
     Кто выдержит экзамен этот?
     Костёр согреет словно лето,
     А не прогрелся - быть беде.
     По берегам начался гибник,
     Стояли голые стволы,
     Вредитель здесь устроил пикник
     И смертью веяли валы.
     -Болит, Алёша, что-то бок
     И тяжело дышать.
     - Вчера озяб ты и промок.
     Михалычу сказать?
     Поутру снова снег, а плот
     Весь обтянуло тонким льдом.
     Уже зима? Да кто ж поймёт?
     - Глянь скалы! Всё быстрей плывём!
     Но вот ещё трудней шивера,
     Плот намертво на камни сел.
     В воде работать их удел.
     Надежда их спасёт и вера.
     Час в ледяной воде, другой...
     Вернуться суждено ль домой?
     Шивер в тот день прошли семь штук,
     Не чувствовали ног и рук.
     - Михалыч, ты уже бывал
     В подобных переплётах раньше?
     - С Козловым как-то пропадал
     На Ангаре и дальше.
     А утром поднялась шуга
     И реку всю почти покрыла,
     И новая беда грозила.
     Лёд опоясал берега.
     Кошурников всё понимал,
     С тревогой думал и молчал.
     Но постепенно потеплело.
     Плот шёл лавируя умело.
     Река набухла, знать порог.
     Порог Саянский видно строг.
     Разгружен плот. Плыви, дружок.
     Воды над камнем на вершок.
     На сливе плот пустой застрял.
     Тащили груз два километра.
     Без груза Костя чуть стоял,
     Михалыч нёс его до места.

     "16 октября. Пятница. Пикет 2316. Прошли
     Саянский порог.
     ...Очередная и большая неприятность. "Расписался
     Костя Стофато. Ещё вчера жаловался, что у него
     болит бок. Говорит, что он упал с оленя на
     камень, и с тех пор бок болит. По-моему здесь
     дело хуже. Он простудился и у него плеврит.
     Пока он сам двигается - не беда, потащим за
     собой, ну а если сляжет - тогда придётся
     его оставить, вместе с ним оставить для ухода
     Журавлёва, а мне пешком отправляться до
     погранзаставы..."

     Был к худшему уже готов,
     Что хуже фронтовых годов?