В сиянии палящем

В сиянии палящем,
Где исчезают тени,
И запрягают ветры
Воздушных лошадей.
Летает Чудо-Птица
Из пламени и плоти,
Летает Чудо-Птица,
Незримо для людей.

Одним крылом касаясь
Земли обетованной,
Другим, сметая звёзды
Из млечного пути.
В морях и океанах,
Под жерлами вулканов,
В покинутых тоннелях,
В огне и во плоти.

В сиянии палящем,
В своём небесном танце,
Как белая волчица
Средь чёрных диких псов.
Раскачивает томно
Заоблачные выси,
Вплетая в них дыханье
Стареющих лесов.

Не ты ли та богиня,
Что прячет жизнь от смерти,
Не ты ли умираешь,
Чтоб возродиться вновь,
Не ты ли согреваешь
Холодною зимою,
Лихие наши души,
Лихую нашу кровь.

Ты варишь своё зелье
В котлах озёр великих,
Где мятой и полынью
Закрыты берега.
Где мёдом пахнут ульи,
Где пчёлы, словно пули,
Где утренняя зорька
Ложиться на луга.

Отвар, отягощённый
Цветами белладонны,
Был принят мной достойно,
Как королевский дар.
Пленительные чары
Тяжёлого отвара
Позволили отведать
Твой нестерпимый жар.

Играет Чудо-Птица
Белёсыми крылами,
И струны золотые
Пронзают звуком мир,
И в каждого, отдельно,
Живого человека,
Вливается шипящий,
Бодрящий эликсир.

В сиянии палящем
Открыты настежь двери,
И в озаренье молний
Там ангелы живут,
По доброй воли ветра,
В любые части света,
На встречу Чудо-Птицы,
Их облака несут.

Неведомы, неясны
Проблемы этой птицы,
Ни космосу вселенной,
Ни мелкой пыли звёзд,
Использует чужие
Просторы неземные,
Чтобы добраться в недра,
Чтобы покинуть пост.

А недрами вселенной
Извечно были дыры,
Что заживо съедают
Любое вещество.
И горизонт событий
Проглотит Чудо-Птицу,
И плоть её, и пламя,
И даже естество.

Так стоит ли держаться
Теории пространства,
Храни родную Землю,
И принимай дары.
Позволь нам просто верить,
И радоваться Солнцу,
И зажигать ночами
Горячие костры.

В сиянии палящем,
Последним днём Помпеи,
Алмазный пепел режет
Торосы белых льдов,
И сотни мелких градин
Бьют спереди и сзади,
И отдалённый хутор,
И центры городов.

Летит шальная птица,
Судьба и сновиденье,
И искрами от перьев
Лучины свет хранит,
Колышет листья клёна,
Благоволит влюблённым,
Беспечных обнимает,
Задумчивых бранит.

И унося за горы
И сладости и горе,
Растрачивает пламя
Небрежно и легко,
Хоть на богов похожа,
Но ведь и птица, всё же,
Такой же крик и когти,
И птичье молоко.

Останься добрым знаком,
Клубочком путеводным,
Хотя бы отголоском
От счастья моего,
Серебряною лентой,
Ну, или просто чем-то,
Что будет нам по жизни
Прекраснее всего.

В смирении и ласках,
В забытых старых сказках,
Где пёрышко Жар-Птицы
Утеряно давно,
Где закатилось Солнце,
Завешено оконце,
Царят Морфей и Нега
Уже темным-темно.