Бруно Ясеньски. Ipecacuara

Ipecacuana

На первом моём концерте
в третьем ряду (из сна?)
сидела (поэту верьте)
в песце голубом она:

нездешних очей лагуны–
истоки солёных рек,
ресниц пушистые руны
и замша белейших век.

Читал я, слава те память–
мысли чеканил Скрябин.
В бархатных креслах– дамы
в шелках и бархате кряду.

Помню господ хороших
взоры такие жабьи.
Читал я в ритме дрожи,
а мысли чеканил Скрябин.

И было всё как обычно,
если бы, неспроста,
в третьем не– счёт, вычет–
в песце голубом та.

Овации. Занавес. Скука
наружу, саркома моя–
кремовая бука,
склизлые края.

Франками– гонорар, но
луну растолок я 
на ночь с грудью Юноны
как первая моя:

вечером измочален,
в подушку слил океаны
по Ней, в голубой печали,
с глазами как ипекакуаны...

перевод с польского Терджимана Кырымлы



Ipecacuara

Na pierwszym moim koncercie,
(A moze mi tylko sni sie...)
Siedziala w trzecim rzedzie
Pani w niebieskim lisie.

I miala oczy wklesle,
Takie ogromnie dalekie.
I dlugie blekitne rzesy.
I biale, zamszowe powieki.

Czytalem strofy rytmiczne.
Po myslach slukl sie Skriabin.
Siedzialy w krzeslach damy
Z welwetu i z jedwabiu.

Siedzieli w krzeslach panowie,
Patrzyli wzrokiem zabim...
Czytalem rytmiczne strofy.
Po myslach tlukl sie Skriabin...

I bylo wszystko, jak wszedzie.
I bylo wszystko, jak dzisiaj.
I byla w trzecim rzedzie
Pani w niebieskim lisie.

Pluskali miarowo w rece.
Rozeszli sie wolno po domach.
Zostala kremowa Nuda,
jak duza, slizka sarkoma...

A potem ksiezyc stluklem
I gaze chcialem we frankach,
I noc miala piersi wypukle,
jak pierwsza moja kochanka...

A wieczor bylem malenki...
Plakalem w kaciku do rana
O smutnej niebieskiej Pani
Z oczami jak ipecacuana...

Bruno Jasienski