Конспект. Круг дня и ночи

Из дневника

***
Я недолюбливаю Льва Толстого
за то, что он Шекспира не ценил,
пусть даже в переводах квёлых Кронеберга.

***
Слов редкостных прилежный комбинатор
внезапно ощутил стеснённость в средствах,
простой язык освоил и сумел
в долг выклянчить приятную бумажку.

***
И так, я рисовал сатиров, точно
по описанию, красных на зелёном,
ведущих хоровод у водоёма.
– Куда ты снова закатила кисточку?

***
Ноябрь смотрелся в будущий февраль.
Снежило. Под окном собака-дог
выгуливала славного хозяина.

***
Внезапный ужас на лице у кошки:
не лучше ли убраться с подоконника.

***
Вдруг из-за ширмы лютня раздалась
цитатой из японского романа,
и от балкона потянуло холодом,
по облакам вот-вот сойдёт апсара
и, гибкая, с улыбкой принесёт…
Но с ворохом плюща на шевелюре
В.Б. является и восклицает:
– Позор! Позор! Как? Жить в таком развале!»
– Привет, мой друг, вакхантствующий критик.
Взирает грозно, брови раскрылатил.
– Намного хуже Павки Пикассо.

***
Расцвечивая изначально белое,
о, если б мы искусней это делали.

***
И мы неспешно пили и вкушали
в честь нашего Шекспира шестикрылого.

***
Затем, с восходом внутреннего солнца,
смотреть сквозь ночь на радужные кольца.
Вот проплыла Орфеева Глава.
Лев, Ева, и цветные острова
проплыли и погасли дальше к западу.

***
Виденья радуют, сужденья лживы,
и ненасытен алчущий зрачок.
Всё зримое, лишь грани совершенства,
сокрытого в своей непостижимости.

***
Но что-то значимое ускользает
из поля зрения, из круга света.
– И, кстати, ты не прав насчёт Толстого;
упрямый граф был стражем той же тайны.

***
Обычное – ключ ко всему чудесному.



иллюстрация: фреска Сигирии