Вчера пилили тополь
приехала специальная машина,
способная на части разорвать
живое от вершины до брюшины.
Куски ствола, ломая кисти рук,
валились вниз уродливо, со стоном,
загромоздив подножие вокруг
и замерев горою изумлённой.
Обрубок-ствол, оставшись без ветрил,
вмиг голос потерял от потрясения,
и раной в месте среза лишь сочил
горячий сок на жертвоприношение…
Он много лет стоял как исполин,
пернатых в свое лоно привлекая.
Сороки здесь трещали, воробьи
и голуби над кроною мелькали.
Вороны находили в нём приют,
летя с добычей или так, с досмотром,
а тополь ждал, когда к нему свернут
особые друзья, из птах залётных.
Большущей стаей в сердце февраля,
когда в природе властвуют метели,
хрустально колокольцами звеня,
на дерево слетались свиристели.
И оживал красавец-великан,
стряхнув с ветвей заснеженных порошу,
он чувствовал, он думал как орган,
из глубины прекрасный звук извлёкший…
Придет весна, калека-ветеран
за лето справит молодую крону,
и снова зазвучит зимой орган
в душе древесной, жизнью восхищенной.
08.11.2019
Свидетельство о публикации №119110807066