Увы, я не пишу хвалебных од...

Увы, я не пишу хвалебных од,
«Во славу» гимнов и бравурных маршей,
Где превозносят, льстят, кадилом машут.
И обращают взоры на восход.

В согласии принять любой исход,
Не смею сотрясать небесный свод
Своей молитвою.
Смирением не крашусь,
Стыжусь быть недовольной от щедрот.
Дерзаю ставить
под сомнение канон
И избегаю
Жёсткой власти чашу -
Напыщенно провозглашать закон.

И мой неповоротливый язык,
И мой негибкий, злой, колючий глас
Не извергают величальных фраз,
Медоточиво славя мирозданье.

Я не плету запутанных интриг,
Стыдлив вниз не опускаю глаз,
Насмешку не скрываю в оправданьях.
Не отравляю сумрачным касаньем
Беспечных душ,
И не ношу вериг.
Не сею мрак,
Хотя на мне его ярлык.

К биенью жизни, восхищенным крикам,
Внутри меня совсем терпенья нет.
Предпочитаю солнцу - полусвет,
Игру теней - игре искристых бликов,
И ересь – догмам.

Просветленным ликам
Не доверяю.
Взбалмошный поэт
Во мне сильней рассудочных основ.
Мне ближе ночь, обитель вещих снов.
Такой простой бесхитростный портрет
Наверное, не стоит лишних слов -
Я не пишу целительных стихов,
Врачующих обугленные раны.

Моей судьбы, причудливой и рваной,
Собрать пытаюсь сотни лоскутов
Чтоб сшить из них
изысканный наряд,
Пригодный для застолья и для храма.
И не являться более незваной
На пир чужой.
И не встречать закрытых врат,
Суровых указующих перстов.
Святош, изобличающих изъяны.

Намеренно избегнуть искушенья
Карабкаться по лестницам и вехам,
Чтоб увлечённо достигать успеха.
Оставив пыл побед и поражений,
Шагов неверных едкий привкус страха,
Я бережно лелею дар бесценный.

Чужой судьбы
Узлов тугую прядь,
Запутанных иллюзий и огрехов,
Одним простым касаньем расплетать.
Душою побуждать искриться слово,
Живое отделять от неживого
И отзываться.
Многократным эхом.
И обнаженным сердцем наблюдать.