Осень

Ты сидишь у окна в электричке
в свитшоте с высоким горлом,
утопив в рукавах руки,
смотришься как во фронталку в свинцовые волны
справа,
что расцветают
как виды Фудзиямы
на рисовой бумаге
укиэ-ё,
и каждую литографию
с отражением в твоих глазах
можно за йену взять
в год после реставрации
А я улитка, которая не ведает,
куда ползёт
и потому заползает
на собственное Опустошение,
слушать старое радио, выглядывать столбы дыма,
чтобы отмотав подошвы ботинок
снова с него сойти
Сесть в товарняк,
ноги скрестя,
бренчать укулеле,
затем
между паллетами,
безбилет на грузовой трюм,
фарси, суахили, урду и пали
и
консервами делятся
человечнее и теплее тех
с кем одного языка и одной земли,
затем
фуры,
вагоны,
попутки,
люлька старого мотоцикла
и вот эта электричка
и мы даже не рядом сидим,
и я честно пытаюсь не пялиться.
Торчу в Артура Кларка
на заметках чёркаю женские имена:
Елизавета, Калерия, Маргарита...
текст как сливочный маргарин,
ты проходишь вскользь с пахитосой по моему боковому зрению,
и я выхожу постоять рядом с глазами умного ньюфаундленда,
еще не разумея
как завязать,
потом ляпаю что-то совсем не изящное вроде того, что -
мы все проездом через эту жизнь,
но хотелось хотя бы знать
с кем едешь
Ты берёшь у меня из рук книгу открываешь на закладке - морщишь лоб, кривишь губ уголки,
наконец говоришь - ни за чтобы бы не угадал
Меня зовут - Осень
А тебя зовут Если
Потому что ты слишком много думаешь о том что могло бы произойти
выбросишь окурок в двери,
вернешь тело и взор к окну,
я подсел смелее,
по заготовке ударив молотом,
сунул в руки тебе фляжку с егерем,
ты мне чаю с шиповником в железной крышечке нальешь
и
Мы проговорили где-то час и ты сошла, с Артуром Кларком в сумке
Я проехал еще четыре станции и наконец-то уснул
Помню ты говорила долго, что у красоты нет цели и смысла, но есть идея
А я даже не словил грусть расставаясь с тобой
Ведь если все таки есть симметрия

То значит

Я знал что -

Осень идёт к Зиме