Наедине с бутылкой

            Жалобы  б/У президента

         Да, я Бандера! Циничный Бандера.
         И плевать мне на всех Бандер и Петлюр!
         Я такой же Бандера, как ты Баядера.
         Признаю только шелест зеленых купюр.

         Из-за них я ору, что Бандера
         Самый главный геройский герой,
         И прославил он всю нашу Эру.
         - Нахтигальцы! Галопом в строй!
               
         Вашу мать!
         Только свастики малювать
         На шевронах. И маршировать
         По Крещатику. А в Иловайске 
         Всё побросали, гарматы и каски,
         И все, что сумели наворовать.
         Чтоб легче драпать и швыдче тикать.
                - - - -
.        А-ты – баты, шли нацбаты,
         А  за ними  добробаты,
         Патриоты-уголовники,
         Рядовые и полковники.

         Скажи мне, подруга, а к е м воевать
         С державами ядерными? Их аж две!
   
         Вторая? Поройся в своей голове.
         В Донецке. Неужто тебе невдомек?
         Царь-пушка, Лужков из Москвы приволок,
         Ядра точеные, целых пять.
         Гераклу одно  не по силам  поднять.
         И пороху целая уйма мешков.
         Жахнет по Киеву, будь здоров!
                - - - -
         Хочется сала с повидлом?
         Так вот он - ваш долгожданный безвиз.
         Гуляйте к ляхам привычным быдлом.
         Мыть унитазы, драить сервиз.

         Опять не понравилось? Застрелись!
                - - - -
         «Небесным  сотням» счет открыли
         Саакашвали  Саакашвили.
         Напрасно им не доплатили.
         На весь Израиль завопили.

         А где я вам возьму бобла?
         Пора веселая прошла.
         Уже не в моде ваш майдан.
         Пора готовить чемодан.
               
         Туда ж полсотни одесситов
         Сожгли во славу свидомитов,
         Национальных патриотов,
         Непроходимых идиотов.
                - - - -
         А «боинги» сбивали вы, красотки?
         Так ты, кума, сходи, попробуй, сбей!
         В нем  пассажиров три «небесных сотки».
         Тогда мне скажешь: - Пей, или не пей!

         - И я его ракетой не сбивал.
         А тот, кто сбил, тот без вести пропал,
         Чтоб рот нигде не открывал,               
         Зачем и кто команду подавал. 
 
         Еще три сотни на борту,
         И рано подводить черту.
                - - - -
         В Донбассе сотни две с полтиной
         Лишь только детворы невинной.
         А сколько там всего легло,
         Не знаю. Время не пришло
         На покаянье приходить с повинной.
                - - - -
         Иди спроси у Кравчука,
         Куда протянута рука,
         Яка тримае булаву.
         Туды, на Пивнич, на Москву!
         На во-ро-га!
 
         Он «толерантно» промолчал,
         Когда об этом прокричал
         Укроканадский патриот
         На весь украинский приход.

         А мне приказано орать,
         С кем нам дружить, с кем воевать,
         И где вояк на это брать...
               
         И танки битые таскать…
                - - - -
         Не надо про Томос. И про Стамбул.
         Волкер меня с ним, как лоха, обул.
         Как видишь, я не унываю,
         И сам частенько обуваю,
         Тех, кто меня надул.
                - - - -
         Ну, шо, родимая, погнали!
         За Томос, Нуланд и «Азов»,
         За патриотов и каналий,
         За всех майданных скакунов!

         Учить меня задумали -
         Пить, или не пить,
         Быть, или не быть.
         А как мне быть, если не пить
         И как не пить, чтоб всё забыть?
         Об этом вы подумали?

            Ха – ва, нагила  ха-ва...

         Ша, недопиток! Нагилу не трожь,
         Душу казацкую  не тревожь.