В начале двадцатого века...
Старый пруд, что испарился;
И на клавишах пылинки
Толстым слоем, с паутинкой;
И всё звякает посуда,
Всё пужаясь самосуда;
И о том скрипят кареты,
Что не радостно вокруг-то...
А на улице ведь осень
И хорошая погода,
И я сижу читаю книжку
Про превратности Исхода,
А раскрасневшийся Набоков
Предлагает Мопассана,
И я робею, но читаю,
Шурша юбками от мамы.
Мы сидим вдвоём в беседке, -
Нам осталось слишком мало...
Свидетельство о публикации №119110404926