Я нашел его

«Музыка жизни умолкнет, если оборвать струны воспоминаний»
Джером К. Джером


Прошло пятнадцать лет с тех пор, как я последний раз был в этом доме. Мне страшно туда заходить лишь потому, что детские воспоминания до сих пор не отпускают. Я помню первые шесть лет жизни здесь. Помню, как прятался от пьяного отца на чердаке, помню, как получал за это огромной желтой метлой, помню, как ты плакала. В такие моменты хотелось исчезнуть. Испариться, чтобы не видеть слез и не слышать ругани. Уже в три года я научился бесшумно плакать и быстро забиваться под кровать, если слышал, что отец снова кричит.

Я не помню ходил ли я в детский сад в то время, но я помню красные, полные ярости глаза отца, треск стеклянной посуды о деревянный пол и слезы матери. У меня не было игрушек лишь потому что отец их ломал и выбрасывал, когда я не слушался.

Когда мне было шесть, тебя не стало. Было больно. Я остался совсем один. Один в свои шесть лет. Меня определили в детский дом, когда отца заключили под стражу. Там было тяжело. Маленьких, таких как я, особо не замечали.

Каждую ночь я также бесшумно плакал и смотрел на твою фотографию. Черно-белая фотокарточка, где ты обнимаешь аккордеон, такой огромный с бесчисленным множеством клавиш – это все, что у меня осталось. Я помню тебя именно такой. С короткой стрижкой, с ямочками на щеках, с нежными руками. Знаю, как ты мечтала, чтобы я играл на аккордеоне. Всегда говорила, что величие искусства яснее всего проявляется в музыке. (прим. автора - Иоганн Вольфганг Гёте). А я маленький, неуклюжий мальчишка, отчаянно пытался зажимать эти неудобные клавиши. Нужно ли говорить, что ничего у меня не получалось, но мне нравилось, что в этот момент мы были вместе и нам было спокойно. Именно тогда я остро ощущал, что ты – моя защита от этого мира.

Мне искренне жаль, что отец не одобрял твоего увлечения. Ты могла бы стать знаменитой, но почему-то между слепой любовью и страстью к музыке –выбрала первое. «Навсегда ничего не бывает»(Л.Н.Толстой). И ты снова и снова верила, что он изменится, бросит пить, поймет, какая у него замечательная семья. Как жаль, что ты ошибалась.

Ты снишься мне до сих пор. Иногда мы гуляем по набережной и кормим уток, иногда пьем чай в гостиной. А вчера ты сказала мне, что я должен прийти домой. Не знаю почему, но я послушался. Ты рассказывала, что очень хочешь увидеть аккордеон в моих руках, мечтаешь, чтобы я сыграл хотя бы пару нот. Ты очень соскучилась по инструменту и хочешь услышать его голос.

Я нашел его. На чердаке в самом дальнем шкафу. Аккордеон был заложен старыми обоями, а рядом с ним присоседились пустые банки. Я смахнул толстый слой пыли с инструмента. Бесконечные картинки прошлого замелькали в голове. Как будто ты рядом. Наворачивались слезы. Я сел на пол, обнял аккордеон и плакал. Потом прикоснулся к клавишам. Вспомнился твой голос, твои тонкие, бледные пальцы.

«И мне до тебя, где бы я ни была, дотронуться сердцем не трудно» (Р.Рождественский). Вспомнилось, как ты последний раз пела мне. Ты знала очень много грустных песен.

Знаешь, мама, я заберу аккордеон себе. Мне очень больно сюда возвращаться. Пусть он лежит у меня на полке, и когда-нибудь твои внуки смогут сыграть на нем наши любимые песни. Я знаю, ты бы этого хотела.