Истории рассказанные у октябрьского костра

Расскажу тебе сказку о киборге боевом,
что после победы спятил.
У далёкой Тау Кита, на планете, где цвела стон-и-плач трава,
он покинул пост и смотрел кровавые на звёзды,
похожие на распятия.
А под утро отправился
убивать.

Он разнёс ворота построенной наспех военной части,
заложил взрывчатку в ожидавший их звездолёт.
Он стрелял в сослуживцев, похожих скорее на соучастников.
О, никто не уйдёт, никогда больше не уйдёт.

Бил не глядя, как майя могли бы бить по испанцам,
и на землю падали боты и мертвецы.
Он стрелял по тем, кто начал и продолжал экспансию,
их великую бойню,
героический геноцид.

Он не думал о хлебе, постели и днях рождения,
он не думал вообще, как и всегда в бою.
Он работал по заданной схеме на упреждение:
убивай их первым, иначе они убьют.

А на складе гремели взрывающиеся снаряды,
превращая железо и пластик в копоть и порошок.

….Он сперва нашёл тех, кто плохо прятался,
а потом и тех, кто прятался хорошо.

Бил руками, ногами, рвал глотки, как струны на первом такте,
пару раз сам поймал заряд плазмогана в дыме и темноте.
Никакой тебе больше стратегии или тактики,
никаких мёртвых аборигенов и их детей.

Никаких тебе марш-бросков и походов строем,
никаких тебе подвигов больше, нет.
Никаких «наших славных защитников и героев»
на другой из перспективных экзопланет.

Никакого великого вида, как и великой нации,
никакого «в атаку», гремящего, словно команда «фас».

...он закончил зачистку часов через восемнадцать
и тогда, наконец, позволил себе выдохнуть
и упасть.

И мир был так спокоен, как будто его не создали,
так, макет раскрасили наспех алеющей топкой тьмой.

Ну а он лежал.
Долго,
долго смотрел на звёзды.
Долго слушал, как трава стон-и-плач говорит:
ты пришёл домой.