Федосья

Встревожил душу и покой
Рассказ о женщине одной
Совсем как-будто бы чужой
Землячке нашей в час лихой

Жила как все, детей растила
Три дочки было у неё
Пахали, сеяли, косили
Рассвет, закат и лад во всём

Места родные над обрывом
Внизу Дон-батюшка течёт
И Белой Горкой окрестили
Село, где люд простой живёт

Война застала в одночасье
Федосьи, крепкую семью
Призвали мужа и напасти
Вмиг навалились на неё

Не пожалела, не щадила
Кружила горя круговерть
Вдруг похоронку получила
Беда стучалась в её дверь

В сорок втором году военном
Враг подходи к тому селу
И встал вопрос - как жить в деревне
Борясь с неметчиной в тылу

Грузили вещи на подводы
Трудом нажитый, пОтом скарб
Хозяйство, дети, все невзгоды
С родимых мест их гнал сатрап

Землянки рыли, в них и жили
Спасая семьи от облав
В лесные балки уходили
К отрядам местных партизан

В домах хозяйничали немцы
Оскал звериный показав
Рыча от злобы бесконечной
Свирепствовал в слободке враг

Поборы, казни и расстрелы
Вмиг участились в слободе
За помощь партизанам смелым
Казнили каждого в селе

В землянку дочка прибежала
Бросаясь к матери в слезах
Троих их сразу расстреляли
Убьют и нас - вопрос в глазах

Федосья дочку успокоив
Решила в ночь идти в село
Припасы были на исходе
А там, в подвале всё свое

Перекрестившись, попрощалась
Целуя спящих дочерей
Дождалась ночь, плат покрывая
Шагала быстро к слободе

Волнение не замечая
Брела в полночной тишине
Луна светила и мерцая
Путь освещала в темноте

Над кручей хата недалече
Где время лучшее прошло
Туда опасно, немец хлещет
Прожектором, сбивая с ног

И ночью, вором пробираясь
Ступила на родной порог
В подвале пусто, от отчаяния
Открыла дверь в родимый кров

Ступая тихо, словно кошка
Нашла в мешочке сухари
Муки насыпала в лукошко
В платок, запрятав горсть муки

Сжималось сердце, билось, билось
Готово выпрыгнуть с груди
А кровь от страха стыла в жилах
Закрыла двери, всё, идти

Свет от фонарика как вспышка
Мысли вмиг  её прервал
"Хэндэ хох" -услышав близко
Федосья руки подняла

"Ты есть русский партизанен?"
И ткнул в лукошко автомат
Она открыла: Пани, пани
Еду для дочек собрала"

Упала в ноги оккупанту
Прося для девочек еду
Ногою фриц толкнул нещадно
Рассыпав по земле муку

Обиду, злость не замечала
От боли корчась, собирала
Чтоб детям крохи принести
Останется ль жива, не знала
Бежать и будь, что будет впереди

Фашист звереет и расстрелы
Лишь участились в слободе
Я побегу, и выстрел в спину
Спаси же, Господи в беде

Не для себя прошу спасения
Ведь трое их, а я одна
Прости мне, Боже прегрешенья
Одна надежда на тебя

Но выстрелы не прогремели
С обрыва прыгнула в траву
От страха тело онемело
Жива, к девчонкам я дойду

И успокоившись, привстала
Не выстрелил немецкий гад
Тревогу в ночь не поднимая
А может пожалел, как знать

Вернулась к дочкам невредима
Присела дух перевести
Жива, судьба её хранила
От неминуемой беды