Утешение

Мой утешитель,
в мерцании тихо я движусь
и лодку неслышно швартую
у берега белого сада.
Плывет по воде в кувшинке
душа, окунувшись в воду,
и маленькой птицы голос
звучит в тишине так тонко.
Я следую вниз по теченью
среди цветущих деревьев
в прозрачных лучах рассвета,
что здесь наступает вечно..
Прости меня, мой учитель -
так долго тебя ищу я,
что вся голова согрета
как снег в декабре волосами,
а с виду - вечный ребенок,
которого ты утешил,
обняв рукавами ветра
во сне священного сада,
что снился порой под утро,
и я его не запомнил.
~~~

"Светлячки в траве высокой, ла-ла-ла,
светят и сияют,
птичка прыгает по веткам, ла-ла-ла,
милая, смешная..
Ручеек поет о чем-то, ла-ла-ла,
говорливый, быстрый,
солнышко в дупле уснуло, ла-ла-ла,
лучики искристы..."

Алхей поет незатейливую песенку, надеясь прогнать облачка печали, просочившиеся в его хрупкий кристалл сердца. Внутри клубятся их туманы и дымки, подсвеченные изнутри его сиянием так приглушенно. Алхей болтает ногами в небе, сидя на краю обвалившейся лестницы. Рядом покачивается синяя лодка, похожая на птицу, крылья сложила и спит. Тонкая цепочка удерживает ее у столбика с фонарем в форме шишки. Небесная пристань у подножия маленького храма Белых Деревьев. Валуны в зарослях синих и золотистых трав - местами камень скололся и видно сердцевину - прозрачная розовато-алмазная порода, искрящаяся, когда лучи пролетающих звезд попадают на нее. Из подобного материала и сами древесные стволы.

Алхей смотрит на постоянно меняющуюся вечность безвременья, которая теперь обретает форму спокойного утра - где-то область космоса, а где-то розово-золотистые облака, переходящие в сиреневые горы на горизонте, подсвеченные снизу голубым сиянием. Полуразрушенный храм неспеша пролетает разные светила и пространства, каждый раз неповторимо новые и прекрасные. Ветра играют колокольчиками, развешенными повсюду: на светильниках, на деревьях-колоннах, на рогах Белого Дракона, свернувшегося уютным клубком, на корме лодки..
Алхей теребит рукав и что-то бормочет тихонько, глядя растерянным взглядом вдаль, словно выглядывая что-то. Оглядевшись, он поднимается, оперевшись на посох, и тихонько возвращается к Дракону. Гладит по большому рогатому лбу. Обняв посох обеими руками, прижимается к нему виском, закрывает глаза и застывает.