Мне всё равно в этом мире светло

            
Утро рождается в белом тумане,
Поле осеннее – пепел и мёд.
Зоренька в алом своём сарафане
Милому Солнцу навстречу идёт.

Следом спешу, осторожно ступая, -
Сердце во власти её нежных чар.
Там, где поёт снегириная стая,
Там где рябинный пылает пожар,

Осень-краса вышивает на пяльцах
Дивный, как сказка, румяный восход.
Пахнут снежинками тонкие пальцы,
Лёд усмиряет безудержность вод…

Что нам печалиться? Жить нужно проще!
Вольные птицы глядят с высоты,
Как улыбается солнечно роща,
Все распушив золотые листы.

Осень танцует в расшитом наряде,
Тянется тропки затейливой нить.
Я закружилась опять в листопаде
И никуда не хочу уходить.

А в вышине облака мне рисуют -
Парус ли алый? Иль гуслей крыло?
Даже когда я безумно тоскую,
Мне всё равно в этом мире светло.



***


                "Она, конечно, не горит огнём,
                Зато в ней золотится нежность луга". (с)


Осыпались листы, и ветер стих
А сердце всё зовёт, зовёт кого-то…
Осенняя ромашка – светлый штрих
Средь инея, огня и позолоты.

Она так неуместна в эту стынь!
Как нежность, для которой вышли сроки.
И россыпь слёз, что горше, чем полынь,
Кропит росой пылающие щёки.

Уже близки туманы ноября,
Грань меж мирами истончится скоро…
Но я смотрю туда, где жжёт заря
Свои костры над утренним простором.

А там зима в красе своих седин
Тайгу и горы красит перламутром,
И Солнце, словно витязь из былин,
Глядит в глаза мне ласково и мудро.

О, этот взгляд -навеки, как печать,
В его лучах душа смогла согреться.
Как трудно не смотреть и замолчать,
Когда так сумасшедше бьётся сердце!..

Тот не цветёт, кто умер и замёрз.
Дышать, любить и жить – как это много!
Смахнув с ресниц хрусталь случайных слёз,
Я улыбаюсь будущим дорогам

И, Осени вдыхая красоту,
Ветров любуясь гордым, вечным бегом,
Ромашкой позабытою цвету
Под самым нежным, самым первым снегом.