Грибовскому Михаилу

Друг юности, товарищ, Михаил,
Как жизнь сложилась с девушкою Тоней?
Я слышал, что Саратов стал тебе не мил,
И, вроде, ты в Самаре живешь ноне.

Девчонка нравилась в те годы многим нам:
Друзьям, парням с соседнего подъезда.
Мне кажется, она не с горожан,
А где-то из соседнего уезда.

Мы часто дружной, шумною ватагой,
Веселых тех шестидесятых лет;
На лыжах, сопках мерились отвагой,
На дискотеках притемняли свет.

Мне, помнится, лихим ты парнем был
Казачий чуб, уверенная хватка;
С Кувандыка в Саратов ты прибыл,
В том городке стояла твоя хатка.

Завод сроднил тогда парней, девчат
Из разных мест, той Родины –Великой.
Ну а сейчас имеем мы внучат,
Гордимся дружбой старой, не забытой.

Не знаю я, пригоден адрес твой?
А может ты опять сменил квартиру.
Меня устроит твой ответ любой,
Коль ты еще не возгордился с жиру……….

А я живу по-прежнему в селе,
На том же месте, только в новом доме
И в час досуга, чуть навеселе,
Смотрю на Вас, друзей, в своем альбоме.

В часы труда - приходится потеть,
Сеять хлеба и молотить пшеницу;
За время жизни я сумел успеть:
Забыть, проклясть и полюбить станицу.

Судьбой своей я, собственно, доволен,
По жизни шел, куда вела душа,
Был случай, что Райком был мною не доволен.
Но та система из страны ушла.

Сейчас, конечно, жить вообще бы можно,
В ком хватка есть, достаточно ума;
Но вся беда, что все вокруг тревожно,
Что Совесть спит и, правит - Сатана.