Кладбищенская комедия-6

                VI



Когда в Москву меня опять
заносит в сентябре,
я не могу не побывать
в Донском монастыре

Здесь похоронена-жива
у вековых дубов
вся именитая Москва
запрошлых двух веков

Штабс-капитан Сухозанет,
майорша Ильина,
девица 43 лет
Волконская княжна

Статский советник кавалер
сенатор Каблуков,
сержант гвардейский гренадер
Виктор Кузмич Козлов

Гербы голицынские в ряд,
купцы, чиновный люд…
и Салтычиха, говорят,
зарыта где-то тут

У них дубовые гробы,
дуб медленно гниет,
так что посмертной их судьбы
еще лет на пятьсот!

Лежат себе в гробах своих
добротных, пофиг им,
что происходит у живых
над уровнем земным

Xотел бы и я тоже лечь
на Девичьем, Донском,
лежать там Пушкиных стеречь
под мраморным куском!

Не Чаадаев я, ну что ж
мой вечный будет дом
на нашем кладбище хорош,
заросшем и родном.

Но, уплывая в дальний путь,
"переживая" век,
хотел бы я хоть что-нибудь
заначить в мой ковчег

Пускай положат в ноги мне
тетрадочки мои -
и можно в Вечность по волне
"янтарного Аи"…

             ***

Ползут часы. Идти бы мне
в поход с моим мечом,
а я валяюсь на спине,
разбит параличом

Конец, ребята, я готов,
попал под колесо!
Мычит, склонившись, бедный Штоф
и лижет мне лицо.

Ни ног не чувствую, ни рук,
расплющил тело вес...
Но Дева Ангел ко мне вдруг
спускается с небес!

Чела высокая гроза,
бровей крылатый свод,
темны огромные глаза,
подернут скорбью рот

Неуловим протяжный шаг,
светла она во мгле,
и крылья тяжкие шуршат
за нею по земле.

- Господь всемилостив, аминь.
Я Ариэль. Без слов,
к тебе я послана Самим:
встань, рыцарь, будь здоров!

Так я от смерти убежал,
вмешался в дело Бог!
(я просыпаюсь, отлежав
себе весь правый бок)

            ***

Ну, погоди, гадюка Смерть!
Я парень не простой!
Век мой заранее не мерь
и на пути не стой!

Не запугаешь ты меня,
мы все равно уйдем!
Напишут наши имена
на чучеле твоем!

И продолжается игра.
Поблизости нашлась
на новый уровень нора,
кустами скрытый лаз

Но луч фонарика пронзил,
и Штофа верный нос
повел меня в кишки могил,
и черт меня понес

Подземный ход уводит вниз
в противный мир мокриц и крыс,
в мир плесеней, луж, тин
и мерзких паутин

Довольно узкая нора
и перепады жесть:
где в полный рост идти пора,
а где-то чуть пролезть!

Течет за шиворот земля,
всё корни да грибы,
на языке сплошная "бля",
по сторонам гробы

торчат из осыпей. Иду,
пинаю черепа.
Еще я если не в аду,
то это в ад тропа!