Раскат грозы в распятых душах. 6-я часть

                Феодосия Лукьяненко
               В соавторстве с Розой Госман. 

Осень сдавала свои позиции, но на улице было тепло и много народу.
Вновь, на прогулке по парку, мы с Вероникой Сергеевной присели на излюбленную нашу скамейку.
 - Я обещала тебе, Лидочка, рассказать о том, что было дальше.
 Итак, слушай! - тяжело вздохнув, сказала Вероника Сергеевна.-

Я, с немым вопросом в глазах, настроилась слушать подругу. Какое-то мгновение она молчала, видимо, мысленно вспоминала и переживала весь ход того страшного судебного процесса.
 - Когда меня привезли в здание суда, обе, враждебно настроенные друг на друга  стороны судебного разбирательства, уже стояли в коридоре, - с чувством волнения говорила она,- Мои свидетели: мама; сотрудница детсада Соня и соседка по подъезду - подбадривающе помахали мне руками.
 Заведующая и все её свидетели (в основном землячки) стояли чуть в стороне и, когда меня вели мимо них, что-то очень нелестное бросали мне вслед.

Меня привели в зал суда, когда весь состав судейской коллегии и свидетели были на своих местах.
Женщина, в строгой мантии судьи, произвела на меня неплохое впечатление.
Быстро проверив все ли свидетели присутствуют, судья объявила о начале судебного заседания.
 - Мне надо твёрдо отстаивать свою позицию!- мысленно настраивала я себя, - Надо чётко отвечать на все вопросы и уметь задавать их.
Какой бы ни был срок - отсижу. Главное справедливо. Главное в соответствии с законом.
 Но... Лидочка, в реале оказалось, что находясь в крайне жутком волнении, я была не в состоянии связать в своё оправдание и пару слов.

  Судья, вежливо попросив всех свидетелей временно удалиться из зала,
 задала нам, обеим сторонам процесса, вопрос:
 - Доверяете ли Вы Суду и секретарю?
И я, и Полина Ивановна ответили: - Доверяем.
 - Поддерживаете ли Вы, истец, свои требования?- обратилась судья к Полине Ивановне?
 - Поддерживаю. - ответила она.
 - Признаёт ли их ответчик?-
Вопрос был явно задан мне, но..
 - Признаёт!- опередив меня, мигом выпалила Полина Ивановна. - С окровавленными руками и ножом, которым наносила мне удары в спину, явилась в опорный пункт милиции.-
 На что судья удовлетворённо сказала:
 - В таком случае, приступаем к допросу свидетелей со стороны истца.-

  Желающих защитить заведующую ясли-садом оказалось очень много.
 Каких только гадостей не говорили они обо мне, Лидочка. Судья не успевала делать им замечания, периодически прерывая просьбой: -
- По сути дела, свидетель! По существу! Прошу!-

 Однако, терпеливо выслушав всех со стороны заведующей, судья стала приглашать к даче показаний моих свидетелей.

Первой пригласили мою, еле державшуюся на ногах, маму:
- В тот злополучный день,- поведала она Суду, - Вероника пришла с работы в крайне тяжёлом состоянии: душевно опустошенная, разбитая, измученная. На пол квартиры, через разбитые окна, прорывался дождь. На скамейке у нашего дома были чем-то острым высечены лживые  слова, с явным намерением подмочить репутацию и унизить честь и достоинство моей дочери. -
  Второй была приглашена моя соседка по подъезду. Она рассказала Суду, что возвращаясь с работы стала свидетелем того, как одна из землячек заведующей, набегу, палкой  разбивала окна в моей квартире и, сделав это чёрное дело, спешно  скрылась в подъезде ближайшего дома.

  Последней из моих свидетелей в зал суда пригласили Соню, которая в то время была переведена с должности няни, на должность воспитателя средней группы. То есть на моё место.
 - Пожалуйста, свидетель, кратко, ясно, чётко,- попросила судья.
 - Я работала в одной группе с молодым специалистом Вероникой Сергеевной более двух лет,- ровным, но твёрдым голосом говорила Соня, - Вероника Сергеевна пользовалась большим авторитетом  в детсаду. Неоднократно награждалась благодарностями, денежными премиями, путёвками в дома отдыха. Но, случай, когда мальчик из её группы упал в колодец, в следствии чего потерял глаз, произошёл по вине заведующей.  С этого страшного момента жизнь Вероники Сергеевны разделилась на ДО и ПОСЛЕ, - с грустью в голосе продолжала она, - Начались серьёзные трения между заведующей и воспитателем. Полина Ивановна категорически не соглашалась с тем, что в травме ребёнка виновна она, ссылаясь на то, что на улице за детей отвечает воспитатель.
На этой почве разразились гонения и враждебная настроенность коллектива по отношению к Веронике Сергеевне. Распри, сплетни, интриги, стали итогом ухода из семьи мужа Вероники Сергеевны к одной из воспитательниц детсада.
  Постоянные комиссии изводили до изнеможения одну из лучших молодых воспитателей детсада. Настроенный против молодого специалиста коллектив довёл Веронику Сергеевну,- утверждала Соня,- до состояния аффекта, в следствии чего случилось непоправимое.
 Да, Вероника Сергеевна будет нести уголовную ответственность за содеянное, но имеет ли право заведующая детсадом Полина Ивановна остаться на этой должности в данном случае? В детсаде воспитываются наше святое - дети!-

 - Прошу извинения, уважаемый Суд! Я не могу понять кого здесь судят - меня или Веронику Сергеевну?! - резким, нервным голосом прервала показания Сони Полина Ивановна, - Вероника Сергеевна запланировала убить меня. К счастью - не удалось!
 Я прошу Суд строжайшим образом наказать Веронику Сергеевну! Наказать за бесчеловечный поступок - попытку убийства.-
 
 - Слово предоставляется адвокату Вероники Сергеевны,- объявила судья.
Сколько было в ней сил, моя защитница пыталась доказать, что преступление я совершила в состоянии аффекта:-
 - На Веронику Сергеевну, - говорила она, - навалился огромный ком стресса, горя  и покатил её к пропасти.-
 Но, милая Лидочка, все старания адвоката прошли для Суда, как вода сквозь пальцы.
 - Попытка убийства и никаких аффектов! Всё было заранее продумано и подготовлено,- заявил прокурор.
   
   Я видела с какой невыносимой болью в сердце Вероника Сергеевна продолжала свою горькую исповедь:-
  - После исследований документов,  начались прения: каждый высказывал свою точку зрения. Выслушав их, судья отправилась в совещательную комнату для принятия решения.
  И вот все дружно встают. Слушают. Оглашается  приговор:- Пять лет строгого режима.-
 У меня подкосились ноги. Идти не было сил. Под конвоем меня уводили из здания суда в страшную, пугающую до обморока, неизвестность. А передо мной всё стояли мамины, затуманенные горькой слезой, глаза: - Как она будет без меня?! Ей теперь, такой больной и немощной, одной поднимать мою Золотаюшку, мою Наташеньку.
                Продолжение следует.