Аку синта каму

      «Моя любовь глубока» - странным потрескиванием в разряженном воздухе слышалось над горой и пролетало над озером.
      «Не плачь... Я растворюсь в тебе дождём» - разорванные на слоги глухие стоны несла эхом сойка, перелетая с ветки на ветку.
      С каждым вдохом леса доносился тихий, но отчетливый хриплый звук с той стороны горы: «Мне не больно...»
      
      Костры догорали. Босые дети еще бегали возле них, играя мелкими угольками. Такие же босые женщины заносили кожаные подстилки в дома. На них уже не будут сидеть мужья, они ушли на охоту. Деревня, украшенная по случаю, пестрила амулетами и раскрашенными статуэтками богов Тибу. А Тибу, величественная и непокорная, как будто и не замечала этих людишек у своего подножия. Ночь близилась к концу. Дым от почти догоревших ритуальных костров племени чауни стелился по всей округе.
    
     «Одно «возьми» лучше двух «я отдам» - кажется, так шепчет листва огромного старого дерева, на котором очень скоро соберутся, как птенцы на ветках, ребятишки.
     «Я не боюсь умереть ради любви» - вторит горный ручей, а вспенившиеся волны вычерчивают на камнях причудливые надписи, доступные только богам.
    
     Утром деревня уже встречает охотников. Добычи сегодня много, у зверей гон. Часть добычи уйдет на праздничную трапезу после нескольких засушливых голодных недель. К полудню мужчины и мальчики, одетые в яркие одежды, подошвами выстукивали ритм и гулко хором проговаривали обращение чауни к Тибу:
     -  «Chaki, si-korra, chaki, ba-cudy, chako-nar  mi, gich-chsch!»
     Гора начинала гудеть вместе с мужчинами.
     Громкость голосов всё увеличивалась:
     -  «Chaki, si-ko-rra, CHAKONAR  MI, GICH-CH-SCH!»
    
     «Пришел черёд, я отпускаю любовь без страха, значит она сильна» - гнал ветер его глухие слова с ближайшей степи прямо под гору.
     «Пусть Киата живёт... Моя Киата будет жить...» - прерывисто стелилось над горизонтом.

    - Великий джиби Тибу, пошли нам благословенную воду!
    - Чаки, Тибу!
    - Чакона ми, Великий сон-джи-тэгэ Тибу!
    Трубным рёвом голосил вождь.
   
    Тяжёлая грозовая туча показалась из-за горы. Раскаты грома устрашающе сотрясали бизоньи шкуры типи. Шесты типи содрогались, а внутри еще больше дрожала испуганная малышня.
   
    А когда грянул третий раскат грома, тут же сверкнуло белое лезвие.
Тёплая кровь с еле слышным шипящим звуком брызнула на камни. Плечи его ослабли. Глаза, полные слёз, смотрели на Киату. Горло было уже надломлено, но из его уст, вместе с алой, как эта заря, кровью вырвалось последнее:
    «Aku cinta kamu Ciata...»
    «Я тебя люблю...»

    Крупные вымоленные капли начали шумно срываться с неба и биться о землю.
   
    Воздух наполнила долгожданная влага.
   
 
© JJ
картина из сети