Часть 6. Три плана цвета по Гёте. Химический 3

       Итак, мы оставили нашу Вселенную в момент её первого творческого апогея - достижения "прозрачности".
      Если же проследить эту физическую картину слегка дальше, то природа после этого пика, скорее опадает, реверсирует, чем движется непосредственно вперёд. Лишь для учёных с их линейным взглядом на мир (линейным не по физической картине, а по метафизической сути), лишь для этих "слепых соискателей" причинно-следственных законов ( а именно такие законы и составляют принципиальную линейность) - всё идёт прямо и по "плану" - из материи образуются звёзды.
Даже фаза образования "прозрачности" для учёных только - становление трёх главных сил природы, как они их мыслят - двух ядерных (слабых и сильных) и электромагнитной. "Прозрачности" учёные не замечают, основной факт находится у них под носом, но глядя через законы, они его не распознают. Между тем, после достижения прозрачности, природа не движется вперёд, а движется назад, она как бы откатывается для того, чтобы специфически повторится на новом уровне. На передний план выходят гравитационные силы, собирающие скомкованную материю в пылевые облака, рвущие и сжимающие её, для того, чтобы в конечном итоге родить звёзды. Но что представляют из себя звёзды, как не ту же мировую "печь", что представляла из себя ранее целая Вселенная? Звёзды копируют её и продолжают, как массовые точки мини или псевдо "больших взрывов".
       Вот кусок научного текста об этом:
   " Идёт второй миллиард лет жизни Вселенной, и на небе появляются первые звёзды. Во время коллапса, вызванного силой тяжести, каждый галактический эмбрион распадается на сотни миллиардов малых газовых облаков водорода и гелия. Под действием силы тяжести, которая придаёт им сферическую форму, эти малые облака тоже распадаются. Постепенно плотность внутри этих облаков увеличивается и вскоре уже в 160 раз превышает плотность воды. В центре температура повышается и достигает нескольких десятков миллионов градусов. Атомы водорода и гелия внутри этих газовых шаров, родившихся в первые минуты существования Вселенной, сталкиваются друг с другом с неистовой силой, освобождая из атомов-темниц электроны, ядра водорода (или протоны) и ядра гелия.
      Это картина, безусловно, напоминает нам Вселенную на третьей минуте жизни".

      Не думайте, что я здесь привожу популярные научные рассуждения с целью просвещения (просветиться вы можете и сами, и гораздо полнее и красочнее через современное богатство фильмов и текстов в интернете).
      Я всего лишь хочу показать, что у "семи нянек дитя без глазу", и что вся эта учёность не позволяет обратить должного внимания на то, что вроде бы ясно и ощутимо видно, но всегда упоминается почему-то вскользь. Учёные проходят совершенно спокойно и равнодушно, и мимо "прозрачности", и мимо "повторения", организуемых природой. Между тем, именно два этих ключевых слова должны быть выписаны крупными буквами в начале нового метода, нового подхода, у истоков которого стоит и Гёте, и множество других известных философов.

      ПРОЗРАЧНОСТЬ и ПОВТОРЕНИЕ как образы самого бытия.
    В "прозрачности" вся мощь природы ведёт её к ступени высвобождения света (узнаём тут же и "просвет" Хайдеггера).
    В "повторении" природа уподобляет своё множественное своему единому.

     Это приводит нас к мысли о том, почему природа постоянно восходит, но не прямолинейно, а время от времени опадая, и к мысли о том, что есть множественное самого единства, а есть единичность бесконечной множественности (число) и они повторяются друг в друге.

     Но стоило ли писать обо всём этом, взявшись за химический цвет по Гёте? Да, несомненно стоило. И мы, сейчас, попробуем показать почему.
     Не только химическая (читай биологическая) ступень природы, но даже и общественная (человеческая) ступень пронизаны всё теми же образами бытия, которые так наглядно напрашиваются сами собой на физической картине мира. Когда Маркс пишет, что человеческие отношения должны стать "прозрачными" для того, чтобы истинно человеческое, а не исторически помрачённое бытие человека наконец-то началось (чтобы человек начался от человека, а не от борьбы с природой), он, несомненно, интуитивно обращается к тому же образу, который имел и Аристотель, но совершенно по иному поводу - по поводу света, то есть по поводу физики. Маркс не развивает учение Аристотеля, а просто попадает в ту же самую точку. И в той же самой точке стоят и Гёте, и многие другие гении(например, гений Кьеркегора, говорящий о повторении или гений Ницше). Человечество так и не достигло световой ступени, не вышло к ней - взоры человечества обращены к природе, к борьбе или единению с ней, но собственная природа человека - в хаосе и случайности. Социальные, культурные и исторические формы в большей части - продукт необходимости, а не свободы. Свобода вроде бы близко, мы почти у её порога, но так и не дошли до неё. И как говорит Шпенглер - кто изучал в какой связи стоит экономическая, политическая, а вернее общественная теория Маркса с физической теорией нашей Вселенной? Между тем, связь эта указует в сторону подлинной универсальности.

       Лишь когда мы просветим наше человеческое бытие - отделим в нём свет от тьмы абсолютным образом (абсолютное различение - рай по Джордано Бруно), мы получим истинную возможность стать бесконечными человеческими монадами Космоса. А пока, мы, грубо говоря, "жрём своё дерьмо" и мечтаем о свободе. В нас самих, природа так и не взяла новый свой барьер, который она взяла, как мы видим на физическом плане (да будет свет), на химическом плане (да будет жизнь) - но всё никак, никак и никак - да будет человек! Так что мы в бочке последняя "затычка" для планов природы...

       Здесь, мы по ходу уже выдали некоторые тайны.
      Природа прозрачна на первой своей ступени в свете (то есть как физическая природа она "открыта", "прозрачна" как свет), на второй своей ступени - как жизнь, а на третьей своей ступени - как человек.
      Свет - жизнь - и человек - в каком-то роде - одно и тоже.
    Жизнь это такая же предельная степень самораскрытия природы на определённом уровне, как и свет.
     А человек - ещё на ступень выше жизни. Но поскольку в Космосе нет "выше-ниже", то я могу посмотреть и на своё самое удалённое "родство" - свет, как на самое высокое для меня. Если свет идёт ко мне, то я выше. Если я иду к свету, то выше он. Жизнь же всегда посередине концов нашей полярности.
     И когда Гёте пишет о страданиях света, то теперь мы понимаем это уже каким-то новым умозрением.
     Свет как таковой заключён в физическую оболочку и мечется в ней, не имея прямого доступа к более развитым мирам ( а наш мир это несколько миров, вложенных друг в друга), и всё же физическая реальность не отделена непроходимой пропастью от всего остального, и свет входит к нам как цвет, однако он хочет ( а он хочет того, чего хочет и природа) быть самим собой и в нашем мире, он хочет, чтобы мы открыли ему доступ, проложили мосты, чтобы он не присутствовал среди нас лишь косвенно, но мощно, реально, и вот философы уже говорят о первом свете, в котором мы единственно видим правдиво естественно и при том абсолютно истинно.
     Всё переплетается со всем, мы об этом догадываемся, но не знаем как. В тот момент когда свет по-настоящему войдёт в нашу человеческую жизнь, мы познаем что есть свет. Не раньше... Но и не позже... А пока, световой образ - как основание цвета, и сам цвет - вот доступные нам возможности.

       Но вернёмся к прозрачным телам неорганического происхождения. Мы начинали наши рассуждения с чёрного и белого, и мы продолжим их. Гётевский "белый" - это свойство прозрачной среды мутнеть вплоть до потери прозрачности. Где прозрачность потеряна, там начинается обыкновенное вещество, химия, цвет. Но где она ещё лишь теряется - идёт белый. Он приближается к нам из самой прозрачности и в конце чистого помутнения становится фактом. Мы говорим: тело мутное, но ещё не цветовое. Но поскольку оно мутное, оно уже непосредственно близко подошло к цвету. Значит Гётевское понимание цвета со стороны белого устроено так: прозрачность - белизна - цвет. Отсюда хорошо видно, что белый является цветом условно, в силу того, что он "средний член", связующий прозрачность и цвет одновременно. Поэтому, он как бы - и то, и то. Но столь же справедливо, что он ни то и ни другое.
       Он - факт присутствия света (среда прозрачная) - но через цвет (среда превращается в вещество).
       Всякое прозрачное тело может быть средой. Так атмосфера нашего дома сливается с атмосферой окружающего мира через стекло, когда мы смотрим на улицу. И человек, носящий очки или линзы использует тоже самое свойство прозрачных тел, и вовсе не воспринимает их, но воспринимает единый реальный мир. В этом смысле прозрачное неорганическое тело - не тело и не вещество, его нет, также как и нет фона на котором мы вообще видим. Мушка в янтаре - это мы сами, это наш образ нахождения посреди прозрачной Вселенной. Мы застряли в нашей Вселенной, как мушка в янтаре. Нам нравится разглядывать прожилки, пузырьки воздуха и прочие чужеродные тела в прозрачных предметах. Нам нравится всё то, что пропускает свет тем или иным образом - кварцы, слюды, стёкла, кристаллы вызывают в нас особенный, ни на что другое не похожий отзвук. И дитя, рассматривающая на свет какую-нибудь бусинку - наша общая устремлённость.
       Будучи "газовыми" существами (дышащими кислородом), мы располагаемся прямо посреди прозрачных тел - газов, но и рыбы в воде всё ещё располагаются посреди прозрачного тела - ведь вода прозрачна, и если возможно, что мы все в каком-то смысле вышли из воды, то и там, как мы видим, с нами происходила всё та же история. Продолжали бы мы свою эволюции среди воды, или вышли бы на сушу, что мы и сделали ( наши предки в виде животных форм) - мы всё равно были бы объяты этой глубокой прозрачностью, были бы детьми, вскормленными её "молоком".
       Прозрачное - это то, что не замечается. И это определение, конечно, не физическое, а если хотите, психологическое и бытийное. Человека-невидимки нет, он - прозрачен, через него можно смотреть на других людей. Но писатель, поэт или художник ТАК изображает, преподносит и дарит нам мир, что исчезает сам, а мир заполняет нас... Но тогда, они все - "стекла" и "среды", "окна" и "кристаллы", в коих собран мир, а самого творца уловить крайне сложно.
       Очевидно, не одному Марксу следует приписать требование "прозрачности" в человеческих отношениях, но и вся наша культура несёт в себе авторство по данному поводу. Искусство требует жертв - означает что меня больше нет, что я лишь прозрачная среда для чего-то другого. И такой механизм заложен прямо в суть человеческих отношений.
       Человек -невидимка - это фантастический рассказ писателя о самом себе.
Я исчез не после химического опыта, а пока писал книгу.
       Всё это призвано показать, что "прозрачность" - это не просто реликтовое фоновое излучение однажды возникшее во Вселенной, но мощнейшая движущаяся форма организации самых тончайших наших проявлений и по сей день.