Иван Шепета. бежит собака улицей ночной. Рус. Бел
заснеженной и освещённой слабо,
в три лапы — ходко, с поднятой больной,
уколотой, четвёртой лапой.
Я сам уколот, то есть очень пьян,
и оттого в животном вижу брата.
Неловко спьяну вывернув карман,
я достаю огрызок сервелата.
Постой, собака! Эй, остановись!
Куда ж ты так шарахаешься, псина?!
Не бойся так, ведь я не волк, не рысь,
в руках моих нет ни ствола, ни дрына!
Пошатываясь, медленно бреду.
У тех, кто крепко с вечера уколот,
ни волкодавы с рук не рвут еду,
ни злой, собачий не кусает холод.
А в небе звёзды... Очень много звёзд!
Их отраженья — мой язык эзопов
как вспышки мозга в глубине борозд...
Не солнце, а огонь во тьме окопов!
бяжыць сабака вуліцай начной
Бяжыць сабака вуліцай начной,
заснежанай, асветленаю слаба,
у тры лапы - ходка, з паднятай хворай,
параненай, чацвёртай лапай.
Я хворы сам, гэта значыць вельмі п'яны,
і таму ў жывёле бачу брата.
Ніякавата вывярну кішэнь,
я дастаю абгрызак сервелата.
Пастой, сабака! Гэй, спыніся!
Куды ж ты так кідаешся, псіна?!
Не бойся так, бо я не воўк, не рысь,
у руках маіх няма ні ствала, ні дрына!
Пахістваючыся, павольна тапчу мярэжу.
У тых, хто дужа з вечара уколат,
ні ваўкадавы з рук не рвуць ежу,
ні злы, сабачы не кусае холад.
А ў небе зоркі... Шмат вельмі зор!
Іх адлюстраванні - мая мова эзопаў
як выбліскі мозгоў ў глыбіні разор...
Не сонца, а агонь у цемнаце акопаў!
Перевод на белорусский язык Максима Троянович
Свидетельство о публикации №119101403166