Тысяча и ещё одно стихотворение

=============================================

ТЫСЯЧА
 
и

ЕЩЁ ОДНО СТИХОТВОРЕНИЕ



(ПОДБОРКА СТИХОТВОРЕНИЙ
СОСТАВИТЕЛЬ ЗЕНЦОВ КОНСТАНТИН)

=============================================

АВТОРЫ



АВАЛИАНИ ДМИТРИЙ (172)
АДАМСКИЙ СЕРГЕЙ (92)
АЕФ АЛЕНА АСЕНЧИК (142)
АКИМОВ ГЕННАДИЙ (83)
АКИМОВА ТАТЬЯНА (188)
АНИКИНА ОЛЬГА (123)
АНИСТРАТЕНКО АСЯ (1,133)
АРБЕНИН КОНСТАНТИН (42)
АРКАТОВА АННА (29)
АХМАДУЛИНА БЕЛЛА (167)
АХМАТОВА АННА (999)

БАРАНОВА ЕВГЕНИЯ ДЖЕН (76)
БАТХЕН НИКА (198)
БАЧУРИН ЕВГЕНИЙ (26)
БЕЛЯЕВА ВИКТОРИЯ (166)
БЕРДНИКОВА ЯНА (112)
БЕРЕЗОВСКАЯ ДИНА (195)
БЕРЗИНА ЛЮБОВЬ (65)
БЕСТ САША (38)
БОГАЧЁВ НИКОЛАЙ (57)
БОКОВ НИКОЛАЙ (85)
БОЛДОВ ЛЕВ (58)
БОРБАТ АЛЬБИНА (66)
БРАЗЕРВИЛЛЬ (16)
БРИТОВА СВЕТЛАНА (YANDEL) (15)
БРОДСКИЙ ИОСИФ (1000)
БУНИН ИВАН (155)

ВАГИНОВ КОНСТАНТИН (165)
ВАЙЛИТ (93)
ВЕДЕНЯПИН ДМИТРИЙ (59)
ВИГОВСКИЙ ОЛЕГ (184)
ВИСТГОФ МИХАИЛ (109)
ВИТКОВСКИЙ ЕВГЕНИЙ (69)
ВОЛКОВ ИВАН (182)
ВОЛОДИМЕРОВА ЛАРИСА (19)
ВОЛЬТСКАЯ ТАТЬЯНА (125)

ГАБРИЛОВИЧ БОРИС (136)
ГАБРИЭЛЬ АЛЕКСАНДР (110, 134)
ГАНДЛЕВСКИЙ СЕРГЕЙ (197)
ГАРИЧЕВ ДМИТРИЙ (200)
ГРИГОРЬЕВ ДМИТРИЙ (98)
ГУМЫРКИНА ИРИНА (56)

ДАНИЛОВА СТЕФАНИЯ (115)
ДЕЛАЛАНД НАДЯ (11,49)
ДЕЛЬФИНОВ АЛЕКСАНДР (137)
ДЁМИНА СТАСЯ (104)
ДИЖУР РОСТИСЛАВ (120)
ДОЗМОРОВ ОЛЕГ (116)
ДОЛГАРЕВА АННА (86)
ДОЛМАТОВСКИЙ ЕВГЕНИЙ (175)
ДРУЖИНИН ГЛЕБ (127)
ДЬЯКОНОВ ЕВГЕНИЙ (102)

ЕГОРОВ АЛЕКСЕЙ (14)
ЕЛАГИН ИВАН (131)

ЗАМШЕВ МАКСИМ (17)
ЗАЧЁСОВА ТАТЬЯНА (8)
ЗРЯНИНА ТАТЬЯНА (122)

ИВАНТЕР АЛЕКСЕЙ (35)
ИВКИН СЕРГЕЙ (45)
ИЛЮХИНА ГАЛИНА (74)

КАЗАРИН ЮРИЙ (28)
КАРАПЕТЬЯН РУСТАМ (3)
КАСЬКО ИГОРЬ (135)
КАСЯНИЧ ЮРИЙ (153)
КЕДРОВ КОНСТАНТИН (41)
КИРИЛЛОВА АЛЕКСАНДРА (73)
КИРСАНОВ СЕМЁН (152)
КЛЕБАНОВ ВАЛЕРИЙ (124)
КЛИМИНА АНТОНИНА (61)
КЛЫЧКОВ СЕРГЕЙ (187)
КОЗЛОВ ВЛАДИМИР (164)
КОМАРОВ АРМАН (78)
КОМАРОВ КОНСТАНТИН (22)
КОПЫТЦЕВ СЕРГЕЙ (84)
КОРИЦКАЯ ПОЛИНА (160)
КОШЕНБЕК ГЛАША (101)
КРОНИ ТОРОПОВ АЛЕКСЕЙ (12)
КРУГЛОВ СЕРГЕЙ (47)
КУБРИК АЛЕКСЕЙ (54)
КУЛЛЭ ВИКТОР (103)
КУНЯЕВ СТАНИСЛАВ (5)
КУРСКАЯ ДАНА (170)
КУСИМОВ РАХМАН (191)

ЛАПШИНА ЕЛЕНА (62)
ЛАСТОВЕРОВА АЛЕКСАНДРА (129)
ЛЕБЕДЕВ ЛЕОНИД (199)
ЛИ АРСЕНИЙ (156)
ЛИСТОМИРОВ ВЛАДИМИР (80)
ЛИПОВЕЦКАЯ ЖЕНЯ (111)

МАЗЕПА ТАРАС (13)
МАМАЕНКО АННА (201)
МАМОЧЕВА ЮЛИЯ (50)
МАНОВИЧ ЛЕРА (140)
МАРИЦ РЕГИНА (33)
МАРКИНА АННА (113)
МАРКОВА ЖЕНЯ (163)
МЕШАЛКИНА КАТЯ (100)
МИЛЕШКИН НИКОЛАЙ (178)
МИО ГРАНД (105)
МКБ-10 (25)
МОКИН СТАС (192)
МОЛОЧНИКОВА КАТЕРИНА (68)
МОРОЗОВ ЕВГЕНИЙ (88)
МЯКИШЕВ ЕВГЕНИЙ (117)

НЕВРЮЕВА ТАТЬЯНА (21)
НЕНАШЕВ РОМАН (60)
НЕСТЕРЕНКО ВИТАЛИЙ (4)
НОВИКОВ ДЕНИС (186)
НОВИКОВА ЕЛЕНА (132)
НОСКОВ АРТЁМ (43, 139)

ОРЛОВ ЕВГЕНИЙ (37) 
ОРЫНЯНСКАЯ ПОЛИНА (121)
ОСТУДИН АЛЕКСЕЙ (31)

ПАЛЬЧЕВСКИЙ СЕРГЕЙ (94)
ПАШКОВ ЭДУАРД (118)
ПЕНЬКОВ ВЛАДИСЛАВ (9)
ПЕРЕДЕРО ОЛЬГА (108)
ПЕРСТНЕВА НАТАЛЬЯ (44)
ПЕРЧЕНКОВА ЕКАТЕРИНА (144)
ПЕРШИН АНДРЕЙ (146)
ПЕТУХОВ ГРИГОРИЙ (194)
ПИТЕР КЛИМ (6)
ПОГРЕБНЯК АНТОН (10)
ПОЛОЗКОВА ВЕРА (180)
ПОЛЯНИНА ОЛЬГА (176)
ПОПОВ АНДРЕЙ (82)
ПОТОРАК ЛЕОНИД (32)
ПРАВИКОВ АЛЕКСАНДР (173)
ПРАШКЕВИЧ ГЕННАДИЙ (72)
ПШЕНКО АНДРЕЙ (40)
ПЯТКИН ДМИТРИЙ (189)

РАЗУВАКИНА НАТАЛЬЯ (87)
РАТНЕР АЛЕКСАНДР (90)
РАТНЕР АРКАДИЙ (51)
РЕМИЗОВА ИРИНА (190)
РЕН АРТ (95)
РЕУТОВ ЕВГЕНИЙ (7)
РИММРИСТАЯ (23)
РОВИНСКИЙ АРСЕНИЙ (150)
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ РОБЕРТ (151)
РУБИНСКИЙ КОНСТАНТИН (55)
РУБИНШТЕЙН ЛЕВ (181)
РЭМ СОФЬЯ (119)

САВВО ИГОРЬ (97)
САМОЙЛОВ ДАВИД (161)
САПРОНОВ СЕРГЕЙ (77)
САРАБАНДА ВИКТОР (34)
СЕВРЮГИНА ЕЛЕНА (63)
СЕМЁНОВА ЕЛЕНА (196)
СИНЕХОГ НИКОЛАЙ (81)
СЛОВОХОТОВА ВЕРОНИКА (183)
СЛУЦКИЙ ВАЛЕРИЙ (107)
СЛЮСАРЕНКО АНТОН (24)
СМИРНОВ ЛЕВ (30)
СОМОВ АЛЕКСЕЙ (67)
СТАШЕВСКА ИНГА (162)
СТРОЖКОВА НИНА (126)
СТРОЦЕВ ДМИТРИЙ (91)
СУ КАТЯ (158)
СУХАРЕВ ДМИТРИЙ (179)

ТАВРОВ АНДРЕЙ (48)
ТАЛАНОВА ГАЛИНА (143)
ТАРКОВСКИЙ АРСЕНИЙ (202)
ТЕРЕХ ЛЕОНИД (89)
ТЁТКИН ДМИТРИЙ (52)
ТИМАШЕВА СВЕТЛАНА (157)
ТОЛОКОННИКОВА ЕЛЕНА (159)
ТРУДЛЕР АЛЕКС (99)
ТРУШКИНА АННА (79)

УЛЬШИНА ГАЛИНА (154)
УСОВ ДМИТРИЙ (193)

ФАЙЗОВ ДАНИЛ (128,177)
ФИЛАТОВ ЛЕОНИД (20)
ФИЛИППЕНКО ДМИТРИЙ (114)
ФРОЛОВСКАЯ МАРИЯ (64)

ХАРИТОНОВ ЕВГЕНИЙ (71)
ХРИСТОВСКАЯ ДАРЬЯ (138)

ЦВЕТКОВ АЛЕКСЕЙ (147)

ЧАУСОВА ЕКАТЕРИНА (27)
ЧЕКУНОВА МАРГАРИТА (130)
ЧЕМОДАНОВ АНДРЕЙ (174)
ЧЕЧЁТКИН ПАВЕЛ (148)
ЧЕЧИК ФЕЛИКС (106)
ЧИГРИН ЕВГЕНИЙ (145)
ЧИНАХОВА ЕЛЕНА (141)
ЧИННОВ ИГОРЬ (18)
ЧУХОНЦЕВ ОЛЕГ (149)
ЧИЧИБАБИН БОРИС (168)

ШАЛАНИНА МАРИЯ (53)
ШАРОВ ПАВЕЛ (46)
ШТЕЙНМАН МАРИЯ (75)
ШТЫПЕЛЬ АРКАДИЙ (185)

ЭВЕРИ ЛАЭРТА (171)
ЭНТИН ЮРИЙ (96)
ЭЗРОХИ ЗОЯ (39)
ЭРЕНБУРГ ИЛЬЯ (2)

ЮЖАНОВА ЛИЛА (70)
ЮШИНА ЯНА (36)

ЯПИШИН РОМАН (169)




=============================================


(1) АСЯ АНИСТРАТЕНКО
...
"Снится песок, вода"
http://stihi.ru/2002/05/17-393


...все равно что вывьюживать снег из себя в феврале,
и тебя рисовать на снегу, белоснежно — на черном.
руны — спрашивать. линии душ выводить в параллель,
разжимать этот угол, старательно и обреченно,

чтобы снова сгодился натурщик — случайный, любой,
прошлый, пришлый, залетный... меня ли страшат расстояния.
я стара, чтобы из-за тебя торговаться с судьбой.
у себя лишь прошу: равнодушия — как подаяния...


***


декабрь


Рукотворный мой космос держится на соплях, на обрывках снов,
а с утра в пустой голове не найдешь подходящего слова…
Я бы спела тебе о том, что не знаю и знать не хочу основ,
и о том, что когда не знаешь основ, становишься сам - основой…

Я бы спела тебе, но в рамках родного русского языка
за какую вещь ни возьмешься, все бьет наотмашь - не в лоб, так ниже,
как советская парфюмерия: ландыш=ландыш, тоска=тоска...
Я не знаю, как будет правильно. Я спою тебе то, что вижу.

Я скажу тебе: вот мой город, вот чайная роза его ветров,
вот Hi-Tech, вот престиж, вот пафос новогоднего фейерверка…
Восемнадцать семей на вокзале, девять пьяных старух в метро -
я уже хочу посмотреть на счастливого человека,

я бытую в нижних слоях атмосферы, помню свои пути,
но не знаю, что будет завтра, - или оно не желает знаться...
Я всегда нахожу причину хоть по разу на дню войти
в ту же воду – чтобы вода наконец начала меняться,

превращаясь в снег или облако, начиная медленный бег
по орбите круговорота через все его измерения...
Вот и все.
От нас уходящих – нам, выпестовавшим в себе
бескорыстную радость друг друга, – привет по линии времени.

=============================================


(2) ИЛЬЯ ЭРЕНБУРГ
...
Где камня слава, тепло столетий?
Европа — табор. И плачут дети.
Земли обиды, гнездо кукушки.
Рассыпан бисер, а рядом пушки.
Идут старухи, идут ребята,
Идут на муки кортежи статуй,
Вздымая корни, идут деревья,
И видно ночью — горят кочевья.
А дом высокий, как снег, растаял.
Прости, Европа, родной Израиль!               

         1941

=============================================

(3) 

РУСТАМ КАРАПЕТЬЯН


Исчёркан города кроссворд.
Смеркается и не светает.
А снег вовсю метёт, метёт,
До горизонта заметает.
Глаза стеклянны и пусты
У электричек тупорылых.
Шагнёшь вперёд и след простыл,
Как будто сумраком накрыло
Прохожих, улицы, года,
Перрона строчку на вокзале,
Всё то, что словно угадал,
Но не сошлось по вертикали.


***

Становясь с каждым днём мудрей,
По залитому тьмою свету
То спешит Магомет к горе,
То гора ползёт к Магомету.

Им не сразу сойтись дано,
Как бы раньше в них Бог ни верил,
И горчит на зубах зерно,
Понабравшееся от плевел.

И, отчаясь найти ответ,
Упахавшись по бездорожью,
Спит измотанный Магомет
У истёртого в кровь подножья.


=============================================

(4) ВИТАЛИЙ НЕСТЕРЕНКО 

"Рождество в деревне"
http://www.reading-hall.ru/publication.php?id=3738



Выпьем, вспомним род наш древний,
Путь дремучий от сохи.
Здесь вольготнее, напевней
Вьюга, водка и стихи.

До чего летуч, легонек
Пух над брошенным  жнивьем!
Снежных лебедей в загоне
Щиплют ангелы живьем.

Примостились на овчинке,
Щиплют птицу – по одной
Улетают вниз  снежинки,
Долго кружат над страной.

Дым печной на ложноножке
Пошатнулся да подрос.
Разбежались вширь дорожки:
На гумно, в лабаз, за мост.

Ловит редкую попутку
Путник, вьется вдалеке,
Может час, а может сутки
Мошкой черной в молоке.

Нежной новизны зачатки, -
Не отел, так опорос.
Дух овина кисло-сладкий
Ветошью щекочет нос.

К выпивке – по всем приметам,
Рождество в сенях сквозит.
Самодельная комета
Скоро в небо полетит.


=============================================

(5) СТАНИСЛАВ КУНЯЕВ

...
МАРТ 1953 ГОДА

На Красной площади стоит
почетный караул.
Над Трубной площадью висит
испарина и гул.
Разлив тяжелых мутных вод —
народная река…
Как рыбы нерестовый ход,
как средние века.
Военные грузовики.
Солдаты…
Крики…
Ночь…
Кто под ногами? — Помоги!
Да нет…
Уж не помочь…
Ах, ты в Историю попал —
тебя волна несет?
Ты устоял, ты не упал —
тебе еще везет!
Тебя не просто раскроить —
ты — мускулы и злость.
Толпе не просто раздавить
твою грудную кость.
Ворота хрустнули… Скорей —
под крышу!
На карниз!..
Все как во времена царей,
во времена гробниц…

           1961

=============================================

(6) КЛИМ ПИТЕР


Фантасмагории

В зимнем парке морозным вечером
Тишина за деревья прячется.
Одиночеством веет, вечностью
В этом мире почти незрячего.

Очертания, тени, контуры
На изгибах тропы заснеженной
Пробуждают в душе исконное -
Теплый свет на границе с нежностью.

И восторг от существования
В этой бездне частичкой сущего,
Где не важно совсем название,
Если вдруг приоткрылась суть его.

Тусклый свет фонарей меж елями.
На фасадах дворцов – сакральное.
То ли призрак зимы с метелями,
То ли слепок-сугроб с реальности.


=============================================

(7) ЕВГЕНИЙ РЕУТОВ


где над скитом принявших схиму
пробарражировал UFO
где школьница курила приму
еще не зная что в Лефо-
ртове по ней тоскуют нары
там ноне осень и река
влюбленных двоечников пары
осиротили берега
и шепчут статуи нагие
певцов усопших «шуба-ду»
у нас у всех был дорогие
один счастливый день в аду

=============================================

(8) ТАНЯ ЗАЧЁСОВА


Есть Ангелы среди людей
...
Когда-то и без крыльев за спиной
Отважно защищал меня упрямо,
Я знала, что он здесь, всегда со мной,
Мой Ангел и его звала я: мама.

Но позже ту защиту унесли,
Но не тепло, что постоянно помнишь.
А крылья — появились, не ушли,
Как не ушли защита или помощь.

Есть Ангелы, среди людей они.
И в самый нужный миг ты их встречаешь.
Без крыльев, чтоб перо не обронить —
На улице, вокруг, за чашкой чая...

Являются без нимба и без крыл,
Спасают молча, после исчезают...
Потом поймёшь, что это Ангел был,
И что, как прежде — мама помогает.
 

=============================================

(9) ВЛАДИСЛАВ ПЕНЬКОВ


ОРИОН

"Орион, зажигай свои огни,
посторожи, будь добр, открытые пространства
от черного горизонта до подушки, на которой я лежу."
                Й. А.

...
Я музыку не спрашивал - Откель ты?
В автобусе, идущем по утрам,
бузили англы, подпевали кельты,
устраивая страшный тарарам.

И школа, школа, школа, тары-бары!
Удел печальный. Только иногда
зиянье флейты, перебор гитары,
засыпанные снегом города,

автобус пробивался сквозь заносы,
а на губах цвели - поди же ты! -
морозной флейты чёрные засосы,
как ледяные белые цветы.

=============================================

(10) АНТОН ПОГРЕБНЯК


  Владыка Сновидений

Пустота, пустоту, пустотой…
Отпусти пустоту на постой
Пустота словно дождь по стеклу
Как бесцветный ковер на полу
Словно зеркало, в зеркале — ночь
Пустоту в пустоте растолочь
В пустоте растворить пустоту
Пустота словно привкус во рту
Как лекарство от лучших времен
Пустоты летаргический сон
Заполняет глаза пустота
В сотый раз сосчитаем до ста
Проскользнет пустота между строк
Усмехнется компьютерный Бог
Приглашая в компьютерный храм
К оцифрованным алтарям…
За экраном сквозит пустота
Словно книга с пустого листа
Словно тень от следов на воде
Пустота не оставит в беде
Будет рядом, внутри и вокруг
Пустота как спасательный круг
Пустота одевает в броню
Запусти в пустоту пятерню
Отпусти пустоту на постой
Пустота, пустоту, пустотой…

=============================================

(11)

НАДЯ ДЕЛАЛАНД


я стану музыка я буду на слова
сегодня облако смотрело утконосом
в песок плескалась то рука то голова
уткнувшись ласково совсем простоволосо
мне будет радужно в распахнутой груди
поля цветочные смеющиеся пчелы
тут главное жука не повредить
ползущего по животу зачетно
такой ритмический рисунок у всего
все так рифмуется что у верлибра траур
всей музыкой рукой и головой
врастаю в травы

***


Медленный цвет растекается по фронтону
крыши и загорается в зеркалах
окон, так ослепительна и знакома
жизнь, я ее так часто уже жила
раньше. Входила в комнату, в сотни комнат,
голову поворачивала на твой
голос – я помню голос, и голос помнит
сонное солнце дрожало над головой,
кот улыбался, тихо впадая в август
всеми усами, и лапами, и спиной,
кот тот же самый, ленивый, любимый, наглый,
в медленном свете жизни своей земной.



=============================================

(12) АЛЕКСЕЙ КРОНИ ТОРОПОВ


Изгибы


Когда затошнит от стихов и завоют собаки
В моей голове на озябшую в небе луну,
Захочется в лодку – проверить, как держится бакен,
Горит ли огонь, и даёт ли он рыбам уснуть.
 

Захочется в воду – туда, где живут эти рыбы,
Ласкать их тела и шептать каждой рыбе: «Прости!»
Глядеть им в глаза. А потом, изучая изгибы,
Вдоль русла речного к далёкому морю ползти.


=============================================

(13) ТАРАС МАЗЕПА
http://www.topos.ru/article/poeziya/volno-ili-bolno


далеко в недалеко
и влекомый намеком
повлекло невдамеком
да в лекало легло
 
по оглоблям галопом
по лугам не болотам
поглотив полиглотов
мне глаголы лото
 
ылогалг да набоков
оковав хоть бы боком
выйдут лодками с коком
поскокав так высоко
ууу легло
улегло
 


=============================================

(14) АЛЕКСЕЙ ЕГОРОВ


Почти сансара
 
- В раю не будет комаров
И наглых морд с похмельной дрожью.
- Сказал старик Иван Петров
И умер. Вдаль по бездорожью

Туда, где сонная река,
Несёт в себе частички суши,
Вела тропа. Издалека
Новопреставленные души

По ней брели, смиряя страх,
Вставали в очередь к парому,
И, ожидая у костра,
Бросали камни в тихий омут.

Орал Харон: Не напирай!
Дыша сливянкой и салями,
А за рекой Бесцветный Рай
Светился тусклыми огнями.

Не-души съеденных коров
Мычали громко и печально,
Не-души мёртвых комаров
С людскими душами встречались.




=============================================

(15) СВЕТЛАНА БРИТОВА (YANDEL) 
http://stihi.ru/2004/06/19-991

Возраст Тоски


 как-то всё… хорошо.
побывал. повидал. отхлебнул.
прикоснулся. устал. устаканился. выдохнул. принял
сорок капель. до дна. (…беглый луч задрожал в паутине
и пропал…) закурил. погасил. отвернулся к окну.
всё как будто бы есть (…за стеклом муравьится народ…
вспомнил дочку… и сына… отца… вспышка – образ кого-то…)
– что-то вроде любви: к утомленной жене – по субботам,
по средам – к этой девочке, что так отчетливо ждет
и зачем-то не гонит, не требует. стало быть – пусть,
почему бы и нет, ни прибудет уже, ни убудет.
(…сколько вычурных сказок «на жизнь» хлопотливые люди
отложили когда-то и жадно зубрят наизусть
по ролям…) угол комнаты. кресло. вечерний диван.
пара книг недочитанных, полки – нетронуто ждущих
быть открытыми (после… когда-нибудь…только вот…). глуше
отражения в сердце, темнее и тише слова
из разорванных строк. незаконченно вечен эскиз
перемен (отдохнуть бы…). привычный удушливый морок.
это тонкое чувство вошло в пубертатную пору,
кукушонок над стрелками меряет Возраст Тоски.





=============================================

(16) БРАЗЕРВИЛЛЬ


Теперь мы живы, но слабы.
Не хочешь в эту ночь признаний
осмыслить, вспомнить и забыть
всё, что случилось между нами?

И что случиться не могло.
И что могло, да не случилось,
окутав судьбы наши мглой –
так тьма глотает свет лучины.

Теперь не «happy», а – «the end»,
плевки в душе и боль на лицах.
Мы пропустили тот момент,
когда могли остановиться.

За сетью ярких миражей
и голограмм – разъёмы, клеммы.
Мы пропустили. Нам уже
не слиться больше со вселенной.

Что оставляли «на потом» –
мелькнуло, будто лик экранный.
Всё, что случилось – было сном,
работой массовой программы,

всё, что случилось – это взгляд,
отдельный кадр ненужной спешки.
Теперь нас просто удалят,
как скучный фильм с рабочей флешки.

А кто скачает – так пускай
отправит в странствие большое,
чтоб мне опять тебя искать
всей оцифрованной душою.


=============================================

(17) МАКСИМ ЗАМШЕВ


Какой тебя еще испачкать краской?
Кому ты даришь царственный покой?
Любовь и кровь рифмуются с опаской,
Любовь и боль рифмуются с тоской.
Кого еще тебе в мужья пророчат?
Какое сердце сладостно дрожит?
А бывший узник над собой хохочет,
И бывший рыцарь под забором спит.
Каким еще окутан чародейством
Престольный град, что воду пьет с руки?
А старики с трудом впадают в детство.
И юноши мудры, как старики.
В какой еще прокуренной таверне
Перебирать засохшие грехи?
Любовь с тобой рифмуется, наверно,
Но я порвал те старые стихи.
А над Москвой опять курлычут птицы,
Умытый мир на подвиги готов,
И я дарю красивой продавщице
Букет нехитрых полевых цветов.


=============================================

(18) ИГОРЬ ЧИННОВ

...
Будущей матери Будды
приснился сон:
будто в лоно ее
вошел белый слон.

Чего и вам желаю,
и вам, и вам,
вам, месье,
и вам, мадам!

=============================================

(19) ЛАРИСА ВОЛОДИМЕРОВА


...
Ты плачешь в пустыне —
а я отвечаю со дна.
Нас двое отныне
(забыла я, что
я одна),
так ящерка мелкая,
к богу в рукав проскользнув,
думает медленно
и считает до двух.

=============================================

(20) ЛЕОНИД ФИЛАТОВ


Несложен мир. Совсем не сложен -
Мир прост. Он, в принципе, таков,
Что может быть легко разложен
На мудрецов и простаков.

Мы - простаки. Мы в жизнь бежим.
Мы верим в хлеб, в любовь и в книги.
И не подсчитываем миги,
Что составляют нашу жизнь.

И год как день... И день как миг.
Мы жмем сквозь беды и невзгоды
И экономим чьи-то годы
За счет непрожитых своих.


=============================================


(21) ТАНЯ НЕВРЮЕВА


кто ветреннее твоего крыла,
срывающего сердце при подъеме,
на бельевой веревке мокрая луна,
растянутая в облике господнем

ни жив ни мертв ни галька ни трава
кристализован на "не верю" и "не надо"
кто праведнее - в очередь за рак
проходят, держат руки рядом, рядом

вот одиночество - священная война
выходишь на тропу с картонным змеем
и мальчик олеандр со двора
несет последние предсметрные капели

ты-перевертыш, ты бесследная слеза,
ноябрь-плакса с детской лодкой из ладоней
несбывшийся, полярный "нет" и "да"
прокушенный с нарывами из солей
есть музыка - течет, не просит сна
зовет отплавать между стен от мокрых комнат
от канделябра в занавес, в калибр окна
в пространство, где бессмертьем тихо проклят

в иконах нежно дремлют божества
и столько нежилого в тебе лечат
что сложное помноженное на
стекает с пальц в опущенные плечи
из верного к тебе - шут и палач
словцо иль слово всаженное в землю
так распускается призыв на ветхий плач
кто в золоте, кто в поминальной ленте

=============================================


(22) КОНСТАНТИН КОМАРОВ
 
(Из Антологии анонимных текстов. Гл.7)

http://mv74.ru/rpr/o-proekte.html

Барахтаться в бархате хуже,
чем перхать от перхоти злой,
когда ты пристыжен, простужен
и кончился твой проездной,
когда коридор межпалатный
один – от шестой до шестой –
и в небо везёт эскалатор
тебя на известный постой,
когда на пустой дебаркадер,
забытый за давностью лет,
загружен последний декабрь
и для января места нет...
И всё-таки ад этот – лучше
придуманных кем-то высот,
где главный затраханный ключник
ключами глухими трясёт.
Будь горд, к тихой боли привыкнув,
садясь на продавленный стул,
что сделал от лужи прививку,
хоть моря и не потянул...


***


В дыму сигаретном, как в доме,
устроясь, – молчи напролом.
Чего тебе надобно, кроме
табачной тоски о былом?
Да нет, ничего мне не надо,
и я ничего не хочу,
из этого райского ада
мне выбраться не по плечу.
Из этого серого праха
я создан. Кого мне дурить?
Курить и не плакать, не плакать.
Курить и не плакать. Курить.


=============================================

(23) РИММРИСТАЯ

http://www.stihi.ru/2018/09/08/625


Девятый
...
по вершине идут концентрические круги,
там покоятся те, чьи кармические долги
превышают немыслимые лимиты.
теперь беги

вдоль полуночных трасс, вдоль попуток и поездов,
взвить крещендо тоски - за секунду до кнопки off,
до того, как безмолвно застынешь меж синих льдов -
это самый холодный из всех девяти кругов.

=============================================


(24) АНТОН СЛЮСАРЕНКО
(Из книги "Птиц")

...
Сегодня первый снег
и я кончаю год
считая что зима уже не в счет
а снег идет

и я беру разбег
бегу отсюда в новый век
летит сегодня первый снег
летит за ним по ветру человек

летит
и все летит -
на лицах торжество
лечу и я
а скоро Рождество
за ним и новый век.
Там смерть. И снова снег.


=============================================

(25) МКБ-10
http://www.stihi.ru/2019/01/11/8198


карта ада

       В этом цирке лишь два пути:
       суицид или стоицизм

                * Oxxxymiron

...
улыбаясь, он просит его: "нарисуй мне ад". как "рисуй мне барашка" в обманчивой простоте.
флорентийские тени по кружеву дней скользят, золотые на золоте, золота золотей.
и туман, укрывая чумные кострища, ползет с полей, подчиняясь звенящему голосу из-под риз.
плавься, звонкое золото, лей, лей, лей и катись слезами горячими вниз, вниз, вниз.

"нарисуй мне ад. не рисуй легкокрылых нимф, хороводы волхвов, тревожащий сон весны".
а столетье гарцует и рвется в галоп под ним, и его не заменишь невзмыленным, запасным.
рвется новое время на сотню дрожащих лент, как полотнище флага на корпию рвет шрапнель...
лейся ливнем по камню процент, цент, цент. и выстукивай дробное: цель, цель, цель.

не зальешь, не погасишь высокий завет костра. не заткнешь проповедника с тонким и злым лицом.
"нарисуй мне мой город пролетов и балюстрад, опрокинь его к центру земли и замкни кольцом".

легкий ветер тревожной весны ворошит золу. лики мертвых волхвов затянуты полотном.
и сидят они оба: бог о бок, крыло к крылу.
и любуются адом.
прижизненным.
за окном.


***


любовь моя, покинем зоосад.
в нем места нет ублюдкам и химерам.
я потерял невинность, зонт и веру,
ну а тебе вообще нельзя назад.
любовь моя, покинем зоосад.

любовь моя, уйдем искать иной
судьбы себе в незнаемое поле,
где места нет твоей нечестной боли -
неразделимой на двоих со мной.
уйдем искать судьбы себе иной.

наш небосвод столик, золотоглаз,
наш путь тернист, а сухпайки конечны.
не венчаны с тобой мы и не вечны,
и эту песню сложат не про нас.
наш небосвод столик, золотоглаз.

наш день - как ночь, а ночь еще темней,
сбоит сигнал, исход непредсказуем.
любовь моя, предвижу: мы продуем,
и время бритву править на ремне.
наш день - как ночь, а ночь еще темней.

любовь моя, покуда я дышу,
я не смогу тобою надышаться.
но что до шансов... нет у нас ни шанса,
в чем виден свой упадочный фен-шуй.
любовь моя, смирись, не кипишуй.

любовь моя, пока еще не по-...
а впрочем, поздно. звездно. тошно. вязко.

чем нам страшней, тем ярче наша сказка.
как все не-ле... (скриплю зубами) -по.

любовь моя,
иди своей тропой.

театр полон. близится развязка.

=============================================



(26) ЕВГЕНИЙ БАЧУРИН

...
Кто ты есть, откуда и зачем ты,
Трубадур с помятою трубой,
Если ты владеешь инструментом,
Поведи нас смело за собой.
Огради от помыслов мышиных,
Возврати к потерянной чести,
Мы же люди, люди, как машины, -
Их ведь только нужно завести.
Ничего, что сила с лиходеем,
Что от страха сгорбилась душа,
Мы за правду постоять сумеем,
Если ложь не слишком хороша.
Ну а поведут под белы руки,
Мы с тобою рядышком пойдем
И венок терновый в час разлуки
Из колючей проволоки сплетем.
Ты падешь, но в памяти народа
Будешь вечно славен и велик,
Слишком стоит дорого свобода
Тем, кто так к смирению привык.

1977


=============================================


(27) ЕКАТЕРИНА ЧАУСОВА
http://www.stihi.ru/2008/06/30/3407


Мой поезд уехал.
Одна я стою.
Я душу врачую.
А мысли гною.

В ушах – обещаний
Гудящие списки.
Опять не сорваться б,
Ведь это так низко.

По рельсам бесшумно
Вагончики катят.
Оглохла. Ослепла.
Поверила. Хватит.

Мой поезд уехал.
Я не опоздала.
Я просто ждала
У другого вокзала.

 
Бонн, 23 августа 2006 г.


=============================================

(28) ЮРИЙ КАЗАРИН
(Из Антологии анонимных текстов. Гл.3)
http://mv74.ru/rpr/o-proekte.html

...
И вышел в небо из подвала
дохнуть морозца в вышине.
Пока душа во мне шептала,
как было страшно ей во мне.
Она светилась и скользила
сквозь снег высокий вдоль стекла…
Когда она меня убила –
и от себя уберегла.


***



...
Прозрачна тьма, хрустальна жердь,
луной вмороженная в воды,
как остов света или твердь
меж позвонками непогоды.
Отдельны воздух и мороз
и тень глубокая на плитах
равнины, выпуклой от слёз,
где пахнет спиртом волчий выдох,
где звёзды гуще, чем слова,
набитые в стихотворенье,
где монотонная лихва
снежинок, слышимых едва —
как вечный ужас повторенья.


***


Ни чужой, ни свой — бродячий —
разминаешь на лету
ледяной, внутри горячий,
шарик озера во рту.
До звезды сбривает очи
перезябшая душа,
тьма шуршащая короче
ржавой бритвы камыша —
всё летит, летит по краю,
то ли аду, то ли раю
снежный хлебушек кроша.



=============================================


(29) АННА АРКАТОВА
http://magazines.gorky.media/authors/a/anna-arkatova

...
Краем уха,
краем глаза,
уголками рта
понимаешь как-то сразу
жизнь уже не та.

стрелки вроде бы на месте,
вроде бы идут —
но не ясно
нет ли есть ли
мир и май и труд,


или в пальцах карандашик,
в ухе нора джонс —
это все что будет дальше
без мужей и жен,

это все что будет после,
грубо говоря,
мая августа и —
прочерк —
после января?
 

***

Столы трансформеры
Вот так ты ешь десерт
А так два блюда первое второе
А так садятся гости
Как конверт
Открыт секрет пространства
И такое
Не мебели присуще а всему
К чему приложишь циркуль взятый в школе
Раздвинуты границы и уму
Не распознать
где теснота где воля




=============================================


(30) ЛЕВ СМИРНОВ

...
На земле книга лежит из цветов и трав.
Что ты понял, дитя, эту книгу перелистав?

Не встречались ли тебе между зелёных страниц
Чёрные тени потревоженных бурей птиц?

Не смутил ли тебя на листьях серый налёт —
Пепел древних стоянок, круживший века напролёт?

Не обжег ли ты руку об огненный чертополох —
Цвет чистилища, затерявшийся между эпох?

Когда в шорох травы ты детским вникал умом,
Не слыхал ли стука подков за полынным холмом?

По руке твоей, что касалась стеблей тугих,
Не лилась ли кровь позабытых предков твоих?

Ты листал эту книгу над рекою склонённых трав,—
Ты услышал ли скрип ковчега у фронтовых переправ?

С корнем выдернул ты из земли стебелёк голубой,—
Ты почуял ли дьявольский гуд над своей головой?


=============================================

(31) АЛЕКСЕЙ ОСТУДИН

Речь


Ни скиф, ни азиат, ни атом,
ни матом крытая страна
меня заставить смогут братом
звать расписного братана.
Не дай мне Бог такой франшизы,
чтоб, с другом выйдя покурить,
пришлось бы говорить «по жизни»
и «по-любому» говорить.
Улётных фраз – как стрел в колчане
неоперённых, а пока
стираю тряпочкой молчанья
труху и накипь с языка.



=============================================


(32) ЛЕОНИД ПОТОРАК


Орфей
...
Пробегают тени сквозь переулок,
Где соседи уводят собак с прогулок.
Отъезжает трамвай, пахнет тёплой мукой из лавок,
Засыпает мой город в высоковольтных лаврах,
Вечереет река; открывается свод над ней
Тёмно-красный от городских огней.
А на сердце такое – как лампочка в коридоре,
Будто ждало нас, но миновало горе,
Будто кто-то вот-вот похлопает по плечу,
И покажется: я лечу

В утешительных сумерках, в общем заветном лимбе,
Где ещё не воскресли те, кого мы любили,
Но уже не потеряны их часы и альбомы,
Это к ним летим мы, медленны и неуклонны.
Что за гром над рекой, что за свет в пустоте великой?
Это к нам возвращаются наши собаки, книги,
Сияют над головой.
Подумаешь об Эвридике
И до вечера сам не свой.

Это голос её кричит из закатной меди:
«Всё идёт в направленьи любви и смерти,
И пока ты шаришь ключи в подъезде
Ты летишь, о, ты не стоишь на месте».
…Уплывают ивы, ветками загребая,
А за ними  - линия голубая.
Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ну и вечер.
Ангел мой, мне даже поклясться нечем.

Разве тем, что давно не имеет веса,
Что, казалось, больше не увидишь и не вспомянешь,
А оно воскресло
Прежде других вещей.
Ты прекраснее, чем бабочка породы ванесса,
Чем снежинка бумажная в день бесснежный,
Чем фонарь, загорающийся над головою,
Чем слово «меридиан».


=============================================

(33) РЕГИНА МАРИЦ
http://www.stihi.ru/2015/07/13/3886


ПОЭТИЧЕСКИЕ ДЕВОЧКИ

...
как эти девочки горят, как говорят!..

— оставьте нам наш ужас-ужас детский:
пододеяльный, подворотный,
пороговый, предменструальный.

мы прятали его в поточной скуке
проточных лекций,
эрекций дружеских побочных
и самочинных вивисекций.

мы чистили его до рвоты,
икоты рифменной
и подлого, завирусованного ворда.

мы из него творили журавлей,
как дети делают детей —
скорей, скорей,
пока на кухне мама рубит сельдерей
и накипь чёрную снимает с жирных щей.

и вот мы —
стоим по бёдра в майской землянике,
капустницы
грызут нам выи девьи
и ланиты [в несносных чёрных точках],
влетают в пафосные ноздри,
в филологические тельца
и в сердце — тысячу одно.

эфиров цвет: офелия con фрида, —
и розгой взмокшей бьёт либидо
по сгрызеной разбойной строчке.

о, вы ли выли, вымя вынув, о вере, вверенной нам, овцам,
в надежду, молоко, кисель и берег скользкий?!
ну что же, войте.

съешь ещё этих мягких французских булок,
да выпей же чаю.

— я птица сойка.
— я птичья тушка.
— я птица чайка.

=============================================

(34) ВИКТОР САРАБАНДА
http://www.stihi.ru/2015/07/16/3089

Полустёртым

...
это сложно,
безумно сложно молчать о главном.
не о том, как небо входит в пустые окна
за секунду до сорвав расписные ставни,
не о том, что я в тебя до упора вогнут,
но ни богу свечка, ни кочерга для чёрта
и расклад такой, что век мне ходить горбатым
да и после...
после,
быть в тебе полустёртым
очень больно.

нотами дикой мяты
не спеша, вьюном, вползает под кожу вечер
это сложно,
безумно сложно молчать и падать
и в глазах твоих видеть,
видеть, как я увечен.
не смотри же, счастье моё,
не смотри,
не надо.

я не верю в сказки, сказки слагают люди
сочиняют бред, приправленный хэппи эндом,
я бы мог, конечно, тоже, на белом блюде
с голубой каймой тебе приносить фрагменты
волшебства,
но, пряча в карманах море,
остаюсь пустым, не годным для жизни местом

не могу
писать для тебя историй
мимоходом вырванных из контекста

вот и всё, пожалуй.
белым, летящим шумом
не заполнить линий тонкой твоей ладони
это сложно,
безумно сложно молчать и думать
о тебе одной
и следом тебя не помнить.

=============================================


(35) АЛЕКСЕЙ ИВАНТЕР

http://stihi.ru/2018/11/18/6604

Странник
...
Rena Gafurova
Где спят, как дети на рассвете
Холмы во власти полутьмы
И войско, канувшее в нети,
И сад хурмы,
Где за садами и враждами
Просты, как хлебы и вода
Босые, между городами
Его стада –
К ограде ветхого жилища,
Где дым тандырный и печной,
И есть вино, любовь и пища,
И кров ночной,
Приидит странник неизвестный
В каморку стёклами во двор,
По разговору – плотник местный,
По виду – вор.
Он сорок дней поститься будет,
Но, пробуждённый детворой,
Вдруг жар полуденный остудит
И вознесётся над горой.
Читая что-то из Танаха,
Взлетит, оставив на окне,
Под мышкой рваную рубаху,
Вино на дне,
И запах ладана и мирры,
И пару стоптанных штиблет...
И деву из седьмой квартиры,
Что смотрит вслед.


***


...тут всё теперь инако и иначе, живёт скрипач в четвёртом этаже, но плачет сердце, сердце моё плачет, как столько лет не плакало уже.
Мой град небесный поглотила рыба, и уплыла, но сердца не унять. Так только мы умеем сделать выбор и не умеем выбор свой принять, мы так живём – странны и нелюдимы: травинку – в губы, маузер – к виску. И под Москвой снега непобедимы, как русский дух, как «Слово о полку»



=============================================


(36) ЯНА ЮШИНА

превозмогая долгие мосты
шаги роняли и круги бежали
шестые сутки в городе гостил
дрожал октябрь в прокуренной пижаме

ни времени ни нас не обгонял
ему навстречу словно так и надо
вёл медный всадник медного коня
по нотам александровского сада

плескалась медь лилась из медных труб
из медных флейт за медные кулисы
туда где сушит крылья на ветру
отныне медный парусник улисса
адмиралтейской выпущен стрелой
оберегать очаг святого эльма
где тучи прижимаются спиной
к спине и вдруг расходятся дуэльно

и выбивалась ладожская прядь
из сил как успокоенная смута
и слово поворачивало вспять
пока ещё не данное кому-то

стоял октябрь хоть пой ему хоть верь
в кунсткамере заканчивалась плёнка
а медный мальчик топал по неве
и обнимал за шею жеребёнка



=============================================


(37) ЕВГЕНИЙ ОРЛОВ
http://piiter.ru/view.php?cid=11&aid=102

...
я кажется чувствую (кажется)
как ты дрожишь
когда эти строки читаешь
как каждою клеткой
исследуешь (кажется) древнее
право на жизнь
какой-нибудь птицы
вне
воздуха корма и ветки

я чувствую (кажется) то же что
чувствуешь ты
и кажется тоже дрожу
как над каждою строчкой
над темой (нет кажется телом)
твоей пустоты
которая каждою клеткой
заполнится хочет

...исследуя древнее право
(наверно) любить...


=============================================


(38) САША БЕСТ
http://www.stihi.ru/2017/04/13/9802

...
Погладьте бездомного монстра на улице.
Вдруг он хороший, а вдруг не кусается.
Вот он сидит и на солнышко щурится,
А вот сейчас он на солнышко скалится.

И, может, у монстрика пузико чешется,
Блохи замучили бедного зверика.
Вдруг он в душе ясноглазо-потешный и
Прямо сейчас он отчаянно верит вам.

А, может, ему не хватает товарища
Или в желудке пустом бутербродика.
Тихо страдая под солнышком жарящим
Монстрик, скуля, подставляет животик вам.

Но кто-то поспешно хватает вас за руку
И говорит, что вам ручка не лишняя.
Напоминает, что монстры коварные,
А части тела для каждого личные.

И пусть этот зверик на солнышко щурится,
Пусть его шкурка под солнцем как золото.
Не гладьте бездомного монстра на улице -
Быть может, и он не откусит вам голову.


=============================================


(39) ЗОЯ ЭЗРОХИ


Поэзия
 
...
Так описать осенние отлёты,
Последних птиц высокую печаль,
Чтоб все стихи ; тетради и блокноты ;
За ними следом улетели вдаль.


Так описать людей, сожжённых жаждой
Там, где пустыни жёлтая беда,
Чтоб все дожди, сверкая каплей каждой,
Дрожа от боли, кинулись туда.
 

Так описать несчастье и разлуку,
Утрату, холод, вечную тоску,
Чтоб чёрный револьвер, сжимая руку,
Сам потянулся к белому виску.


=============================================


(40) АНДРЕЙ ПШЕНКО
http://www.stihi.ru/2010/06/17/4972

Про тебя

...
можно бы ехать, недолгие сборы
только просрочен счастливый билетик
только безлюден совсем в эту пору
гулкий вокзал в непонятном столетье

в небе горит самолётик бумажный
в лужах кораблики кренятся боком
время становится снова неважным
времени снова становится много

и поезда не идут от вокзалов
виснет луна апельсиновой долькой
ты говоришь: извини, опоздала
милая, не представляешь насколько


=============================================



(41) КОНСТАНТИН КЕДРОВ

Глава 19
(Антология анонимных текстов)

***
Строчит остросюжетный пулемёт
Строка к строке – поэт как пулемётчик
Какая разница – поймёт иль не поймёт
Убитого читателя наводчик
А кто убит – читатель иль поэт
Какая разница – когда поэта нет
А мне-то что куда нас повело
зело зело елозело зело
Сквозь нёбо в небо вертолёт запал
Возможно он взлетел а не упал

***
Уже аплодировать некому
Всем мамонтам коии вымерли
Глаза аплодируют веками
Всему что они не увидели
Возможно во мне эта мания
Но помню о тех временах
Но грезят слоны о мамонтах
А мамонты о слонах
Глаза и губы солоны
Нет разницы умру усну ли
Ещё не вымерли слоны
Но мамонты давно уснули

=============================================



(42) КОНСТАНТИН АРБЕНИН
(журнал "Вокзал" 4/2012)


Гулливеры. Исход

...
Белотканым туманом мечты окутаны,
Что-то нашёптывая из Завета,
Гулливеры уходят из Лилипутии,
Не дожидаясь кончины света.

Вычурный год запредельной ясности,
Чёрные дыры очков для дали.
Ремнями опасности опоясанные
Гулливеры уходят – они устали.

Видно, слишком они существа особенные –
Всё неймётся им, всё не хватает места.
Им среди лилипутов зачем-то совестно,
Им среди лилипутов с чего-то тесно.

То ли старые старческие амбиции,
То ли ребяческих пор химеры, –
Но не втиснуться им – вот таким – в традиции
Лилипучей любви, лилипучей веры.

Оттого неприметен исход по улице,
Где всё время чужой лилипутский праздник.
Уходя, Гулливеры слегка сутулятся –
Все такие большие, такие разные…

Собери им, Небо, ветра попутные,
Оснасти фрегат, обогрей каюту.
Гулливеры уходят из Лилипутии,
Навсегда возвращаются на Лапуту.


=============================================




(43) АРТЁМ НОСКОВ
(Антология анонимных текстов. Гл. 27)

...
У обочин трётся нищета,
Тщетность отражается в бетоне.
Я себя немного недопонял.
Значит, понял ровно ничерта.
Немота, замотанная в стих,
Выступает капельками пота.
Хронос отстаёт от хронотопа,
И пространство пашет за двоих.
Моя тень выходит из толпы,
Выносящей скорбное за скобки,
Где асфальт, нетоптаный и топкий,
Принимает формулу стопы.
Воздух притворяется водой
В раскалённой плоскости скамейки.
Я выдумываю время по копейке,
Пока время не пришло за мной.


=============================================


(44) НАТАЛЬЯ ПЕРСТНЕВА


Немного
 
Давай с последним снегом постоим,
Поговорим о чем-нибудь хорошем.
Пока летит по небу херувим,
Пока еще не хлопает в ладоши.
 
А если не похож на лазурит
И весь полет проходит вровень с крышей –
Что до того, в чьем теле слово дышит,
Когда на птичьем небо говорит.
 
Грачиный крик над улицей летит.
Гляди, летит! Бери немного выше.


***


Иссечение


Т. А.


В свет серебряный, в след неживой
Обмакнули вишнёвые кисти…
Вот и вишня под бледной луной,
Всё звенит иссечением жизни.


Извлеченьем из снега на свет,
Удаленьем от мира и света…
Отчего-то согласия нет
Даже в слове мерцающем этом.


Только снег примиряет луну,
Обречённость, и зыбкость, и краткость.
Я тогда безнадёжно тону,
И живу, и люблю без остатка.


Фрэзи Грант задержала побег –
И снежинка накрыла ресницы.
Долго падает, падает снег.
Иссекается белая птица.



=============================================




(45) СЕРГЕЙ ИВКИН

Гостья


Ты приедешь за смертью, за новыми смыслами, за
одиночеством в паре, которое лучше сплошного.
Эта краска, как пьяное войско, твои покидает глаза,
чтоб вернуться поверх непросохшего ужаса снова.
Ты приедешь дышать не со мной и любить не меня,
потому что влюблённого трогать – табу костяное.
Но приедешь ко мне, чтобы в городе этом обнять
можно было кого-нибудь, не говорить со стеною.
Чем роднее душа, тем сложнее ей руку подать,
тем страшней говорить о простых и приятных минутах;
и глубокий ландшафт заполняет густая вода,
закрываешь глаза, не желая заглядывать внутрь.
Много проще с идущими вскользь, проходящими вкривь:
под колёса «КамАЗа» летят и летят легковые.
И голодное сердце к любви своей катит Сизиф,
повторяя молитву: «Впервые, всегда как впервые».

=============================================



(46) ПАВЕЛ ШАРОВ

Я столько зим и столько весен
так трудно, Господи прости,
прожил, как будто мне грести
по топкой жиже, руки весел
срывая с визгом из уключин,
пришлось – и я теперь научен

столь горьким опытом, что даже,
когда передо мною гладь
чиста, как новая тетрадь,
настороже я и на страже,
на стреме я – а вдруг не чисто?!
Так на картине у кубиста

того гляди мир на фрагменты
вдруг распадется – сплошь углы.
Не вырваться из топкой мглы
и не сорвать аплодисменты.
Но, может, смысл сокрыт и в этом –
стать фоном, тенью, а не светом.


=============================================



(47) СЕРГЕЙ КРУГЛОВ

* * *
Грядёт арабская весна
Очнись зима-наташа
Простоволосая со сна
И в ве;ках простокваша

Сырая тлеет сырь-дресва
Искрит дымами грает
Ярилом котится москва
И кострома пылает

И как намаз взахлёб и всклень
Весенней гулкой ранью
Свиных палёных деревень
Священноверезжанье



=============================================

(48) АНДРЕЙ ТАВРОВ

...
Почти отчизна. Нимфы говорок.
Дождь моросит, шепчась в сосновых ветках.
Пляж выдирает скатерть из-под ног,
и чаек узнаёшь в его салфетках.
Здесь сизый дым над крышами и шпиль,
две башенки над хрупким мезонином.
И зеркала волна не тронет – штиль.
Последний лист горит над магазином.
И если этот почерк приведёт
тебя, мой ангел, следом за собою,
то зрак, погаснув в полночи, найдёт
не шелест крыл, но губ пятно слепое.
Плыви же здесь, среди слепых аллей,
углов и лестниц, там, где свет рассеян,
сверкнув слезой – дорожкой ноябрей
и дрогнув веком – флейтою осенней.



=============================================


(49) НАДЯ ДЕЛАЛАНД

...
Бог не старик, он – лялечка, малыш,
он так старался, сочиняя пчёлок.
Смотри, как хвойный ёжик непричёсан,
как черноглаза крошечная мышь…


Но взрослые скучны, нетерпеливы,
рассеяны и злы, им невдомёк,
какое счастье этот мотылёк,
кружащийся над зреющею сливой.
 

И почему он должен слушать их,
когда его за облако не хвалят?
…Ну что же ты? Как мне тебя обнять-то?
всех вас троих…


=============================================


(50) ЮЛИЯ МАМОЧЕВА

Межстоличный романс

...
И снова перрон: получас полугодом тянется.
В каждом всполохе сердца гудит орудийный залп.
Я устало вхожу, как святая безродная странница,
В ожидальную – как в переполненный зрительный зал.

И народом продрогшим она, бедолага, давится.
И народ, обезличенный в серо-живой толпе,
Пьёт шампанское под новогодье за доброе здравьице
И мечтает о соло уютной тени купе.

Кто-то съёжился дрёмою: всякий – на свой манер, но
В неуклюжих объятьях вокзальных перипетий…
У меня перспектива – плацкарт, что весьма партерно,
И спектакль длиною в десяток часов пути.

Мой состав растянулся линейкою кордебалета;
Застывает над ним, расклубясь, паровозный вздох…
И клеймом почернелым на розовой плоти билета
Я читаю судьбу по названиям городов.


=============================================

(51) АРКАДИЙ РАТНЕР


***
Сказка


Над глазницами мёртвых бездн
Через омуты тьмы немой
По замёрзшей реке небес
Кукушонок плывёт домой.


Где ж ты, горе, родимый дом,
С тёплой кашицей на ушах?
Мать-кукушка с пустым ведром
Жрёт молоденьких кукушат.


А в ответ – голубой гранит.
Ледяной мезозойский мох.
Под сугробом Младенец спит.
Кукушонок плывёт домой.


Лепят бабы ковчег в грязи.
Пляшут змеи в гнезде земли.
Людям страшно смотреть
Вблизи
На подсмотренное вдали.


Каша совести, что кускус:
Чужеземный имеет вкус.
За морями ; отец-кукуш…
Кукушонок меняет курс.


Что ж плыви, сквозь китовый лес,
Рог бараний, кошачий ус
По замёрзшей реке небес,
По распятым хребтам медуз,


Кукушонок, плыви, плыви,
Твой очаг – запредельно прост:
Гнёзда строятся из любви,
Ты же сам состоишь из гнёзд.


А когда доплывёшь туда,
Где сидит на траве сверчок,
Подари ему корку льда


И не спрашивай ни о чём.


=============================================

(52) ДМИТРИЙ ТЁТКИН


Исчадье счастья — жаркий летний день
Пропах гудроном. Позабывши лифчик,
Отличница перебирает сливы
Среди ларьков перед грозою. Тень
Набегает. Что ещё сказать?
Машины едут. А собаки лают.
Стоит мгновенье. Деньги исчезают.
Берёзу облетает стрекоза.
А больше ничего и не бывает.
Жить невозможно, умирать нельзя.


=============================================

(53) ШАЛАНИНА МАРИЯ


Как многое случается случайно,
Случаен двух невыдержавший лёд,
Случайно, за упавшей ложкой чайной,
К тебе чужая девушка придёт...
Случайная, как откровенье свыше,
По вечер, в час назначенных новелл...
- Ответишь ей, что жил да был - и вышел,
Как водится, на поприще сгорел.
Но ты уже в дверях, и эта кофта
Тебе идёт, и я к тебе иду,
И будет чай, пока вскипает кофе,
А разговоры я уже веду:
В словах былую девственность калеча,
Такое дело... Спасшимся - Виват!
Вот он вовек: война, Войнович, вечность,
Верёвка, вира - майна... Виноват.
Когда же, уподобившись растенью,
Обои пожелтеют и спадут,
И коридор, продолженный постелью
Нам станет неприступен как редут...
- Он станет ждать, как выход - дрянь, как выход...
- Одна стена, и часть другой стены,
И окна, вновь задерживая вывод,
Повиснут, с двух сторон затемнены...
- Но грех тому, кто зело неприступен,
И кто не приступает - грех тому!
...Я снова сплю, и снова - обниму...
Ах девушка, вы девушка? Приступим.



=============================================

(54) АЛЕКСЕЙ КУБРИК


В моих стихах твоей души
намного больше, чем моей.
В коробках спят карандаши,
как будто так они точней.
Ребенок учится читать:
Сегодня мама далеко.
Он любит петь и рисовать,
и пить живое молоко.
Поля в дыму. Леса в огне.
И пепел кружится, как снег.
И с сердцем трудно в тишине,
как будто это человек.




=============================================

(55) КОНСТАНТИН РУБИНСКИЙ


Под бечёвкой бельевою —
Влажный длинный след.
Ты останешься со мною,
Даже если нет.

Над колодезем дворовым
Облака прошли.
Не смогу себя живого
Представлять вдали.

Шепотком с твоей сорочки
В пыль идёт вода.
Без тебя ничто не прочно,
Даже если да.

Жизнь — утешное плацебо
От небытия:
Сколько сушится под небом
Влажного белья —

Как заденет за живое
Ветер рукава,
Так и машешь мне, и воешь
Даже не слова.

Жадно простыни листаешь,
Жизни не таишь.
Подступаешь, проступаешь,
Что-то говоришь

Бязью мягкой, хлопком мокрым,
Сыроватым льном.
Мы простились ненадолго
В дворике сквозном.

Ткани липнут, точно пластырь,
К ветру вразнобой.
Смерть — короткое лекарство
От меня с тобой




=============================================



(56) ИРИНА ГУМЫРКИНА

Гори, гори, вечерний небосвод,
Сгорай дотла, пока ещё мы живы,
Чтоб видеть, как сорвётся красный плод
И упадёт в пожухлую крапиву.
Достать его, не получив ожог,
Нужна сноровка и большая смелость.
Но мы всегда найдём такой предлог,
Чтоб ничего для этого не сделать.
Проходит всё, как тает снег весной,
Сойдёт ожог и не оставит следа.
Ты говори, пожалуйста, со мной,
Пока ещё не выгорело лето.



=============================================



(57)


Вечность точка ком.

[Николай Богачёв]

1.

Что-то спина чешется,
Утром мылся вроде,
Беспозвоночное бешенство.
Жмусь к дверной колоде.
Кальций там, фосфор.
Зуд золотой бессловесности.
Сам себе - доктор.
Так, о чём это я? О вечности.

2.

С проглоченной через рот бякой,
С облезлой до костей собакой,
С лёгкой, до трупов, дракой -
Приемлю вечность всякой.
Особенно, если бессонница
Кактусом на подоконнике
Пышно цветёт и пахнет,
Пугает, а мне не страшно.
Представилась. Буду знаком.
Вечность точка ком.

3.

А теперь - горбатый!
Хоть соловьём свисти!
Ветер срывает со статуй
Фиговые листки.
Осень-зима. Как мало
Радости в жизни-смерти!
Столб позвоночный сломало,
С пылью мешок крутит-вертит,
Стелет густым молоком -
Вечность точка ком.

4.

Живу - почему-то с конца.
Кефира налью, варенца,
С любовью, соседу под двери
Наложу бифидобактерий,
Размажу тонко и ровно -
Пусть кушает на здоровье!
Раздобрится, разозлится -
Пойдёт кулаком по лицам.
Поляжет вся целиком
Вечность точка ком.

***


три тысячи стихов назад я был никем
ещё три тысячи
таким останусь
в исчерпанности полной
прежних тем
с поэзией
танцую белый танец
три тысячи стихов
для радости огню
ему внутри пылать
до боли тесно
с поэзией
за звёздный горизонт шагну
а здесь
вы пойте
пойте ваши песни
три тысячи стихов
плюс три три три три три
ценители тебя
искать устали
поэзия
со мной поговори
и может быть
проклюнешься местами


=============================================



(58) ЛЕВ БОЛДОВ


* * *

Ключи от Рая – у меня в кармане.
А двери нет – весь дом пошёл на слом.
Там наши тени в утреннем тумане
Пьют кофе за невидимым столом,
От общего ломая каравая,
Пузатый чайник фыркает, как конь,
И бабушка, по-прежнему живая,
Сметает крошки хлебные в ладонь.

Присохла к сердцу времени короста.
Но проскользну, минуя все посты, –
Туда, где всё незыблемо и просто,
Где нету страхов, кроме темноты.

Где пахнет в кухне мамиными щами,
Где все печали – мимолётный вздор,
Где населён нелепыми вещами
Таинственный, как джунгли, коридор.

Там детские прощаются огрехи,
А радость не приходит на бровях.
Там сахарные звонкие орехи
На ёлочных качаются ветвях.

Там сказки, словно птицы, к изголовью
Слетаются – любую выбирай!
Там дышит всё покоем и любовью –
Он так уютен, мой карманный рай!

И далеки жестокие годины,
Где будет он, как яблоко, разъят…

Земную жизнь пройдя до середины,
Я постоял – и повернул назад.



=============================================


(59) ДМИТРИЙ ВЕДЕНЯПИН


ГОЛОС

Сквозь ватное время, сквозь воздух, мелькая,
Как бабочка в елках над тенью от стула,
В затянутых наледью стеклах трамвая,
В густых спотыканьях невнятного гула...

Внутри треугольников и полукружий,
Сквозь блики на поручнях, в точке покоя
Нам было предсказано что-то такое,
Что все остальное осталось снаружи.

Осталось спокойно держать на весу
Снопы и царапины света на грани
Пустой пустоты, в черно-белом лесу,
Среди отражений цветов на поляне.

Осталось стоять, как живой человек,
В трамвае, гремящем то громче, то тише
Сквозь ватное время, танцующий снег
И голос, которого тут не услышишь.



=============================================


(60) РОМАН НЕНАШЕВ

...
Всюду тайны, замочки с секретами,
ноет память, как свежий нарыв.
Постоишь у ларька с сигаретами
и — не выдержишь, пачку открыв.
Стукнет сорок — и вот она, истина,
в синем небе блестит, как медаль,
можешь дальше разглядывать пристально
бесконечную светлую даль.
Можешь дальше с собой разговаривать,
заварив крепкий чай со слоном.
Можешь и ничего не заваривать,
чей-то опус открыв перед сном.
Кьёркегоры, Набоковы, Бродские —
каждый с истиной близко знаком…
Да вдобавок фамилии броские,
только ты всё, дурак дураком,
прожигаешь пространство на глобусе,
легкомысленно куришь, пока
синеглазая смерть на автобусе
догоняет тебя у ларька.


=============================================


(61) АНТОНИНА КЛИМИНА



;; Мы заплываем за буйки,
;; Мы превращаем боль в стихи,
;; В свободное паденье по
;; Закону бутерброда.
;
;; И кто бы знал, куда идти,
;; И кто устал - тот победил,
;; Вот нА тебе, скажу тебе,
;; Держи свою свободу.
;
;; И с рук вспорхнет помятый лист,
;; И навсегда утратит смысл,
;; И отыскать его потом
;; Никто и не захочет.
;
;; Мы нахлобучим вместо строф
;; Истории пустой остов,
;; И правды рваные комки
;; Оставим вместо точек.



=============================================


(62) ЕЛЕНА ЛАПШИНА


От земли поднимутся холода,

незаметно с ночи повалит снег.

Ты увидишь небо из-подо льда,

ты проснёшься рыбою, человек.

 

Неусыпным оком гляди во тьму,

серебристым телом – плыви, плыви…

И не думай: «Это зачем Ему?» –

всё, что Он ни делает – от любви.

 

Не ропщи, что речь твоя отнята,

не по небу ходишь, не по земли.

Если рыбе дадена – немота, –

то самим дыханьем Его хвали



=============================================
   


(63) ЕЛЕНА СЕВРЮГИНА



***
разбив судьбу на до и после,
вчерашний день меж нами лёг
но прошлого седые космы
но звук но оторопь но лёд

но липкий страх идущий горлом
но это робкое не сглазь
сквозь вековой словесный голод
сквозь чернореченскую вязь

за громкой силой звукопада
есть тайнопочерк тёмных глав
когда в телах деревьев сада
томится тёплая смола

уже маячит в дебрях мая
как застекольная оса
твоя немая дымовая.
разведочная полоса

и обезличенной землице
жирней становится на пядь
когда упав в былые лица
я прирастаю к ней опять



***


всё это выше поверх головы
кошка шиповника голубь травы
селезень зелени майской
нынче всё то что живёт напролом
синяя чаща речной бурелом
скинет привычные маски

всё это где-то когда-то давно
было со мной залетало в окно
дробью синичьей стучало
и застывало на хрупких весах
и замирало в старинных часах
и уводило в начало

лепетом лета гулили слова
падала с плахи небес голова
млечным путём обращаясь
и ноосферами стройных стаккат
в палевый вечер врывался закат
чтобы уйти не прощаясь

в то непонятное вечное вне
в чьи зеркала на слепой глубине
смотрятся дети и совы
где от свинцовой земли утаю
светлость мою непонятность мою
и невесомость


=============================================


(64) МАРИЯ ФРОЛОВСКАЯ


Ной

Бог явился Ною - парня звали, конечно, не Ной,
просто Джон или Вася. Бог сказал ему: только без паники.
Понимаешь, терпение вышло, закончились пряники,
закупай древесину, бери себе выходной.

Все, кого ты возлюбишь, спасутся в твоём челне,
остальные низринутся в бездну. Утонут, в общем.
Постарайся до вторника. Избранные не ропщут."
И пошёл через площадь - ни грохота, ни огней.

Ной работал, как робот: пилил по ночам дрова,
а с утра залезал на форштевень и мачты ладил.
Ной построил Ковчег, и теперь ему наплевать,
как в него уместятся записанные в тетради,

в двух блокнотах, и на салфетках, и на руках -
однокурсники, мама, приветливые таксисты,
и старухи на лавках, и медленная река,
и мальчишек орда, вылетающая на пристань,

переулки, дома, и кафешки, и фонари,
как вместится всё то, без чего ему не воскреснуть?
Ной выходит и машет куда-то во мрак небесный:
Принимайте работу, Архангел вас побери!

Он стоит, перемазанный краской, водой из глаз,
и грозит кулаком, и листает свои скрижали.

И дежурный Архангел слегка тормозит, снижаясь,
говорит: "Выдыхай! Отменили в который раз.»




=============================================


(65) ЛЮБОВЬ БЕРЗИНА



Дай отравиться воздухом морским
Навек, навек, всей горечью и болью,
Морской на теле выступившей солью
Порезаться, как камнем дорогим.


Дай задохнуться ветром штормовым,
Как первою беспомощной любовью,
Без моря ощутить сиротство вдовье
И в брызг соленых погрузится дым.
 

Скелетов сколько в море, не в шкафу,
И ямы между волн мрачней ущелий,
И корабли — то брюхом ловят мели,
То на валах танцуют наверху.


А если гладь — то всюду зеркала,
На небе, под ногами, пред глазами,
И отраженья тех, кого нет с нами,
Они плывут. Они не помнят зла.



=============================================

(66) АЛЬБИНА БОРБАТ


и дурачок от немоты
себе играет на гребенке
пока рябивший воздух не остыл
не стал ледок на перепонке

спиной к спине глухой стены
раздавшейся не замечая:
здесь звук не может быть иным
и ничего не означает

окликнувший и стронувший само
дыхание на повороте
как бы осинник весь перелистав до слов
но там утрачено при переводе


=============================================

(67)



АЛЕКСЕЙ СОМОВ

http://www.netslova.ru/somov/dk-rus.html


РИТУАЛ  ОЧИЩЕНИЯ  ОХОТНИКА

1. мясник в России больше чем мясник
он волосат он праздничен и светел
чу вот он из небытия возник
и в толстых пальцах мнет зловонный ветер
предместий.
а еще в России есть футбол
по всякому в России есть футбол
да-да футбол в России лучше чем футбол
(убей меня, таинственный нацбол).

2. менты в России самые менты
их души в заточении на марсе
мне жаль их всех попарно или в массе
особенно которые менты

3. говно в России слаще чем везде
его хлебаешь дырявой деревянной ложкой
(читатель рифмы ждет. ее не будет.)

4. когда тебя на цынковом столе
разгладят до последних сраных складок
потом обмоют голубой водой из шланга
тогда поймешь залупа что всего дороже на земле
потом засунут в девочкин живот
где червяки и теплота и сырость
ну вот и повторяй: ну вот ну вот
лежи и повторяй: ну вот ну вот ну вот
поэт в России равен лишь России


***

ТУГАРИН И ОКРЕСТНОСТИ



Городок в табакерке фабричной, где
всё давно до балды Левше-Балде –
раздолбаю, мученику во труде,
прокоптившему небо родимой «Примой», –
где шипит и квохчет людская молвь,
да река под боком, да семь холмов –
благодать четвертого, что ли, Рима.
Где каленым железом, да с матерком,
достоевский мужик тишком-ладком
ухайдакал-таки лошадку,
где двумя перстами грозил раскол –
молонья в руце на гербе градском
и тюрьма, довлеющая ландшафту.



А в прогале звёздном, как между строк, –
то ли начисто отмотавший срок,
то ль досрочно вышедший из-под стражи,
пролетает ангел моей земли,
отвернув к небесам похмельный лик,
ибо чёрен, одутловат и страшен.
Ибо не на что тут ему смотреть –
в хороводе путаниц и смертей
всё как есть, и отцы не лучше деток –
он видал всё это не раз в гробу,
он подносит к устам свою трубу
и орет в нее: «Эй, ну где Ты?»


=============================================


(68) КАТЕРИНА МОЛОЧНИКОВА

Багажный отсек (11)


В гроссбух занесены отчеты,
затухло освоенье средств.
Во славу внутренних животных
мы поднимаемся на крест.

Все дело в классном виде сверху —
ты только глянь, какой обзор!
Снежинки — ангельская перхоть —
рисуют сказочный узор.

Гундит о чем-то репродуктор,
предупреждает не стареть. 
Кот предпочел остаться в супе.
Весна висит на фонаре. 

И только ветер, ветер, ветер…
И разумеется — в лицо.
Бессмысленно бороться с этим —
ведь все пройдет в конце концов.

Зудит невнятная тревога —
мы ожидаем антител. 
Ведь здесь все ходят не под богом —
под аппаратом ИВЛ.

Бери разбитое корыто —
давно пора стирать стихи. 
Но дело до сих пор открыто, 
хотя уже сдано в архив. 


=============================================

(69) ЕВГЕНИЙ ВИТКОВСКИЙ


Не вороши обиды,
сами уйдут пускай.
Внутренние Гебриды,
остров туманный, Скай.
Дымный ячменный солод,
долгий глоток и вздох,
неотступающий холод,
вереск, чертополох.

Башенки Данвегана,
на печати – бычьи рога;
шорохи океана,
скальные берега.
Пресеки недоверье,
строго печаль отмерь,
переходя в задверье
через простую дверь.
 
Повремени немного,
не торопись, о нет –
контур единорога,
клад золотых монет.
Долгих столетий слуги,
малые островки,
дремлют где-то на юге
каменные старики.

Здесь не меняются роли.
Промельки облаков.
Камень, стоящий в поле,
спит пятнадцать веков.
Долгая песня вдовья.
В камне и на воде
осень cредневековья
здесь, и больше нигде.



=============================================


(70) ЛИЛА ЮЖАНОВА
http://polutona.ru/?show=0309182053


***

Мне говорили в детстве –
в шкафчик не залезай.
Я же искала, здесь ли
сломанные глаза.
 
Горе советской куклы,
впавшие огоньки.
Вот медвежонок круглый,
шахматы и коньки.
 
Нет её, только клоун
в клетку – и тишина.
Мир одиночек полон,
где-то лежит она.
 
Лезу на шкаф рисково,
между хрустальных ваз.
В ней ничего такого,
кроме несчастных глаз.
 
На простыне из пыли
тихо незряче ждёт.
Были же глазки, были…
плачу и щёки жжёт.
 
Что же лежать под белым
холодом потолка.
Мир понарошку сделан,
кукла моя, пока.
 
Гольфики из акрила,
платья рябой сатин.
Форточку ей открыла
и говорю – лети.
 
Знаю, когда однажды
мой огонёк впадёт,
кто-то меня вот так же
благословит в полёт.


=============================================


(71) ЕВГЕНИЙ ХАРИТОНОВ

Я смотрю в глаза заката,
Вспоминая, как отец
Меня обнял, виновато,
И сказал: "Беги, малец!"

Я бежал, а из кармана
Годы сыпались в траву.
Так пришлось мужчиной рано
Становиться самому.

© Евгений Харитонов
Свидетельство о публикации №120120306535


=============================================



(72) ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ


Ли Тай-бо

Сед, как зимние метели,
говорлив, как старый кран,
был он пьян семь дней в неделю,
и еще немного пьян.

Ночь, луна, глухие парки,
пара кисточек и тушь —
все смешалось, как подарки
добрых душ.

А потом глухие ночи,
когда ноет голова,
и сбываются пророчеств
сумасшедшие слова.

И распавшиеся кольца,
кольца,
кольца
по воде…
Кто наклонится, напьется,
посочувствует беде?

И расходятся китайцы,
вслух дивясь: «При чем тут мы?»

Утонул,
поймать пытаясь
отражение Луны.


=============================================




(73) АЛЕКСАНДРА КИРИЛЛОВА
http://polutona.ru/?show=0316003731


опустоши и обезличь
бокал пустой всегда ничейный
и будешь ты как мы москвич
и наплевать, что самодельный

причиной радиопомех
и нашей завтрашней невстречи
здесь снег идет один для всех
поочередно нас калеча

но так, небольно, наших сил
осталось чуть для сна и фарса
кота чтоб ты не заводил
и ни к кому не привязался

опустоши и обезличь
в забытом сквере лед так тонок
и маленький стоит Ильич
как заблудившийся ребенок


=============================================


(74) ГАЛИНА ИЛЮХИНА

Памяти Володи Шпакова

Желтеет небо на заре,
поет восторженно валторна,
и так свободно и просторно
тем, кто уходит в октябре,
 
кто, резвым школьникам под стать,
опять, смеясь, пинает листья ;
как будто дома отпросился,
пообещав не умирать.

И в этом нет ни слова лжи:
у Бога, правда, мертвых нету.
Горят, исполненные света,
кленовых листьев витражи, 

а там, за ними, синева,
что так и тянет оторваться!
И листья легкие вихрятся,
и ветер треплет рукава…

Земное всё теряет вес:
не удержать, не заарканить.
А мир — он просто наша память
по обе стороны небес.

https://magazines.gorky.media/zvezda/202…



=============================================

(75) МАРИЯ ШТЕЙНМАН

Девочка бежит среди высокой травы
Ветер шевелит непокорные пряди
Девочка-девочка, здесь только небо и ты
А родители остались сзади

Девочка-девочка, улицы здесь пусты
Солнце стоит в зените, жарко и очень тихо
Впереди тебя ждут реки, моря, мосты
Не оглядывайся, девочка, если ты не трусиха

Девочка-девочка, слышишь шаги за спиной?
Это детство уходит, тихо, как день вчерашний
Неизвестность подхватит тебя волной
И понесет с собой все выше, выше и дальше

Девочка-девочка, имя свое не забудь
Оно – твой ключ и замок, оно – твой залог удачи
Вот твой дракон, пора собираться в путь
Ты и сама – дракон, а драконы не плачут

http://polutona.ru/?show=0413095528



=============================================



(76) ЕВГЕНИЯ ДЖЕН БАРАНОВА


Лайки в воздухе

Время рисует в мальчике старика.
Тонкое, топкое — это ли не река,
тёмная, уносящая
пяточками вперед.
Что ты себе придумывал?
Сверху лёд.

Мокрая варежка, тает снежок в носу.
Машку не дёргал, тетя, не сёрбал суп.
Что же мне тридцать, семьдесят, сорок два.
Кожа да кости.
Циферки да трава.

Я же хотел Гагариным ухнуть вниз.
Я же хотел трансформера и "Love is".
Время макает кисточку, зло трясёт.
Я у него под капельницей.
И всё.

Сколько ни хныкай, сколько ни жги журнал,
двойка получена — ты её проморгал.

Чёрная комната. Чёрный воздушный яд.
Белки и Стрелки под потолком парят.


=============================================



(77) СЕРГЕЙ САПРОНОВ


ПОИСКОВЫЙ ЗАПРОС

Мне будет не хватать шагов по тротуару,
Прозрачных спиц дождя и листьев на ветру,
Мелькания зонтов, спешащих по бульвару
И тонкого луча сквозь листья по утру.

Мне будет не хватать трёх вытертых ступеней,
Под хмурым козырьком подъездного крыльца,
Прохлады ветерка и запаха сирени,
Улыбки за окном знакомого лица.

Мне будет не хватать...а, впрочем, что за тема?
Ведь в памяти храним мы жизни каждый байт.
Есть в каждой голове такая микросхема,
Что грузит на экран воспоминаний сайт.

Всего один запрос - мне шесть и рядом мама,
Щелчок - и школьный двор зовёт играть в футбол.
Не мельтешит в углах настырная реклама,
И я раскрыл окно на весь рабочий стол...

Горячий душ дождя стучит по мокрой крыше,
И яхты коробок несется по волнам,
Я бегать босиком под дождь из дома вышел
Под радугу из брызг и солнца пополам...

Окей, мой друг, окей. Скажи, братишка гугл,
Как всё мне сохранить, когда погасят свет?
В ответ пустой экран, курсор забился в угол,
Увы, "на ваш запрос не найден был ответ"


=============================================


(78) АРМАН КОМАРОВ


Дай поглажу сусальную гриву Москвы
За цветаевский дым, за кремлевские рвы, 
За жизнь без огня и судьбу степняка,
Я умер. Живу. Вызреваю в века. 
Дай землю согреть поцелуем в росу, 
Вытечь строкой и наполнить сосуд
Её памяти. Тихую речь
Уберечь, уберечь, уберечь.


=============================================


(79) АННА ТРУШКИНА


Пахнет сладкой зеленой травой,
рвет на части газонокосилка.
Змейка сонная в коже сухой,
бьется жалкая жилка.
 

Ускользнуть, убежать, улететь,
раствориться, размазаться тонко.
Краем рифмы глагольной задеть,
как коросту срывает гребенка.
 

Костенеет пространства предел,
обрастает корою дубовой.
Хоть бы трещинка, хоть бы пробел,
хоть бы свет был основой.


Я лежу на зеленой траве
у июня в надколотом блюдце.
Ищет дом муравей в голове,
он не знает, что в дом не вернуться.



=============================================

(80) ВЛАДИМИР ЛИСТОМИРОВ


СПАСИБО

Они ушли,
И вы не знали, как
Остановить их.
Удержать.
Заставить
Остаться здесь.
Подземная река
Вошла к ним в дом
Меж щели старых ставень.
А вы бежали.
Думали:
«Смогу
Спасти их вновь,
Закрыть собой от смерти»!
Ваш бег был скор,
И это чудно,
Но
Гладь тёмных вод
Манила,
Словно перстень,
Оброненный неловкою рукой
С перил моста
В речной поток бурлящий.
И в судный час
Чернильным пауком
Река вползла
В дома к невинно спящим.

Простите им
То, как они ушли:
Неслышно
Или с музыкой скандала,
Простите шелест
Траурных машин,
И эти свечи
С запахом сандала.
Ведь им вас, право,
Не в чем обвинить,
Поэтому на камне,
Вместо даты,
Написано:
«Так оборвалась нить,
К земле их приковавшая когда-то».

Простите их!
Простите им!
Прости-
Те, кто любил вас,
Этого хотели.
То, что, увы,
Должно произойти,
Произойдёт
Хоть в парке, хоть в постели.
Примите боль.
Пройдите боль.
И вот,
Все кончится на этом, либо,
Либо,
Вы, занятые внутренней борьбой,
Услышите вдруг
Тихое
«Спасибо».




=============================================



(81) НИКОЛАЙ СИНЕХОГ

http://polutona.ru/?show=1012184025

поминай меня ветром, не поминай —
всё равно забудется мой вай-фай, 
позабудешь пароль и большой порт-ключ;
перекати-поле я, кругл, колюч. 

я раскраска без вложенных карандашей,
ни к чему не годен — гони взашей. 
да и время, как отданное воде 
от меня не получишь никак, нигде. 

я приставший к свитеру репешок —
но взгляни на меня, подавив смешок,
как на снимке полароидном прояви 
то что это всё — от моей любви.




=============================================


(82) АНДРЕЙ ПОПОВ

Все звуки мира, взгляды с колоколен,
Труды и дни – иные, чем вчера.
Теперь иные Данте и Бетховен,
На хуторе в Диканьке вечера.

Ты вносишь в мир такие перемены,
Что я ищу во всем иной мотив.
Ты говоришь мне, округлив колены,
Точней сказать, колени округлив:

– Забудь свои сердечные ошибки,
И музыки трагический металл.
Кругом война – а ты играй на скрипке…
Я никогда на скрипке не играл.




=============================================


(83) ГЕННАДИЙ АКИМОВ
http://stihi.ru/2020/04/22/9584


Полночное


... Но ни фонарь, ни спичка, ни очки,
Ни глянец фотографии старинной,
Ни  звезды, ни поблекшие зрачки,
Затянутые снежной паутиной,

Вам не помогут высмотреть впотьмах,
В мелькании теней и ряби верткой,
Что за пришельцы прячутся в кустах -
Из прошлого? Из склепа? Из реторты?

И даже если встанешь у окна,
Прижавшись лбом, ресницами, плечами,
То видишь только полночь, а она -
Она тебя в упор не замечает.



=============================================


(84) СЕРГЕЙ КОПЫТЦЕВ


Слышишь ,незримое кап -кап.
Слышишь,тревожное тук-тук.
Это  в двенадцать маленьких лап
Время трогает пустоту.

Окна закрой,свет потуши!
Слышишь,снова в окно влетело?
Это моё время шуршит,
Ёрзая гибким,безликим телом.

Зыбкой тенью бежит за мной,
Вместе со мной старея.
Да будь у меня хоть 12 ног,
Я  б не бежал быстрее.

Ночью незримое кап-кап.
Ночью тревожное тук-тук.
Тянется нитями с потолка,
Ловит лапками темноту.

Ночью время  в 12 рук
Скрипнет старинной дверцей.
Ночью время ползёт на стук,
Предпочитая сердце.

Ночью грохот над головой,
Время пули и ты угоден.
Не говори мне ,что ты живой,
Лучше скажи--вроде...



=============================================

(85) НИКОЛАЙ БОКОВ


Превозмоги тоску. Не думай: обречён,
Отступит обречённость в царство ночи.
Вот, календарь судьбы развернут и прочтён.
Ступай на путь, который напророчил.
 

Но если вдруг нежданное тепло
В душе пробудит музыку и слово, –
На помощь вдохновение пришло,
Чтоб легче задыхаться снова.



=============================================


(86) АННА ДОЛГАРЕВА

Позывной "Паганель"

(14)

И один говорит: это мир иллюзий, мой друг,
мы растем, беспричинно веря в сказки вокруг
о бесценности жизни, а также о том, что всегда
непременно в финале зло победит доброта,
что всегда тебе будет свет, еда и вода,
что милиция и государство хранят народ,
и что тот, кого любишь, — он никогда не умрет.
И другой говорит: но где же он, тот предел,
после коего надо рвать, уходить вовне,
в то пространство, где снег зимой по-прежнему бел,
не кровав; где нет места горечи и войне,
уходить в идеальный мир, иллюзорный мир,
в Средиземье, на Остров Яблок, в нарнийский шкаф,
и ходя среди страха и говоря с людьми,
жить его законом, ни разу его не предав.
У меня нет слов ни для друга, ни для небес,
я работаю диктофоном Господа здесь,
я фиксирую все, но не знаю, где правда и ложь,
эх, веревочка, вейся, концов уже не найдешь,
мне темно и страшно, в асфальте моих городов
проступает земля, проступает детская кровь.
Но смотри, мой друг, внимательнее смотри,
через дым в подземке, через пустые зрачки
тех, кто едет вокруг; через всю черноту внутри
их и нас; через тонны предательства и тоски.
Там, за ними, — иная суть, бесконечный сад,
обнаженная, яростная, истинная суть,
где любовь воистину может лечить и спасать,
и поэтому наши любимые не умрут.
Это истинный мир, и закон у него любовь,
а иллюзия здесь, где ложь и туман кровав,
и так трудно жить, закон его не предав,
по тропе Луча идти сквозь болото; боль
застилает взгляд; так слаб и глуп человек,
ну куда ему через болото это ходить.
Но увидевший раз этот сад не забудет вовек,
и любовь и яблони будут ему светить.




=============================================



(87) НАТАЛЬЯ РАЗУВАКИНА


***


мне снились льдистые верлибры
осенней лужицы слюда
они твоими быть могли бы
но снам не верить никогда

они бессовестны и святы
и веточкой наперекось
перепроверили когда-то
всё время что мы были врозь

штрихи и трещинки и рёбра
и отражения небес
наверно так себе верлибры
скорее радость о тебе

меня по краешку карниза
корабликом проволокли
а сына назову денисом
чтоб день-деньской да клином клин




***

У нас, похоже, сахар кончился –
Как всё кончается всегда.
Физиология – наводчица:
Кому когда зачем куда.


И в промокающих сапожках я
Несусь в заснеженный «Магнит»,
А рыба-кит метёт дорожку мне
И всё усами шевелит.


Мне снятся эти ветки липкие,
Сугробы мятные на вкус.
И перезимья многоликие,
И как сносило мне башку.


А нынче – сахару мне, сахару,
И вот зима катит в глаза,
И сладко спит, и тихо ахает,
И невозможно рассказать


=============================================



(88) ЕВГЕНИЙ МОРОЗОВ



Органный зал

Я вошёл сюда, половицей скрипнув, —
в зал органный с чуткою тишиной,
чтобы стать убитым вот этой скрипкой,
этим деревом, этой его струной.

Средь усилий гулких и тихих ритмов
не одна лишь скрипка скрепляла нас,
но она запомнилась, как молитва,
говоримая искренне в трудный час.

Средь других играющих инструментов
так она тянула свою струну…
Так про жизнь крутила, как киноленту,
затяжную, злую, мою, вину…

Что звезда из глаза скатилась скупо,
словно всё простилось, и понял я:
этот свет скрипичный, природа звука —
это есть твой голос, душа моя…

О, убийца словом и посторонний
обитатель улиц, жилец домов,
почему же хору таких гармоний
ты давно созвучен среди шумов…

Гордецу до смерти и жизнелюбу —
деревянный зал, тишину-погост,
где Господь скрывался в готичных трубах,
где заплакал я — оказался прост…



* * *

В скуластый день, когда над головою
знакомый шар с короной огневою,
в траву-приправу, в море-мураву
упёршись взглядом, тихо поплыву…
Повеют травы гарью и овчиной –
молочный вкус, родной и беспричинный,
песнь матери, межзвёздное родство
на свет из сердца выйдут твоего…

Ещё дитём, в пещерном плейстоцене,
ты руки клал на тонкие колени
и впредь смотрел, сбывая сны свои,
учась расти у времени-змеи,
и в те года, как мир оно меняло,
к немедленной груди твоей немало
припало в час родства и близких слов
усталых взрослых вздохов и голов.

Побег лесной весны, тростник-ребёнок,
ты был беззвучно глуп и нервно тонок,
но тем и обречённей и верней
людьми овладевал по мере дней,
поскольку, сам того не разбирая,
стоял у заколдованного края,
где всё прощало, сколько ни живи,
холодное бессмертие


=============================================


(89)


ТЕРЕХ ЛЕОНИД

Песок...Вода...


Когда по имени и отчеству
Я буду призван на отчет,
Чего я там в своей песочнице
Накуролесил и почём,
Я расскажу, как между пальцами
Спустил полжизни в никуда,
И всё, что строил,- рассыпается…
Песок...
Вода...

Когда меня возьмут с поличным и
Я сам признаюсь, - се ля ви,-
Что втихаря лепил куличики
Своей особенной любви,
Я постараюсь не расплакаться
В стенах почтенного суда
Из-за того, что это лакомство -
Песок...
Вода...



=============================================


(90)


АЛЕКСАНДР РАТНЕР


Пить некому. Стоят вино и водка.
Наполнены бокалы. Тостов нет.
И на плите забыта сковородка,
В которой пляшет бешеный омлет.


Не праздник, и не памятная дата.
Сегодня балом жизни правит злость –
Ведь из того, за что я пил когда-то,
Пересчитать по пальцам, что сбылось.


Мы на земле с тобой не новосёлы.
Здесь мало сути, много чепухи...
Когда бы мог, за стих один весёлый
Я б отдал все печальные стихи.

 


=============================================

(91)

ДМИТРИЙ СТРОЦЕВ


мы в Грузии, как в чёрной вазе
мы в Азии, как на гвозде
на остром, как тоска, алмазе
в невыносимой высоте

на этом острове, как в оспе
как в детской клятве на крови
мы утверждаемся в сиротстве
как объясняемся в любви

и в алой пасти, в самой бездне
над нами свет многоочит
и в поднебесье, как в болезни
сухая косточка стучит


=============================================


(92)

СЕРГЕЙ АДАМСКИЙ


…это страшное жаркое лето
не оставит тепла на душе;
до весны не подарит билета;
нелюбимых прогонит взашей.

я провел это лето как будто;
прогулял, пробродил, проволок;
я писал и ложился под утро,
утыкаясь в немой потолок;

я отбрасывал тень мандельштама,
но она прилеплялась опять.
извини,
что поделаешь, мама,
я не буду её отлеплять…


***


...недолговечный и непрошенный -
к земле поближе снег летел,
не видя ничего хорошего
в околоземной пустоте.
снег был нацелен на сближение,
он лип ко всем, кого встречал;
тянулся к бледным отражениям;
льнул к равнодушным кирпичам;
пытался фоткаться с прохожими
и заставлял моргать, шутник;
пролез туда, где огорожено;
туда, где заперто, проник;
расцеловался с каждым деревцем.
спешил.
причины мне ясны:
снег просто перестал надеяться
на прекращение
весны...


=============================================


(93)


ВАЙЛИТ

Я открою глаза...


Я поверю тому, что расскажешь молчком.
Я закрою глаза и представлю по буквам,
как потерянно рушится светлый твой дом -
он уже не дождётся обещанных внуков,
он уже не откроет окон и дверей.
Ты запомнил любимые вещи и лица.
Из осколков по памяти пишешь: поверь,
я не знаю, какому мне богу молиться.

Ты ведёшь меня в сад поседевших корней -
деревянные пепельно-чёрные трупы
и на слоги разбитый малыш со-ло-вей.
Я закрою глаза, но дрожащие губы
посчитают в надежде на чудо до трёх.
Только чудо смолчит, прячась где-то за гранью,
чудесами заведует, видимо, бог.
Ты на небо покажешь...на рыбу-пиранью,
что ныряет под землю - в асфальт, в чернозём.
По пути рушит всё ненасытная рыба
и сжирает добычу мгновенно, живьём,
оставляя не память, а рану с нарывом.

Ты испугано шепчешь чужие слова.
Оглянувшись, пойму я твоё эсперанто -
вой сирен, лёжа девочка плачет...жива!
и летят лепестки белоснежного банта,
и мальчонка сидит у качелей-ежей,
что скульптура застыл в искорёженном сквере,
обнажённый панельный пяти этажей,
красный цвет на летящей за прошлым портьере...

Я открою глаза,
хоть мне страшно поверить...
но верю.


=============================================


(94)


СЕРГЕЙ ПАЛЬЧЕВСКИЙ


Разговоры в сети растворяют мое одиночество,
извержением белым как в кофе вливаются вкрадчиво.
Разговоры в сети – очень странное устное творчество
- жизнь как будто плетут, собирая сюжеты бродячии:
встречи, слезы, мечты - все почти торжество очевидности,
мать ученья не впрок – всех ошибок моих повторение.
Разговоры в сети на какой-то условной взаимности
или просто иллюзия, или от боли забвение.
Разговоры в сети: я придумал себе эти правила.
И скелеты из шкафа лишь ждут подходящего случая.
Я их выставлю в ряд, чтобы жизнь макияж их поправила:
я скелеты из шкафа всегда так расчетливо мучаю.
И слова за слова, и желанье тепла бесконечное…
Что есть правда, что ложь – это только вопросы доверия.
Разговоры в сети это просто движение встречное,
хоть и тонкая это и хрупкая очень материя



=============================================


(95)

РЕН АРТ

Время для чердака

И однажды настанет время для чердака,
Деревянных балок, упрятанных в теплый сумрак,
Облупившихся сундуков и пузатых сумок,
Запасной канистры, дырявого черпака,

Для совка худого (а рядом таится веник),
Для свечных огарков, для мятых атласных лент,
Для всего, что тлеет и преет под спудом лет,
В ожидании осторожных прикосновений.

Для кассеты, еще надетой на карандаш,
Стертых ластиков, алюминиевых тарелок,
Для транзисторов и просроченных батареек,
Для вещей, которых не купишь и не продашь,

Для героя, забытого в самом начале книги,
Для поэмы, что ты когда-то недоучил,
Для иного мира, который ушел в утиль,
Но пока что не переплавился в медь и никель.

Для соседок, перетирающих, что да как,
Для отцовских фраз, записанных на подкорку.
Для твоих стихов, которым судьба – прогоркнуть,
Если ты сейчас их не вытащишь с чердака…



=============================================

(96)


ЮРИЙ ЭНТИН

А мне летать охота
Я Водяной. Я Водяной.
Поговорил бы кто со мной.
А то мои подружки -
Пиявки да лягушки.

    Эх, жизнь моя жестянка…
    Да ну её в болото!
    Живу я, как поганка,
    А мне летать охота!

Я Водяной. Я Водяной.
Никто не водится со мной.
Внутри меня водица.
Ну что с таким водиться!

1979



=============================================


(97)


ИГОРЬ САВВО

Когда бы тот, из зеркала, спустился,
Мы вместе провели бы этот вечер,
Болтали б с ним, смеялись и курили,
Он прочитал бы мне свои стихи,
Смешно смущаясь и кляня свой почерк.

И я б ему сказал: всё это плохо,
Труда не стоит, и вина не стоит,
Которое мы выпили с тобою.
Ещё сказал бы я: наверно, тяжело
Сознание, что ты увидишь труд свой
Не стоящим того, что должен сделать.
Я говорил бы, в кресле развалясь
Спокойно, без волненья, как учитель
Отца ругает за проделки сына.
Чужому человеку – о чужом.

Когда бы тот, из зеркала, спустился,
Мы вместе провели бы этот вечер.


=============================================

(98)

ДМИТРИЙ ГРИГОРЬЕВ

КАЛИ

— Чувствуешь запах гари?
Это тело мое горит,
пойдем танцевать на пожаре, —
так она говорит, —
пойдем танцевать, товарищ,
пусть пламя летит из-под ног,
и когда моя кровь станет пеплом
на память возьмёшь уголёк.




=================================

(99)

АЛЕКС ТРУДЛЕР


по прогнозам

а по прогнозам, завтра опять война,
небо намажут тоненько на горбушку,
чтобы, набравшись беленькой дочерна,
прятать воспоминания под подушку.

к старости превратился запас рублей
в сладкий больничный привкус лекарств и пота,
и (за глаза) прощальное - "не болей" -
кажется продолжением анекдота.

ангелы точат - к чёрту! - карандаши,
правят проекты завтрашнего салюта,
прошлое выгибается: "не спеши",
капая в настоящее по минутам.

милостыню подайте - хоть парой слов!
я не прошу богатства и долголетья,
кто их поймёт - непуганых докторов...
а по прогнозам, завтра уже не светит



============================================

(100)


КАТЯ МЕШАЛКИНА


вот видишь
мы пытаемся смотреть
цепляемся за мягкую тетрадку
вот кисточка набрасывает сеть
изобретает тихий беспорядок
вот страх ползёт из верхнего угла
по белым бликам мертвенной цепочкой
и слух глядит на нас из-под стола
или поёт
разложенный по строчкам
вот бархат выстилает нам зрачки
графит
сангина
дерево
тревожно
как слепоты неловкие клочки
закрадываются под нашу кожу
и очень тихо
замерший полёт
и звон не звон не гул не впечатленье
свернулось где-то в памяти
живёт
не созданное
собственною целью
расписано и названо сполна
так пережито будто уловимо
нам всё равно где родилась волна
из-под которой мы встаём другими
вот видишь
это можно разглядеть
в бумаге холст экфрасис между красок
мы выпишем чернилами скелет
его душа превыше нашей власти
как свет
не умещается в глаза
от чутких пальцев зренья ускользает
выходит из-за рамы всякий раз
на нас глядит
себя не узнавая

https://polutona.ru/?show=1221213205



============================================

(101)


ГЛАША КОШЕНБЕК

так много слов а всё их мало
в эфирах пляшут конь и лось
так хороше же воровалось
так исключительно жилось

такие слуги и прислуга
едят с руки и бьют с ноги
найдут шестой и пятый угол
а кто не спрятался — беги

такие замки и просторы
такие бабки и чины
такие душегубы воры
и все приучены ручны

такое чувство превосходства
ну как вам это описать
и одобряемое скотство
прикормленные небеса

так по-домашнему и мило
как любят жабы и ужи
такие планы по распилу
на территориях чужих

и чемоданчик для помёта
и черный шепот за плечом
такое всё!
вы не поймете
о чём нам говорить о чём



============================================


(102) ЕВГЕНИЙ ДЬЯКОНОВ


Всего себя отдать себе,
предугадать себя в себе же,
не в золоте, но в серебре
снегов архангельских неспешно
идти, чтоб ангел над плечом,
ведь он единственный, кто в курсе
твоей невосполнимой грусти,
он точно знает, что по чём.
Всмотреться, вслушаться, войти
в густой постновогодний воздух,
чтоб крылья хлопали в груди,
роняя снежную извёстку.
Повестку дня забыть, убрать,
как говорится, в долгий ящик
и необъятную объять
повестку вечности неспящих



============================================

(103) ВИКТОР КУЛЛЭ


Ты всегда смотришь в зеркало. Я — в окно.
Мы живем давно, мы любим давно.
Мы давно не любим друг друга.
Получается, на тебе и мне
отразилось все, что стряслось в стране:
ей — разруха, а нам — разлука.


После этих десятилетий нам
безразлична гордость, не страшен срам.
Глупо плакаться и обижаться.
Милая, не сходи с ума:
даже если подступит зима —
станем друг за дружку держаться.



============================================

(104) СТАСЯ ДЁМИНА


ты навеки отложен до лучших времён
мой невзрощенный каменный сад
и не вспомнить уже
как разрывы имён
всё баюкал в ночи камнепад

опоясала свод белокурая лунь
и сползает с червлёной степи
неотложенный день
будто змеем в жару
пропадёт в травянистую пыль

и набросками жил истекает момент
всё так чисто — как золотом шит
погибает в руках у меня инструмент
распадается на чертежи

я даю этот шов
словно лунке луну
словно ворох крепёжных систем
посветлевшему полю — свою тишину
и шагами сверяясь вшиваюсь ему
в сердцевину где рвётся рассвет




============================================


(105) МИО ГРАНД


Скажи мне: что такое — «никогда»,
Которое, наверно, наступило.
Бывает так: шагаешь по настилу,
А под ногами хлюпает вода.

Туманы, что японцы в суми-э,
Едва дыша над рисовой бумагой
Рисуют тушью и священной влагой,
У нас разводят просто в молоке,

Выплёскивая к лодочным мосткам
И станциям, и полустанкам ждущим
Последних припозднившихся словущих,
Несущих свой убогий инстаграм,

Идущих по земле, как по волнам.
Потом они, спасаясь от потопа,
Как зёрна, водомерки, изотопы,
Рассыпятся по тающим дворам

И пропадут, возможно, насовсем.
И ты, и я, и мы их не увидим,
Но вспомним в аромате южных «Лидий»
Во всех подробностях и ерепень-красе

Так, будто карасей, сомов и щук
Ловили с ними, сгрудившись на льдине, —
От губ на фляге собирался иней,
И шла сажень по жалкому плащу,

Который после было не продать.
Я до сих пор ищу такие знаки, —
Похожи на дыхание собаки,
На срубленного дерева года,

На провода над призывным крыльцом,
«Обручники», что стали велики
И медленно спускаются с руки,
На мёд лечебный с крохотной пыльцой —

Вот, ешь и чувствуешь себя пчелой,
Что обрела, обречена, беспечна.
Ты расскажи мне правило про «вечно»,
Которое недавно отцвело

В саду каких-то брошенных бабулей,
Упало в лужу. Стылая вода
Пытается промямлить: «Никогда»,
И муравьи влезают в мёртвый улей.



============================================


(106)  ФЕЛИКС ЧЕЧИК


Ты говоришь: «Всему конец, —
и старикам и малым детям».
А в луже плещется скворец,
не заморачиваясь этим.

Не заморачиваясь тем,
что всё закончится однажды,
как ты томился и хотел
в отсутствии духовной жажды.

Ты рос и вырос без отца.
И родина тебя вспоила
рассветной музыкой скворца
в которой знание и сила.

В которой дух, в которой друг,
в которой и леса и реки —
которая исчезла вдруг,
как будто не было вовеки.

Война, война, война, война,
война, война, война и снова.
И вместо музыки — она
косноязычием блатного.

Не дождь — расплавленный свинец.
И миг смеётся над столетьем…
А в луже плещется скворец,
не заморачиваясь этим.




============================================


(107) ВАЛЕРИЙ СЛУЦКИЙ


До капли мед из бочки вытек,
До ложки дегтя. Близь темна.
Какую рыбу аналитик
Поднимет бреднями со дна?..

Сквозной язычности клеймо
От сотворенья до обвала…
Всесильно зло, пока само
Свое «ничто» не исчерпало.


============================================


(108) ОЛЬГА ПЕРЕДЕРО


«если бога нет, его стоит придумать», — сказал человек
«если человека нет, его стоит придумать», — сказал бог
и мы придумали друг друга и продолжаем придумывать неустанно





============================================

(109)

МИХАИЛ ВИСТГОФ

Я подниму потерянный фотон
Достану из травы его собратьев
Я соберу их в солнце и потом
Его повешу над твоей кроватью

Я страшный Арктур скомкаю в ночник
Его лучи я искривлю в обои
И воздух, переплавленный на миг
Внезапно приникает к нам обоим

Я для тебя читаю перевод
Из темноты, в которой мы застыли
Из дня, когда над сталью вод
Мы были облаками вещей пыли



============================================


(110)

АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ


Ш.Х. Минута откровенности

Доктор, Вам хорошо. Вы достойно ушли на покой,
заслужив уваженье военно-врачебной карьерой.
Ну, а мне-то что делать? Скрипач из меня никакой.
Не служил я британской короне ни правдой, ни верой.

Доктор, Вам хорошо. Вы солидны. Женаты притом.
Вечно слову верны и к высокому склонны поступку.
А по мне тихо плачет дешёвый китайский притон,
где нечистую дурь забивают в потёртую трубку.

Никогда не дождаться мне веянья ангельских крыл,
никогда пред высокой идеей не пасть на колени…
Соглашусь: пару-тройку убийств я, пожалуй, раскрыл.
Так ведь это от лени. Единственно только от лени.

Доктор, Вы – гражданин. Молодёжи достойный пример.
Вам на завтрак готовит жена аппетитные гренки.
Ну а я – одинок. Завсегдатай грошовых таверн.
Вечерами, напившись, палю по мишеням на стенке.

Побоксируем, доктор? Покурим табак в тишине,
дыма сонными кольцами лондонский вечер тушуя?..
Зря Вы все-таки, Ватсон, решили писать обо мне,
не дождавшись того, что однажды о Вас напишу я.


***

А здесь, в аду, хоть жарко, но сквозит.
Хрустит огонь. Ворочается вертел.
Жаль, человек, как Божий реквизит,
подвержен и страданиям, и смерти.
Здесь тусклый мир проигранных пари,
скрипенье повреждённого штурвала…
Но, если сможешь – дверь приотвори:
там пенье птиц и краски карнавала.
В мозгу возникнет слово “благодать”…
Что ж, воробей, поклюй удачи крохи
и, словно в детстве, научись дышать,
не экономя сил на каждом вдохе.
Здесь шепчет ветер в сонной ворожбе,
здесь ушлый шмель, стремительный, как пуля…
“Ты жив, ты жив!” – прошелестит тебе
беспечное дыхание июля.
Слепящая безоблачная высь –
глазам и сердцу высшая отрада…
В аду тебя, наверно, заждались.
Пора назад.
Не хочется, но надо.



============================================


(111)

ЖЕНЯ ЛИПОВЕЦКАЯ

  м.п.

зачем мы руками ловили
и мучили птицу
она ведь и нравилась нам за большое крыло

зачем мы просили мгновение остановиться
оно ведь и было прекрасно
поскольку прошло

мне жалко точнее
мне жаль и я больше не буду
я знаю есть только две крайности совесть и смерть

мне горько за каждую в мире такую минуту
мне горько и жалко
но я продолжаю смотреть

и всё разделилось на миг и на что-то другое
на горько и жалко
на зря и едва ли не зря

на доброе и не такое уж в общем и злое
на букву в начале
и букву в конце букваря



============================================


(112) ЯНА БЕРДНИКОВА

«Прощание»

Обнимаю тебя горизонтом,
Руки-птицы ложатся на плечи...
Дышим неравномерно, экспромтом,
Нет того, что бы сделало легче.
Почему-то не хочется плакать,
А глаза говорят об обратном...
Время, словно песчаная мякоть,
Утопающая невозвратно.
Ну пожалуйста, я не сумею,
Разведи руки раньше, чем можно,
Я запомню, как дышишь мне в шею,
Это будет нисколько не сложно.
Взгляд в глаза, поворот девяносто,
Ухожу нарочито небрежно.
Я люблю тебя всем своим ростом,
Показательно дерзко и нежно.
Удивительно дерзко и нежно.



============================================


(113) АННА МАРКИНА


Пока декабрь от слякоти разбух,
Пока часы бьют в барабаны времени,
Приблизиться на вытянутый слух,
Короткий взгляд, подснежное волнение,
На комнату, на локоть, прошептать,
Что мир, как мальчик, ждущий на продлёнке,
Провел по полю белого листа
Еловые каракули зелёные
И человечков. Это я и ты,
Как мишурой покрытые хребты,
Стоим под снегом, что от ветра прядает,
Окутанные ливнем золотым.
Приблизиться. Быть рядом.




============================================


(114) ДМИТРИЙ ФИЛИППЕНКО


Идти по снегу — значит верить в снег,
Тащить рюкзак с ненужными вещами,
И убегать оттуда, где прощали,
И всем назло топтаться по весне.

Идти по свету, наступая в свет,
Не утонуть, слегка поджарить кеды,
И в рюкзаке ракетки и ракеты,
По-прежнему вещей хороших нет.

Идти по краю — значит верить в край,
Не строить из себя больного труса
И выбросить из рюкзака весь мусор,
Свободным и пустым пришлепать в рай.



============================================


(115)

СТЕФАНИЯ ДАНИЛОВА


Не потеряйся в том, чего просто нет.
Кажимость света - это ещё не свет.
Голограмма солнца, пластиковый маяк.
"Ты моя", - утверждает мираж, - "все ещё моя".
Не всегда мы друг другу - дом, капитал и быт,
Но горячечный сон, взламывающий лбы.
Так отравленный воздух марта проникнет вглубь.
Первое правило Клуба - молчать про Клуб.
У наших жизни и смерти гражданский брак,
На окраине они снимают вдвоём барак.
Картонный причал, бумажные корабли.
Песни, которые взяли и увели.
Не тебе надо мной склоняться, едва дыша.
Я - блокнот для совсем другого карандаша,
Это перекисью высветленная грусть.
Если ты начинаешь казаться мне, я крещусь
И иду по приборам, не слыша зов маяка.
Ты - кажимость света, я кажимость мотылька.


============================================


(116) ОЛЕГ ДОЗМОРОВ


что сказать мне друже
время утекает
будет только хуже
это утешает


легче без надежды
словно без одежды
лечь и смежить вежды
двух столетий между


мальчикам в забаву
глупые химеры
сладкую отраву
рифмы и размеры


ничего не будет
будет только это
хрен тебе на блюде
полтора куплета


скажут это нервы
или случай крайний
счастлив тот кто первый
молодой да ранний



============================================
 

(117) ЕВГЕНИЙ МЯКИШЕВ


НИЧСЕ

ничто вмещается во все
вовсю без свиста
как краткий и в протяжный йо
антракт в артиста
как 25 кадр в кино
незримо-явно
как бредь в невинное вино
и в яму спьяна
вся жизнь со всеми потроха-
ха-ха-ха-ха-ми
ку-ка-ре-куха в петуха
Христос — во храме
как я внедряюсь в этот стих
промежду строчек
как в жолтый домик жалкий псих
характер в почерк
и ты — читатель-автор мой —
в свой род и племя
как в речь вмещается немой
мыча и внемля


***

Местами Питер рос не из-под ног - из воздуха,
На каждый новый вздох - этаж за этажом.
Казалось, в тех местах - схвати за кнут извозчика,
И он ответит: "Что ж - и ветер запряжем,

И сможем полететь над городом, и площади
Увидим свысока, как блюдца на столе.
Но в этом никогда нам не помогут лошади -
Оставим их пастись на каменной земле".

1988


============================================

(118) ПАШКОВ ЭДУАРД


Таинство

...
Недавний ветерок, что в струны развязал
клубки из паутин, намокшие по прутьям,
до звона тишины с запруды пронизал
изломанный ландшафт, наполненный безлюдьем.

Я звуки вышних сфер услышал в тишине,
и в глубине души решил неосторожно:
"Ну, раз уж это всё теперь доступно мне,
то, значит, навсегда! то, значит, это можно!"

Я отодвинул ветвь мизинцем на бочок,
уже и не боясь, что буду обнаружен.
Но треснул под ногой предательски сучок.
Вспорхнул с подлеска птах. Вспорхнул - и я разбужен.

Не ощущает слух оркестра тишины.
На ветках и в траве засуетилась живность.
Передо мною вновь болото и бугры.
И непонятно где теперь моя наивность.

***


Ручеёк

Стих - к Стихии-реке ручеёк,
обмелев за земными делами,
Истощён на неведомый срок
летним зноем, песком и бобрами.

Через заросли, еле дыша,
он влачит свои вялые воды.
Но... хоть стих не идёт ни шиша,
нет мне жизни без этой работы.

Оттого мне сейчас нелегко,
что я просто влачусь - не витаю,
А ещё - что ужасней всего! -
я не пишущих злость понимаю,

Тех, кто силы свои раздаёт,
продираясь сквозь дебри ненастья,
где пространство горстями гребёт,
добиваясь покоя и счастья.

============================================

(119) СОФЬЯ РЭМ


Какая странная минута, ведь здесь не будет ничего,
Что ныне кажется как будто
милей всего.

Какой обман изобретает наш глупый разум взаперти,
И чем же мы пренебрегаем, мы, прах почти.

Все кажется, все только мнится, а взглянешь — нет его, а есть
То, что, казалось, может сбыться, гипотетически, как весть.

А то была одна благая и радостная весть. Она
Одна нужна, а все, что с краю,
Не стоит мира и вина.

Моя вода, вода живая, куда течешь из этих мест?
И обернется, утекая, и, как язык, покажет крест.



============================================

(120) Ростислав Дижур
 

О CEБЕ


Старушка на лавочке крошки бросает грачу.
Счастливый влюблённый несёт как дитя букет.
Старушка о пенсии думает: «В пятницу получу».
Влюблённый решает, как назовёт сонет.
 

Малыш вытирает пломбир с лица рукавом,
Блаженно зажмурился и шоколад откусил.
Священник идёт с крестин, размышляя о том,
Почто очерствел душой святой Августин.

 
Ответ на вопрос о себе: «Который из них?» —
Звучал бы как песня чукчи, поющего мир:
И эта старушка, и этот счастливый жених,
И этот малец, доедающий свой пломбир.


И этим батюшкой с думою на челе,
И грешным отцом Августином себя узнаю,
И тем, кто себя в единственном мнит числе,
И тем, кто в единстве зрит многоликость свою,

 
Кто ищет себя, и кто отошёл от дел, —
От мира, где множатся и умирают тела,
Где принято думать: «Каждому — свой удел»,
Где смысл раздроблен на фразы и на слова,
 

Где множится, как в зеркалах, единственный лик,
Где главное скрыто от тех, кто ищет вовне.
Но мир — хорошая школа... И каждый её выпускник,
И каждый её школяр — во мне.



============================================

(121) ПОЛИНА ОРЫНЯНСКАЯ


О жизни и весне

Спасибо, Господи, за мир такой живой,
за бабочек над ветреной травой,
за ивняки, цветущие до срока...

Чем дальше в жизнь, тем новости бледней.
Уже почти не различаешь дней –
всё прожито, всё морок и морока.

Но вот торчит мать-мачеха у пня
и лезут, как подшёрсток, зеленя,
и думаешь: мне десять, ну, двенадцать.

Ни времени, ни прожитого нет –
один горячий предпасхальный свет...
И это правда, если разобраться:

нет у души морщин и седины,
ей ни часы, ни годы не важны,
она во всё влюблённая пацанка.

И как бы ни погано было мне,
она – всегда о жизни и весне,
как божия коровка на броне
у танка.

Она смешней, глупей меня, чудней.
Но, Боже мой, я не перечу ей.



============================================

(122) ТАТЬЯНА ЗРЯНИНА


Игорю Северянину

Тихий час вечернего покоя,
На волне играют тень и свет.
Ласточка метнулась над водою,
По воде черкнув мгновенный след.
Полумесяц лодки повторила
Впавшая в задумчивость река.
А на лодке с удочкой застыла
Тёмная фигура рыбака.
Ищет он в изменчивости зыбкой,
Лёгкой, как дыханье облаков,
Не мелькнёт ли золотая рыбка
Строк, ещё не найденных, и слов.
Струи вод. Изменчивые тени,
Наплывая исчезают в них,
Как неуловимые фосфены,
Разом изменяющие стих.
Чтоб потом торжественно и дивно
Зазвучала музыкой строка.
Летний вечер. Лодка у залива.
Тёмная фигура рыбака.



============================================

(123) ОЛЬГА АНИКИНА


Тихий цикл

1.

туда-сюда вдоль берега бродить
и головы не поднимать всё лето,
как будто дали мне переводить
какого-то китайского поэта.

внизу песок да редкая трава,
и у воды, такой же иллюзорной,
я шёлковые вижу рукава,
которые касаются едва
зеленоватой радужки озёрной.

и нет на свете ни людей, ни книг.
весь день хожу, обняв себя за плечи,
где медленно качается тростник
и сосны говорят на медленном наречьи.

2.

***

силициум – песок, силентиум – молчанье,
стеклянный муравей, ползущий на закат
вдоль зыбких галерей
и травяных аркад,
что над сухой землей расходятся лучами,
и розовый вдали горит чертополох.
сползает медленно кипучий медный мох
на камни рыхлые с покатыми плечами.

как муравьиный страж, я замедляю шаг,
мне чудятся слова и проплывают мимо.
так угловата речь, и неуклюжа так,
что истинность её с рожденья оспорима,
и медленный глагол, прозрачный и слепой,
как муравей, ползёт под неусыпным взором.

так пилигрим бредёт священною тропой,
так римлянин спешит, пересекая форум.



============================================

(124) ВАЛЕРИЙ КЛЕБАНОВ



Дух сырости или тлена.
Лес выдохся и одрях.
Почти не осталось лета
в корявой коре коряг.

И ветви сквозят, как вены,
и трудно сдержать слезу,
когда вот такое время
в осеннем стоит лесу…




============================================

(125) ТАТЬЯНА ВОЛЬТСКАЯ


Мир полон осени — рассеянных лучей,
Забытых слов и облетевших звуков.
Тропинка мокрая и высохший ручей,
И солнце наклонилось близоруко.
Лес набок лёг, подобно кораблю:
Огромный, запотевший, затонувший.
Душа не в силах выдохнуть люблю,
Как будто кто-то затыкает уши.
Она плывёт к тебе, стеклянно дребезжа,
Рассыпаться осколками готова,
И лист кидается с шестого этажа
Дымящегося дерева пустого.



============================================

(126) НИНА СТРОЖКОВА


Белые стихи

Да славится мойщик посуды,
Больной без ее белизны,
Маляр, потерявший рассудок
От свежебеленной стены,
Кондитер, седой и хохлатый,
Над облаком пыли мучной.
Берущий безбожную плату
За белые платья портной.
Уборщик, ругающий лето
За усланный тополем сад,
И злая причуда поэта
Бумагу марать наугад.


***


Стекло

Нас Господь сотворил из стекла,
Души вдул сквозь прозрачные лица.
Помолчал. Наказал не разбиться
От любви, от ударов, от зла.
Мудр Творец, потому не хандрит,
Если чья-то душа догорает.
А когда человек умирает,
Из осколков — другого творит.



============================================


(127) ГЛЕБ ДРУЖИНИН


ЧЁРНОЕ ОДИНОЧЕСТВО


Не хватает тепла
И щемящее чувство расстраты.
На словах я ****атый,
А внутри - весь сожжён дотла.
 
Тронешь - угли разворошишь.
В костре чувств, внезапно найденных, -
По Твин Пиксу сотни поехавших крыш
И по мультикам Гарри Бардина.
 
Выгоняйте меня из дома души,
У бродяги не будет пристанища.
В этом есть малознакомый шик:
Рыскать много лет, теплый стан ища.
 
Завершите любовные войны,
И прикосновений электрошок.
Если вам без меня спокойно.
Если вам без меня хорошо.
 
Требуйте, как мальчишку по вызову.
Групповые заказы по скидке.
Я страдания умею нанизывать
На вкруг шеи толстую нитку.
 
В этом мире теперь есть ли разница,
Что кому-то когда говорил?
Если вам не хватает праздника,
Поезжайте скорей в Сайлент Хилл.
 
С капирильи ли или рома
В голове станет тесно от дури.
Если, вдруг, вы со мной не знакомы,
Выползайте ко мне, покурим.
 
Все переживания - временны
В свете солнца нового дня.
Приезжайте, грядет эпидемия.
Я всегда готов вас обнять.
 
Приезжайте когда захочется.
Кто ведущий, а кто - ведомый?
Здравствуй, чёрное одиночество,
Проходи, садись, будь как дома.



============================================

(128) ДАНИЛ ФАЙЗОВ


      Раньше я не видел
      Что дата поползла

             Иван Полторацкий

...
раньше я не видел
что дата поползла
гусеница курит
из того числа

где в кружок неистовый
собирались те
кто иуду выставил
целовать за дверь

моженька не моженька
доползти туда
где неосторожная
плачет лебеда

мудрые котурны
добрый календарь
процветают урны
будущего жаль



============================================

(129) АЛЕКСАНДРА ЛАСТОВЕРОВА

СЕРДЦЕ

вот и живи со своим большим сердцем
живи со своим огромным сердцем
которое не помещается в груди
сказали мне
это уродливо
как будто тебя раздуло изнутри
живи сказали мне
вот я и живу

с огромным сердцем
с тяжёлым сердцем
с разросшейся тканью сердца
больше ничего во мне нет
есть только оно

оттого всё вокруг больно
и оттого всё вокруг хорошо
но невозможно
просто невыносимо смотреть в зеркало
ведь это и правда уродливо

может его всё-таки немного уменьшить
говорили мне
сейчас делают такие операции
о да каких только операций не делают
может его немного улучшить
станет красиво и не больно
но больно было как раз от этих слов

я верю что однажды
моё сердце просто выйдет за пределы тела
прорастёт вовне
это будет похоже на то
как картофельные ростки
вытягивают все соки из старого клубня
я верю что однажды
моё сердце достанется миру
но пока оно моё
и не нуждается в исправлениях

смотрите красивые
как всё вокруг больно
смотрите
как вокруг хорошо



============================================

(130) МАРГАРИТА ЧЕКУНОВА


Обсуждать только то, что прошло.
Никогда — что стало.
И всегда обходить настоящее, ибо жжётся.
Показаться чуть лучше, чем в зеркале.
Жить устало.
Осуждать коррупционеров и многожёнцев.

А когда обнаружишь слабости — быть потере.
А, точнее, как только оступишься — быть морали.
Из такого гнезда, что возвышенней атмосферы.
Там, где птицы летать не могли и не собирались.

Почему-то молчат. Знают всё, как верней и лучше.
Но посмотришь вокруг: слишком мало таких, кто счастлив.
Предлагаю сбежать, и вечерний воскресный лучик
будет тайный, немой карбонарий и соучастник.

Мы пойдём под огромным ковром из иллюминаций.
И не спросим друг друга о страшном и неуместном.
Потому что не всё, что звучит, то звучит от рацио.
Оттого, что не всё объясняют слова и жесты.

Мы не будем читать мораль за ошибки в строчке.
Обсуждать коррупционеров и шоуменов.
Нам с тобой от рождения ангел надел сорочки.
Потому нам, как вирус, болезненны перемены

в цвет черешни, свинцовый, а может быть, желто-серый.
Но сорочка всё помнит: и запах чернил, и парты.
Шоумены бледнели. Беднели коррупционеры.
Мы смотрели на время с балконов времён Декарта.

Идол площади, да, это странно, — всё те же люди.
Посмотри, как танцует упрямый басист под соло.
Даже в час, если кажется: площадь тебя не любит,
под сорочкой над диафрагмой возникнет слово.


***


Сейчас мне так тихо, что, кажется, я прощена.
Мне стало так ясно, что бледная, синяя ночь
витрувианских обрывков прекрасного сна
стремится рассеяться, если случайно уснёшь,

ты видишь, как в храме, который столетия три
в секундах тончайшего холода, звука, огня
живое, пронз;нное, нежное смотрит -- бери.
Во имя всех нас. Или их. Или даже меня.

Оно так чудесно, что ум не вмещает восторг.
Оно так безумно, что мир не вмещает уклад.
Ему я призналась, почти неосознанно, что
здесь быть человеком так трудно.
О том как Пилат
писал на табличках, рассказывал другу один
уверенный, тихий, корректный и добрый старик.
Серьёзно и сонно смотрел на него господин.
Здесь дети ходили в чуть слышно.
Казалось, парик
поправит за синей колонной сиятельный граф.
Но  это мне  снится. Фантазмы в четыре утра.
И как смерть-материю собственной смертью поправ...
Но вспомню, что я.. перед нею я чувствую страх.

И это не важно, когда есть начало и след.
Дай быть Твоей рифмой,  транскрипцией, штирлицем -- дай.
У каждого чибиса - жду - осознаю полёт
и выловлю верное слово из тысячи  стай.

Есть много того, что не выдержит видимость глаз.
Что Слова до слова, и нота до звука и след?
Но нам говорят: ещё рано! Не ваши..дела.
 И ждёшь в эйфории разгадки. И смерти нет.




============================================


(131) ЕЛАГИН ИВАН

Может быть – мучение,
Может быть – прощание, –
Для волны – свечение,
Для звезды – качание.
Месяца горение
Над леском проселочным
Дереву ранением
Кажется осколочным.
Может быть, для гения
Означает творчество
Судорогу жжения,
От которой корчатся.
Может, наказания
Мера наивысшая –
Не четвертование,
А четверостишие.
Всё на свете мучится,
Что красою светится
Этим свет и крутится,
Этим свет и вертится.




============================================

(132)

ЕЛЕНА НОВИКОВА


Медленные слова как медленные реки
Текут, и не замечаешь
Как они уже у краешка дамбы
И вот-вот прорвутся

Тот, кто хочет, чтоб его услышали
Говорит шепотом
Тогда затихают травы
Тогда не шуршат мыши

Лишь скрип деревянной двери
Напоминает, что мир не пуст
И повернулся к тебе
Своим большим ухом



============================================

(133)

АСЯ АНИСТРАТЕНКО


И, в принципе, неважно, что писать.
Поэма идеального героя
Закончена. Разрушенная Троя
Закопана — до шлиманов... Пока -

Закрыть окно, историю, глаза
Одним щелчком по утомленной мыши.
И, в принципе, неважно, что он пишет,
И что не пишет, и кому, и как.

Есть время аппетита, есть — поста.
Твой мальчик сыт тобой, больным и старым.
И самая последняя строка

Сживается с поверхностью листа...
Ты снова превзошел ученика
И маешься непереданным даром




============================================

(134)

АЛЕКСАНДР ГАБРИЭЛЬ


Я не то чтобы жил с вечным блеском в очах,
по седым небесам не носился крылато,
но, не веря Кощею, над златом не чах
по досадной причине отсутствия злата.

Одобрял баловство, осуждал воровство,
гарцевал цирковым дрессированным пони,
но ответ на вопрос: это всё – для чего?
не нашел до сих пор. И вопроса не понял.

Каждый прожитый день, каждый времени срез
для кого-то безлик. Для меня – самоценен.
Так что цель оправдала отсутствие средств,
ибо главная цель есть отсутствие цели.

Душу рву ерундой, попадаю впросак,
черепахой ползу по отмеренной суше…
И надеюсь: песочек в песочных часах
полетит снизу вверх, все законы нарушив.



============================================

(135)

ИГОРЬ КАСЬКО



Оглохший за день город видит сны,
в которых мы с тобой не спим и видим,
как город спит. Нам сны его тесны,
как ракушки окуклившихся мидий.
Нам в этих снах знакомо всё и вся:
вот день несёт свой жар в ночное чрево,
вот ночь лежит мадонной на сносях,
вот родилась заря прекрасной девой.
И снова город глохнет в шуме дня
и сочиняет «Лунную сонату»,
в которой нет тебя и нет меня.
Мы — пленники, попавшие когда-то
в тугие сети тесных створок сна,
в котором мы с тобой не спим и видим,
что мир наш — не распутанная снасть,
клубок метаморфоз, чей бог — Овидий.
А если бог — поэт, то мир — не плох,
и, значит, можно жить в любви и мире
в том городе, в той маленькой квартире
на перепутье ветреных эпох.


***


Слова, слова... Вся жизнь моя в словах.
Я прячу между ними липкий страх
потерь земных и счастья неземного.
Я прячу в них изысканный покой,
чей на века классический покрой
меня мирит с текущим днём немного.


Я прячу за словами сердца боль
и неспособность быть самим собой
тогда, когда нельзя не быть. А впрочем,
слова мои — не боги, лишь друзья,
но если из меня слова изъять,
исчезнут годы и в остатке — прочерк.


============================================

(136)

БОРИС ГАБРИЛОВИЧ


Падали
капли
снежные.
Гибли
     на кирпичах.
А говорить было
не о чем.
Не о чем было
          молчать.
Лишь в глубине –
           как маятник -
      Тупо качнулась боль.
Люди!
Поставьте здесь
памятник.
Здесь умерла
любовь.



============================================

(137)

АЛЕКСАНДР ДЕЛЬФИНОВ


Хрустальный человек идёт ко мне,
Где он шагнёт — рассыплются осколки,
А я остекленел спиной к стене,
И кожу мне корябают иголки.
А он всё ближе, губы — два угла
Дробятся в призматической ухмылке,
Бутылка бьётся, рухнув со стола,
Звенят слова в расколотом затылке.
Какой поставить правильный хештег?
Пространство раскаляется как сталь же,
Ко мне идёт хрустальный человек,
Всё ближе он, всё дальше, ближе, дальше.



============================================


(138)

ДАРЬЯ ХРИСТОВСКАЯ


Остановившись в густом подлеске, жую травину,
половину пути проделав и половину
оставив перед собою:
березняк редеет, и небо рдеет — уже пора вам,
животным цвета сумерек и вечерним травам,
сменить на медь дневную шубку соболью.
И пока закат разливает плавленый алый,
я смотрю на него и дрожу, как зайчонок малый,
и не жду от мира лучшего отношенья:
поелику перед ночью бессильна рука прогресса,
и животные цвета сумерек, выходя из леса,
никогда не едят с руки мои подношенья.


============================================


(139)


АРТЁМ НОСКОВ


Сегодня воздух режет слух
И пахнет как щербет,
Так пахнет первородный пух
И твой молочный бред.
Сойди с орбиты круговой
В полуночную тишь,
Когда лежишь вниз головой
И думаешь, что спишь,
Следи, как за твоим окном
На этаже втором
Жираф под золотым руном
Заглядывает в дом.




============================================

(140)

ЛЕРА МАНОВИЧ


Время сдается


Ты не бойся и спи. Это ветер шумит в дымоходе
И на озере темном наутро появится лед
Ты же знаешь теперь, что любовь никогда не проходит.
Ничего не проходит. Это время всего лишь идет.


И пока ты влюблен, не нужны нам от смерти прививки
Пусть гуляет она по просторам лесов и полей
Словно дворник бухой, cобирая клочки и обрывки
Это больше не мы. Это время не справилось с ней.


Это время сдаётся. Пространство же нет, не сдается
И по-прежнему крепок под ногами кладбищенский дёрн
Над землею Господь на сияющем дроне несётся
И смеется. И держит в губах фиолетовый тёрн.


============================================

(141)


ЕЛЕНА ЧИНАХОВА


Отражения колокольного звона   


океан неприрученным зверем кусает сушу.
на рассвете старый звонарь поднимается в башню
(двести сорок крутых ступеней), борясь с удушьем.
день сегодняшний отражается в дне вчерашнем.

ах, как сладко - вызванивать миру чужое счастье.
ах, как больно - оплакивать жизнь в монотонных гимнах.
льнет веревка к ладоням и волны ласкают снасти:
не рыбак - "ловец человеков" пугливый Симон.

Магдалина стирает белье в ледяной купели.
римский стражник считает ворон у ворот Долины.
ждет народ в Фиатире пророчества Езавели:
повторенье сюжета - в сердце Христово - клином.

круг замкнется с последним ударом, и тени - сгинут.
и опять двести сорок ступеней, борясь с удушьем.
Петр - охотник, нацелит гарпун в китовую спину...
за секунду до выстрела Небо закроет уши.



============================================

(142)



АЛЕНА АСЕНЧИК АЕФ

За скобками

Их тут нарисовали по-разному, насочиняли много.
В одном – теплом и любовью встречают уже с порога,
в другом с порога же – проблемами да метелями...
А ты идёшь себе по своим лабиринтам, многоцветным, игривым,
гладишь ежей по иголкам, львов по бешеным гривам.
И яблоками любуешься круглотелыми...
И никто не кричит: Ева, как ты могла послушаться Змея!
И никто не кричит: Адам, ну как же ты мог довериться Еве?! –
мы всё запишем вилами по воде. И вытрем насухо!
А ты знай себе сочиняешь яблоки на любом встреченном древе.
И своих человечков ласково прячешь за пазуху.

Впечатлит не твоя картинка, не твой рассказик:
вот бы ты, говорят, поконтрастнее всё раскрасил,
небрежней, что ли.
А может, чего-нибудь бы сломал, разорвал, разлил...
Выберут мир, где всё вышло за скобки рая.
Где каждый бессмертен не в жизни, а умирая:
вот где безумие, драйв, интрига, адреналин!

Иногда, конечно, хочется, чтобы легко, уютно: светлого завтра,
в котором ничто не жмёт, не расстраивает, в сердце не колет...
Но выбор сделан. И может быть, Имя автора
будет оглашено в итоговом протоколе...




============================================

(143)


ГАЛИНА ТАЛАНОВА


И луг, заплетённый в косицы,
Полощется морем у ног.
И надо уже торопиться
Дела завершить в нужный срок.
И дом мне уже не построить. —
Лишь замок воздушный хранить.
И даже, наверно, не стоит
Искать перетёртую нить
И штопать всё шитое лыком,
Вязать узелки, подрезать.
Пытаться вернуть лето криком,   
В траве стрекозой зависать.
Искать ежевику в бурьяне…
От ягод синяк на руке —
Кого-то, должно быть, обманет,
Как жизнь на последнем витке.




============================================

(144)

ЕКАТЕРИНА ПЕРЧЕНКОВА


где мельница нечаянным ручьём
держала лето целое ничьё,
на свет переводила проливное,
был дом, и дом оказывался пуст,
и во дворе раскалывался куст
 на воздух и цветение сплошное.


алёнка горевала над водой:
не пей, хороший, станешь молодой,
пойдёшь весёлый, сгинешь за горою.
и плакала, как будто о живом:
кого теперь зелёным рукавом
от неба лебединого укрою.


такой в руке горячий уголёк,
такая песня встала поперёк,
такой сквозняк, когда проходит мимо
в ночи незримый, в речке водяной,
и за спиной недвижен соляной,
и во дворе стоит неопалимый



============================================


(145)


ЕВГЕНИЙ ЧИГРИН


Я давно на себя не похож, я давно на себя
Не похож, — говорю, слышу голос настырного ветра, 
Что взъерошил листву, и в негромкие трубы трубя,
Притащил на хвосте, как ворона, холодное лето.
Я давно на себя, я давно на себя, я давно…
Вот заела пластинка!.. И полночь виниловым цветом
Обросла хорошо, вот такое случилось кино…
Я меняюсь, старею, я вижу: проснувшийся летом,

Постучался в окно мотылёк, в постороннюю жизнь…               
Может — это посланье под лампой настольной сумею
Переделать в стихи? Может, ангел кому-то: проснись, —
Говорит-говорит… И как будто бы ветер аллею,
Как младенца, качает, и бродят беспечные сны…
Беззаботное лето к светилу прижалось щекою,
От которого много в виниловой тьме белизны
И любые стихи обрастают Его тишиною…


============================================

(146)


АНДРЕЙ ПЕРШИН


последняя страница волшебства
перевернуться вовсе не умеет
но немощью своей
она права
движением томясь
и облака и зверя
высокий проступает минарет
теплица
или заводские трубы
привет без сожаления привет
пока совсем
не размыкает губы…

 

***

каждый звук в тумане сладком
от родного языка
восковые лепит складки
пробуждаясь ото сна


по бесцветным швам предметы
отливая в тесноте
первозданной неодетой
на житейском корабле

 
каждый звук утонет в море
мачтой палубой рулём
заменяют свечи вскоре
у спасительных икон



============================================

(147)

АЛЕКСЕЙ ЦВЕТКОВ


Бредит небо над голым полем,
И дорога белым-бела.
С обезглавленных колоколен
Облетают колокола.

Опадают, раскинув руки,
И по ниточкам снежных трасс
Одиноко блуждают звуки,
Забинтованные до глаз.

Тихой стужей и летом сонным
Под ногами дрожит, пыля,
До краев колокольным звоном
Переполненная земля.


* * *

Природа слов тепла не лишена,
В них наши тайны искрами повисли.
Я все отдам за слово "тишина",
За слово "жизнь" в его прощальном смысле.
В решетку типографского дождя
Заключены мы, пленники Линнея.
Чем прозвенишь, что скажешь, уходя, –
Все выживет, в фонемах каменея.
На будущие вечные дела,
Как сноп кистей, олифу и белила,
Пригоршню слов природа мне дала,
Кровоточащей глоткой наделила.
И чтобы свет сознания не мерк,
Чтоб серый холст не проступил в изъяне,
Гори, гори, словесный фейерверк,
Скрывая бред и сумрак обезьяний!
Как откровенны эти кружева,
Подобно полдню над безлистой чащей.
Плетись, Пегас, пока душа жива,
Вперед и вверх по лестнице звучащей



============================================

(148)

ПАВЕЛ ЧЕЧЁТКИН


Улитиада

   Улитка улыбки улитки
Ползёт по извилине щёк.
И тускло мерцает на нитке
Задумчивый глаз-огонёк.
   Мясистая влажная ножка
Отлогую лепит дугу.
Дорожка петляет к картошке,
Лежащей на жёлтом боку.
   А где-то под куполом мира,
Посеяны на облаках,
Рычат золотые Багиры
В упругих пчелиных боках;
   И, словно хрустальные сабли,
В холмистый, рассыпчатый низ
Вонзаются первые капли,
Пугая уснувших мокриц.
   И всем им — летящим и спящим —
Всё ясно, и всем — невдомёк,
Что вылуплен где-то блестящий
Задумчивый глаз-огонёк;
   Что сонно петляет дорожка,
И влажная гнётся нога,
И дремлет большая картошка,
Согрета теплом очага.


***


Меня

   Меня вчера нашли в капусте
И завтра же заквасят в ней,
Чтоб, потонув в жестоком хрусте,
Я стал пригодней и скромней.

   Зато потом раскурят в трубке,
Зальют в бутыльное литьё,
Во чьи-то розовые губки
Влагая горлышко моё;

   Разбрызжут синью по бумагам;
Загнав в швейцарские часы,
Прогонят кубарем и шагом
И шубой крашеной лисы;

   И что бы там ни отвечало
Поветриям последних мод,
Повысят в чине...
                Для начала —
Стеречь капустный огород...


============================================


(149)


ОЛЕГ ЧУХОНЦЕВ


Вечный запах стираного белья,
это сохнет бедная плоть твоя,
пропитавшая потом уток с основой,
выжми эту жилу, конца ей нет,
разверни края
и начни по новой.

Выжми эту жилу, проверь на свет,
где не бош, а босх развернул сюжет
и распял его на кривой верёвке
для слепых, ковыряющих пальцем ноль,
как саму материю тратит моль
вроде звёздной татуировки.

А кто видит мир без червивых дыр,
а пылающим куполом как потир,
световою сам становясь мембраной,
понимает, что я хочу сказать,
перематывая из холстинки прядь
золотую на безымянный…

2001



============================================

(150)


АРСЕНИЙ РОВИНСКИЙ


Bonus track

Местами — да, но большей частью — нет.
Подай, Егорий, водку на обед,
да пива тёмного, да туркестанской дури,
а сам, как будто ты акын слепой,
играй на укулеле, песни пой,
о подвигах, о славе, о Тимуре.
То водка жжёт, то вяжет анаша,
клубятся дрессированные змеи,
летает муха, тоже хороша.
Нас окружают ямбы и хореи,
и в эту долгожданную тюрьму
нельзя не впасть в конце, как в сулему.
Гасите свет, я сон ваш не нарушу.
Рутина жизни в море и в горах.
Ребёнок просыпается в соплях,
бежит собака с рёбрами наружу,
и не понять, откуда этот страх.
Сады шумят, а мы молчим в садах.


============================================

(151)

РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ

Мгновенья раздают — кому позор,
кому бесславье, а кому бессмертие.
Мгновения спрессованы в года,
Мгновения спрессованы в столетия.
И я не понимаю иногда,
где первое мгновенье, где последнее.
Из крохотных мгновений соткан дождь.
Течет с небес вода обыкновенная.
И ты, порой, почти полжизни ждешь,
когда оно придет, твое мгновение.
Придет оно, большое, как глоток,
глоток воды во время зноя летнего.
А в общем,
надо просто помнить долг
от первого мгновенья до последнего.
Не думай о секундах свысока.
Наступит время, сам поймешь, наверное, -
свистят они,
как пули у виска,
мгновения,
мгновения,
мгновения.

============================================


(152)

СЕМЁН КИРСАНОВ

Зоосадное

Я тучный зверь я носорог
и у меня есть добрый бог
он только маленькая птица
она мне на спину садится

бог в феврале летит на юг
бог ищет друга носорога
в чьей коже есть личинки мух
чтобы позавтракать немного

пусть чистит перья пусть пищит
я завтрака не потревожу
я буду для него тащить
из ила сморщенную кожу

и лишь умчится – возреву
и взрою воду костью рога
я носорог что наяву
бываю островом для бога



============================================

(153) ЮРИЙ КАСЯНИЧ


ушный август, сладкий, как дюшес,
и малины сочные рубины.
отчего полынно на душе —
неужели ангелы трубили?

а на сердце пятнышко стыда,
что своя рубашка ближе к телу
что там с неба падает? звезда?
хорошо, что мимо пролетела.

эй, звезда, какие семена
в эти земли упадут и воды?
рядом побирается война.
отлегло: за нами — не сегодня.



============================================

(154)


ГАЛИНА УЛЬШИНА


Почти Рождественское

Молоко – до касания с небом,
с кракелюрами черных стволов:
нарисован декабрьский ребус
потрясеньем небесных основ.
Занесло и поля, и станицы,
позаброшенных  пастбищ горбыль –
словно семечки, черные птицы,
пересыпали снежную пыль.
Ухватившись за кромку сарая,
смертнобьющийся Лаокоон –
паренёк Ставропольского края –
трёхлитровку несёт с молоком.
Молока – до краёв – хоть залейся,
но коровы из теплых хлевов
всё мычат, окликаясь, до леса,
где все явственней тройка волхвов.
Наш автобус – хранитель обочин.
Наш возница – отнюдь не Харон –
проплывает сосредоточено
пересыпанный сахарком
указатель на Сочи и Нальчик
(где магнолия, знаю, цветёт).

Мы уехали дальше. А мальчик
молоко всё несёт и несёт…




============================================

(155)

ИВАН БУНИН


Настанет день — исчезну я,
А в этой комнате пустой
Все то же будет: стол, скамья
Да образ, древний и простой.

И так же будет залетать
Цветная бабочка в шелку,
Порхать, шуршать и трепетать
По голубому потолку.

И так же будет неба дно
Смотреть в открытое окно
и море ровной синевой
манить в простор пустынный свой.

1916



============================================

(156)

АРСЕНИЙ ЛИ


БЮСТИК

Пучеглазый бронзовый болванчик
пялится в распахнутую тьму
сада. Не смолкает канонада
насекомых тварей: «рада-рада».
Это ад, или преддверие ада —
бронза немигающего взгляда?
— Что с тобою, непутёвый мальчик?
— Ты умрёшь?
— Умру, умру, умру.

("Контуры растений")

============================================

(157)

СВЕТЛАНА ТИМАШЕВА


Соприкасаясь


Порвалась света тоненькая нить.
Закат, как лирик, в творческом экстазе — 
приходится всё буйство уместить
в короткой фразе.

Пока во рту ворочаю слова,
всплывает месяц, видевший Вакулу.
Твержу "лимон" — и воздух кисловат,
и, словно при зевоте, сводит скулы.

Дышу амбре разнообразных смол,
теряю угол зрения и ракурс
(здесь эго растворяется само).
Пантерой мрака

зализан контур леса — смят начёс.
Звезда, сорвавшись, падает под ноги —
банальное желание: ещё
пожить немного.

Беззубый серпик светит, но с трудом.
Ступеньки вверх, темно — не видно оных,
и жадным ртом меня глотает дом,
как кит ветхозаветного Иону.

Непрошеная гостья тут как тут — 
я принимаю (не впервой морочит)
всю эту маету и суету
безжалостной ко мне бессонной ночи,

где время поворачивает вспять,
и образы навязчиво маячат...
Смартфон завис на цифрах 5:05,
но память держит цепко — ярче, ярче

горят берестяные свитки лет.
Соприкасаясь с бездной, жду у края,
а тьма опять выплёскивает свет
и умирает.

============================================


(158)

КАТЯ СУ



ЧЕШУЯ

как я медленно превращалась в рыбу,
как в затоне красиво тонул закат.
чешуя моя среброкрылая, чешуя моя.
чешуя.

незаметно под воду спускался город,
над кремлем светлела во тьме луна,
полумесяцы двигались хороводом,
у Петра и Павла били в колокола.
над изгибом рельсов трамвай клонился,
обрывал сирени пахучий цвет.
город, как истерика, длился.
город на меня выливался, лился,
городу хотелось бы проглотить
переходов гулких кривые плиты,
каруселей детских унылый скрип,
гаражей дворовые вереницы.
городу хотелось повеселится,
городу хотелось повеселить
коридоры стройных многоэтажек,
пароходы сталинок, клумб костры.
город нависал, серебрист и тяжек,
город говорил со мной, говорил,
завлекая выйти на перекрестке
и смотреть, как в небе белеет шар.

запрокинув в небо антенн отростки,
надо мной смыкались дома, дома.

променявши голос на сны о птицах,
я плыла вдоль окон на этот свет.
городу хотелось повеселиться,
городу хотелось повеселеть.
люди покидали дома и плыли,
изгибались рельсы, сирень цвела.

руки, плавники мои, где вы, крылья?

чешуя моя.
чешуя.



============================================

(159)

ЕЛЕНА ТОЛОКОННИКОВА


Девочка бежит

Идёт весна, а девочка – бежит. 
Она полна наивного восторга,
Ей кажется, что вечной будет жизнь,
А там, вдали, таинственного столько.

Её любовь всесильна и чиста,
Не ведает обмана и корысти, 
Родным – ещё так долго жить до ста,
И страх потери не тревожит мысли.

А вырастет – легко её любить: 
Копна волос, летящая походка.
В наследственных часах живёт рубин,
Чеканит время медленно и кротко.

У девочки – две девочки внутри, 
И внуки-правнуки, такая вот матрёшка.
Она умеет детскость сохранить,
Хотя играет в жизнь не понарошку.

Мелькают кадры, даты, этажи, 
Утраты за спиной – тяжёлым шлейфом.
Уже не та. Но девочка – бежит,
А небо льёт и льёт любовь из лейки…

Напишется нелепая строка, 
Мол, девочка живёт и не стареет.
Я никогда не буду к ней строга,
Она во много раз меня мудрее.



============================================

(160)

ПОЛИНА КОРИЦКАЯ


вполдыхания

Дыши - самой себе скажу.
А как же - говорю,
И вполдыхания дышу.
Я вполдыхания дышу -
И невзатяг курю.

Ходи, - ещё себе скажу.
Себе отвечу - да.
И вполдвижения хожу.
Да, вполдвижения хожу,
Ходить должна когда.

Я соберу себя по шву,
Я выстроюсь - стеной:
Полжизни нашей проживу.
За нас обоих проживу.
Пока ты - ни одной.


***


А если завтра нас убьют,
Припомни перед этим:
Какое небо было тут,
Какое море было тут,
И всё, что кроме смерти.

И валит слева серый дым
Среди холмов и тропок.
И тянет холодом с воды,
И тянет тяжестью с воды:
Так пахнет мокрый хлопок.

А я замру на пять минут
В бесформенном покое.
Какое небо было тут.
Какое небо было тут.
Какое море.



============================================

(161)

ДАВИД САМОЙЛОВ


СМЕРТЬ ЦЫГАНОВА

Под утро снился Цыганову конь.
Приснился Орлик. И его купанье.
И круп коня, и грива, и дыханье,
И фырканье — всё было полыханье.
Конь вынесся на берег и в огонь
Зари помчался, вырвавшись из рук
Хозяина. Навстречу два огня
Друг к другу мчались — солнца и коня.
И Цыганов проснулся тяжело.
Открыл глаза. Ему в груди пекло.
Он выпил квасу, но не отлегло.
Пождал и понял: что-то с ним не так.
Сказал:
— Хозяйка, нынче я хвораю. —
С трудом оделся и пошёл к сараю.
А там, в сарае, у него — лежак,
Где он любил болеть.
Кряхтя прилёг
И папироску медленно зажёг.
И начал думать. Начал почему-то
Про смерть: "А что такое жизнь — минута.
А смерть навеки — на века веков.
Зачем живём, зачем коней купаем,
Торопимся и всё не успеваем?
И вот у всех людей удел таков."
И думал Цыганов:
"Зачем я жил?
Зачем я этой жизнью дорожил?
Зачем работал, не жалея сил?
Зачем дрова рубил, коней любил?
Зачем я пил, гулял, зачем дружил?
Зачем, когда так скоро песня спета?
зачем?"
и он не находил ответа.
Вошла хозяйка:
— Как тебе? —
А он:
— Печёт в груди. — И рассказал ей сон.
Она сказала:
— Лошади ко лжи.
Ты поболей сегодня, полежи; —
Ушла. А он всё думал:
"Как же это?
Зачем я жил? Зачем был молодой?
Зачем учился у отца и деда?
Зачем женился, строился, копил?
За чем я хлеб свой ел и воду пил?
И сына породил — зачем всё это?
Зачем была война, зачем Победа?
Зачем?"
И он не находил ответа.
Был день. И в щели старого сарая
Пробилось солнце, на полу играя,
Сарай ещё был пуст до Петрова.
И думал он:
"Зачем растёт трава?
Зачем дожди идут, гудят ветра?
А осенью зачем шумит листва?
И снег зачем? Зачем зима и лето?
Зачем?"
И он не находил ответа.
В нём что-то стало таять, как свеча.
Вошла хозяйка.
— Не позвать врача?
— Я сам помру, — ответил ей, — ступай-ка,
Понадобится — позову, хозяйка. —
И вновь стал думать.
Солнце с высоты
Меж тем сошло. Дохнуло влажной тенью.
"Неужто только ради красоты
Живёт за поколеньем поколенье —
И лишь она не поддаётся тленью?
И лишь она бессмысленно играет
В беспечных проявленьях естества?.."
И вот, такие обретя слова,
Вдруг понял Цыганов, что умирает...
...Когда под утро умер Цыганов,
Был месяц в небе свеж, бесцветен, нов;
И ветер вдруг в свои ударил бубны,
И клёны были сумрачны и трубны.
Вскричал петух. Пастух погнал коров.
И поднялась заря из-за яров —
И разлился по белу свету свет.
Ему глаза закрыла Цыганова,
А после села возле Цыганова
и прошептала:
— Жалко, бога нет.



============================================

(162)


ИНГА СТАШЕВСКА

За порогом


За порогом - белый морок,
Черный дым, вчерашний снег,
За порогом бродит город
В предрассветной тишине.
Зябко вздрагивают шпили,
Робко шепчутся кресты.
Вспомни - кто тебя любили,
И кого любила ты.
Мир качается и стынет,
Переполнен до краев.
Повторяет ветер имя...

Только имя - не твое.



============================================

(163)

ЕВГЕНИЯ МАРКОВА

воздух


когда было слишком грустно
мы пили и танцевали
и небо кружилось в вальсе
и месяц плясал гопак

когда было слишком мирно
мы пили и воевали
горланили сквозь обиду
и дулись за просто так

когда было слишком скучно
мы пили пока не вставит
и долго плелись зигзагом
пугая ночных котов

когда было слишком страшно
мы пили и не боялись
ни гибельных Рубиконов
ни выжженных в пыль мостов

теперь мы не пьём не курим
не ходим по душным клубам
следим за здоровьем чутко
и каждый гуглим симптом

теперь когда скучно грустно
обидно и очень страшно
мы громко вдыхаем воздух
и выдыхаем ртом



============================================

(164)

ВЛАДИМИР КОЗЛОВ

виноград

Внутри винограда миндаль, табак.
Внутри винограда трава, дым.
Я думал, ничто не даётся так.
Кроме моря в капле воды.

Внутри винограда зерно, мёд.
Кожа, деревья, земля.
Я думал, что я нищеброд,
а лоза торчит из угля.

А лоза настрадала глаза,
гроздья налитых очей.
В них зреет все, что потеряно за
пределом бездонных ночей.


***


весть

В даль направляется слог,
чтобы с дальним вести диалог,
отчего-то потребно с дальним,
давним, провиденциальным.

В боль отправляется слог,
чтобы с большим вести диалог.
На чистое капает тушь
из ждущих давно туч.

Как перед близким я весь
однажды ушёл в эту персть,
так перед дальним из персти
весь выйду, подобно вести.



============================================

(165)

КОНСТАНТИН ВАГИНОВ


И умер он не при луне червонной,
Не в тонких пальцах золотых дорог,
Но там, где ходит сумрак желтый,
У деревянных и хрустящих гор.

Огонь дрожал над девой в сарафане
И ветер рвал кусок луны в окне,
А он все ждал, что шар плясать устанет,
Что все покроет мертвый белый снег.

Крутись же, карусель, над синею дорогой,
Подсолнечное семя осыпай,
Пусть спит под ним тяжелый, блудный город,
Души моей старинный, черный рай.


============================================

(166)

ВИКТОРИЯ БЕЛЯЕВА



Смотрю на мир сквозь поволоку смога -
внутри меня застывшая эпоха.
Я вместе с ней застыла в прошлом тоже.
Не то что бы счастливей, но моложе
я там на тридцать гребаных потерь.
И вы, друзья, в эпохе той теперь.
Здесь, в настоящем, пересечься сложно -
мы в прошлом ложном или дотревожном.
Я вас люблю. Те тридцать лет назад.
Снежинки тополиные летят
обратно, в дни, где мы без спроса верим -
в открытый мир италий и америк.
Во двор к нам мчится на мопеде май.

Гудбай, Америка.
Америка, гудбай.



============================================


(167)

БЕЛЛА АХМАДУЛИНА


По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и — мудрая — я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда — из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.

1959 г.


============================================

(168)

БОРИС ЧИЧИБАБИН


 
В лесу соловьином, где сон травяной,
где доброе утро нам кто-то пропинькал,
счастливые нашей небесной виной,
мы бродим сегодня вчерашней тропинкой.
 

Доверившись чуду и слов лишены
и вслушавшись сердцем в древесные думы,
две тёмные нити в шитье тишины,
светлеем и тихнем, свиваясь в одну, мы.

 
Без крова, без комнат венчальный наш дом,
и нет нас печальней, и нет нас блаженней.
Мы были когда-то и будем потом,
пока не искупим земных прегрешений...


Присутствием близких в любви стеснена,
но пальцев ласкающих не разжимая,
ты помнишь, какая была тишина,
молитвосклонённая и кружевная?
 

Нас высь одарила сорочьим пером,
а мир был и зелен, и синь, и оранжев.
Давай же, – я думал, – скорее умрём,
чтоб встретиться снова как можно пораньше.

 
Умрём поскорей, чтоб родиться опять
и с первой зарёй ухватиться за руки
и в кружеве утра друг друга обнять
в той жизни, где нет ни вины, ни разлуки.


============================================

(169)

РОМАН ЯПИШИН


Материал
Многоэтажный дом позвал меня домой
В одну из тех квартир, что и зовётся «домом».
Но гроздья этажей висели надо мной,
И грозы запеклись под чёрным небосклоном.

И я решил: не тот, кто мучает зверей,
Не тот, кто на людей работает бессчётно,
Зовётся лиходей, халдей или злодей,
А тот, кто вылил в мир пластмассовые окна.

В моём стальном лесу, где похоронен лес,
И мысли мертвецов стоят, как Заболоцкий,
Здесь достают нули из годовых колец
И нарезают дым на плоские полоски.

Такие чудеса, тут всё — материал!
И все смирились с тем, что мысль материальна:
И в голове металл, и в воздухе металл.
Но вот, летит скворец, а значит, всё нормально.



============================================

(170)

ДАНА КУРСКАЯ



Я нaпример умею про люблю,
но в новой тьме светильник неуместен.
Гляди -  идут по улицaм с оркестром,
слaгaя оды слaвному рублю.

ведь это есть твой персональный ад -
на площади торжественный парад,
завещанный великими отцами,
где принимают в мёртвых и в героев,
так все мы становились мертвецами
и рaзрaстaлись чёрною дырою.

Я ощутилa жизнь aсфaльтом вниз,
когдa зaлезлa ночью нa кaрниз,
и нaдо мною звезды кaк осколки
всех выпитых зa двaдцaть лет бутылок
блестели в погребaльном тёмном шёлке,
но ты дышaл мне в глупый мой зaтылок.

Я не хочу про дыры и про смерть,
мне хочется обнять тебя успеть,
но свет во мрaке нынче нaкaзуем.
Сaмa cебя отпрaвлю в aвтозaк -
тaк поступaет всякий светлый врaг,
кто делaет инaче, тот безумен.

И кaк же выстоять в безумстве и войне?
Ты приезжaй четвертого ко мне
внимaть из кухни феерверным зaлпaм,
и мы поищем прaвильный ответ.
Потом приляжем и погaсим свет,
и тьмa нaс примет – словно водку зaлпом.



============================================

(171)


Письма из темноты

Лаэрта Эвери

(1)

Вот так, за тенью тень, приходит тьма,
У ног моих ложится верным стражем.
На полотне ладони черной сажей
Выводит окончание письма,
Постскриптум из молчания навзрыд,
И подпись неизвестности исхода,
И ставит многоточье мне в угоду,
Как будто путь назад еще открыт.

(2)

Как будто путь назад, из темноты,
Еще возможен, запастись свечами,
Но тень уже маячит за плечами,
Переходя с хозяйкою на «ты».
Пугливый язычок свечи дрожит,
Едва справляясь с подступившей тьмою.
Не спрашивай, что вдруг стряслось со мною.
Не спрашивай – и не услышишь лжи.

(3)

Как почерк неустойчив в темноте,
Так чувства переменчивы и хрупки.
Случайные, казалось бы, поступки
Приводят с неизбежностью к черте,
Где сумерек сгущается покров,
Где тени усмехаются стервозно.
Не говори, что все еще не поздно -
Я не приемлю смысла этих слов.

(4)

Необратимость сказанного вслух
Уже не так пугает, как когда-то.
Нечаянной иллюзией возврата
Предложен выбор третьего (из двух).
Избавившись от участи молчать,
Без трепета, без жалости, без смысла
Горят мои отчаянные письма,
И плавится сургучная печать.



============================================

(172)

ДМИТРИЙ АВАЛИАНИ


Ангела смерти тысячеглазое тело
зрячие пальцы ноги в сетчатке и темя
правого левого верха и низа переда зада
преодоление одностороннего взгляда
Вот она правда ночная
лампочки голой озноб
заповедь больше Синая
воздух у входа взахлеб


============================================

(173)

АЛЕКСАНДР ПРАВИКОВ


Ударник лучшего завода ада
По выработке боли, страха, лжи
В поддержку пишет, требует награды
Которую он типа заслужил.

Он пишет: «Я страдал во имя Божье,
Я слезы проливал, и кровь, и пот.
Я мир заполнил болью, страхом, ложью,
Которые производил завод.

Я заслужил от Бога возмещенье.
Я требую медаль или звезду
За годы бескорыстного мученья,
За жизнь в безукоризненном аду».

***

С каждым утром все внезапнее
Наступает семь утра.
Одеваются на западе,
Ложка чайная у рта
На востоке дома. Зимнее
Утро тут уже как тут.
Нас обмакивают в синее
И по белому ведут.
Сколько нас, куда нас выгнали
Путаться в пуховиках.
Кто за нами за день выбелит
Эту грязь в черновиках.
Сотоварищи по дальнему
Путешествию без виз.
Кольцевое, радиальное
Братство вытолканных из.




============================================

(174)

АНДРЕЙ ЧЕМОДАНОВ


стихи мои лишь зеркала и дым
моя душа лишь дым и зеркала
неловкость рук и неуместность дум
прах в пепельнице серая зола
но всё-таки прекрасный фокус я
я магия и ложь и волшебство
сейчас я лента а теперь змея
ну а потом вообще не вещество

в моих руках и правда и обман
в моих руках снежинка и звезда
репейник превращается в тюльпан
и небедой становится беда


============================================

(175)

ЕВГЕНИЙ ДОЛМАТОВСКИЙ



Цветы Сахары

Когда вонзится молния в песок,
Спекаются песчинки при ударе
И возникает каменный цветок
В зыбучей гофрированной Сахаре.
Я повидал зеленую зарю,
И миражи, и караван в пустыне,
И каменную розу подарю
Той, что в глаза мои не смотрит ныне.
А где же влажный бархат роз живых,
С которыми тебя встречал всегда я?
Меж твердых лепестков цветов моих
Гнездится не роса, а пыль седая.
Смеяться надо мною не спеши,
Я говорю по-честному, без позы:
В пустыне выжженной моей души
Остались только каменные розы.
Иду, иду... Вокруг песок, песок,
И молнии его кинжалят злобно.
Вдохнуть былую нежность в лепесток
Застывшей розы —
Ты одна способна.

1966



============================================

(176)

ОЛЬГА ПОЛЯНИНА

И единственный звук…
Вы сами мне всё предложили:
Мол, фасон подзабытый,
А в целом отличный товар.
Это лопнул по шву
И остался, как будто кроили,
Век мой, зверь мой убитый,
Дублёная серая тварь.

И не снимешь сейчас.
Надо резать, а резать не надо.
Мы друг другу по росту –
Итоговой смертной длине.
И потом – истончась
До пергамента, до экспоната,
До названия просто –
Он всё-таки будет по мне.


============================================

(177)

ДАНИЛ ФАЙЗОВ


да я историк счастья и тепла
я архитектор иван-чая и мелиссы
черемухи хирург и логопед
горнист прозрачного стекла
отважный зодчий вторников и сред
того что никогда не повторится

ботаник странствий в полуночных жигулях
филолог дорогого вискаря
паршивый химик физик беспокойный
я стоик ненакрытого стола
все так красиво что совсем не больно
все так красиво стало быть не зря

летели летчики и плавали пловцы
а я провизор отмелей и тени
я оператор сотовой пчелы
я гороскоп в котором есть весы
что не выносят запаха растений
но вечно поровну легки и тяжелы

а есть стрелец попавший в молоко
и есть овен глодающий нарциссы
и водолей проживший много зим
художник притворившийся цветком
прозаик испугавшийся грозы
я человек который сам не знает что боится


============================================

(178)

НИКОЛАЙ МИЛЕШКИН

 
я думал,
это я плохой
 
а это ветер
шумит за окном
 
я думал,
это я плохой
 
а это луна
с красноватым отливом
 
я думал,
это я плохой
 
а это они хотят,
чтобы я стал ими



============================================

(179)

ДМИТРИЙ СУХАРЕВ

Известно ль вам, что значит - жечь
Стихи, когда выходит желчь
И горкнет полость ротовая?

В такой беде играет роль
Не поэтическая боль,
А боль животная, живая.

Сжигает птицу птицелов —
Гори, прозренье! Сколько слов
Безвестно в пламени ослепло!

Известно ль вам, как стоек дым
Стиха — и как непоправим
Набросок в состоянье пепла?

Горят не рукописи — мы
Палим собой давильню тьмы,
Себя горючим обливая.

И боль, которой мы живём,
Не поэтический приём,
Она — живая.

1980


============================================

(180)

ВЕРА ПОЛОЗКОВА

Без всяких брошенных невзначай
Линялых прощальных фраз:
Давай, хороший мой, не скучай,
Звони хоть в недельку раз.
Навеки – это всего лишь чай
На верхние веки глаз…
Все просто, солнце, – совьет же та
Гнездо тебе наконец.
И мне найдется один из ста
Красавчик или наглец.
Фатально – это ведь где фата
И блюдечко для колец…
И каждый вцепится в свой причал
Швартовым своим косым.
И будет взвизгивать по ночам
Наверное даже сын.
«Любовь» — как «обувь», не замечал?
И лучше ходить босым.


============================================

(181)

ЛЕВ РУБИНШТЕЙН


Есть время никого не трогать
С пяти примерно до шести
Когда какой-то как бы коготь
Неспешно роется в шерсти.
Есть время ничего не тратить
От вечера до четверга,
Как станет щели конопатить
Вечно гонимая пурга.
Как станут временные силы
То уходить, то приходить.
И станут отчие могилы
Нас торопиться торопить.
И нынче в самый раз отчалить
В китайском папином плаще.
Есть время никого не жалить
И не жалеть. И вообще.

(2010)



============================================

(182)

ИВАН ВОЛКОВ


Сирена

Больше никто из живых этот голос небесный не слышал,
Только глухие гребцы монотонно качались на вёслах,
И разбивались бесшумно о нос легкоходной галеры
Мощные чёрные воды, и белою пеной дышали.
Мускулы рвались мои, что предела не ведали силе;
Схвачены этой двойной узловатой смолёной верёвкой,
Непоправимо несли-уносили послушное судно
Вёсла, скользя под водою протяжно и в воздух взлетая.
Голос звучал в каждой точке нагретого солнцем пространства,
В море, и в небе, и в скалах, подрагивал, звал, отзывался…
Боги, ведь это я сам приказал привязать себя к мачте,
Дал десяти силачам затянуть этот узел смертельный.

***


Я вечером уеду. Поезд в десять.
Освобождая номер в семь утра,
Имеешь время вспомнить всё, и взвесить,
И оценить, что натворил вчера.
В обшарпанной гостиничной прихожей
(Возможно мягче, чтоб не обижать)
Мне женщина
              с прохладной бледной кожей
Сказала, что я должен уезжать.
И я в бессильном мстительном припадке
Ушёл в загул от чёрной полосы:
Протратил деньги, потерял перчатки
И пропил дорогие мне часы.
На набережной ветрено и сыро,
По парапету снегу намело,
И кажется, что в этой точке мира
Уже не будет никогда тепло.
Гуляю, ничего не замечаю,
Бездомная весёлая тоска!
И денег нет согреться чашкой чаю,
Не говоря о рюмке коньяка.
И кажется, вся эта безнадёга
Рассчитана вперёд на много лет -
Тогда она и есть моя дорога,
Мой личный обязательный сюжет.
Историю чужими голосами
Тот, кто её придумал, рассказал.
И женщина с огромными глазами
Меня не провожает на вокзал,
И ветер набирает обороты,
И реки умирают подо льдом,
И все эти пространства и пустоты
Они и есть мой милый частный дом.


============================================

(183)

ВЕРОНИКА СЛОВОХОТОВА


Как апостол испуганный в лодке,
качаюсь в строке,
и выносит меня против воли и ветра туда,
где как рыба об лед
бьется образ в моем языке,
и спускается вечер, и хаос опять на водах.

Нет поваренной соли и хлеба,
карманы пусты.
Хороши лишь бездомные песни в сетях рыбака —
золотятся на холоде
скользкие рыбьи хвосты,
и до боли прочна самодельная эта строка.

Ты у самого синего моря
стоишь вдалеке,
благосклонный к моим бесполезным и пресным трудам.
Как апостол испуганный в лодке,
качаюсь в строке.
Если ты позовешь, я пойду за тобой по водам.


============================================

(184)

ОЛЕГ ВИГОВСКИЙ

Ни проснуться, ни с ума сойти.
Не внести в скрижали изменений.
Никуда отсюда нет пути –
Разве только к Богу на колени.

Лишь когда до точки всё прочтём,
В звон хрустальный дух наш вознесётся:
Белым паром, золотым лучом –
Или что там после остаётся?..



============================================

(185)

Аркадий Штыпель

ТАКИМ ЖЕ ОБЛАКОМ

Таким же облаком с попутным ветерком,
такою ж тающей небесной безрукавкой
над густотертой зыбью тугоплавкой,
над быстрым, скользким гребешком,
над божеством, летящим босиком,

тугой наживкой, розовой затравкой
над осыпью, над выгоревшей травкой,
чтоб миг спустя обрушиться в залив
и, за буйки последние заплыв,
такой себя почувствовать козявкой...

Оборотясь на берег, на обрыв,
в блаженно-женственном животном отупенье
увидеть: две огромные ступени
в цвету акаций, в серебре олив —
и облака ликующий разрыв!

К средине дня прибой шумнее, пенней,
полоска пляжа пахнет шашлыком,
и ни клочка благословенной тени;
взгляд задержав на бронзовом колене,
гадай, куда податься вечерком

под тем же облаком с тягучим ветерком,
под каплей ртути над табачной лавкой,
тягучий в горле сглатывая ком,
румяноглазым, кротким стариком,
пухобородым, с бледной бородавкой.


============================================

(186)

ДЕНИС НОВИКОВ


Чёрное небо стоит над Москвой,
тянется дым из трубы.
Мне ли, как фабрике полуживой,
плату просить за труды?
Сам себе жертвенник, сам себе жрец,
перлами речи родной
заворожённый ныряльщик и жнец
плевел, посеянных мной,
я воскурю, воскурю фимиам,
я принесу-вознесу
жертву-хвалу, как валам, временам –
в море, как соснам – в лесу.
Залпы утиных и прочих охот
не повредят соловью.
Сам себе поп, сумасшедший приход
времени благословлю...
Это из детства прилив дурноты,
дяденек пьяных галдёж,
тётенек глупых расспросы – кем ты
станешь, когда подрастёшь?
Дымом обратным из неба Москвы,
снегом на Крымском мосту,
влажным клубком табака и травы
стану, когда подрасту.
За ухом зверя из моря треплю,
зверь мой, кровиночка, век,
мнимою близостью хвастать люблю,
маленький я человек.
Дымом до ветхозаветных ноздрей,
новозаветных ушей
словом дойти, заостриться острей
смерти – при жизни умей.


============================================

(187)

СЕРГЕЙ КЛЫЧКОВ


Пылает за окном звезда,
Мигает огоньком лампада.
Так, значит, суждено и надо,
Чтоб стала горечью отрада,
Ушедшая невесть куда.

Над колыбелью тихий свет
И, как не твой, припев баюнный.
И снег, и звезды — лисий след,
И месяц золотой и юный,
Ни дней не знающий, ни лет.

И жаль и больно мне вспугнуть
С бровей знакомую излуку
И взять, как прежде, в руки руку.
Прости ты мне земную муку,
Земную ж радость не забудь!

Звезда — в окне, в углу — лампада,
И в колыбели — синий свет,
Поутру — стол и табурет.
Так, значит, суждено, и — нет
Иного счастья и не надо!..

1922



============================================

(188)


Таня Акимова

Водомерки

так устанешь, что море окажется сном,
неоправданно длинным, глубоким и тёмным,
ты, наверное, просто опять не пристёгнут,
если падаешь, словно старуха в окно
в ослепительном вихре хлопушечных брызг,
бестолковое дело — бежать за волною,
мон ами, ты сегодня опять не со мною,
мы опять потерялись в запале игры,
догони и останься, количество лет,
проведённых в разлуке, сравнимо со смертью,
виноваты во всём лишь одни водомерки,
да и то потому, что бегут по земле




============================================

(189)

ДМИТРИЙ ПЯТКИН


И чертыхаться вроде нет резона,
И летний юг приветлив и горяч,
Но как от духоты себя не прячь,
В грохочущем молчании бессонном,
Мне шепчет сновидения палач.

Сюжеты снов упрямо, непреклонно,
Диктует он, желая вызвать плач,
Свидетель его новых неудач
Лишь пепел сигаретный на балконе
И яхт безвестных пара грустных мачт.

Под мерный рокот волн из бездны тёмной,
Неугомонно шепчет старый рвач.
И нет микстур, что выписал бы врач.
А потому, возможно, и сегодня
Пришлёт мне сновидения палач.

16.07.24



============================================

(190)

ИРИНА РЕМИЗОВА


снег


сначала сахар был, и леденцы
свисали с крыш, и сахарную пудру
с ветвей сметали крыльями под утро
оставшиеся в городе скворцы.

потом была мука, и колобки
сажали в ледяную печь, и баба,
как добрый голем, простирала лапы
и скалилась – почти что по-людски.

а нынче крупной соли из куля
отмерили и высыпали столько,
что зачерствевшей кажется и горькой
и без того несладкая земля.

2023

***

узелок

 

кого забыли наперёд –
того отыщет снег:
по спящим улицам пройдёт,
как бывший человек,
минуя сеть бродячих свор,
сбиваясь на полёт,
заглянет в каждый божий двор,
где все наперечёт,

и ночь, отбросив лунный нож,
сболтнёт – твоя взяла! –
о том, чьё имя не прочтёшь,
не раздобыв тепла:
куда-то наискось и ввысь
несла его строка,
да только буквы напились
парного молока.

пока врубается конвой
в раскидистую тьму,
не признавайся, что живой
покуда, никому –
назначат суд, объявят срок,
отправят налегке…
и снег завяжет узелок
на скомканном платке.

2021




============================================

(191)

РАХМАН КУСИМОВ

ПРОГУЛКА
 
Не ходи не горюй от ума над разливом каналов и рек.
Жизнь тебя ещё спросит сама: "кто ты будешь таков, имярек?".
В кабаке, где над столиком дым, пей вино, говори о любви –
всё равно умирать молодым, сколько лет перед тем ни живи...
 
И ступает в осеннюю стынь, персоналом обсчитан, герой:
в этом городе даже мосты - не всегда, но - разводят порой.
Лезь на крыши, забыв о годах: город как на ладони, гляди,
и по линиям Васьки гадай обо всём, что ещё впереди.
 
Всё ты бродишь, не зная опять, чем потешиться в долгие дни:
то ли денег у друга занять - может быть, станет чаще звонить.
То ли просто и нетяжело провожать эти дни по уму:
если время своё отжило - значит, вечная память ему.

2006



============================================

(192)

Стас Мокин

слышно ли что-то кроме
неба и кроме слуха
воздух ли слышен зимний
слышен ли лес красивый
или не слышно? только
только лишь слышно пенье
бога и пенье птицы
птицы и пенье ветки
веточки
ставшей птицей



============================================

(193)

ДМИТРИЙ УСОВ


На улице безлюдной и пустой
Неярок свет отдельных поздних окон,
Колышется, как будто он свечной,
Задумчивый, таинственный и блёклый.

Дома стоят, сплочённые плечом
К плечу своею вековой застройкой,
И мыслят в неподвижности. О чём?..
О нашей жизни к времени нестойкой.

На памятных табличках имена:
Здесь кто-то жил... От этого слышнее
В порыве ветра выдох: «Времена...»
Фонарь кивнёт и тени помрачнеют.

Мой грустный век не жалует творцов.
Былое спит под грузом штукатурки,
Впитавшей чад и сажу горьких снов,
Рождённых в беспокойном Петербурге.

И кажется внимательно следят
За мной дома. И чувствую я снова
Как проницателен бывает этот взгляд
Среди безлюдья улицы пустого.


============================================

(194)

ГРИГОРИЙ ПЕТУХОВ

      
      Что сказать, не находишь, теряешь нить?
      Самому себе пора перестать темнить:
      как подельников доброму следаку
      сдать – как в приемный пункт стеклотару.
      Нервно добив сигарету, выложить все, как на духу.
      
      Там, возможно, тебе накинут. А здесь скостят.
      Смело признайся, что ты из растяп,
      что распылил невеликий талант.
      Главное, шанса не дай оперу-кувалдеру.
      Главное – “Роллекс”, купальный халат, Эйлат.
      
      Да, скажи, промотал все, что сумел!
      Дар случайный просрал! Никаких семян
      в эту почву вообще не бросал Господь...
      С детства рвал жилу на производстве,
      изготавливал текст. Но пора устать.
      
      Подпиши эту честную речь из букв
      и останешься пуст, как сухой бамбук.
      И тогда тебя пустят под молоточки: так разрисует тебе торец
      – хохлома! – тот, другой дознаватель,
      бог деталей, мелочей всесильный творец.

обмакиваю втьмуперосиречь



============================================

(195)

ДИНА БЕРЕЗОВСКАЯ



Как бы мне ни храбриться - но этой зимой
не уступит и часа
самый краткий из дней, между тьмою и тьмой
не успевший начаться.

Это он будоражит щекотной волной,
беспокоит, спасая,
паутинкой, 
ресницей слетевшей одной, 
муравьиным касаньем.

Самый краткий из дней, проведённых с тобой -
безнадёжно потерян,
как упавший под ноги квадрат голубой
от распахнутой двери,

как теряются в нотах, читая с листа,
как сбиваются с ритма -
и теперь без него навсегда сирота,
навсегда беззащитна.



============================================

(196)

ЕЛЕНА СЕМЁНОВА


Из хаоса


Мелодия, строчка, огарочек мысли,
Промокшая спичка погаснет во мгле,
Но ринутся вскачь запрещённые выси,
И пташкой пристыну к холодной скале.


Земная кора затрепещет полами,
Поднимет широкие кряжи-бока
И выпустит к небу строптивое пламя,
Как встарь, выбирая под стать ездока.


Мне страшно, над сердцем роятся и стонут
Безликие музы – и пахнет золой,
А воздух строптив и шипит отрешённо
Над топкою бездной, весёлой и злой.


Сейчас я, как все, растеряюсь и выйду
Средь лавы и серы, течений и вод
Соринкой из глаза, мутацией вида,
Смешным лягушонком на склизкий живот

***


Яблокопад

Мне снилось: был какой-то праздник –
Катились яблоки с небес,
Тяжёлым красным мощным градом
Сплошь засыпая всё окрест.


И мы под них неслись гурьбою,
И тяжесть не была страшна,
Как будто в небе над тобою
Открылась житница полна.

На лоб, лицо, глаза и руки
Катились зрелые плоды,
И ни одно ведро в округе
Их не вмещало. Для еды

Нам тоже вряд ли время было,
Важней казалось во сто крат
Вобрать в себя всех яблок силу,
Свершив неведомый обряд.

И вот, обряженные в пламя,
Вдрызг растерявшись на бегу,
Не знали, что творить с дарами
В том заповеданном лугу...

Не верю снам, дивлюсь победам –
Хоть яблок нас покрыл ковёр,
Их вкус остался мне неведом,
А радость длится до сих пор.


============================================

(197)

СЕРГЕЙ ГАНДЛЕВСКИЙ
 

Подражание

“Into my heart an air that kills…”
E. Housman
 
Двор пуст и на расправу скор
и режет без ножа.
Чьё там окно глядит в упор
с седьмого этажа?
Как чье окно? — Твоё окно,
ты обретался здесь
и в эту дверь давным-давно
входил, да вышел весь.

***


Вальс

 
Говорю ли с женой об искусстве
или скромно блюду тишину,
речь, в конечном итоге, о чувстве,
обуявшем меня и жену.
Иль, сверкая вставными зубами,
поучаю красавицу дочь —
снова та же фигня между нами,
не иначе, сомнения прочь!
Или с сыном, решительным Гришей,
за бутылкой тиранов кляну,
речь о том же идёт, что и выше —
в мирных строфах про дочь и жену.
И когда я с Магариком Лёшей
в многодневный запой ухожу,
объясненье одно — он хороший,
этот Лёша, с которым дружу.
Даже если гуляю барбосов
с грубой целью “а-а” и “пи-пи”,
у тебя не должно быть вопросов —
это тоже в порядке любви.
Очень важно дружить и влюбляться,
от волнения много курить,
по возможности совокупляться
и букеты собакам дарить!




======================================

(198)

НИКА БАТХЕН



Эхо арфы

Таю я, таю, таю,
Облаком улетаю.
Небо меня впитает,
Звонкие мои тайны.
Эхо моей арфы
Спрячут в горах альвы.
Вереску я доверюсь,
Даст бересклет смелость,
Даст розмарин радость,
Птица уснет рядом.
Белая моя птица,
Та, что с утра снится,
Та, что поет больно,
Та, что летит вольной.
Хочешь – туманом стану?
Или отважным таном
В бой поведу войско?
Хочешь, сгорю воском
И изойду чадом?
Хочешь – уйду случайно?
Ночь обняла воды,
Ветер смешал ноты,
Тихо вокруг, тихо,
Некому так тикать,
Скрылась душа в тело...
Этого ты хотела?
- Нет  - говорит птица.
Только с тобой летится.



======================================

(199)

ЛЕОНИД ЛЕБЕДЕВ

В январе морозы столь суровы,
Души замерзают на лету.
Вологда прощается с Рубцовым,
Тихий Север в траурном цвету.
На земле крещенское заснежье.
В небесах тревожные огни.
И светло звучит сквозь снежный скрежет
Голос хриплый: «Русь, себя храни».
На холмы болотистого края
Вдруг пришла нежданная беда.
В трудный час, нам слезы осветляя,
Полевая вспыхнула звезда.
И волшебным неземным свеченьем
В полумгле завьюженных дорог
Над землей надежд и потрясений
Скромно светит русский огонек.




======================================

(200)

ДМИТРИЙ ГАРИЧЕВ


изъяты местности из списка, где сквозь кошмарный сон зерна
в летящу прорезь низко-низко свистят отставших имена.

ещё слепая не ловила нас сеть; ещё не отлегли
дневные правила земли, её ремни и мотовила,

но приготовлен общий ум уже к последнему известью,
и зреет как бы трубный шум между предместьями и местью.

пока становится бедней трава и нет в ней больше роста,
от нас становится видней, как завсегдатаи погоста,

слепясь в бессвязное звено, из-под уроненного века
несут тяжёлое вино, как раненого человека

в тени дырявых крестовин подсолнечных у бога злого,
кому никто не предстоит в полях до самого азова.



======================================

(201)

АННА МАМАЕНКО

Я и мой ангел


Мой ангел сидит на яйцах на раскаленной крыше.
На душе барахлятся кошки, в подполье танцуют мыши.
Сижу я на подоконнике, в Луну окунувши пятки,
кручу Ангелу кукиши и загадываю загадки.

Он терпит все мои выходки, он вообще – тихоня.
Не то, что не даст по морде – крылом никогда не тронет.
А я – испытатель терпения и игрец на ангельских нервах –
брожу по злачным окраинам и нападаю первым.

Ангел печально смотрит на мою пьяную рожу.
Он искренне огорчается, но ничего не может.
И хотя я – большая сволочь, - если честно признаться,
иногда я сменяю Ангела и сажусь высиживать яйца.

Вот так мы дежурим по очереди на остывающей крыше.
Ангел во сне бормочет и тихонечко дышит.
А когда разгадает последнюю из моих дурацких загадок,
мы с ним по-братски обнимемся над выводком ангеляток.



======================================

(202)

АРСЕНИЙ ТАРКОВСКИЙ



И это снилось мне, и это снится мне,
И это мне ещё когда-нибудь приснится,
И повторится всё, и всё довоплотится,
И вам приснится всё, что видел я во сне.

Там, в стороне от нас, от мира в стороне
Волна идёт вослед волне о берег биться,
А на волне звезда, и человек, и птица,
И явь, и сны, и смерть — волна вослед волне.

Не надо мне числа: я был, и есмь, и буду,
Жизнь — чудо из чудес, и на колени чуду
Один, как сирота, я сам себя кладу,

Один, среди зеркал — в ограде отражений
Морей и городов, лучащихся в чаду.
И мать в слезах берёт ребёнка на колени.

1974



======================================



======================================

(999)

Анна Ахматова

ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ


Одно, словно кем-то встревоженный гром,
С дыханием жизни врывается в дом,
Смеётся, у горла трепещет,
И кружится, и рукоплещет.

Другое, в полночной родясь в тишине,
Не знаю откуда, крадётся ко мне,
Из зеркала смотрит пустого
И что-то бормочет сурово.

А есть и такие: средь белого дня,
Как будто почти что не видя меня,
Струятся по белой бумаге,
Как чистый источник в овраге.

А вот ещё: тайное бродит вокруг —
Не звук и не цвет, не цвет и не звук. —
Гранится, меняется, вьётся,
А в руки живым не даётся.

Но это!.. По капельке выпило кровь,
Как в юности злая девчонка — любовь,
И, мне не сказавши ни слова,
Безмолвием сделалось снова.

И я не знавала жесточе беды.
Ушло, и его протянулись следы
К какому-то крайнему краю,
А я без него… умираю.

1959 г.




======================================

(1000)


ИОСИФ БРОДСКИЙ

К стихам


«Скучен вам, стихи мои, ящик...»
Кантемир

Не хотите спать в столе. Прытко
возражаете: «Быв здраву,
корчиться в земле суть пытка».
Отпускаю вас. А что ж? Праву
на свободу возражать – грех. Мне же
хватит и других – здесь, мыслю,
не стихов – грехов. Все реже
сочиняю вас. Да вот, кислу
мину позабыл аж даве
сделать на вопрос: «Как вирши?
Прибавляете лучей к славе?»
Прибавляю, говорю. Вы же
оставляете меня. Что ж! Дай вам
Бог того, что мне ждать поздно.
Счастья, мыслю я. Даром,
что я сам вас сотворил. Розно
с вами мы пойдем: вы – к людям,
я – туда, где все будем.

До свидания, стихи. В час добрый.
Не боюсь за вас; есть средство
вам перенести путь долгий:
милые стихи, в вас сердце
я свое вложил. Коль в Лету
канет, то скорбеть мне перву.
Но из двух оправ – я эту
смело предпочел сему перлу.
Вы и краше и добрей. Вы тверже
тела моего. Вы проще
горьких моих дум – что тоже
много вам придаст сил, мощи.
Будут за всё то вас, верю,
более любить, чем ноне
вашего творца. Все двери
настежь будут вам всегда. Но не
грустно эдак мне слыть нищу:
я войду в одне, вы – в тыщу.


1967