Английский - язык колонистов
Испанский - конквистадоров.
Я не обожаю английский
И грубость испанских rojo.
Он в школе нам был навязан,
И я его изучила,
И чтоб не забыть - однажды
Стихи запереводила.
Стихи билингвально - чудо!
Но слушать английский дольше
Минут десяти - не в силах:
Словарь разговорный - тошный.
Влюбил же меня в английский -
Великий Иосиф Бродский,
И РЕЧИ ЕГО извивы
люблю до сих пор, и жестко.
А вывески на английском
Меня раздражают всюду.
И песни попсы их свинской
Не слушала и не буду.
В нем букв двадцать шесть, а значит
В нем меньше святых вибраций,
И может быть срок их краток,
Жестоких цивилизаций.
В письме к Мильтону Уолдмэну, представителю издательства “Коллинз”, касательно возможности публикации “Властелина Колец”, Толкин пишет: “С самого раннего детства меня огорчала нищета моей собственной любимой родины: у нее нет собственных преданий (связанных с ее языком и почвой), вo всяком случае, того качества, что я искал и находил (в качестве составляющей части) в мифологии других земель. Есть эпосы греческие и кельтские, романские, германские, скандинавские и финские (эти произвели на меня сильнейшее впечатление); нo ровным счетом ничего английского, ежели не считать дешевых изданий народных сказок”(Толкин, “Письма”, с. 144).
Свидетельство о публикации №119101305493
нелюбовь к языку, видимо)) вложена, и я её ощущаю
читая Агату Кристи, погружаюсь в такую эйфорию, которая способствует погружению в языковое Пространство
изучать Что-то можно только с любовью, иначе грош цена полученным знаниям
не знаю, какие Вам попадались песни, я нахожу Их умными поэтичными и философскими,
чем была в своё время поражена безмерно
и тем не менее я благодарю Вас за Ваш Английский, который мне Интересен
и я Его Читаю!
Светлана Бабетта 21.10.2019 18:04 Заявить о нарушении
"А Бальмонт был поэт. Всегда поэт. И поэтому о самых простых житейских мелочах говорил с поэтическим пафосом и поэтическими образами. Издателя, не заплатившего обещанного гонорара, он называл «убийцей лебедей». Деньги называл «звенящие возможности». Официанту, который отказывался подать ему еще одну бутылку вина («И так уже пять выпили!»), он с возмущением объяснил: «Я слишком Бальмонт, чтобы мне отказывали в вине!».
Поэту трудно изъясняться простым, «пошлым» языком. Вот и близкие его тоже говорили с ним и о нем превыспренно. Елена, его третья жена, никогда не называла его мужем. Она говорила: «поэт». Простая фраза «муж просит пить» на их семейном языке произносилась, как «поэт желает утоляться влагой»."
Елизавета Судьина 21.10.2019 23:02 Заявить о нарушении