Тишина

Я в стороне лесной и родниковой
Немало верст разбитых прошагал…
Спит под густой березою церковной
Бестужев-Рюмин – вице-адмирал.
К родной Мологе, что петляет рядом,
К грибным глубоким запахам земли
Его, накрытого трехцветным флагом,
В ту осень командоры привезли.
И, место выбрав над рекой повыше,
Лопаты погрузили в жесткий грунт.
Сухие комья по смолистой крышке
Гремели, точно пушечный салют.
Бесстрашного героя Порт-Артура,
Кто надевать стеснялся ордена,
Кого не зацепила пуля-дура,
Накрыла дерна хмурая волна.
Матросы водки выпили по чарке
И в путь обратный снялись налегке.
А белая фуражка, словно чайка,
Осталась на могильном бугорке.
Ручьи в апреле бугорок будили.
И пусть молчит холодная земля, -
Живет молва о том, что отравили
Эсеры командира корабля –
За то, что смело на российском флоте
Держал он курс от старых берегов…
Какой он молодой на старом фото,
Исхлестанном набегами ветров!
Цветет трава у изголовья дружно,
От дождевых не просыхая брызг.
Ограду бы вокруг поставить нужно,
Да залатать цементом обелиск.
Все не хватает рук у сельсовета.
И хватит ли когда-нибудь? Бог весть!
Роняет лист березовая ветка,
Лучами солнца прокаленный весь.
Уже и наши подрастают дети,
Им завтра знать иные имена.
Нет ничего тревожнее на свете,
Чем горького забвенья тишина.

1975