Менестрель

Душой стучу,
           как воблой по столу,
Вдрызг чешуя
           и пенистое пиво…
И притаилось зло,
           насупившись в углу,
Едва терпя
        мой дерзкий вид
                счастливый.
Трещит камин,
           и дым стекает в зал,
Над крышей ветер,
           не хватает тяги.
Ах, потерпите,
          я не всё сказал,
И не про всё
          излился
                на бумаге.
Макну перо,
         уже в чернилах нос,
И лютня на спине
           царапает лопатки,
К тебе, любимая,
         всего один вопрос:
Когда вернуть
         твой поцелуй
                украдкой?
В таверне,
        в копоти,
               в постель ложится ночь,
И тени от свечей
           подрагивают зыбко,
А мне себя
        нет силы превозмочь,
Всех веселя
         дурашливой
                улыбкой. 
И мне на всех,
           признаться,
                наплевать,
Я всё ещё живу
          нечаянною лаской.
Под шепот струн
           пытаюсь напевать
Мелодии и слов
           неведомые краски.
А за столами хмель
           стучит по головам,
И лица в сумерках
               алеют,
                словно маки,
Ещё мгновение
           и пьяненький бедлам
Извергнется
          бессмысленною дракой.
Вот этот миг!
          Вот выход!
                Вот итог,
Чему служу,
         что в жизни я умею,
На что меня
         хранит в дороге Бог
А люди называют
           «Чародеем».
Запела лютня,
          тихо,
             словно плачь,
Перехватив
        кулак уже в полёте.
Судьбе больной
          надежда,
               мир и врач,
Что тает в воздухе
           задумчивою нотой.
Пусть каждый слышит
           только лишь своё,
Перегоревшее за век
            на уголь и золу.
От счастья
         во хмелю,
              моя струна поёт,
Душой стучу,
         как воблой по столу…


* Давид Тенирс Младший картина: "Интерьер таверны"
17 век.