Укъ

Едино Ик и Уо в слове произносятся,
Хоть видом читаться по-разному просятся.
Дай серьги жене, а узду – языку,
Кто невоздержан, тот хлебнет на веку.
На удочку греха душой не попадайся,
Узлов соблазна, прошу, остерегайся.
Закон Божий наматывай на ус,
Держи в чистоте и тело, и убрус.
Добрым людям Бог благоволит,
Терпящим за правду награду сулит.

Эту главу я назвал «Укъ» лишь потому, что так обычно называют соответствующую букву. Карион Истомин именует ее по-другому – Икъ и Оу. Первоначально буква представляла собой диграф, соединивший буквы О и У (отсюда его название «оник» из Он + Ик), который писался и горизонтально, и вертикально, а затем и вовсе заменился буквой У. Иногда нижняя часть лигатуры представляла не букву Он, а Омегу. Все варианту обозначали единый звук «у», но различались «чином и видом» (по слову самого Кариона). В разных словах по каким-то причинам писались разные символы.

Вот сопровождающиеся картинками слова: «устие» (губы, рот), «ухо», «усерязь» (серьга), «узда», «удила», «ужище» (веревка), «узолъ» (дорожный узелок), «убрусецъ» (полотенце или женский головной убор, типа шарфа), «удица» (рыболовный крючок).

Теперь считается, что старинное название губ – «уста», а часть реки, где та впадает в другой водоём, обозначается словом «устье». Однако несколько веков назад это было совсем одно слово – «устие», имеющее разные значения.

Церковнославянское «усерязь» вполне могло в народном говоре «упроститься» до «серьга», потеряв начальный звук «у», а мягкий «з» «огрубив» до родственного ему «г». Но о происхождении в церковнославянском самого слова «усерязь» ученые говорят что-то невнятное. Во всяком случае, греческий аналог они не нашли.
Не понимают лингвисты и происхождения слова «узда». Шанский пишет, что чаще всего оно объясняется как переоформление сложения индоевропейского *ous «рот» («уста») и *dhe- «деть» («вдевать», «продевать» и пр.).

Интересно, что в слове «удила» ударение падало на первый слог, а не на последний, как мы говорим сейчас. Кстати, оно родственно другому, приведенному издателями, – «удица» (рыболовный крючок). В нем также знак ударения стоит над буквой «у». В стихах Карион Истомин напутствует читателя: «Держи вся уды в мудростном убрусе». Что же это за «уды» такие? Так в старину назывались части человеческого тела. От этого же корня, видимо, и берут начало некоторые предметы, например, «уда» (удочка) или «удила». Но что роднит эти понятия? Лингвисты также не поясняют, отсылая любопытствующих все к тому же мифическому индоевропейскому *dhe- «деть».

Убрус – в семнадцатом столетии часть головного убора замужней женщины. Имел вид удлиненного расшитого узорами полотнища, которым покрывали волосы. Зимой поверх убруса надевали меховую шапку. Но в церковной символике убрус имеет свое особое значение. Существует тип иконописи, изображающей нерукотворный образ Спасителя. «Спас на убрусе»  представляет лик Христа на фоне светлого полотенца. О происхождении этой традиции повествует легенда, согласно которой однажды художник не сумел изобразить Христа, и тогда Спаситель умыл лицо и отер его платом (убрусом). На ткани остался отпечаток, сохранивший черты божественного лика. Этот убрус и стали называть нерукотворным образом.

Отголоски корня слова «ужище» встречаются в словах: «узы», «узел», «узник», «союз», «узкий», «зауживать» и даже «вязать», «связь» и пр. Все они, так или иначе, отсылают к семантике веревки, связи.
Кстати, про узел. Здесь то, что мы привыкли обозначать словом «узелок» (ткань, в которую связывали вещи во время путешествия), названо несколько необычно – «узол».