369. Песнь о Гайавате - Лонгфелло Генри

www.e-reading-lib.org/book.php?book=77015

"We are all happy about the brothers,
That you came to visit us
From distant lands of the East! "

And mentor palefaces
Then told the people,
That he had come to tell them
O Holy Mary, Virgin,
On her the eternal Son.
    И наставник бледнолицых
    Рассказал тогда народу,
    Что пришёл он им поведать
    О святой Марии-Деве,
    О её предвечном сыне.

About how, in the olden days
He came down to earth to the people
He lived in fasting, prayer,

As he taught, as Jews,
God damn tribe
    Как учил он, как евреи,
    Богом проклятое племя,


On the cross, crucified,
As he rose from the grave,
Again walked with students
And the land was taken up to heaven.
And the people answered him:
"We have listened to your words,
We listened to the wise speech

We have to think about it.
       Мы должны о ней подумать.

All of us were happy about the brothers,
That you came to visit us
From distant lands of the East!

   Ремарка авторская.
Вот и Песнь о Гайовате
Невозможна без евреев,
Без благих мессионеров
Богородицы  Марии   
И её предвечном сыне.
      Племя проклято не Богом,
      А завистниками злыми,
Кто держал их долго в рабстве
Заставляя их из глины
Кирпичи лепить с соломой,
Избивая беспощадно
Их нагайками при этом.
А индейцы ведь не знали
Что на свете есть евреи
И сражались с Мише-Моквой
За врага его считая.
Будто злобный Мише-Моква
Богом проклятое племя.
       When the mentor of palefaces
       Объяснил им кто виновник
       Они все засомневались
       Что им ментор  говорит
       И уверенно сказали.
       We have to think about it.





                Из интернета.
«КАЛЕВАЛА» И «ГАЙАВАТА» Около полувека назад в нашей литературе одно за другим произошли два замечательных события. На русский язык были заново переведены интереснейшие произведения: «Гайавата» – собрание преданий североамериканских индейцев-ирокезов, обработанное и изданное в свое время знаменитым поэтом Генри Лонгфелло, и прекрасный свод карело-финских народных легенд – «Калевала». «Гайавата» была переведена с английского языка И. Буниным, «Калевала» – прямо с финского Л. Бельским. Оба перевода имели одну интересную для нас особенность: и там и тут стихи были написаны совершенно одинаковым четырехстопным и восьмисложным размером. Сходство настолько велико, что какой-нибудь шутник-декламатор мог бы, начав читать «Калевалу», затем незаметно перейти к стихам из «Гайаваты», и люди неосведомленные не заметили бы этого перехода. Судите сами:
 Мне пришло одно желанье,Я одну задумал думу, –Чтобы к пенью быть готовым,Чтоб начать скорее слово,Чтобы спеть мне предков песню,Рода нашего напевы…Это «Калевала».
 Если спросите – откудаЭти сказки и легенды,С их лесным благоуханьем,Влажной свежестью долины,Голубым дымком вигвамов,Шумом рек и водопадов,Шумом диким и стозвучным,Как в горах раскаты грома? –Я скажу вам, я отвечу…А это «Гайавата».
 
                Ремарка авторская.
Попробуйте написать четырехстопным и восьмисложным размером всего восемь
строчек и Вы поймёте величие Бунина.

Кроме смысла каждое слово имеет свою мелодию. Мелодическая законченная мысль из мелодичных слов, которые даже не рифмуются и есть поэзия.

Шаланды полные кефали
В Одессу Костя привозил (ре-фа-ля)
И все биндюжники вставали,
Когда в пивную он входил. (ре-фа-ля)
Каждый интервал мелодии рифмуется одним и тем же аккордом.
В стихах созвучие- это рифма
В музыке созвучие – это cordam.
При написании песни берут, в основном,
рифмованные стихи и кордамную мелодию.
        Из интернета
“Вот тут-то и начинается самое занятное. Л. Бельский горько жаловался на чрезвычайную краткость русских слов. Финские слова, говорил он, отличаются удивительной сложностью состава и непомерной длиной. В восьмисложную строку финн умещает два, редко-редко три слова. Русских же слов, чтобы заполнить то же пространство, требуется три-четыре, порою пять, а в отдельных случаях и шестьРода нашего напевы… При таком соотношении получается, конечно, очень неприятная вещь: русская речь все время как бы опережает финскую: финский стих непрерывно отстает. А все дело в том, что русские слова очень коротки. Все это звучит вполне естественно, тем более что Бельский приводил в виде примера такие действительно довольно длинные финские слова, как «Sananlennatinvirkkamies», означающее «телеграфист»: одного такого слова вполне хватит на целую строку «Калевалы», – в нем как раз восемь слогов, если не все девять.
 Но беда-то вот в чем: Бунин сетовал на прямо противоположную трудность. Он указывал на непомерную длину русских слов, делающую особенно мучительным перевод с английского языка, слова которого весьма коротки. Восьмисложная строка лонгфелловской поэмы вмещает в себя пять, семь и даже восемь английских слов, а русских в нее еле-еле уложишь четыре, пять, да и то редко. Английский стих бежит вперед, как подстегнутый; русский безнадежно и медлительно отстает… А в чем дело? Дело в большой длине русских слов! И, подобно Бельскому, Бунин иллюстрировал свои жалобы подбором множества коротких слов – английских. Они в подавляющем большинстве были односложными: «бук» (book) – книга, «пэн» (pen) – перо, «биг» (big) – большой, «пиг» (pig) – свинья, «ту рид» (read) – читать, и т. д.”

                Ремарка авторская
Если сравнить русскую и английскую эстраду становится понятным отличие колоратурности из-за длительности слов.
Так как английские слова короче, приходится, при создании мелодии их дополнительно удлинять, добавляя звуки, синкопировать, мелизмировать, изменять ритм, или менять длительность пауз. Длительность русских слов лучше гармонирует с длительностью музыкальных размеров поэтому они менее вариативные, поэтому при создании песни не нужно сильно напрягаться.