Дед и немцы. поэма

Эта поэма посвящается всем моим родственникам со Смоленщины, почти всех уже нет в живых, поэма написана по мотивам рассказов о войне, которые я слышал в деревне, в Смоленской области, когда мелким приезжал туда на каникулы.


Так получилось, что поздней весной,
Ехал в Смоленскую область, домой,
Думал о том, что уж близится лето,
Будут деревья все в зелень одеты,
Но получилось, что вместе со мной,
С неба полился дождь проливной.

Ливень стеной, залило всю дорогу,
Тут хорошо бы кому на подмогу,
Мне из деревни трактор пригнать,
Чтобы из грязи меня вызволять,
Вижу сквозь дождь я повозку. На ней,
Едет старик  в шапке и в зипуне.

- Слушай, старик, из деревни бы надо,
Трактор, с меня тебе будет награда.
-Крепко застрял ты, - ответил старик,
-Просто не вытащить, тут непротык,
Дождь зарядил, он не кончится к ночи,
Тут не проехать размыло уж очень.

Слушай, сердешный, ты не торопись,
Лучше ко мне на повозку садись,
В дождик некстати у нас ты кочуешь,
Ночь у меня ты переночуешь,
Утром мы трактор пригоним и вмиг,
Вынем из грязи. - Спасибо, старик!

Вскоре подъехали к дедовой хате,
Печка и сени, стол и полати,
Дед табаком быстро трубку набил,
Печку зажёг и махру закурил.
-Не принимал я давненько гостей,
Не от кого поджидать мне вестей.

Старший подбит в небе над Сталинградом,
Младший под Прагой убит в сорок пятом,
Бабка еще до войны умерла,
Грустные очень, наши дела.
Ты хоть приехал ко мне на постой,
Сам-то откуда? -Да я ТуровскОй.


-В Турово тоже сидели враги,
Страшные раньше тут были бои,
Долго нас тут оккупанты держали,
Лишь в сорок третьем отсюда удрали.
-Знаю, старик, я про эти дела,
Бабка моя в партизанах была».

Дед молча снял свой пиджак со стены,
Только медаль «Партизану войны -
Первая степень» висела на нем,
Не удержался, спросил я о том:
-Разговорились мы, дед, расскажи,
Как и за что ты ее заслужил?


-Сделал то я и не много, не мало,
Я получил ее за генерала,
Был я в войну хоть и стар, но силён,
Их генерала забрал я в полон.
И к партизанам его притащил,
Вот и за это медаль получил.

Хочешь? Пожалуй, тогда расскажу,
Парень хороший ты, как погляжу.
Все начиналось еще в сорок первом,
Наши отходят, истрепаны нервы,
Раненых много, немыты, нечисты,
А через день появились фашисты.

Думаю я, что тебе говорили,
Что эти сволочи  здесь  натворили,
Ходят, хозяева! Мать их растак!
Сразу стреляли, коль что-то не так.
Но появились в лесу партизаны,
Поняли фрицы, что праздновать рано.

То вдруг сломается их паровоз,
То эшелон полетит под откос,
Кто-то листовки везде разбросает,
Жить хорошо этим гадам мешает,
Мы из листовок  из этих узнали,
Что под Москвой немчуре наваляли.

И на шоссе вдруг взорвется машина,
Кто-то поставит магнитную мину,
Тут я стал думать: как мне их найти?
Как отыскать мне в лесу к ним пути?
Я их в итоге, конечно, нашел,
И не с пустыми руками пришел.


Я сидел в хате, раздался стук в дверь,
Кто это? Может конец мне теперь?
Дверь я открыл, на пороге фашист,
Свежий, опрятный, лицом очень чист.
Прямо с порога он мне говорит:
-Дед, я пришел partizanen ловить!

-Ну так лови, мне какая отрада?
Что от меня тебе, гадина, надо?
Старый я, хворый, больной и хромой,
И проводник  из меня никакой.
-Поняль ты есть auf Wege идти
Zu partizanen mich отвести!

Выслежу их, будет им alles gut,
Всем partizanen wir machen kaputt!
Если, старик, gehen zu partizanen,
Rotwein получишь ты, дед, два стакана.
Чтобы die Wege была веселей,
Schnaps…самогон, Dummkopf! Schneller! Налей.


Немец напился за пару часов,
Быстренько запер я дверь на засов,
Немца связал, положил на повозку,
Пьяный он был то ли в стельку, то ль в доску,
Сверху соломой его я прикрыл,
И патрули, помолясь, проскочил.

Долго катались по чаще лесной,
Вскоре услышал я русское «Стой!»
Парень стоит, с автоматом, в мундире.
-Ты проводи меня до командира!
Знал, на отряд все равно набреду,
Пленного немца, ребята, веду.

-Ладно, старик, я тебя провожу,
Только глаза я тебе завяжу,
И привели к командиру отряда,
Немцу поддатому были все рады,
Понял фашист, к партизанам попал,
Бился в истерике, плакал, рыдал.

«Ну, дед, спасибо, ты нам удружил,
Целого фрица сюда притащил,
Жаль, что фельдфебель, нам толку в нем мало,
Вот бы привел ты до нас генерала…»
Так командир партизан мне сказал..
Я говорю: «Будет вам генерал!


Если фельдфебеля вам все же мало,
Я поохочусь и на генерала,
Будь уж спокойна, родная страна,
Только мне помощь ваша нужна.
Будете делать так, как я скажу,
И генералом я вам услужу.

План рассказал. А потом сам не свой,
Позднею ночью вернулся домой.
На каждый шорох спросонок вставал,
Мало ли, вдруг и конец мне настал?
Мало ли, вдруг кто еще увидал,
Как я фашиста в повозку сажал.

Страшно ли было? Конечно, сынок,
Быть бы тут смелым, мало кто смог,
Думать я стал, как поймать генерала,
Сложно, конечно, и времени мало,
Способ нашел, я его изучил,
Я ж в царской армии унтером был.

Риттер фон Рейнхардт такой генерал,
В нашей деревне тогда проживал,
Важный, холеный, с портфелем всегда,
Да уж, его не поймать без труда.
И охраняют его очень рьяно,
Он никуда не ходил без охраны:

Восемь эсэсовцев в форме своей,
Я их совсем не считал за людей.
Я и подумал, что он, если честно,
Ходит без них лишь в одно только место.
И только там он снимает мундир,
Что это? Да деревенский сортир!

Все получилось, теперь только надо,
Подкараулить проклятого гада,
Долго за ним я тогда наблюдал,
Время и все до конца просчитал,
Влез я в сортир, полушубок стянул,
Ну и в говно, матерясь, занырнул.

Вот я в говне жду проклятого гада,
И никакой мне не надо награды,
Только б скорей эту сволочь поймать,
Вылезти, воздухом бы подышать.
Вот он зашел, сел и брюки спустил,
Тут я за яйца его ухватил!



На его крик прибежали ребята,
Кинули в домик охраны гранаты,
Крепко связали, кляп сунули в рот,
Ловкий, ребята, тогда был народ.
Я быстро вылез, был этому рад,
И вместе с ними ушел я в отряд.

Были в отряде и смех и тоска,
Выбили немцев наши войска,
Мы, партизаны, парадом прошли,
Многие с армией вместе ушли,
Гнать изуверов обратно в Берлин,
Я же в деревню вернулся один.

Наш генерал наклонился ко мне:
Ты караулил фашиста в говне?
Эту медаль генерал мне вручил,
«Ты молодец! Вот. Носи. Заслужил!»
Эта награда милее всего,
Больше не надо мне ничего.

Снова пошли ночи, дни и недели,
Наше село немцы сжечь не успели,
Стали мы сеять и стали пахать,
Родине стали во всем помогать,
Лишь иногда посмеются о том,
Как я нырнул тогда в яму с говном.

Дед затянулся, и выдох дымок..
А вот о том, что погибнуть я мог
Я и не думал, кому жизнь нужна,
Если в опасности наша страна..
Так вот закончил рассказ дед Иван,
Русский, сметливый старик-партизан.


Кончился дождь и просохла дорога,
Ехать домой стало легче. Немного,
С дедом я в хате его посидел,
Поговорил, покурил и поел.
Сел я в машину, поехал домой,
Я по Смоленщине милой, родной.

Видела много  Смоленщина бед,
Немцы, французы, но вот такой дед…
Он не боялся ни немцев, ни смерти,
Есть же такие вот люди на свете!
Храбрый, смекалистый русский Иван,
Верный Смоленщины сын – партизан!

Москва. 30.09.2019г.                21:27