Сабантуй

Петруха спал. Настойчивый сосед
Орал: "Проснись!!!", и бил ногами в двери.               
"Всё дрыхнешь, друг? Гляди - уже обед!               
Хватай трояк и -  рысью к бабе Вере!"

Петруху в праздники не трожь, не доставай,               
С похмелья - жуткая тоска, его "кумарит".
Он еле слышно прохрипел: "Вань, наливай.               
Что, нечего?" - и по карманам шарит.

Поняв, что нет спасенья от тоски,
(Раз  водки нет - конец всему на свете!)               
Шнурком связал вонючие носки,
И смастерил удавку в туалете.

И был готов... поступок совершить...
Вдруг холодильник тихо отворился,
И голос прозвучал: "Спешите жи-и-ить!!!"               
Петруха чуть слюной не подавился.

Огромный выбор вин и коньяков,
Шампанское, ликёры, водка, пиво,
Тушёнка, колбаса, отличный плов...               
Достаточно, чтоб отдохнуть красиво!

Петруха, дело ясное, - не жмот,
Есть, слава Богу, телефон-спаситель...               
Дружки примчались (преданный народ!),               
Крича, "Ты - благодетель наш! Родитель!"

Огромный стол. Еды-питья полно.
По первой рюмке грохнули отважно...               
Задумчиво уставившись в окно,
Мычит Петруха и вздыхает важно.

Потом вторая, третья понеслась,
Гудит братва, вкушая дух похмелья.
С охрипших глоток песня сорвалась,
И стала дополнением веселья.

Бегут минуты, за полночь давно,
Друзья вливают горькую отраду.
На улице, в глазах уже темно,
И все уже мычат, подобно стаду.

Один зубами ловит помидор,
Залезть пытаясь в бУтыль трёхлитровый,               
Другой загадил целый коридор,
И всё блевал, крича: "Не надо крови!!!"

У остальных - веселье и покат :
В соседского кота вливают водку,
На закусь попугая потрошат,
И спорят за последнюю селёдку.
               
На пианино рассердившись, головой,               
Пенясь, Петруха клавиши ломает,
Сервиз об стенку грохнул дорогой...
Дошёл до ручки: по-собачьи лает!

Преодолён последний "рубикон":
Братва в умате, вопли вместо речи,
Кому-то "не пришёлся" граммофон, -
И он разбился об чужие плечи.

Ну, - наконец! Вовсю "пошла жара"!
Мелькнули чьи-то пятки в полумраке,               
Петруха наступал, крича: "Ура-а-а!"
И вся компания схлеснулась в жуткой драке.

Вставная челюсть выпала на стол,
Клочки волос, распластанное тело…
Сосед набросился на швабру, как на ствол,               
И всем грозил немедленным расстрелом.

Ответ был скор: увесистый утюг
Враз охладил его, ломая плечи.
В полёте описав неровный круг,
Он тут-же распрощался с даром речи.

А после всё крушили, как могли:
Ломали мебель, окна выбивали,
Соседа долго били и трясли,
Но пожалели (видимо устали).

Смешалось всё... Где пол? Где потолок?
Туман закрыл глаза (вот невезенье!).               
Заполз Петруха в тихий уголок,
И там уснул, найдя своё спасенье.

Недолго спал. Настойчивый сосед
Орал: "Проснись!!!" - и бил ногами в двери, -               
"Всё дрыхнешь, друг? Гляди - уже обед!               
"Гони трояк! Я - рысью к бабе Вере!"

Петруха бросил взгляд туда-сюда,
На холодильник молча покосился.
Не отворяется, каналья, вот беда!
Чтоб ты сгорел! Да, чтоб ты провалился!..

Опять поняв: без водки жизни - нет,
Нашёл удавку, нацепил на шею,
Зашёл, как давеча, отважно в туалет,               
Поднял глаза, высматривая рею,

И был готов уйти в былое... Вдруг               
Почувствовал руки прикосновенье.
Испуганно воскликнул кто-то: "Друг!
Ты что задумал, чёртовое племя?!"

Гони тоску обиду и печаль,
Сегодня, слышишь, - пьянка у Ванюши,
Сегодня там устроим "лёгкий чай",
И отвлечём истомленные души.

Петруха повернулся неспеша,
А позади - разломанные двери...
Упал на грудь соседа-алкаша,
И плакал, заикаясь: "В-верю, в-верю".