Моя родная, я живу вдали

Вчера спросил судьбу ворчунью:
«За что неласкова со мной,
за что, как старая колдунья
все время мне грозишь бедой?
Расщедрись и пошли удачу,
Я знаю ветреность ее,
Лицо от честных людей прячет,
Ласкает жадное жулье.

Ну, прояви, хоть раз заботу,
Легко ли, что ни день, то в бой,
Меня ты гонишь, как пехоту,
Дай передышку и покой».

Судьба не стала думать долго,
Ногой открыла двери морга.
*
Меня врачует ночью тишина,
когда в рассветной полутьме не спится,
устало потускневшая луна,
спешит в белесой сини раствориться.

Туманит стёкла серебром узор -
творение художника мороза.
Он авангард не любит до сих пор,
претит кубизма вычурная поза.

Я в жизни и поэзии аскет:
не в тягость ритм и строгие границы,
ценю за то классический сонет,
что на него хватает пол страницы.

Пишу сонет, пусть бездари твердят,
что в моде и почёте авангард.
*
Твой взгляд то ласков, то суров,
То много хуже – равнодушен.
Он мне понятен и без слов,
Ему покорен и послушен.

Я день и ночь к нему стремлюсь,
Под ним смущаюсь и теряюсь,
Сам на себя за то сержусь,
Навеки позабыть стараюсь.

Но колос, брошенный под цеп,
Горящий грешник в преисподней
И пёс посаженный на цепь
Меня счастливей и свободней.
*

Моя родная, я живу вдали,
Тревожусь, сомневаюсь и скучаю,
К тебе, как тропы, мысли пролегли
К кому твои, к несчастью,  я не знаю.

Жить без сомнений часа не могу,
Что делать, такова моя натура!
В разлуке верность свято берегу,
Друзья твердят, что это на смех курам.

Говорят: Ура!  Свобода слова.
Не молчи, коль, губы горячи.
Как бы не звучала речь сурово
Во весь голос миру прокричи.
Я кричу – мне отвечает эхо.
Вновь кричу. В ответ лишь тихий смех.
Нету ни запретов, ни помех -
Но никто не обличает грех.