Анюта. Завершение

… Я нарушил Анютин запрет. Сам не свой,
И однажды пришел на поляну.
Мне сказали: какой-то охальник крутой
Обманул пчеловода и Анну.
Нет на пасеке тружениц – пчел золотых...
Не цветут здесь цветы, нет царевны...
Из омшаника белый в волосьях густых
Вышел пасечник видом весь древний.
Словно шалая молния сердце прожгла:
Как могла грех свершить ты, Анюта!
Твою честь я берег, чтоб не вяла – цвела,
Чтобы поступью гордой по жизни прошла.
Что за тип? Как сумел он опутать?!
…Было так: я летел в Абакан по делам.
При посадке ожгло меня: “Коля!”
Посмотрел я на женщину, но не узнал...
Через миг сердце екнуло болью.
Предо мною стояла Анютина тень:
От царевны следов не осталось...
Может, ей еще чудился праздничный день,
Но я видел – устала, смеркалось…
Сели рядом. Четыре часа ее речь,
Ее повесть о жизни я слушал.
Взволновало тепло ее женственных плеч:
Почему опоздал и не смог уберечь,
Не сумел заглянуть в ее душу?!
– Я ждала тебя пять, нет, все восемь годов,
А когда увидала – запнулась…
Пробудилась, прозрела от грез и от снов;
То ли гордость, а может обида и зло:
Один миг, а душа вдруг замкнулась.
Мог приехать, мог весточку краткую дать,
Но, как в омут, безмолвно ты канул.
Если б знал, как безвестного ждать,
Как в бессонные ночи реветь и страдать…
То сказал бы: «Прости меня, Анна».
После встречи с тобой я жила не жива...
Мой кудрявый и то заприметил.
И, как в юности, снова любила, ждала,
То гадала, то плакала: лето и осень сожгла,
Только ты не вернулся и мне не ответил.
Эх, колдун, все молчишь. Восемь лет ты молчал
И на пасеке – тоже в молчанку.
Неужели не падало сердце в печаль?
Неужели не помнил меня, не скучал
И душа не страдала  подранком?!
Свое счастье, любовь – простаки, чудаки –
Растеряли в холодных постелях.
Словно зайка, сплетала я петли, круги
И всю жизнь прождала, чтобы руки твои,
Меня с дрожью, любовью раздели.
… Олух мой, муженек – богатырь, доброта,
Стал с гостями гулять очень часто.
Одиночества жуткая тьма, скукота
Разрывали мне сердце на части.
Тут явился в наш дом удалой молодец,
Положил на меня глаз свой карий,
По коварным любовным делам большой спец,
Заманил комплиментами в сети подлец,
Закружил он меня в секс-угаре.
Знала я: рухнут пасека, дом и семья...
Жгла себя и ночами ревела...
Как-то раз вечерком, ничего не тая,
На духовном кресте я распяла себя
И открыла свой грех откровенно.
Муж увял и еще беспробудней запил,
А торговца чуть-чуть не угрохал.
Он меня стал словами, как ядом, травить,
В пьяном виде гонялся, грозился убить...
Плохо было в ту пору мне, плохо...
Убежала я в город почти босиком
От тоски, от побоев и пьянок.
Там сошлась и бедую с одним мужиком,
Растеряла я все, подвываю тайком,
Ведь живу без любви, словно в яме.
...Да, наивен я был, непрозорлив –
Голос сердца услышать не смог –
И прожил столько лет беспризорно,
А теперь вот, хватает за горло
Анин искренний стон-монолог.
Бог назначил нам это свиданье
Через двадцать утраченных лет.
Там в душе, в уголке самом дальнем,
Я всю жизнь сохранял Аню-тайну,
Не гасил эту радугу-свет.
Да, мы долго блуждали в потемках,
И походка теперь тяжелей,
Но душа – это мудрая емкость –
Сохранила для радостной гонки
Пару дерзких, крылатых коней.
Их Анюта встревожила словом:
Сердце бьется копытами в грудь.
Свежий снег мы зовем переновой…
Понял я: вновь к Анюте прикован –
Кони кличут в неведомый путь.
Чувства гаснут тихонько как звезды
И как звезды вновь ярко горят…
От морщинок испуганно: «Поздно»?!
Да, вопросы, сомненья, как гвозди,
Но я снова пью сладостный яд.
Снова вижу: поляну, царевну
И походку ее и глаза…
Но реальность сгибает колени,
И в рассветные дали деревни
Нам, увы, не вернуться назад.
Я не знал, что мне делать, поверьте!
Хоть и сох, словно месяц, один.
В городской суете-круговерти
Так кружили служебные черти,
Что я жил, как сапер среди мин.
Сразу главный вопрос: а смогу ли
Дать Анюте такое тепло,
Чтобы раны навечно уснули
И она облегченно вздохнула,
И вновь сердце зарей расцвело?!
...Долго молча стояли. Разлука
Не могла наши взгляды разъять.
И Анютины страстные руки
Дрожью мне говорили о муках
И просили ей плечи обнять.
Я не знал: будет новая встреча?
Почему онемел? Ведь она
Вновь уйдет и, быть может, навечно…
Почему мой язык так беспечен
И молчит, как в обрыве струна?
Я смотрел в ее грустные очи,
Как всегда онемело молчал.
Видел я: расставаться не хочет –
Земля встречи под нами непрочна –
Ведь последним на ветке листочком
Ветер нашу НАДЕЖДУ качал.
И крылом улетающей птицы
Мне Анюта махала платком...
Я заплакал: ну, сколько таиться?!
Ведь листочку легко отломиться:
Где искать мне Анюту потом?
Силой давнего, свежего чувства
За любимой – бесстрашным орлом,
Чтобы мудростью, мужеством русским
Наконец-то по жизни – Вдвоем!